ОБРАЗ ВОРА В РУССКИХ БЫТОВЫХ (НОВЕЛЛИСТИЧЕСКИХ)СКАЗКАХ
|
ВВЕДЕНИЕ 3
Глава 1 Образ вора в различных историко-культурных традициях 11
1.1 Вор в античной мифологии 11
1.3 Вор в скандинавской мифологии 15
1.4 Уленшпигель и Робин Гуд - герои средневековья 16
Глава 2 Образ вора в русских сказках: опыт классификации и сравнительноисторического анализа 21
Глава 3 Причины сохранения и воспроизведения образа вора в российской культуре 32
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 39
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 42
ПРИЛОЖЕНИЕ 46
Глава 1 Образ вора в различных историко-культурных традициях 11
1.1 Вор в античной мифологии 11
1.3 Вор в скандинавской мифологии 15
1.4 Уленшпигель и Робин Гуд - герои средневековья 16
Глава 2 Образ вора в русских сказках: опыт классификации и сравнительноисторического анализа 21
Глава 3 Причины сохранения и воспроизведения образа вора в российской культуре 32
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 39
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 42
ПРИЛОЖЕНИЕ 46
Актуальность темы. Довольно часто мы сталкиваемся с тем, что в роли главного персонажа в кино и литературе выступает «вор», мошенник или аферист, и, что самое удивительное, такие герои популярны в народе. Подобные личности надолго отпечатываются в народной памяти. При упоминании слова вор сразу вспоминаются реальные люди (Сонька золотая ручка, Япончик и др), персонажи художественных фильмов и литературных произведений (Соловей-Разбойник, Лиса-Алиса, Деточкин, Джентльмены удачи, Горбатый) и даже общественные и политические деятели (Березовский, Ходорковский и др.). Чтобы понять причину закрепления в сознании народа образа вора, необходимо проанализировать наиболее древние произведения народного творчества, посвященные ворам, а именно сказки.
Сказка всегда представляла интерес для фольклористов и историков, как многоуровневый и недостаточно изученный объект исследования. В.Я. Пропп одним из первых высказался о широчайшем поле изучения сказки: «Область сказки огромна, для её исследования требуется работа нескольких поколений учёных. Изучение сказки - не столько частная дисциплина, сколько самостоятельная наука энциклопедического характера». В настоящее время проведено множество научных изысканий в области изучения сказки, ее развития, стилистики, языковых особенностей и т.д. Из всех жанров народного творчества сказка имеет наиболее устойчивую структуру и подчиняется особым законам.
Вор как, персонаж, чаще всего присутствует в так называемых новеллистических сказках, которые отражают проблемы бытового характера. Они демонстрируют разнообразные способы выхода из конфликтных ситуаций внутри семьи и внутри общества (отношения и общение персонажей). Данные сказки начали появляться в фольклорной среде относительно недавно, в конце XVII-начале XVIII в. Непривилегированные сословия (ремесленники и крестьяне) вкладывали в эти произведения свой опыт, передавая его, таким образом молодежи. Сказки, в свою очередь, сохранялись, дополнялись и передавались из поколения в поколения. Одной из характерных черт новеллистической сказки является обыгрывание в ней обыденных вещей. В таких сказках много иронии. Характерны такие сюжеты, как насмешка над злыми, жадными, богатыми и завистливыми людьми. В бытовых сказках существуют определенные типы персонажей, например, барин, который всегда немного трусоват и глуповат, и простой работник, который трудолюбив, смекалист и всегда побеждает жадного барина. Используя сказки, как материал для исследования, можно выделить основные особенности бытования и изменения образа вора.
В данной работе рассматриваются специфические черты образа вора в жанре русской народной бытовой сказки как продукта фольклора. Для сравнения были взяты сказки русского населения, зафиксированные в XIX- ХХвв., в которых в той или иной мере присутствует данный образ. Необходимо отметить, что за основу берутся именно бытовые (новеллистические) сказки. Так как в них чаще всего встречается данный персонаж. Бытовые (новеллистические) сказки - это особый жанр, для которого свойственна схожесть с новеллами и рассказами. В этих сказках любое волшебство получает объяснение с точки зрения логики или ловкости действующего лица, а на первый план выходят социально-бытовые проблемы. Именно в этих сказках чаще всего появляется образ вора. Следовательно, бытовые сказки и были выбраны основным источником исследования. В других сказках этот образ используется чрезвычайно редко и довольно сильно искажен.
Цель данной работы заключается в характеристике образа вора в русских сказках, выделении основных черт данного образа и определении причин их появления.
Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:
1. Охарактеризовать образ вора в фольклоре различных народов.
2. Проанализировать русские сказки, в которых присутствует образ вора, и сравнить их со сказками других народов.
3. Выявить причины сохранения и трансформации образа вора в современной российской культуре.
Объект исследования - образ вора в сказках русского народа.
Предмет - особенности и причины формирования данного образа.
Хронологические рамки исследования обусловлены письменным фиксированием и временем бытования источникового материала - вторая половина XIX -начало XX в.
Историография данной темы достаточно обширна. Одной из первых работ, посвященных тематике сказок и их исторической первооснове, стал, ставший классическим, труд Дж. Дж. Фрэзера «Золотая ветвь» (1890). Эта монография, в основном, посвящена мифам и первобытному сознанию человека, однако не стоит забывать, что сказки, чаще всего, это преобразованные мифы, так как они, как и мифы, содержат в себе черты архаичного сознания, которые и раскрывает автор.
Важнейшим примером практического исследования, сказочных текстов с точки зрения их происхождения и отражения в них элементов исторической действительности, является работа В.Я. Проппа «Исторические корни волшебной сказки» (1986). Автор выделяет структурные элементы волшебной сказки и анализирует их историческое происхождение. Исследование раскрывает особенности методов изучения сказочных текстов, их соотношения с исторической действительностью. Основное содержание концепции В. Я. Проппа представлено в Приложении 1.
В работе Т.А. Бернштама «Молодежь в обрядовой жизни русской общины XIX - нач. XX в.» (1988) исследуется культура и быт русских крестьян. Так как в работе рассматриваются сказки, которые возникали и существовали в крестьянской среде, этот аспект культурных традиций для нас очень важен. Исследуется феномен ритуального воровства, как часть русской культуры.
Исследование, посвященное персонажам русской сказки - это книга А. Д. Синявского «Иван-дурак. Очерки русской народной веры» (1991). Здесь
уделяется внимание именно персонажу, а не сказке или мифу, причем объекту нашего исследования - вору, посвящена конкретная глава -«сказочный вор».Недостатками данной монографии приходится признать малый объем материала и то, что автор не выделяет вора как самостоятельный образ.
В работе Ю.И. Юдина «Дурак. Шут. Вор. Черт.(исторические корни бытовых сказок)» (2006) продолжена работа В. Я. Проппа в области изучения исторического развития сказочной традиции. Ю. И. Юдин пытается проследить развитие различных видов бытовых сказок и находит черты, которые их объединяют.
В монографии Д.А. Гаврилова «Трикстер. Лицедей в евроазиатском фольклоре» (2006) Рассматриваются различные герои фольклора, имеющие общие «трикстерные» черты. Эта работа раскрывает архаичную сущность сказочного вора.
В работе Е.А. Генералова и А.С. Щекина «по следам вора» анализируется именно слово вор. Рассматривается семантика данного слова и его изменение с течением времени. Авторы отмечают высокую частотность лексемы в языке.
В статье Г.З. Имаевой «Генезис архетипа “ловкий вор” в сказках» (2011) вор рассматривается как отдельный образ, но из-за малого объема статья не освещает всей его специфики, к тому же не уделяется внимание русским сказкам.
В книге О.Б. Христофоровой «Колдуны и жертвы: Антропология колдовства в современной России» есть глава, в которой анализируется схожесть понятий воровства и колдовства в современной российской глубинке. В обыденном сознании ловкое воровство или мошенничество зачастую объясняется умением заколдовать, омрачить, одурачить жертву. Однако эта книга посвящена, прежде всего, колдунам и поэтому рассматривает образ вора только с одной стороны.
В статье Н.Е. Назаловой «Колдун, вор, разбойник в произведениях русского фольклора» подвергается сравнительному анализу образ вора и образ колдуна. Автор выдвигает мысль о том, что концепты воровства и колдовства во многом пересекаются и зачастую замещают друг друга. Так как объект данной работы гораздо шире и источники не ограничиваются одними сказками, то в результате работа носит поверхностный характер.
В учебном пособии А.Н. Аникина «Русское устное народное творчество» приводится подробный разбор сказочного материала. Бытовые (новеллистические) сказки отнесены к особой жанровой категории. Определяются основные характеристики бытовых сказок. Сказки о ловких ворах и солдатах выделяются в отдельную группу.
Таким образом, историография по данному вопросу рассматривает образ вора в контексте других персонажей (дурака, трикстера, колдуна), поэтому необходимо рассмотреть данный образ с разных сторон, чтобы получить более полную картину.
Источники. Основные источники по данной работе являются опубликованные сборники сказок. Значительный вклад в изучение русского фольклора внес А. Н Афанасьев. В своей работе «Народные русские сказки в трех томах»он собрал огромное количество текстов (более 600). К сожалению, Александр Николаевич уделил большее внимание волшебным сюжетам (они соответствовали его научным интересам) и гораздо меньше бытовым сказкам.
Еще один источник - сборник Д. К. Зеленина «Великорусские сказки Пермской губернии». Здесь сказки уже распределены по отличительным чертам, (сказки об одураченном черте, бытовые сказки, волшебные сказки и.т.д) что значительно упрощает работу с источником, но объем интересующих нас сказок остается недостаточным.
В сборнике Е. В. Федоровой «Сто сказок южного Зауралья» собран богатейший фольклорный материал с подробными указаниями места записи. Очень важно, что тексты передают языковые особенности местного населения. Сказки о ворах выделены в отдельную категорию, что облегчает работу с источником.
В сборнике «Великорусские сказки Вятской губернии», составленном Зелениным Д. К., приводится огромный фольклорный материал. Подробно указано место записи и имя фольклориста, отдельно указаны характеристики самих сказочников Вятской губернии. Несколько осложняет работу тот факт, что книга написана дореволюционным шрифтом. Сложность также представляют диалектные слова, которые требуют обращение к специальной литературе....
Сказка всегда представляла интерес для фольклористов и историков, как многоуровневый и недостаточно изученный объект исследования. В.Я. Пропп одним из первых высказался о широчайшем поле изучения сказки: «Область сказки огромна, для её исследования требуется работа нескольких поколений учёных. Изучение сказки - не столько частная дисциплина, сколько самостоятельная наука энциклопедического характера». В настоящее время проведено множество научных изысканий в области изучения сказки, ее развития, стилистики, языковых особенностей и т.д. Из всех жанров народного творчества сказка имеет наиболее устойчивую структуру и подчиняется особым законам.
Вор как, персонаж, чаще всего присутствует в так называемых новеллистических сказках, которые отражают проблемы бытового характера. Они демонстрируют разнообразные способы выхода из конфликтных ситуаций внутри семьи и внутри общества (отношения и общение персонажей). Данные сказки начали появляться в фольклорной среде относительно недавно, в конце XVII-начале XVIII в. Непривилегированные сословия (ремесленники и крестьяне) вкладывали в эти произведения свой опыт, передавая его, таким образом молодежи. Сказки, в свою очередь, сохранялись, дополнялись и передавались из поколения в поколения. Одной из характерных черт новеллистической сказки является обыгрывание в ней обыденных вещей. В таких сказках много иронии. Характерны такие сюжеты, как насмешка над злыми, жадными, богатыми и завистливыми людьми. В бытовых сказках существуют определенные типы персонажей, например, барин, который всегда немного трусоват и глуповат, и простой работник, который трудолюбив, смекалист и всегда побеждает жадного барина. Используя сказки, как материал для исследования, можно выделить основные особенности бытования и изменения образа вора.
В данной работе рассматриваются специфические черты образа вора в жанре русской народной бытовой сказки как продукта фольклора. Для сравнения были взяты сказки русского населения, зафиксированные в XIX- ХХвв., в которых в той или иной мере присутствует данный образ. Необходимо отметить, что за основу берутся именно бытовые (новеллистические) сказки. Так как в них чаще всего встречается данный персонаж. Бытовые (новеллистические) сказки - это особый жанр, для которого свойственна схожесть с новеллами и рассказами. В этих сказках любое волшебство получает объяснение с точки зрения логики или ловкости действующего лица, а на первый план выходят социально-бытовые проблемы. Именно в этих сказках чаще всего появляется образ вора. Следовательно, бытовые сказки и были выбраны основным источником исследования. В других сказках этот образ используется чрезвычайно редко и довольно сильно искажен.
Цель данной работы заключается в характеристике образа вора в русских сказках, выделении основных черт данного образа и определении причин их появления.
Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:
1. Охарактеризовать образ вора в фольклоре различных народов.
2. Проанализировать русские сказки, в которых присутствует образ вора, и сравнить их со сказками других народов.
3. Выявить причины сохранения и трансформации образа вора в современной российской культуре.
Объект исследования - образ вора в сказках русского народа.
Предмет - особенности и причины формирования данного образа.
Хронологические рамки исследования обусловлены письменным фиксированием и временем бытования источникового материала - вторая половина XIX -начало XX в.
Историография данной темы достаточно обширна. Одной из первых работ, посвященных тематике сказок и их исторической первооснове, стал, ставший классическим, труд Дж. Дж. Фрэзера «Золотая ветвь» (1890). Эта монография, в основном, посвящена мифам и первобытному сознанию человека, однако не стоит забывать, что сказки, чаще всего, это преобразованные мифы, так как они, как и мифы, содержат в себе черты архаичного сознания, которые и раскрывает автор.
Важнейшим примером практического исследования, сказочных текстов с точки зрения их происхождения и отражения в них элементов исторической действительности, является работа В.Я. Проппа «Исторические корни волшебной сказки» (1986). Автор выделяет структурные элементы волшебной сказки и анализирует их историческое происхождение. Исследование раскрывает особенности методов изучения сказочных текстов, их соотношения с исторической действительностью. Основное содержание концепции В. Я. Проппа представлено в Приложении 1.
В работе Т.А. Бернштама «Молодежь в обрядовой жизни русской общины XIX - нач. XX в.» (1988) исследуется культура и быт русских крестьян. Так как в работе рассматриваются сказки, которые возникали и существовали в крестьянской среде, этот аспект культурных традиций для нас очень важен. Исследуется феномен ритуального воровства, как часть русской культуры.
Исследование, посвященное персонажам русской сказки - это книга А. Д. Синявского «Иван-дурак. Очерки русской народной веры» (1991). Здесь
уделяется внимание именно персонажу, а не сказке или мифу, причем объекту нашего исследования - вору, посвящена конкретная глава -«сказочный вор».Недостатками данной монографии приходится признать малый объем материала и то, что автор не выделяет вора как самостоятельный образ.
В работе Ю.И. Юдина «Дурак. Шут. Вор. Черт.(исторические корни бытовых сказок)» (2006) продолжена работа В. Я. Проппа в области изучения исторического развития сказочной традиции. Ю. И. Юдин пытается проследить развитие различных видов бытовых сказок и находит черты, которые их объединяют.
В монографии Д.А. Гаврилова «Трикстер. Лицедей в евроазиатском фольклоре» (2006) Рассматриваются различные герои фольклора, имеющие общие «трикстерные» черты. Эта работа раскрывает архаичную сущность сказочного вора.
В работе Е.А. Генералова и А.С. Щекина «по следам вора» анализируется именно слово вор. Рассматривается семантика данного слова и его изменение с течением времени. Авторы отмечают высокую частотность лексемы в языке.
В статье Г.З. Имаевой «Генезис архетипа “ловкий вор” в сказках» (2011) вор рассматривается как отдельный образ, но из-за малого объема статья не освещает всей его специфики, к тому же не уделяется внимание русским сказкам.
В книге О.Б. Христофоровой «Колдуны и жертвы: Антропология колдовства в современной России» есть глава, в которой анализируется схожесть понятий воровства и колдовства в современной российской глубинке. В обыденном сознании ловкое воровство или мошенничество зачастую объясняется умением заколдовать, омрачить, одурачить жертву. Однако эта книга посвящена, прежде всего, колдунам и поэтому рассматривает образ вора только с одной стороны.
В статье Н.Е. Назаловой «Колдун, вор, разбойник в произведениях русского фольклора» подвергается сравнительному анализу образ вора и образ колдуна. Автор выдвигает мысль о том, что концепты воровства и колдовства во многом пересекаются и зачастую замещают друг друга. Так как объект данной работы гораздо шире и источники не ограничиваются одними сказками, то в результате работа носит поверхностный характер.
В учебном пособии А.Н. Аникина «Русское устное народное творчество» приводится подробный разбор сказочного материала. Бытовые (новеллистические) сказки отнесены к особой жанровой категории. Определяются основные характеристики бытовых сказок. Сказки о ловких ворах и солдатах выделяются в отдельную группу.
Таким образом, историография по данному вопросу рассматривает образ вора в контексте других персонажей (дурака, трикстера, колдуна), поэтому необходимо рассмотреть данный образ с разных сторон, чтобы получить более полную картину.
Источники. Основные источники по данной работе являются опубликованные сборники сказок. Значительный вклад в изучение русского фольклора внес А. Н Афанасьев. В своей работе «Народные русские сказки в трех томах»он собрал огромное количество текстов (более 600). К сожалению, Александр Николаевич уделил большее внимание волшебным сюжетам (они соответствовали его научным интересам) и гораздо меньше бытовым сказкам.
Еще один источник - сборник Д. К. Зеленина «Великорусские сказки Пермской губернии». Здесь сказки уже распределены по отличительным чертам, (сказки об одураченном черте, бытовые сказки, волшебные сказки и.т.д) что значительно упрощает работу с источником, но объем интересующих нас сказок остается недостаточным.
В сборнике Е. В. Федоровой «Сто сказок южного Зауралья» собран богатейший фольклорный материал с подробными указаниями места записи. Очень важно, что тексты передают языковые особенности местного населения. Сказки о ворах выделены в отдельную категорию, что облегчает работу с источником.
В сборнике «Великорусские сказки Вятской губернии», составленном Зелениным Д. К., приводится огромный фольклорный материал. Подробно указано место записи и имя фольклориста, отдельно указаны характеристики самих сказочников Вятской губернии. Несколько осложняет работу тот факт, что книга написана дореволюционным шрифтом. Сложность также представляют диалектные слова, которые требуют обращение к специальной литературе....
Образ вора в фольклоре имеет глубокие исторические корни. Однако на разных этапах человеческой истории отношение к воровству было различным. Можно предположить, что вначале люди не осознавали, что такое воровство, так как не понимали, что такое собственность, затем они начали осмысливать факт воровства и выражали его в виде мифов о богах и героях, совершавших данное действие. На примере греческой мифологии можно заметить, что воровство не всегда осуждалось, особенно если оно совершалось достаточно ловко и с выдумкой.
С усложнением социального устройства к воровству начинали относиться с большей долей негатива. В скандинавской мифологии бог Локи, ассоциирующийся с воровством, ложью и обманом, уже не помощник богов, а скорее их противник, к услугам которого они, тем не менее, часто прибегали. В этой мифологии отражается изменение в отношении общества к воровству. В сознание обывателя приходит понимание, что воровство подрывает устои общества и ведет его к краху, но, тем не менее, воровство допустимо в безвыходных ситуациях.
Образ вора был неразрывно связан с образом насмешника. Как правило, если бог или культурный герой в эпосе являлся вором, то он также являлся и шутом. Воровство - это неотъемлемый атрибут образа насмешника, поэтому нельзя полностью отделить образ вора от образа шута. В немецких шванках совмещается образ насмешника, вора и мошенника, причем вор отходит на второй план, что также связано с дальнейшим осознанием губительности воровства.
Интерес к данному образу, также может проявляться в период кризиса общества. К примеру, образ Робин Гуда - благородного разбойника, появился, как реакция народа на тяжелые налоговые сборы, которые были спровоцированы в том числе и крестовыми походами.
Однако данный образ в европейских культурах на сегодняшний момент почти забыт. Никто не вспоминает о проделках Уленшпигеля, а Робин Гуд в современном воплощении становится уже не разбойником и грабителем, а неким «рыцарем в сияющих доспехах», вершащим справедливость. Даже на языковом уровне в Европе проявляется строго отрицательное отношение к ворам и воровству. Это может быть объяснено тем, что с одной стороны, в европейских обществах существует глубокая традиция частной собственности, и в связи с этим воровство - это действие, которое его подрывает основы. С другой стороны, европейское общество достаточно стабильно, разница между бедными и богатыми невысокая относительно остального мира, и поэтому нет нужды в образе благородного разбойника, грабящего богатых и раздающего награбленное бедным.
Русские бытовые сказки о ворах несут общий для всех эпосов подобного рода архетип трикстера. В них также вор (за редким исключением) - является насмешником и шутом. Воруя, он старается подшутить над своей жертвой. Шут же в подобных сказках тоже не брезгует воровством. Данное действие присутствует во многих видах бытовой сказки, выступая в качестве орудия обличения пороков людей или определенных социальных слоев населения. Прежде всего, высмеивается глупость и узость человеческого кругозора, неспособность людей выйти за рамки обыденного сознания. Также высмеивается жадность и недалекость богатых людей, которые потеряли гибкость ума и неспособны противостоять ловкому вору.
Вор выступает критиком существующего строя. Он подходит для этой роли, так как находится вне норм, принятых обществом, поэтому видит его как бы со стороны. Это еще одна черта, которая сближает образ шута и образа вора, так как шут имеет право на критику в силу своей отстраненности от окружающего мира.
В российской культуре, в отличие от культуры западноевропейских стран, достаточно часто воспроизводится образ вора. Данное явление может быть объяснено тем, что в России был несколько иной путь исторического 40
развития. До начала XX века здесь существовало сословие крестьян, у которых было неразвито отношение к частной собственности, по причине укоренившихся общинных отношений. Вследствие трудных природных условий и высокого налогообложения, основанного на принципе круговой поруки, крестьяне стремились объединять свои усилия и свою собственность.
С приходом советской власти положительное отношение к частной собственности не развивалось по идеологическим причинам. После развала СССР пришла эпоха рыночной экономики, но, вследствие неразвитости подобной системы на данной территории, это привело к тому, что расслоение общества стало ужасающим: с одной стороны, олигархи, а с другой - простые граждане, которые были по сути ограблены в ходе проведенных реформ. Сыграла большую роль также и неразбериха в общественно-политической системе страны. Авторитет официальной власти падал, отсутствовала сила, способная навести элементарный порядок. Поэтому интерес к образу вора проявился в культуре с новой силой. На сегодняшний момент происходит тенденция к снижению популярности образа вора, что связано со стабилизацией общественно-политического и экономического устройства страны, но время социальных потрясений еще живо в памяти россиян, поэтому данный процесс полностью не завершён.
С усложнением социального устройства к воровству начинали относиться с большей долей негатива. В скандинавской мифологии бог Локи, ассоциирующийся с воровством, ложью и обманом, уже не помощник богов, а скорее их противник, к услугам которого они, тем не менее, часто прибегали. В этой мифологии отражается изменение в отношении общества к воровству. В сознание обывателя приходит понимание, что воровство подрывает устои общества и ведет его к краху, но, тем не менее, воровство допустимо в безвыходных ситуациях.
Образ вора был неразрывно связан с образом насмешника. Как правило, если бог или культурный герой в эпосе являлся вором, то он также являлся и шутом. Воровство - это неотъемлемый атрибут образа насмешника, поэтому нельзя полностью отделить образ вора от образа шута. В немецких шванках совмещается образ насмешника, вора и мошенника, причем вор отходит на второй план, что также связано с дальнейшим осознанием губительности воровства.
Интерес к данному образу, также может проявляться в период кризиса общества. К примеру, образ Робин Гуда - благородного разбойника, появился, как реакция народа на тяжелые налоговые сборы, которые были спровоцированы в том числе и крестовыми походами.
Однако данный образ в европейских культурах на сегодняшний момент почти забыт. Никто не вспоминает о проделках Уленшпигеля, а Робин Гуд в современном воплощении становится уже не разбойником и грабителем, а неким «рыцарем в сияющих доспехах», вершащим справедливость. Даже на языковом уровне в Европе проявляется строго отрицательное отношение к ворам и воровству. Это может быть объяснено тем, что с одной стороны, в европейских обществах существует глубокая традиция частной собственности, и в связи с этим воровство - это действие, которое его подрывает основы. С другой стороны, европейское общество достаточно стабильно, разница между бедными и богатыми невысокая относительно остального мира, и поэтому нет нужды в образе благородного разбойника, грабящего богатых и раздающего награбленное бедным.
Русские бытовые сказки о ворах несут общий для всех эпосов подобного рода архетип трикстера. В них также вор (за редким исключением) - является насмешником и шутом. Воруя, он старается подшутить над своей жертвой. Шут же в подобных сказках тоже не брезгует воровством. Данное действие присутствует во многих видах бытовой сказки, выступая в качестве орудия обличения пороков людей или определенных социальных слоев населения. Прежде всего, высмеивается глупость и узость человеческого кругозора, неспособность людей выйти за рамки обыденного сознания. Также высмеивается жадность и недалекость богатых людей, которые потеряли гибкость ума и неспособны противостоять ловкому вору.
Вор выступает критиком существующего строя. Он подходит для этой роли, так как находится вне норм, принятых обществом, поэтому видит его как бы со стороны. Это еще одна черта, которая сближает образ шута и образа вора, так как шут имеет право на критику в силу своей отстраненности от окружающего мира.
В российской культуре, в отличие от культуры западноевропейских стран, достаточно часто воспроизводится образ вора. Данное явление может быть объяснено тем, что в России был несколько иной путь исторического 40
развития. До начала XX века здесь существовало сословие крестьян, у которых было неразвито отношение к частной собственности, по причине укоренившихся общинных отношений. Вследствие трудных природных условий и высокого налогообложения, основанного на принципе круговой поруки, крестьяне стремились объединять свои усилия и свою собственность.
С приходом советской власти положительное отношение к частной собственности не развивалось по идеологическим причинам. После развала СССР пришла эпоха рыночной экономики, но, вследствие неразвитости подобной системы на данной территории, это привело к тому, что расслоение общества стало ужасающим: с одной стороны, олигархи, а с другой - простые граждане, которые были по сути ограблены в ходе проведенных реформ. Сыграла большую роль также и неразбериха в общественно-политической системе страны. Авторитет официальной власти падал, отсутствовала сила, способная навести элементарный порядок. Поэтому интерес к образу вора проявился в культуре с новой силой. На сегодняшний момент происходит тенденция к снижению популярности образа вора, что связано со стабилизацией общественно-политического и экономического устройства страны, но время социальных потрясений еще живо в памяти россиян, поэтому данный процесс полностью не завершён.
