КОНСТАНТИНОПОЛЬ И ПРОЛИВЫ В ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ РОССИИ (1914-1917 гг.)
|
Введение 3
1 Тема Константинополя и проливов в политическом дискурсе 13
1.1 Политические решения Восточного вопроса в пользу Российской Империи 13
1.2 Дискуссия о вопросе Константинополя и Черноморских проливов среди
политической элиты 29
2 Тема Константинополя и проливов среди российской общественности 37
2.1 Дискуссия о вопросе Константинополя и проливов в российской общественности ..37
2.2 Отражение темы Константинополя и проливов в периодической печати 47
Заключение 57
Список использованных источников и литературы 60
Приложение А 66
1 Тема Константинополя и проливов в политическом дискурсе 13
1.1 Политические решения Восточного вопроса в пользу Российской Империи 13
1.2 Дискуссия о вопросе Константинополя и Черноморских проливов среди
политической элиты 29
2 Тема Константинополя и проливов среди российской общественности 37
2.1 Дискуссия о вопросе Константинополя и проливов в российской общественности ..37
2.2 Отражение темы Константинополя и проливов в периодической печати 47
Заключение 57
Список использованных источников и литературы 60
Приложение А 66
Актуальность. Восточный вопрос долгое время занимал важное место во внешней политике Российской империи, начиная с Екатерины II. Константинополь и Черноморские проливы понимались как имеющие важное политическое и экономическое значение для России. Через Босфор и Дарданеллы империя могла осуществлять поставки зерна в Европу, а территориальный контроль позволял обеспечивать безопасность русских границ у Черного моря. «Закрытие» проливов для России ударяло по ее экономическим интересам, поэтому данный вопрос всегда стоял на повестке для политической элиты Российской Империи. Удачной возможностью окончательного решения Восточного вопроса стала Первая мировая война. В условиях, когда «война мыслилась как продолжение политики, но только иными средствами» территориальный передел слабеющей Османской империи европейскими державами понимался как вполне подходящий вариант устройства ее будущего и порождал, скорее, сложности не в отношениях с Турцией, а в отношениях между самими, так называемыми, великими державами.
Статус проливов играет значительную роль и до настоящего времени, их положение регулирует конвенция Монтре, подписанная в 1936 г. Несмотря на это, периодически возникают проблемы. Россия и США нарушали установленные режимы, но и Турция также их нарушала в соответствии со своими интересами. К тому же положения конвенции написаны таким образом, что позволяют Турции трактовать их произвольно.
Хотя проблема турецкого суверенитета в отношении проливов является закрытой, но их положение по-прежнему играет важную роль в сердиземноморско-черноморском регионе как военно-политическом, так и экономическом смыслах, хотя до сих пор можно увидеть в интернет пространстве безответственные призывы к захвату «Константинополя» и водружения на Святой Софии православного креста.
Основная часть работ, посвященных проблеме Константинополя и Черноморских проливов освещает политическую сторону вопроса и международные отношения: как именно в ходе Первой мировой войны российские дипломаты пытались решить Восточный вопрос в свою пользу, отношения Российской империи и стран-союзниц по поводу Константинополя и проливов, а также взаимодействия с Германий по упомянутому выше вопросу. В настоящей работе рассматривается развитие темы о завоевании Константинополя и проливов в кругах русской общественности и политической элиты, что затрагивается тезисно в массиве исследований, посвященных Восточному вопросу. Данная работа встраивается в корпус уже существующих исследований в рамках Первой мировой войны и российского общества и расширяет его, используя более комплексное рассмотрение настроений общества. Кроме этого, используется актуальный исторический метод - дискурс-анализ, обладающий широким спектром применения для объяснения значений социальных идентичностей, практик, отношений, институтов, ценностей и конфликтов, и противоречий между ними.
Новизна исследования заключается попытке углубленного рассмотрения настроений российского общества во время Первой мировой войны по вопросу Константинополя и проливов с использованием метода дискурс-анализа.
Историография представлена работами отечественных авторов, а также отдельными авторами из Франции, Великобритании и Турции. Историографический блок разделен по хронлогическому принципу и по страноведческому.
После Октябрьской революции историки начали обращаться к периоду Первой мировой войны и предшествующему ей. М.Н. Покровский в своих трудах пытался рассмотреть проблему проливов посредством марксистской методологии, но использование концепции о преобладании торгового капитала в его исследовании привело его к преувеличению значения контроля над черноморскими проливами в планах царского правительства. Помимо этого, автор очевидно гиперболизировал стремление России захватить черноморские проливы на протяжении всей войны.
По результатам Лозаннской Конвенции о проливах 1923 г. и Конвенции в Монтре 1936 г. историки обратились к позиции Советского Союза по вопросам режима проливов. Одним из таких исследователей был Б.А. Дранов. В своей работе «Черноморские проливы: (международно-правовой режим)» он освещал не только исторический аспект темы, но и юридический. В конце исследования Дранов пришел к выводу, что Вторая мировая война показалась несостоятельность Конвенции Монтре о проливах, в том числе ее несоответствие интересам стран Черноморского бассейна, а также всеобщей безопасности.
В рамках исследования Восточного вопроса в 1970-е гг. вышла работа В.А. Емеца «Очерки внешней политики России в период Первой мировой войны. Взаимоотношения России по вопросам ведения войны» . По мнению автора, Россия пошла по пути консенсуального решения вопроса о будущем Османской империи, принимая во внимание интересы Великобритании и Франции, но в то же время проявляя твердость в вопросе о будущем Константинополя и проливов, что соответствовало общему империалистическому содержанию международных отношений эпохи. Кроме того, в отличие от предыдущих авторов В.А. Емец подошел к вопросу о проливах с различных сторон: политической, экономической, юридической - что позволило в полной мере отобразить положение Босфора и Дарданелл на международной арене.
Обобщающий характер носит коллективная работа историков МГУ «Восточный вопрос во внешней политике России. Конец XVIII - начало XX в.» (1978 г.), где авторы берут во внимание соперничество Великобритании и России за влияние на проливах, а также отводя большое место отношениям с Турцией и Балканскими странами.
Среди современной историографии можно отметить работу В. Шеремета «Босфор. Россия и Турция в эпоху Первой мировой войны». По его мнению, стремление к разделу Османской империи было характерно для всех стран Антанты. Раздел страны на зоны влияния виделся как расширение своих сфер влияния и международного авторитета; каждый готов был бороться за обещанные территории. Также Шеремет отмечает, что Османская империя знала о планах на ее будущее со слов Германии и сложности в планах на Константинополь, которым владеют турки, не готовые отдавать город .
Далее можно отметить монографию «Россия и черноморские проливы (XVIII-XX столетия)» 1999 г. Ее автор Л.Н. Нежинский отмечает преемственность политики Российской Империи и СССР в отношении Черноморских проливов - желание обладать влиянием и единоличным владением. Первая мировая война же стала для страны удачной возможностью наконец-то решить вопрос в свою пользу. Также автор отмечает переход народных настроений от патриотических к полностью отрицающим какое-либо завоевание. Из исследователей уже нынешнего столетия можно выделить А.Б. Широкорада, в своей работе «Россия и Турция: анатомия противостояния» 2016 г. выдвигает такие же тезисы, как и В.И. Шеремет. Помимо этого, он отмечает, что СССР был не только защитником Турецких интересов во время Лозаннской Конференции и Конференции в Монтрё, а имел свои собственные интересы, которые активно продвигались под видом содействия Турции.
Одна из работ также посвященная вопросу об обладании русскими Константинополем и проливами - «Ошибка русского царя: византийский соблазн» Б.П. Кутузова, вышедшая в 2008 г. В своей книге исследователь старообрядчества неразрывно связывает претензии на Царьград с реформой Никона. Идея о константинопольском престолонаследии стала для царей и императоров России главной мыслью, особенно ярко она начала проявляться с XIX века. Первая мировая война велась Россией, чтобы получить заветный Константинополь, считая, что подобное ценное приобретение заставит забыть ужасы войны.
В своей статье «Проблема Черноморских проливов во внешней политике России в ходе Первой мировой войны», С.П. Борисевич затрагивал военный аспект и сделал вывод о том, что что руководство России военно-политического уровня не проявило прагматизма в отношениях со своими союзниками. Во время войны российское правительство имело возможности для оказания давления на своих союзников, включая открытый шантаж, с целью добиться контроля над проливами в случае успешной операции Великобритании в Дарданеллах, привлекая армии балканских государств. С учетом того, что целью России в войне было владение проливами, правительству следовало бы удерживать силы от недостаточно подготовленных наступлений на фронтах сражений с Германией. Поэтому какими бы не были успешными дипломатические переговоры, с военной точки зрения были явные просчеты, которые ставили под вопрос завоевание проливов.
За рубежом взгляд на секретные договоренности между странами Антанты был иным. Французский историк П. Ренувен утверждал, что главной зачинщицей передела мира являлась Россия, а Англия и Франция всего лишь шли на поводу у своей союзницы и не могли ей противостоять. Россия представлялась грабительской державой, ставившая во главу только свои имперские выгоды. Таким образом, французский автор пытался скрыть настоящие настроения в английском и французском правительствах, гипертрофировав пожелания России.
Большая часть европейского общества считала, что легенда, выстроенная П. Ренувеном и другими историками, является верной, несмотря на явное игнорирование источников, пока в 1957 г. не вышла книга В.В. Готлиба «Тайная дипломатия во время Первой мировой войны». Работа была поистине революционной благодаря детальному анализу всех источников, а также применению марксистской методологии. Один из его выводов - Россия в блоке Антанты играла второстепенную роль, была инструментом для продолжения войны ради интересов Великобритании и Франции в Турции и Малой Азии. Конечно же, союзницы Российской империи по Антанте не собирались передавать Константинополь и черноморские проливы. В большинстве своем Россия следовала в форварде британской дипломатии, а имперские амбиции были намного преувеличены.
В турецкой историографии Восточный вопрос поднимался в работах А. Курата и Э. Карала. Они понимали Восточный вопрос как совокупность международных противоречий, не только отношения России и Османской империи. Также они придерживаются взглядов западных исследователей вопроса о проливах - утверждая, что политика Российской империи имела экспансионистский характер.
Рассматривая современные работы иностранных авторов, необходимо упомянуть монографию Р. Боброффа, доцента Брайантского университета, исследователя международных отношений Российской империи. В своей работе «Пути к славе. Российская империя Черноморские проливы в начале ХХ века», вышедшей на русском языке в 2022 г., он писал о важности Черноморских проливов для России, но дипломатический «триумф» министра иностранных дел С.Д. Сазонова в виде заключения секретных соглашений, которые переросли в договор Сайкса-Пико, считал трагическими. Боброфф сделал вывод о том, что соглашение, по которому России должна была получить проливы и Константинополь, оказалось губительным для судьбы Российской империи, оно стало одним из факторов крушения империи, а также привело к усложнению военных требований .
Если говорить про мнение общественности о завоевании Константинополя и проливов, то данная тема мало привлекает современных исследователей, но все же можно выделить несколько работ, где тезисно поднимается этот аспект. Но они отражают тему только с одной определенной позиции, не рассматривая развитие темы среди разных групп людей и в комплексе. Например, И.К. Богомолов в своей статье ««Больной человек» на тонущем корабле: образ Турции в российской печати времен Первой мировой войны» посвятил несколько страниц Восточному вопросу. Автор отметил, что и после Февральской революции на страницах газет оставались призывы ведению войны до конца, так как в итоге у России была бы возможность получить Константинополь, но они быстро сошли на нет в связи с военными действиями. Ю.В. Лунева, посвятившая свою кандидатскую диссертацию проблеме Черноморских проливов накануне Первой мировой войны, в статье «Чей Константинополь? Споры о судьбе Османской империи в российских изданиях в эпоху Первой мировой войны» отмечала разделение мнений по Восточному вопросу среди разных политических групп, и в целом отсутствие единства по данному вопросу в обществе.
Помимо этого, автор делает вывод о том, что впервые появилась возможность для диалога власти и общества, но она была проигнорирована политической элитой. Также развитие темы в публицистике рассматривал Т.Г. Туманян в статье «Восточный вопрос в российской публицистике: от философии к политике», автор сделал акцент на работах отдельных выдающихся личностей (Е.Н. Трубецкой, П.Н. Милюков и др.), которые могли влиять на сознание людей и возводили идею о владении Константинополем и проливам до национальной. Также Туманян отмечает, что революционные события февраля 1917 значительно повлияли на публицистику, практически перестали печататься работы или статьи, призывающие захватить Константинополь и проливы . Таким, образом, можно сказать, что тема общественного мнения в работах раскрывается через периодическую печать и отдельные публикации по теме.
Объект изучения представлен общественно-политической жизнью России в период Первой мировой войны.
Предметом изучения является тема завоевания Константинополя и Черноморских проливов в русском общественно-политическом дискурсе.
Хронологические рамки исследования охватывают период с 1914 г. по 1917 г. Нижняя граница обусловлена вступлением Османской империи в Первую мировую войну. Верхняя же граница обусловлена приходом к власти большевиков, провозгласивших «мир без аннексии и контрибуции», а также заявивших о разрыве и уничтожении всех секретных соглашений со странами Антанты по вопросу Константинополя и проливов.
Территориальные рамки исследования представлены границами Российской империи.
Цель исследования заключается в определении места и роли темы о завоевании Константинополя и проливов в общественно-политическом дискурсе России с 1914 по 1917 гг.
Задачи исследования:
1. Выявить основные мнения на тему Константинополя и проливов среди политической элиты Российской империи и Временного правительства;
2. Выявить основные мнения среди российской общественности на тему Константинополя и проливов;
3. Определить место и значение темы Константинополя и проливов в периодической печати с 1914 по 1917 гг.
Методологической основой исследования стал ряд общенаучных инструментов - анализ, синтез, описание, обобщение, классификация.
Основным специальным историческим методом в данном исследовании стал историко-генетический, который позволяет рассмотреть любое исторического явление в его развитии: от появления до различных видоизменений или полного исчезновения.
Помимо историко-генетического метода в исследовании был использован сравнительно-исторический метод для рассмотрения сходств и различий между позициями, заявлениями и реакциями между представителями российской общественности и политических кругов, чьи мемуары используются в качестве источников, в отношении Восточного вопроса.
Следующий метод - это комплексный подход, который дает возможность изучить многоаспектность проблемы Черноморских проливов и Константинополя для Российской империи.
Также используется теория дискурсов Эрнесто Лаклау и Шанталь Муфф. Согласно их теории дискурс - это основной источник изучения социальной реальности, чему как раз посвящено данное исследование, поэтому наиболее подходящим является именно дискурс- анализ Лаклау-Муфф . А также дискурс понимается как сила, формирующая социальные отношения. Как социальное событие рассматривается цель войны с Османской империей - завоевание Константинополя и проливов. В качестве узловой точки выступает решение Восточного вопроса, при перемещении в разные дискурсы изменяется его значение - это может быть завоевание проливов, возвращение православного Константинополя или нейтрализация Босфора и Дарданелл. После того как удалось определить узловые точки, предоставляется возможность изучить, как другие дискурсы определяют эти же знаки альтернативными способами. Исследуя конкурирующее содержание значений изменчивых знаков, можно постепенно выявить борьбу вокруг значения. Таким способом, шаг за шагом, возможно определить частичное структурирование значений изменчивых знаков. Ответить на вопрос как эти знаки являются объектами борьбы за значение между конкурирующими дискурсами. Сам дискурс здесь выступает как борьба между значениями . Также в основе дискурсов могут лежать мифы, например, миф о «русском» Константинополе, который активно распространялся в обществе в начале Первой мировой войны, или «Византийский мираж».
Источниковая база исследования состоит из следующих типов источников:
1. Актовые материалы:
Акт законодательного характера «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока» от 20 ноября 1917 г.
Манифест об «Объявлении войны Турции» от 20 октября 1914 г.
2. Источники личного происхождения:
Ряд записок, писем, текстов договоров, опубликованных в сборнике материалов и документов «Константинополь и проливы. По секретным документам бывшего Министерства иностранных дел» в двух томах, охватывающим период с 1908 по 1917 гг. Включает в себя документы политических взаимоотношений между странами Антанты и Османской империей, в том числе секретное соглашение апреля 1915 г. о переходе к Российской империи Константинополя и черноморских проливов в случае победы в Первой мировой войне.
«Воспоминания» министра иностранных дел Российской Империи Сергея Дмитриевича Сазонова с 1910 по 1916 гг. Именно Сазонов был непосредственным участником заключения секретного соглашения с Англией и Францией о переходе Константинополя и проливов во владения России в случае победы Антанты.
«Мемуары дипломата» (1925 г.) - английского посла в России в 1910-1918 гг. Дж. Бьюкенена, представлявшего британскую сторону при заключении секретных соглашений в 1915 г.
«Воспоминания» министра иностранных дел Временного правительства в 1917 году П.Н. Милюкова. Милюков являлся центральной фигурой внешнеполитического ведомства первого состава Временного правительства, именно он настаивал на сохранении договоренностей между странами Антанты, поскольку сам хотел, чтобы Россия получила Константинополь и проливы.
«Дневник посла» Мориса Палеолога. Палеолог был послом Франции в Российской империи, прожил довольно долго при русском дворе и все свои мысли, общественные настроение, жизнь записывал в дневник. Сейчас же дневник дает огромный спектр информации по разным вопросам, в том числе и по тому, как среди политической элиты и в обществе существовали и трансформировались идеи о завоевании Константинополя и проливов.
Личные дневники, опубликованные на сайте «Прожито». Для исследования были взяты дневники современников Первой мировой войны: З. Гиппиус, А. Богданович, Ф.Л. Берти, Н. Окунева, Б. Апрелева, А. Тырковой, М. Пришвина, В. Мекрушева, М. Казем -Бек, Г. Князева, В. Меньшова, С. Каблукова, В. Кравкова, Н. Ивановой, К. Романова, А. Бенуа. Все перечисленные люди являлись современниками Первой мировой войны, оставили в своих дневниках и воспоминаниях записи, касающиеся темы Константинополя и проливов, ответы на заявления политиков, а также свидетельства о настроениях в обществе.
В качестве источника был использован специальный проект «1917. Свободная история», где опубликованы письма, воспоминания, дневники, фото и видео материалы современников Февральской и Октябрьской революции. Сервис позволяет осуществлять поиск по личностям, загруженным на сайт, по словам, а также по темам. В данной работе использовался раздел «Константинополь наш», где были собраны записи отдельных людей, размышлявших на тему завоевания Константинополя и Черноморских проливов с декабря 1916 г. по июнь 1917 г.
3. Периодическая печать, представленная Петроградскими и Московскими
изданиями в основном времен Первой мировой войны:
Научный журнал «Новый Восток», где была опубликована рецензия Ф.Ф. Аристова на II том «Константинополь и проливы. По секретным документам бывшего министерства иностранных дел».
«Церковные ведомости», издаваемые при Святейшем Правительствующем Синоде», были официальным журналом Синода, в котором публиковались статьи, касающиеся вопросов религии, а также правительственные распоряжения и указы.
Военный журнал «Разведчик», посвященный военным вопросам, поэтому сразу становится понятна его целевая аудитория - причастные к военному делу, военные и интересующиеся. Издателем журнала был В.А. Березовский, военный в отставке. В годы Первой мировой войны издание стало основным источников вестей с фронтов, используя сводку о событиях по дням в разных направлениях. Выпускался с 1889 г. по 1917 г.
Военная газета «Русский инвалид» была официальной печатью Военного министерства Российской империи, основная аудитория газеты такая же, как и у журнала «Разведчик» - люди, причастные к военному делу. Но главное отличие газеты - ярко выраженный правительственный курс.
Газета «Новое время», издаваемая с 1868 г. по 1917 г., была наиболее распространенной газетой в Петрограде, также имела широкий круг читателей. Определялась как общественно-политическая и литературная.
Газета «Петроградский голос» (1864-1917 гг.), позиционировавшая себя как газета, отражающая политическую и общественную жизнь столицы в первую очередь. Круг читателей был огромным. Основная целевая аудитория - это жители Петрограда и его окрестностей, сюда входят, как отмечал сам редактор газеты Н.А. Скроботов, представители духовенства, аристократии, буржуазии, рабочих и даже крестьян. Газета больше склонялась к правительственному политическому курсу, что и отражалось в напечатанных статьях.
Журнал «Русская мысль» - научное, литературно-политическое издание, выходившее с 1880 г. по 1918 г. в Москве. В нем публиковались небольшие статьи и литературные произведения различных направлений. Во годы Первой мировой войны возглавлял журнал известный политический деятель П.Б. Струве, принадлежащий к партии конституционных демократов.
Газета «Московские ведомости» - одна из старейших газет Российской империи, принадлежащая Московскому университету, издавалась в 1766-1917 гг, три раза в неделю.
Структура работы соответствует ее цели и поставленным задачам. Первая глава посвящена теме Константинополя и проливов в политическом дискурсе. В разделах представлены политические решения России и дискуссия среди политической элиты на упомянутую выше тему. В центре второй главы, отведенной для развития темы Константинополя и проливов среди общественности, находятся разделы о представителях российской общественности и развитии темы в периодической печати. В заключении подведены итоги работы, представлены основные выводы и перспективы исследования. Помимо этого, в конце представлен список использованных источников и литературы, а также приложение с картой раздела Османской империи по договору Сайкса-Пико 1916 г.
Статус проливов играет значительную роль и до настоящего времени, их положение регулирует конвенция Монтре, подписанная в 1936 г. Несмотря на это, периодически возникают проблемы. Россия и США нарушали установленные режимы, но и Турция также их нарушала в соответствии со своими интересами. К тому же положения конвенции написаны таким образом, что позволяют Турции трактовать их произвольно.
Хотя проблема турецкого суверенитета в отношении проливов является закрытой, но их положение по-прежнему играет важную роль в сердиземноморско-черноморском регионе как военно-политическом, так и экономическом смыслах, хотя до сих пор можно увидеть в интернет пространстве безответственные призывы к захвату «Константинополя» и водружения на Святой Софии православного креста.
Основная часть работ, посвященных проблеме Константинополя и Черноморских проливов освещает политическую сторону вопроса и международные отношения: как именно в ходе Первой мировой войны российские дипломаты пытались решить Восточный вопрос в свою пользу, отношения Российской империи и стран-союзниц по поводу Константинополя и проливов, а также взаимодействия с Германий по упомянутому выше вопросу. В настоящей работе рассматривается развитие темы о завоевании Константинополя и проливов в кругах русской общественности и политической элиты, что затрагивается тезисно в массиве исследований, посвященных Восточному вопросу. Данная работа встраивается в корпус уже существующих исследований в рамках Первой мировой войны и российского общества и расширяет его, используя более комплексное рассмотрение настроений общества. Кроме этого, используется актуальный исторический метод - дискурс-анализ, обладающий широким спектром применения для объяснения значений социальных идентичностей, практик, отношений, институтов, ценностей и конфликтов, и противоречий между ними.
Новизна исследования заключается попытке углубленного рассмотрения настроений российского общества во время Первой мировой войны по вопросу Константинополя и проливов с использованием метода дискурс-анализа.
Историография представлена работами отечественных авторов, а также отдельными авторами из Франции, Великобритании и Турции. Историографический блок разделен по хронлогическому принципу и по страноведческому.
После Октябрьской революции историки начали обращаться к периоду Первой мировой войны и предшествующему ей. М.Н. Покровский в своих трудах пытался рассмотреть проблему проливов посредством марксистской методологии, но использование концепции о преобладании торгового капитала в его исследовании привело его к преувеличению значения контроля над черноморскими проливами в планах царского правительства. Помимо этого, автор очевидно гиперболизировал стремление России захватить черноморские проливы на протяжении всей войны.
По результатам Лозаннской Конвенции о проливах 1923 г. и Конвенции в Монтре 1936 г. историки обратились к позиции Советского Союза по вопросам режима проливов. Одним из таких исследователей был Б.А. Дранов. В своей работе «Черноморские проливы: (международно-правовой режим)» он освещал не только исторический аспект темы, но и юридический. В конце исследования Дранов пришел к выводу, что Вторая мировая война показалась несостоятельность Конвенции Монтре о проливах, в том числе ее несоответствие интересам стран Черноморского бассейна, а также всеобщей безопасности.
В рамках исследования Восточного вопроса в 1970-е гг. вышла работа В.А. Емеца «Очерки внешней политики России в период Первой мировой войны. Взаимоотношения России по вопросам ведения войны» . По мнению автора, Россия пошла по пути консенсуального решения вопроса о будущем Османской империи, принимая во внимание интересы Великобритании и Франции, но в то же время проявляя твердость в вопросе о будущем Константинополя и проливов, что соответствовало общему империалистическому содержанию международных отношений эпохи. Кроме того, в отличие от предыдущих авторов В.А. Емец подошел к вопросу о проливах с различных сторон: политической, экономической, юридической - что позволило в полной мере отобразить положение Босфора и Дарданелл на международной арене.
Обобщающий характер носит коллективная работа историков МГУ «Восточный вопрос во внешней политике России. Конец XVIII - начало XX в.» (1978 г.), где авторы берут во внимание соперничество Великобритании и России за влияние на проливах, а также отводя большое место отношениям с Турцией и Балканскими странами.
Среди современной историографии можно отметить работу В. Шеремета «Босфор. Россия и Турция в эпоху Первой мировой войны». По его мнению, стремление к разделу Османской империи было характерно для всех стран Антанты. Раздел страны на зоны влияния виделся как расширение своих сфер влияния и международного авторитета; каждый готов был бороться за обещанные территории. Также Шеремет отмечает, что Османская империя знала о планах на ее будущее со слов Германии и сложности в планах на Константинополь, которым владеют турки, не готовые отдавать город .
Далее можно отметить монографию «Россия и черноморские проливы (XVIII-XX столетия)» 1999 г. Ее автор Л.Н. Нежинский отмечает преемственность политики Российской Империи и СССР в отношении Черноморских проливов - желание обладать влиянием и единоличным владением. Первая мировая война же стала для страны удачной возможностью наконец-то решить вопрос в свою пользу. Также автор отмечает переход народных настроений от патриотических к полностью отрицающим какое-либо завоевание. Из исследователей уже нынешнего столетия можно выделить А.Б. Широкорада, в своей работе «Россия и Турция: анатомия противостояния» 2016 г. выдвигает такие же тезисы, как и В.И. Шеремет. Помимо этого, он отмечает, что СССР был не только защитником Турецких интересов во время Лозаннской Конференции и Конференции в Монтрё, а имел свои собственные интересы, которые активно продвигались под видом содействия Турции.
Одна из работ также посвященная вопросу об обладании русскими Константинополем и проливами - «Ошибка русского царя: византийский соблазн» Б.П. Кутузова, вышедшая в 2008 г. В своей книге исследователь старообрядчества неразрывно связывает претензии на Царьград с реформой Никона. Идея о константинопольском престолонаследии стала для царей и императоров России главной мыслью, особенно ярко она начала проявляться с XIX века. Первая мировая война велась Россией, чтобы получить заветный Константинополь, считая, что подобное ценное приобретение заставит забыть ужасы войны.
В своей статье «Проблема Черноморских проливов во внешней политике России в ходе Первой мировой войны», С.П. Борисевич затрагивал военный аспект и сделал вывод о том, что что руководство России военно-политического уровня не проявило прагматизма в отношениях со своими союзниками. Во время войны российское правительство имело возможности для оказания давления на своих союзников, включая открытый шантаж, с целью добиться контроля над проливами в случае успешной операции Великобритании в Дарданеллах, привлекая армии балканских государств. С учетом того, что целью России в войне было владение проливами, правительству следовало бы удерживать силы от недостаточно подготовленных наступлений на фронтах сражений с Германией. Поэтому какими бы не были успешными дипломатические переговоры, с военной точки зрения были явные просчеты, которые ставили под вопрос завоевание проливов.
За рубежом взгляд на секретные договоренности между странами Антанты был иным. Французский историк П. Ренувен утверждал, что главной зачинщицей передела мира являлась Россия, а Англия и Франция всего лишь шли на поводу у своей союзницы и не могли ей противостоять. Россия представлялась грабительской державой, ставившая во главу только свои имперские выгоды. Таким образом, французский автор пытался скрыть настоящие настроения в английском и французском правительствах, гипертрофировав пожелания России.
Большая часть европейского общества считала, что легенда, выстроенная П. Ренувеном и другими историками, является верной, несмотря на явное игнорирование источников, пока в 1957 г. не вышла книга В.В. Готлиба «Тайная дипломатия во время Первой мировой войны». Работа была поистине революционной благодаря детальному анализу всех источников, а также применению марксистской методологии. Один из его выводов - Россия в блоке Антанты играла второстепенную роль, была инструментом для продолжения войны ради интересов Великобритании и Франции в Турции и Малой Азии. Конечно же, союзницы Российской империи по Антанте не собирались передавать Константинополь и черноморские проливы. В большинстве своем Россия следовала в форварде британской дипломатии, а имперские амбиции были намного преувеличены.
В турецкой историографии Восточный вопрос поднимался в работах А. Курата и Э. Карала. Они понимали Восточный вопрос как совокупность международных противоречий, не только отношения России и Османской империи. Также они придерживаются взглядов западных исследователей вопроса о проливах - утверждая, что политика Российской империи имела экспансионистский характер.
Рассматривая современные работы иностранных авторов, необходимо упомянуть монографию Р. Боброффа, доцента Брайантского университета, исследователя международных отношений Российской империи. В своей работе «Пути к славе. Российская империя Черноморские проливы в начале ХХ века», вышедшей на русском языке в 2022 г., он писал о важности Черноморских проливов для России, но дипломатический «триумф» министра иностранных дел С.Д. Сазонова в виде заключения секретных соглашений, которые переросли в договор Сайкса-Пико, считал трагическими. Боброфф сделал вывод о том, что соглашение, по которому России должна была получить проливы и Константинополь, оказалось губительным для судьбы Российской империи, оно стало одним из факторов крушения империи, а также привело к усложнению военных требований .
Если говорить про мнение общественности о завоевании Константинополя и проливов, то данная тема мало привлекает современных исследователей, но все же можно выделить несколько работ, где тезисно поднимается этот аспект. Но они отражают тему только с одной определенной позиции, не рассматривая развитие темы среди разных групп людей и в комплексе. Например, И.К. Богомолов в своей статье ««Больной человек» на тонущем корабле: образ Турции в российской печати времен Первой мировой войны» посвятил несколько страниц Восточному вопросу. Автор отметил, что и после Февральской революции на страницах газет оставались призывы ведению войны до конца, так как в итоге у России была бы возможность получить Константинополь, но они быстро сошли на нет в связи с военными действиями. Ю.В. Лунева, посвятившая свою кандидатскую диссертацию проблеме Черноморских проливов накануне Первой мировой войны, в статье «Чей Константинополь? Споры о судьбе Османской империи в российских изданиях в эпоху Первой мировой войны» отмечала разделение мнений по Восточному вопросу среди разных политических групп, и в целом отсутствие единства по данному вопросу в обществе.
Помимо этого, автор делает вывод о том, что впервые появилась возможность для диалога власти и общества, но она была проигнорирована политической элитой. Также развитие темы в публицистике рассматривал Т.Г. Туманян в статье «Восточный вопрос в российской публицистике: от философии к политике», автор сделал акцент на работах отдельных выдающихся личностей (Е.Н. Трубецкой, П.Н. Милюков и др.), которые могли влиять на сознание людей и возводили идею о владении Константинополем и проливам до национальной. Также Туманян отмечает, что революционные события февраля 1917 значительно повлияли на публицистику, практически перестали печататься работы или статьи, призывающие захватить Константинополь и проливы . Таким, образом, можно сказать, что тема общественного мнения в работах раскрывается через периодическую печать и отдельные публикации по теме.
Объект изучения представлен общественно-политической жизнью России в период Первой мировой войны.
Предметом изучения является тема завоевания Константинополя и Черноморских проливов в русском общественно-политическом дискурсе.
Хронологические рамки исследования охватывают период с 1914 г. по 1917 г. Нижняя граница обусловлена вступлением Османской империи в Первую мировую войну. Верхняя же граница обусловлена приходом к власти большевиков, провозгласивших «мир без аннексии и контрибуции», а также заявивших о разрыве и уничтожении всех секретных соглашений со странами Антанты по вопросу Константинополя и проливов.
Территориальные рамки исследования представлены границами Российской империи.
Цель исследования заключается в определении места и роли темы о завоевании Константинополя и проливов в общественно-политическом дискурсе России с 1914 по 1917 гг.
Задачи исследования:
1. Выявить основные мнения на тему Константинополя и проливов среди политической элиты Российской империи и Временного правительства;
2. Выявить основные мнения среди российской общественности на тему Константинополя и проливов;
3. Определить место и значение темы Константинополя и проливов в периодической печати с 1914 по 1917 гг.
Методологической основой исследования стал ряд общенаучных инструментов - анализ, синтез, описание, обобщение, классификация.
Основным специальным историческим методом в данном исследовании стал историко-генетический, который позволяет рассмотреть любое исторического явление в его развитии: от появления до различных видоизменений или полного исчезновения.
Помимо историко-генетического метода в исследовании был использован сравнительно-исторический метод для рассмотрения сходств и различий между позициями, заявлениями и реакциями между представителями российской общественности и политических кругов, чьи мемуары используются в качестве источников, в отношении Восточного вопроса.
Следующий метод - это комплексный подход, который дает возможность изучить многоаспектность проблемы Черноморских проливов и Константинополя для Российской империи.
Также используется теория дискурсов Эрнесто Лаклау и Шанталь Муфф. Согласно их теории дискурс - это основной источник изучения социальной реальности, чему как раз посвящено данное исследование, поэтому наиболее подходящим является именно дискурс- анализ Лаклау-Муфф . А также дискурс понимается как сила, формирующая социальные отношения. Как социальное событие рассматривается цель войны с Османской империей - завоевание Константинополя и проливов. В качестве узловой точки выступает решение Восточного вопроса, при перемещении в разные дискурсы изменяется его значение - это может быть завоевание проливов, возвращение православного Константинополя или нейтрализация Босфора и Дарданелл. После того как удалось определить узловые точки, предоставляется возможность изучить, как другие дискурсы определяют эти же знаки альтернативными способами. Исследуя конкурирующее содержание значений изменчивых знаков, можно постепенно выявить борьбу вокруг значения. Таким способом, шаг за шагом, возможно определить частичное структурирование значений изменчивых знаков. Ответить на вопрос как эти знаки являются объектами борьбы за значение между конкурирующими дискурсами. Сам дискурс здесь выступает как борьба между значениями . Также в основе дискурсов могут лежать мифы, например, миф о «русском» Константинополе, который активно распространялся в обществе в начале Первой мировой войны, или «Византийский мираж».
Источниковая база исследования состоит из следующих типов источников:
1. Актовые материалы:
Акт законодательного характера «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока» от 20 ноября 1917 г.
Манифест об «Объявлении войны Турции» от 20 октября 1914 г.
2. Источники личного происхождения:
Ряд записок, писем, текстов договоров, опубликованных в сборнике материалов и документов «Константинополь и проливы. По секретным документам бывшего Министерства иностранных дел» в двух томах, охватывающим период с 1908 по 1917 гг. Включает в себя документы политических взаимоотношений между странами Антанты и Османской империей, в том числе секретное соглашение апреля 1915 г. о переходе к Российской империи Константинополя и черноморских проливов в случае победы в Первой мировой войне.
«Воспоминания» министра иностранных дел Российской Империи Сергея Дмитриевича Сазонова с 1910 по 1916 гг. Именно Сазонов был непосредственным участником заключения секретного соглашения с Англией и Францией о переходе Константинополя и проливов во владения России в случае победы Антанты.
«Мемуары дипломата» (1925 г.) - английского посла в России в 1910-1918 гг. Дж. Бьюкенена, представлявшего британскую сторону при заключении секретных соглашений в 1915 г.
«Воспоминания» министра иностранных дел Временного правительства в 1917 году П.Н. Милюкова. Милюков являлся центральной фигурой внешнеполитического ведомства первого состава Временного правительства, именно он настаивал на сохранении договоренностей между странами Антанты, поскольку сам хотел, чтобы Россия получила Константинополь и проливы.
«Дневник посла» Мориса Палеолога. Палеолог был послом Франции в Российской империи, прожил довольно долго при русском дворе и все свои мысли, общественные настроение, жизнь записывал в дневник. Сейчас же дневник дает огромный спектр информации по разным вопросам, в том числе и по тому, как среди политической элиты и в обществе существовали и трансформировались идеи о завоевании Константинополя и проливов.
Личные дневники, опубликованные на сайте «Прожито». Для исследования были взяты дневники современников Первой мировой войны: З. Гиппиус, А. Богданович, Ф.Л. Берти, Н. Окунева, Б. Апрелева, А. Тырковой, М. Пришвина, В. Мекрушева, М. Казем -Бек, Г. Князева, В. Меньшова, С. Каблукова, В. Кравкова, Н. Ивановой, К. Романова, А. Бенуа. Все перечисленные люди являлись современниками Первой мировой войны, оставили в своих дневниках и воспоминаниях записи, касающиеся темы Константинополя и проливов, ответы на заявления политиков, а также свидетельства о настроениях в обществе.
В качестве источника был использован специальный проект «1917. Свободная история», где опубликованы письма, воспоминания, дневники, фото и видео материалы современников Февральской и Октябрьской революции. Сервис позволяет осуществлять поиск по личностям, загруженным на сайт, по словам, а также по темам. В данной работе использовался раздел «Константинополь наш», где были собраны записи отдельных людей, размышлявших на тему завоевания Константинополя и Черноморских проливов с декабря 1916 г. по июнь 1917 г.
3. Периодическая печать, представленная Петроградскими и Московскими
изданиями в основном времен Первой мировой войны:
Научный журнал «Новый Восток», где была опубликована рецензия Ф.Ф. Аристова на II том «Константинополь и проливы. По секретным документам бывшего министерства иностранных дел».
«Церковные ведомости», издаваемые при Святейшем Правительствующем Синоде», были официальным журналом Синода, в котором публиковались статьи, касающиеся вопросов религии, а также правительственные распоряжения и указы.
Военный журнал «Разведчик», посвященный военным вопросам, поэтому сразу становится понятна его целевая аудитория - причастные к военному делу, военные и интересующиеся. Издателем журнала был В.А. Березовский, военный в отставке. В годы Первой мировой войны издание стало основным источников вестей с фронтов, используя сводку о событиях по дням в разных направлениях. Выпускался с 1889 г. по 1917 г.
Военная газета «Русский инвалид» была официальной печатью Военного министерства Российской империи, основная аудитория газеты такая же, как и у журнала «Разведчик» - люди, причастные к военному делу. Но главное отличие газеты - ярко выраженный правительственный курс.
Газета «Новое время», издаваемая с 1868 г. по 1917 г., была наиболее распространенной газетой в Петрограде, также имела широкий круг читателей. Определялась как общественно-политическая и литературная.
Газета «Петроградский голос» (1864-1917 гг.), позиционировавшая себя как газета, отражающая политическую и общественную жизнь столицы в первую очередь. Круг читателей был огромным. Основная целевая аудитория - это жители Петрограда и его окрестностей, сюда входят, как отмечал сам редактор газеты Н.А. Скроботов, представители духовенства, аристократии, буржуазии, рабочих и даже крестьян. Газета больше склонялась к правительственному политическому курсу, что и отражалось в напечатанных статьях.
Журнал «Русская мысль» - научное, литературно-политическое издание, выходившее с 1880 г. по 1918 г. в Москве. В нем публиковались небольшие статьи и литературные произведения различных направлений. Во годы Первой мировой войны возглавлял журнал известный политический деятель П.Б. Струве, принадлежащий к партии конституционных демократов.
Газета «Московские ведомости» - одна из старейших газет Российской империи, принадлежащая Московскому университету, издавалась в 1766-1917 гг, три раза в неделю.
Структура работы соответствует ее цели и поставленным задачам. Первая глава посвящена теме Константинополя и проливов в политическом дискурсе. В разделах представлены политические решения России и дискуссия среди политической элиты на упомянутую выше тему. В центре второй главы, отведенной для развития темы Константинополя и проливов среди общественности, находятся разделы о представителях российской общественности и развитии темы в периодической печати. В заключении подведены итоги работы, представлены основные выводы и перспективы исследования. Помимо этого, в конце представлен список использованных источников и литературы, а также приложение с картой раздела Османской империи по договору Сайкса-Пико 1916 г.
Восточный вопрос в течение долгого времени волновал российскую общественность и политическую элиту, как комплекс проблем, связанный со слабеющей Османской империей и возможностью захвата Константинополя и Черноморских проливов. Претензии на территории объяснялись с различных точек зрения: исторической, политической, экономической и религиозной.
Закрытие проливов Турцией (как реальное, так и потенциальное) вызывало недовольство в российских политических кругах и подъем воинственных настроений по отношению к восточному соседу. Первая мировая война открывала для России возможность решить Восточный вопрос раз и навсегда в свою пользу. Официальная идеология использовала идею о завоевании Константинополя и проливов для того, чтобы стимулировать патриотические настроения и мотивировать население к участию в Первой мировой войне. Это ярко прослеживается в манифесте «Об объявлении войны Турции», в выпускаемых газетах и речах политиков.
Сама тема завоевания Константинополя и Черноморских проливов в русском обществе не была ведущей, хотя и охватила все слои населения, начиная от крестьянства и заканчивая буржуазией. Намного важнее она была для правящей элиты. Эффективность призывов воевать за «русский» Константинополь падала в связи с неудачами на фронтах и нарастающими политическими и экономическими проблемами внутри страны. Даже объявление о договоре Сайкса-Пико со странами Антанты, по которому Россия в случае победы блока получила бы Константинополь и проливы, не воодушевило народ.
При этом можно заметить разделение понятий Константинополь и Черноморские проливы. Высказывания по поводу их обладания произносились отдельно, независимо друг от друга, несмотря на то, что договор Сайкса-Пико предполагал переход в российские владения обоих территорий. Большинство все же выступало за завоевание только Босфора и Дарданелл, не включая Константинополь, поскольку это породило бы множество проблем уже международного уровня.
Россия оказалась заложницей своих имперских амбиций. Желание владеть Константинополем и Черноморскими проливами оказалось важнее для правительства, чем нарастающие в ходе войны внутриполитические проблемы страны. В рамках имперской политики на первых порах войны странным казалось то, что кто-то мог не разделять идею о завоевании Царьграда, Босфора и Дарданелл, скорее это было не нормальным положением дел. Поворотным стала смена власти в ходе Февральской революции, а далее и во время Апрельского кризиса, когда во Временном правительстве усилилась позиция тех, кто понимал, чем может грозит продолжение курса.
Никто не думал о том, как воспримут русских завоевателей на турецкой земле и какова будет реакция самих местных жителей. Особо примечателен тот факт, что политическими кругами никаких планов по обустройству или режиму Константинополя и проливов предложено не было. Политическая элита вдохновлялась новой национальной идеей и не задумывалась о возможных проблемах после желанного приобретения.
Временное правительство отказалось от империалистической повестки по отношению к Константинополю и Черноморским проливам, однако же не сразу оставив за собой территориальные претензии в Малой Азии. К постепенному отказу от вековых стремлений привело, в том числе, и положение армии (несостоятельность провести Босфорскую операцию), экономики и настроения в обществе.
Можно выявить динамику общественных настроений по Восточному вопросу. Начиная с 1914 года, после начала войны, в обществе преобладали патриотические настроения и идея о русском Константинополе. Своего пика они достигли к началу 1915 г., но далее уже идут на спад из-за внутренних и внешних факторов, к которым относятся провалы в военных компаниях, не понимание общей обстановки и позднее реагирование на ситуацию, а также экономические проблемы, созданные войной. К 1917 г. идеи о «русском» Константинополе практически сошли на нет, остались лишь единичные высказывания и работы ярых «империалистов», а после Октябрьской революции отмечался только след сожаления о несбывшихся мечтах, которые могли быть так близки.
Таким образом, Российским государством была сделана попытка возвести идею о завоевании Константинополя и проливов в ранг национальной и мотивирующей население, посредством использования исторического прошлого и религиозной риторики. Действительно, идея оказала сильное влияние на народ на первых порах войны, но вскоре она оказалась недостаточно реализуемой. Люди перестали мыслить «высокими» категориями, их взгляд был обращен на другие неприятные явления, которые порождала война. Внушаемая всем до конца идея о «русском» Константинополе оказал ась не состоятельной.
Принято считать, что Российская империя была втянута в Первую мировую войну, но современные исследования показывают иную точку зрения. У России были свои цели в масштабном конфликте - завершить свои исторические задачи на Черном море, и война с Турцией предоставила эту возможность. Идея о владении Константинополем и проливами двигала дипломатические процессы между странами Антанты, которые воспринимали Османскую империю как «больного человека Европы» и желали поскорее разделить ее территории между собой, чему подтверждением является договор Сайкса-Пико, заключенный в 1916 г.
После прихода к власти большевиков не все было так однозначно, как казалось на первый взгляд. Советская Россия, заключая в 1921 г. Московский договор, представлялась как защитница Турции, готовая бороться за ее суверенитет и безопасность проливов. В первую очередь, в этом Советская Россия видела возможность обезопасить себя от враждебных бывших союзниц по Антанте на юге, лучший вариант - объединиться со странной, на которую Франция и Великобритания имели виды. Сближение и дальнейшее сотрудничество с Турцией давало России перспективы по решению вопроса Константинополя и проливов. Поддерживая отношения с помощью договоров и финансовой помощи, была надежда на послабления режима Босфора и Дарданелл в пользу России.
Новый виток в развитии рассматриваемого вопроса дала Лозаннская конференция, показавшая пренебрежительное отношение к советской делегации. Составленная конвенция не соответствовала интересам СССР, ставила под угрозу безопасность Черноморских границ и экономическое положение. Лозаннская конвенция так и не была ратифицирована советской стороной. Было очевидно, что подобный вариант решения проблемы не будет долговечным, конвенция действовала 13 лет, затем по просьбе Турции режим проливов был пересмотрен на конференции в Монтре, ее заключительные положения действуют до сих пор. Но желание СССР обладать проливами не исчезло, что ярко проявилось во время Потсдамской конференции, когда советская делегация попросила пересмотра конвенции Монтре, а также в кризисе из-за Черноморских проливов в 1946 г. Подобное продолжение имперской политики было свернуто в 1953 г. после смерти И.В. Сталина, когда советская сторона отказалась от каких-либо территориальных претензий к Турецкой республике.
Закрытие проливов Турцией (как реальное, так и потенциальное) вызывало недовольство в российских политических кругах и подъем воинственных настроений по отношению к восточному соседу. Первая мировая война открывала для России возможность решить Восточный вопрос раз и навсегда в свою пользу. Официальная идеология использовала идею о завоевании Константинополя и проливов для того, чтобы стимулировать патриотические настроения и мотивировать население к участию в Первой мировой войне. Это ярко прослеживается в манифесте «Об объявлении войны Турции», в выпускаемых газетах и речах политиков.
Сама тема завоевания Константинополя и Черноморских проливов в русском обществе не была ведущей, хотя и охватила все слои населения, начиная от крестьянства и заканчивая буржуазией. Намного важнее она была для правящей элиты. Эффективность призывов воевать за «русский» Константинополь падала в связи с неудачами на фронтах и нарастающими политическими и экономическими проблемами внутри страны. Даже объявление о договоре Сайкса-Пико со странами Антанты, по которому Россия в случае победы блока получила бы Константинополь и проливы, не воодушевило народ.
При этом можно заметить разделение понятий Константинополь и Черноморские проливы. Высказывания по поводу их обладания произносились отдельно, независимо друг от друга, несмотря на то, что договор Сайкса-Пико предполагал переход в российские владения обоих территорий. Большинство все же выступало за завоевание только Босфора и Дарданелл, не включая Константинополь, поскольку это породило бы множество проблем уже международного уровня.
Россия оказалась заложницей своих имперских амбиций. Желание владеть Константинополем и Черноморскими проливами оказалось важнее для правительства, чем нарастающие в ходе войны внутриполитические проблемы страны. В рамках имперской политики на первых порах войны странным казалось то, что кто-то мог не разделять идею о завоевании Царьграда, Босфора и Дарданелл, скорее это было не нормальным положением дел. Поворотным стала смена власти в ходе Февральской революции, а далее и во время Апрельского кризиса, когда во Временном правительстве усилилась позиция тех, кто понимал, чем может грозит продолжение курса.
Никто не думал о том, как воспримут русских завоевателей на турецкой земле и какова будет реакция самих местных жителей. Особо примечателен тот факт, что политическими кругами никаких планов по обустройству или режиму Константинополя и проливов предложено не было. Политическая элита вдохновлялась новой национальной идеей и не задумывалась о возможных проблемах после желанного приобретения.
Временное правительство отказалось от империалистической повестки по отношению к Константинополю и Черноморским проливам, однако же не сразу оставив за собой территориальные претензии в Малой Азии. К постепенному отказу от вековых стремлений привело, в том числе, и положение армии (несостоятельность провести Босфорскую операцию), экономики и настроения в обществе.
Можно выявить динамику общественных настроений по Восточному вопросу. Начиная с 1914 года, после начала войны, в обществе преобладали патриотические настроения и идея о русском Константинополе. Своего пика они достигли к началу 1915 г., но далее уже идут на спад из-за внутренних и внешних факторов, к которым относятся провалы в военных компаниях, не понимание общей обстановки и позднее реагирование на ситуацию, а также экономические проблемы, созданные войной. К 1917 г. идеи о «русском» Константинополе практически сошли на нет, остались лишь единичные высказывания и работы ярых «империалистов», а после Октябрьской революции отмечался только след сожаления о несбывшихся мечтах, которые могли быть так близки.
Таким образом, Российским государством была сделана попытка возвести идею о завоевании Константинополя и проливов в ранг национальной и мотивирующей население, посредством использования исторического прошлого и религиозной риторики. Действительно, идея оказала сильное влияние на народ на первых порах войны, но вскоре она оказалась недостаточно реализуемой. Люди перестали мыслить «высокими» категориями, их взгляд был обращен на другие неприятные явления, которые порождала война. Внушаемая всем до конца идея о «русском» Константинополе оказал ась не состоятельной.
Принято считать, что Российская империя была втянута в Первую мировую войну, но современные исследования показывают иную точку зрения. У России были свои цели в масштабном конфликте - завершить свои исторические задачи на Черном море, и война с Турцией предоставила эту возможность. Идея о владении Константинополем и проливами двигала дипломатические процессы между странами Антанты, которые воспринимали Османскую империю как «больного человека Европы» и желали поскорее разделить ее территории между собой, чему подтверждением является договор Сайкса-Пико, заключенный в 1916 г.
После прихода к власти большевиков не все было так однозначно, как казалось на первый взгляд. Советская Россия, заключая в 1921 г. Московский договор, представлялась как защитница Турции, готовая бороться за ее суверенитет и безопасность проливов. В первую очередь, в этом Советская Россия видела возможность обезопасить себя от враждебных бывших союзниц по Антанте на юге, лучший вариант - объединиться со странной, на которую Франция и Великобритания имели виды. Сближение и дальнейшее сотрудничество с Турцией давало России перспективы по решению вопроса Константинополя и проливов. Поддерживая отношения с помощью договоров и финансовой помощи, была надежда на послабления режима Босфора и Дарданелл в пользу России.
Новый виток в развитии рассматриваемого вопроса дала Лозаннская конференция, показавшая пренебрежительное отношение к советской делегации. Составленная конвенция не соответствовала интересам СССР, ставила под угрозу безопасность Черноморских границ и экономическое положение. Лозаннская конвенция так и не была ратифицирована советской стороной. Было очевидно, что подобный вариант решения проблемы не будет долговечным, конвенция действовала 13 лет, затем по просьбе Турции режим проливов был пересмотрен на конференции в Монтре, ее заключительные положения действуют до сих пор. Но желание СССР обладать проливами не исчезло, что ярко проявилось во время Потсдамской конференции, когда советская делегация попросила пересмотра конвенции Монтре, а также в кризисе из-за Черноморских проливов в 1946 г. Подобное продолжение имперской политики было свернуто в 1953 г. после смерти И.В. Сталина, когда советская сторона отказалась от каких-либо территориальных претензий к Турецкой республике.
Подобные работы
- ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА В РУССКОЙ КУЛЬТУРЕ И ФИЛОСОФИИ
Дипломные работы, ВКР, культурология. Язык работы: Русский. Цена: 4245 р. Год сдачи: 2017