ПРОБЛЕМА СКАЗОЧНОГО НАРРАТИВА В РУССКОЙ ПРОЗЕ 1820-1860 ГОДОВ (В.Ф.ОДОЕВСКИЙ, А.ПОГОРЕЛЬСКИЙ И С.Т.АКСАКОВ)
|
Введение 3
1. Актуальность проблемы 4
2. Историографические основы работы 5
3. О принципах отбора материала 7
4. О композиции работы 8
5. Положения, выносимые на защиту 9
Основная часть
Глава 1 Сказочный нарратив в творчестве В.Ф.Одоевского 10
Раздел 1 «Пёстрые сказки» как единая книга (история создания, семантика названия 10 «главный» нарратор)
Раздел 2 Типология нарраторов в «Пёстрых сказках» 21
Раздел 3 «Городок мысли» В.Ф.Одоевского (эволюция нарратива от «Пёстрых 30
сказок» к «Городку в табакерке»)
Глава 2 Сопоставление сказки «Городок в табакерке» со сказкой А.Погорельского 33 «Чёрная курица»
Глава 3 «Городок в табакерке» В.Ф. Одоевского в контексте фантастических 39
произведений Гофмана и Л. Кэрролла
Глава 4 Этико-философский потенциал сказочного нарратива в «Аленьком 46
цветочке» С.Т.Аксакова
Заключение 66
Список прочитанной и использованной литературы и источников 6 8
Приложение 1
Приложение 2
Приложение 3
Приложение 4
Приложение 5
1. Актуальность проблемы 4
2. Историографические основы работы 5
3. О принципах отбора материала 7
4. О композиции работы 8
5. Положения, выносимые на защиту 9
Основная часть
Глава 1 Сказочный нарратив в творчестве В.Ф.Одоевского 10
Раздел 1 «Пёстрые сказки» как единая книга (история создания, семантика названия 10 «главный» нарратор)
Раздел 2 Типология нарраторов в «Пёстрых сказках» 21
Раздел 3 «Городок мысли» В.Ф.Одоевского (эволюция нарратива от «Пёстрых 30
сказок» к «Городку в табакерке»)
Глава 2 Сопоставление сказки «Городок в табакерке» со сказкой А.Погорельского 33 «Чёрная курица»
Глава 3 «Городок в табакерке» В.Ф. Одоевского в контексте фантастических 39
произведений Гофмана и Л. Кэрролла
Глава 4 Этико-философский потенциал сказочного нарратива в «Аленьком 46
цветочке» С.Т.Аксакова
Заключение 66
Список прочитанной и использованной литературы и источников 6 8
Приложение 1
Приложение 2
Приложение 3
Приложение 4
Приложение 5
1820-1830 гг. характеризуются особым вниманием к такому жанру как литературная сказка. Сразу ряд известных авторов обращаются к сказке: В.А.Жуковский, А.С.Пушкин, В.Ф.Одоевский, А.Погорельский, И.В.Киреевский, П.П.Ершов, О.М. Сомов, В.И.Даль и некоторые другие. Безусловно, этот интерес обусловлен увлечением многих авторов романтическим мироощущением, которое в европейской культуре породило именно этот жанр. Актуализация сказки говорит и о возросшем интересе к фантастике. Именно этот жанр позволяет воплотить мечту романтиков об идеальном мире, так как сказка всегда позволяла фантазии художника создавать неведомые страны и города, и делать их идеальной моделью, часто противоположной реальности. По-своему русскими романтиками осмысляется и фольклор. Так как этот период истории русской литературы характеризуется и повышенным интересом к русской народности (стоит, например, вспомнить глубоко проникнутую этой народностью поэму А.С. Пушкина «Руслан и Людмила»).
В русской литературе сказка стала синтетическим жанром, объединившим в себе не только традиционное даже для фольклорной сказки поучение, но и философские обобщения, рассуждения о психологии детского сознания, а также многое другое.
Стоит отметить, что в 1820-30-е годы происходит эволюция жанра сказки, она из поэтической становится прозаической. Начинается «век прозы», который острее ставит проблему нарратива. Зазвучит полифония голосов даже в пределах одного произведения. Во главу угла авторы поставят проблему нарратора.
В.Ф. Одоевский - создатель одного из первых русских прозаических циклов. хронологически относящегося к 1830 годам. Одновременно с Пушкиным и Гоголем и некоторыми другими современниками он ищет новые пути развития прозы, выявляя природу синтетизма, её философский потенциал. Книга «Пёстрые сказки» сближается с «Повестями Белкина» А.С.Пушкина и «Вечерами на хуторе близ Диканьки» Н.В.Гоголя не только потому, что все эти произведения при внешней самостоятельности отдельных повестей представляют собой единые книги, но и способом повествования. Нарратором в каждой из книг становится мистифицированный рассказчик.
Поиски В.Ф. Одоевского интересны прежде всего как этап в развитии русского прозаического цикла и выработки его философского и сказочного нарратива. Сложная система нарраторов так же интересна, так как этот приём будет востребован во многих других произведениях эпохи.
Следующим важным в звеном в эволюции сказочного нарратива следует считать сказку С.Т. Аксакова «Аленький цветочек», написанную совсем в ином контексте. Она, казалось бы, «нелогична» в конце 50х годов, когда будут написаны самые знаменитые реалистические произведения (А.И.Герцен «Кто виноват», Н.Г. Чернышевский «Что делать», И.А.Гончаров «Обломов», ранние произведения Ф.М.Достоевского, И.С.Тургенева и многие). Но именно в этой сказке нам видится движение в сторону символизма, так как традиционный сказочный сюжет Красавицы и Чудовища Аксаков превращает в символическое повествование, скрывающее мысли о духовной близости людей и спасающей любви.
Цель моей работы: выявление специфики сказочного нарратива каждого из изучаемых авторов в эволюции, а также нахождение их общетипологических черт и выявление тенденций развития сказочного нарратива на протяжении всего XIX века.
Задачи моей исследовательской работы:
1. Определить типологию нарраторов в сказочных циклах В.Ф.Одоевского.
2. Проследить эволюцию сказочного нарратива от "Пёстрых сказок" к "Городку в табакерке"
3. Сопоставить образы нарраторов В.Ф.Одоевского и А.Погорельского
4. Выявить специфику сказочного нарратива А.Погорельского
5. Выявить уникальность в общемировом литературном контексте сказочного нарратива В.Ф.Одоевского
6. Проследить изменение сказочного нарратива к 1960
В русской литературе сказка стала синтетическим жанром, объединившим в себе не только традиционное даже для фольклорной сказки поучение, но и философские обобщения, рассуждения о психологии детского сознания, а также многое другое.
Стоит отметить, что в 1820-30-е годы происходит эволюция жанра сказки, она из поэтической становится прозаической. Начинается «век прозы», который острее ставит проблему нарратива. Зазвучит полифония голосов даже в пределах одного произведения. Во главу угла авторы поставят проблему нарратора.
В.Ф. Одоевский - создатель одного из первых русских прозаических циклов. хронологически относящегося к 1830 годам. Одновременно с Пушкиным и Гоголем и некоторыми другими современниками он ищет новые пути развития прозы, выявляя природу синтетизма, её философский потенциал. Книга «Пёстрые сказки» сближается с «Повестями Белкина» А.С.Пушкина и «Вечерами на хуторе близ Диканьки» Н.В.Гоголя не только потому, что все эти произведения при внешней самостоятельности отдельных повестей представляют собой единые книги, но и способом повествования. Нарратором в каждой из книг становится мистифицированный рассказчик.
Поиски В.Ф. Одоевского интересны прежде всего как этап в развитии русского прозаического цикла и выработки его философского и сказочного нарратива. Сложная система нарраторов так же интересна, так как этот приём будет востребован во многих других произведениях эпохи.
Следующим важным в звеном в эволюции сказочного нарратива следует считать сказку С.Т. Аксакова «Аленький цветочек», написанную совсем в ином контексте. Она, казалось бы, «нелогична» в конце 50х годов, когда будут написаны самые знаменитые реалистические произведения (А.И.Герцен «Кто виноват», Н.Г. Чернышевский «Что делать», И.А.Гончаров «Обломов», ранние произведения Ф.М.Достоевского, И.С.Тургенева и многие). Но именно в этой сказке нам видится движение в сторону символизма, так как традиционный сказочный сюжет Красавицы и Чудовища Аксаков превращает в символическое повествование, скрывающее мысли о духовной близости людей и спасающей любви.
Цель моей работы: выявление специфики сказочного нарратива каждого из изучаемых авторов в эволюции, а также нахождение их общетипологических черт и выявление тенденций развития сказочного нарратива на протяжении всего XIX века.
Задачи моей исследовательской работы:
1. Определить типологию нарраторов в сказочных циклах В.Ф.Одоевского.
2. Проследить эволюцию сказочного нарратива от "Пёстрых сказок" к "Городку в табакерке"
3. Сопоставить образы нарраторов В.Ф.Одоевского и А.Погорельского
4. Выявить специфику сказочного нарратива А.Погорельского
5. Выявить уникальность в общемировом литературном контексте сказочного нарратива В.Ф.Одоевского
6. Проследить изменение сказочного нарратива к 1960
В ходе данной работы исследовательское внимание было уделено сказочному нарративу в творчестве В.Ф.Одоевского, А.Погорельского и С.Т.Аксакова. Были выявлены общетипологические черты: каждый из авторов, пробуя себя в жанре сказки, по-своему решает вопросы, связанные с детским сознанием, с ролью фантастичного в реальности. Важным является то, что авторы сказок 30-х годов реализуют «рациональную» фантастику, тесно перемежая сказочное и реальное. Даже на примере всего двух авторов 30-х годов и при знании контекста эпохи, можно утверждать об универсальности жанра сказки, где наряду с гротескными, фантастическими явлениями, есть глобальные бытийные смыслы, которые открываются только при пристальном внимании к, казалось бы, детским произведениям. Сказка же Аксакова выделяется, прежде всего, как явная стилизация под русский фольклор, но цель остаётся неизменной - в форме полуреального повествования передать важнейшие философско-этические смыслы.
В результате данного исследования был выявлен особый статус сказок В.Ф. Одоевского в эпоху 1930-х годов. «Пёстрые сказки» вошли в галерею прозаических циклов того времени и заняли там свою нишу. Это их особое положение определяется философским потенциалом прозы Одоевского. Он, как один из самых образованных людей своей эпохи, как человек, интересующийся немецкой идеалистической философией, не мог не отразить этого в своих произведениях. За аллегорической формой сказок первого цикла скрывается и актуальный для эпохи смысл, и общезначимый обобщения бытийного характера.
Мистифицированный рассказчик - это веяние эпохи первой трети XIX века, и Одоевский создавая Иринея Модестовича Гомозейко принимает этот эксперимент, ставший в итоге «правилом». Скрытие себя за маской Гомозейко предоставляет возможность Одоевскому выдвинуть в центр мировоззрение демократического философа, мысли которого не могли быть известны широкому кругу читателей. Но полного исчерпывающего ответа на вопрос о том, зачем целому ряду крупных писателей понадобилось создавать образы-мистификации, а также зачем этим героя «давать слово», не удалось найти. В дальнейшем исследовании можно пойти дальше, расширить круг изучаемых циклов за счёт «Двойника или Моих вечеров в Малороссии» Погорельского, «Дедушкиных рассказов» В.А.Жуковского, а также «Повестей И.П.Белкина» А.С.Пушкина и «Вечеров на хуторе близ Диканьки» Н. В.Гоголя. Рассмотрение этих прозаических циклов позволит в более широком контексте говорить о нарратичных 66
стратегиях, и, соответственно, об образах нарраторов (в частном проявлении - мистифицированном рассказчике).
Две главы, направленные на сопоставление сказок Одоевского с фантастическими по природе европейскими произведениями, а также со сказкой соотечественника и современника изучаемого автора позволили выявить специфику Одоевского на нескольких уровнях: собственно нарративный (образ повествователя), уровень
философского нарратива, природа фантастического. Исследование линии Одоевский- Гофман все ещё остаётся перспективным, хотя и существует несколько работ на эту тему.
В ходе исследования была выявлена эволюция и внутри сказочного творчества В.Ф. Одоевского от первого цикла «Пёстрых сказок» ко второму «Сказки дедушки Иринея», где прослеживается изменение нарратива: от аллегоричной актуальной и несколько декларативной сказки к более «пластической» и занимательной. Но неизменными остаются - философский потенциал прозы и фантастическое повествование.
Если в 30-е годы сказки существуют в «рациональном» измерении, они пытаются научить, объяснить, то Аксаков намеренно отказывается от этого. У него всё намеренно скрыто, дидактика скорее извлекается из общего понимания сказки и совсем не явлена в тексте.
Универсальность жанра сказки, её синтетичность - вот основные черты сказки XIX века. Каждый автор не ограничивается традиционным поучением, а пытается вскрыть, в казалось бы, детском жанре, философский потенциал. Синтетичность же позволят авторам «расшатывать» традиционную литературную сказку: это и актуальные аллегории Одоевского, и символические тенденции в сказках Погорельского и Аксакова. Таким образом, сказки знаменуют важные этапы в творчестве каждого творца, а также отражают основные тенденции прозы (фантастичность сказок Одоевского и Погорельского в эпоху торжества романтизма, создание образа другого мира - романтическое двоемирие; «Аленький цветочек» как движение к символизму XX века).
В заключении следует подчеркнуть, что данная работа имеет неполный характер и оставляет массу перспектив для дальнейшего исследования как в рамках творчества самого В.Ф.Одоевского, так и в более широких рамках литературы эпохи 1820-1830-х годов. Наиболее интересным нам представляется посмотреть на развитие сказочного нарратива в межродовом срезе: стихотворные сказки А.С.Пушкина, В.А.Жуковского, М.Ю.Лермонтова, П.П.Ершова; драматические опыты В.Ф.Одоевского, Н.М. Языкова, А.Н.Островского
В результате данного исследования был выявлен особый статус сказок В.Ф. Одоевского в эпоху 1930-х годов. «Пёстрые сказки» вошли в галерею прозаических циклов того времени и заняли там свою нишу. Это их особое положение определяется философским потенциалом прозы Одоевского. Он, как один из самых образованных людей своей эпохи, как человек, интересующийся немецкой идеалистической философией, не мог не отразить этого в своих произведениях. За аллегорической формой сказок первого цикла скрывается и актуальный для эпохи смысл, и общезначимый обобщения бытийного характера.
Мистифицированный рассказчик - это веяние эпохи первой трети XIX века, и Одоевский создавая Иринея Модестовича Гомозейко принимает этот эксперимент, ставший в итоге «правилом». Скрытие себя за маской Гомозейко предоставляет возможность Одоевскому выдвинуть в центр мировоззрение демократического философа, мысли которого не могли быть известны широкому кругу читателей. Но полного исчерпывающего ответа на вопрос о том, зачем целому ряду крупных писателей понадобилось создавать образы-мистификации, а также зачем этим героя «давать слово», не удалось найти. В дальнейшем исследовании можно пойти дальше, расширить круг изучаемых циклов за счёт «Двойника или Моих вечеров в Малороссии» Погорельского, «Дедушкиных рассказов» В.А.Жуковского, а также «Повестей И.П.Белкина» А.С.Пушкина и «Вечеров на хуторе близ Диканьки» Н. В.Гоголя. Рассмотрение этих прозаических циклов позволит в более широком контексте говорить о нарратичных 66
стратегиях, и, соответственно, об образах нарраторов (в частном проявлении - мистифицированном рассказчике).
Две главы, направленные на сопоставление сказок Одоевского с фантастическими по природе европейскими произведениями, а также со сказкой соотечественника и современника изучаемого автора позволили выявить специфику Одоевского на нескольких уровнях: собственно нарративный (образ повествователя), уровень
философского нарратива, природа фантастического. Исследование линии Одоевский- Гофман все ещё остаётся перспективным, хотя и существует несколько работ на эту тему.
В ходе исследования была выявлена эволюция и внутри сказочного творчества В.Ф. Одоевского от первого цикла «Пёстрых сказок» ко второму «Сказки дедушки Иринея», где прослеживается изменение нарратива: от аллегоричной актуальной и несколько декларативной сказки к более «пластической» и занимательной. Но неизменными остаются - философский потенциал прозы и фантастическое повествование.
Если в 30-е годы сказки существуют в «рациональном» измерении, они пытаются научить, объяснить, то Аксаков намеренно отказывается от этого. У него всё намеренно скрыто, дидактика скорее извлекается из общего понимания сказки и совсем не явлена в тексте.
Универсальность жанра сказки, её синтетичность - вот основные черты сказки XIX века. Каждый автор не ограничивается традиционным поучением, а пытается вскрыть, в казалось бы, детском жанре, философский потенциал. Синтетичность же позволят авторам «расшатывать» традиционную литературную сказку: это и актуальные аллегории Одоевского, и символические тенденции в сказках Погорельского и Аксакова. Таким образом, сказки знаменуют важные этапы в творчестве каждого творца, а также отражают основные тенденции прозы (фантастичность сказок Одоевского и Погорельского в эпоху торжества романтизма, создание образа другого мира - романтическое двоемирие; «Аленький цветочек» как движение к символизму XX века).
В заключении следует подчеркнуть, что данная работа имеет неполный характер и оставляет массу перспектив для дальнейшего исследования как в рамках творчества самого В.Ф.Одоевского, так и в более широких рамках литературы эпохи 1820-1830-х годов. Наиболее интересным нам представляется посмотреть на развитие сказочного нарратива в межродовом срезе: стихотворные сказки А.С.Пушкина, В.А.Жуковского, М.Ю.Лермонтова, П.П.Ершова; драматические опыты В.Ф.Одоевского, Н.М. Языкова, А.Н.Островского
