“ПОЧВЕННОЕ” НАПРАВЛЕНИЕ В РУССКОЙ ПОЭЗИИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ ХХ ВЕКА: ТИПОЛОГИЯ И ЭВОЛЮЦИЯ
|
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. “ПОЧВЕННОЕ” НАПРАВЛЕНИЕ В РУССКОЙ ПОЭЗИИ 50-Х - 60-Х ГОДОВ (ИДЕЙНО-ЭСТЕТИЧЕСКИЕ ИСКАНИЯ, ЭВОЛЮЦИЯ, ТИП ЛИРИЧЕСКОГО ГЕРОЯ)
1. Движение поэзии 60-х годов
2. Лирика Н.Рубцова (опыт сравнительно-типологического анализа)
ГЛАВА 2. “ПОЧВЕННОЕ” НАПРАВЛЕНИЕ В РУССКОЙ ПОЭЗИИ 70-Х - 80-Х ГОДОВ (ИДЕЙНО-ЭСТЕТИЧЕСКИЕ ИСКАНИЯ, ЭВОЛЮЦИЯ, ТИП ЛИРИЧЕСКОГО ГЕРОЯ)
1. Движение поэзии 70-х - 80-х годов
2. Художественный мифологизм лирики Ю. Кузнецова
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ПРИМЕЧАНИЯ
ГЛАВА 1. “ПОЧВЕННОЕ” НАПРАВЛЕНИЕ В РУССКОЙ ПОЭЗИИ 50-Х - 60-Х ГОДОВ (ИДЕЙНО-ЭСТЕТИЧЕСКИЕ ИСКАНИЯ, ЭВОЛЮЦИЯ, ТИП ЛИРИЧЕСКОГО ГЕРОЯ)
1. Движение поэзии 60-х годов
2. Лирика Н.Рубцова (опыт сравнительно-типологического анализа)
ГЛАВА 2. “ПОЧВЕННОЕ” НАПРАВЛЕНИЕ В РУССКОЙ ПОЭЗИИ 70-Х - 80-Х ГОДОВ (ИДЕЙНО-ЭСТЕТИЧЕСКИЕ ИСКАНИЯ, ЭВОЛЮЦИЯ, ТИП ЛИРИЧЕСКОГО ГЕРОЯ)
1. Движение поэзии 70-х - 80-х годов
2. Художественный мифологизм лирики Ю. Кузнецова
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ПРИМЕЧАНИЯ
Закончился ХХ век. Пора подводить итоги, в том числе в русской поэзии второй половины столетия. Тем более, что и в лирике, и в критике, и в литературоведении присутствует сейчас почти физическое ощущение завершенности пути как поэтического поколения, начинавшего в период "оттепели", так и законченности целой эпохи: от 50-х годов до разорванного нынешнего времени.
Мотив прощания - чуть ли не главный в современной лирике. "Мне страшно, что жизнь прожита..", - произнес незадолго до своей смерти В. Соколов, наблюдая, как один за другим уходили в "классики" А. Тарковский, Б. Чичибабин, Д. Самойлов, Ю. Друнина, Р. Рождественский, Б. Примеров, Ю. Левитанский, И. Бродский... Совсем молодыми мы потеряли А. Башлачева, В. Цоя, И. Талькова, А. Бардодыма, А. Испольнова, А. Шадринова. Трагичны названия лирических сборников конца ХХ века: "Противоборство и потрясение" А. Парпары, "Посещение" В. Соколова, "Слезы геральдической души" Д. Пригова, "Языческая пляска" В. Смирнова, "Ожидая небесного знака" Ю. Кузнецова, "Судный час" Ю. Друниной. Прощаются с эпохой - каждый по-своему - Т. Кибиров, Ю. Кублановский, Л. Котюков. Литературоведы приняли вызов времени: в 80-х - 90-х годах появился ряд системных исследований истории русской поэзии (372; 388; 392; 414; 450; 649; 658; 839 ). Их авторы "захватывают в поле зрения не одну творческую личность, не один жанр, например, или ту или иную тенденцию, а как бы целое направление, имеющее свою вполне определенную эстетическую, идейную, мировоззренческую ориентацию. Таким образом намечаются очертания сублитературы - постмодернистской, почвеннической и других... Но предмет этот не изучен, точнее, есть только определенные подступы к его изучению". (510,С. 9). В данной работе главной задачей как раз и является попытка раскрытия всей сложности идейно-эстетических исканий "почвенного" направления русской поэзии в процессе ее развития во второй половине ХХ века.
Из истории почвенничества в России
Уже два столетия в России ведется "извечный спор о путях. Спор славянофилов и западников, почвенников и космополитов, русистов и гуманистов..." (Д. Самойлов (582 ,С. 419)). Один из виднейших западников Х1Х века, А.И Герцен писал: "И мы, как Янус или как двуглавый орел, смотрели в разные стороны, в то время как сердце билось одно.” В этой известной "поэтической формуле" речь шла о западниках и славянофилах... Славянофильство возникло в конце 30-х годов Х1Х века как реакция на "философское письмо" П.Я. Чаадаева, когда в общественном сознании произошел идейный раскол. Хотя о двух путях литературы и культуры говорили задолго до славянофилов и Н.М. Карамзин, и декабристы, и В.Г. Белинский в своих "Литературных мечтаниях"..."Изучение философских и политических теорий славянофилов старшего поколения - И. Киреевского, А. Хомякова, К. Аксакова и Ю. Самарина - показывает, - отмечал Н.О. Лосский, - насколько несправедливо обвинять их, как это часто делается, в принадлежности к политической реакции. Все они были убежденными демократами и считали, что славяне, в частности, русские, особенно способны к претворению в жизнь демократических принципов."(498 ,С. 64). О славянофилах как предшественниках "почвенничества" писал позднее А.Ф. Лосев: "Славянофилы выросли на русской почве, они сотворены из русской земли, они наполнены основательным, непреклонным духом земли, они прочно связаны с землей, их нельзя от нее отделить, не повредив их существа Славянофильство... представляло собой национально-романтическую идеализацию старины. В славянофилах чувствуется спокойствие, уравновешенность и несокрушимая надежность. Другое дело - наша современная эпоха. Со времени славянофилов произошло почти полное распадение покойной деревенской жизни землевладельцев." (496,С. 222;227). Начало этой трагедии увидели "почвенники" Х1Х века (сразу после реформы 1861 года). "Почвенническое движение в лице Ф.М. и М.М. Достоевских, А.А. Григорьева, Н.Н. Страхова оформилось как реакция на стремление философов (западников и славянофилов - в равной мере) дать рациональное объяснение феноменам мира. Главную роль в почвенничестве играет начало иррациональное, интуитивное, собственно художественное, эстетическое", - утверждает современный исследователь (621 ,С. 4). Это не совсем так. Мало кто знает, например, что термин "русская идея" впервые был сформулирован Ф.М. Достоевским в 1861 году, а Федор Тютчев, близкий к "почвенникам", ввел в оборот такое понятие, как "Восточная Европа". Почвенничество, “литературное и общекультурное направление в России, зародившееся в 50-х гг. 19 в. , явилось отражением поисков самобытного пути развития страны после Крымской войны; отвергало и крепостничество (“кошмарное прошлое”) и западную буржуазную демократию (“чуму буржуазную”), стремилось преодолеть односторонность как славянофильства, так и западничества (Ф. М. Достоевский, А. А. Григорьев, Н. Н. Страхов). Констатируя оторванность “просвещенного общества” от народа, Достоевский полагал, что “образованность” и ее представители должны слиться с народной “почвой”, приняв в себя ее главный элемент - “христианскую связь в среде народной”. Общность со славянофильством сказалась в провозглашении религиозно-нравственной основы русского национального характера - в первую очередь русского крестьянства .“ ( , С 292-293).
Конец Х1Х века прошел под знаком разрушения религиозно-нравственных ценностей. Последователи славянофильства предлагали даже “подморозить Россию”. (К Леонтьев).
В начале ХХ века подлинную трагедию пережили не только славянофилы, но и западники: "Никак нельзя сказать, чтобы у нас, у просвещенного слоя, - писал Б.К. Зайцев, - воспитывалось тогда чувство России. Скорей считалось оно не вполне уместным. Нам всегда ставили в пример Запад. Мы читали и знали о Западе больше, чем о России, и относились к нему почтительнее... Мы Россию даже мало знали... С тех пор точно бы целый век прошел. Из хозяев великой страны, перед которой заискивал Запад, мы обратились в изгнанников, странников, нежелательных, нелюбимых. Не приходится распространяться. Все тут ясно." (574,С. 375).
После 1917 г. деятельность Советской власти по существу была "продолжением того курса, который был взят еще Петром 1. Как и прежде, власть видит в России только материал для сооружения здания, план которого совершенно не связан с русской почвой, а прямо заимствован из Европы." (626,С. 254). Впрочем, эта "деятельность" в известной степени была результатом общеевропейского развития. В том же 1917 году в своей знаменитой книге "Закат Европы" О. Шпенглер назвал "закатом" перерастание земледельческой зоны Европы в "мировой город". Страшны для него и следующие метаморфозы: "Вместо души - мозг, вместо мифа ("сельского феномена") - городская физика, превращающая "одушевленный мир в интеллектуальную систему", вместо символов - понятия, вместо божества - теории, вместо предчувствия - гипотезы." Крестьянина "осмеивают, презирают и ненавидят." Но он, считал Шпенглер, является "единственным органическим человеком, единственным сохранившимся пережитком культуры."
Европа - великолепная, но мертвая в сердцевине форма, Россия - избыток, даже переизбыток живого содержания, страдающего от бесформенности. Как соединить два начала? Ф. Достоевский надеялся увидеть это соединение в недалеком будущем, В. Соловьев, посвятив проблеме синтеза почти всю свою жизнь, испытал сильнейшее разочарование, подорвавшее его здоровье: "Есть ли такая мировая сила, которая могла бы истинным соединением соединить в исторической жизни Божеское начало с человеческим... истину Востока с истиною Запада?" - И. Ильин ответил категорично: нет!
Снова и снова приходится возвращаться к мысли Ф. Достоевского: "У нас две родины: Россия и Европа." Это не просто слова. В этом - судьба и России, и Европы.
В 20-х годах ХХ века о славянофилах и западниках почти не говорили. Но неразрешимая проблема заставила о себе вспомнить. В первый раз дискуссия вспыхнула в 1939 - 1941 г.г. на страницах исторических журналов. Вторая волна интереса к ним возникла в конце 60-х. В 1969 г. на страницах журнала “Вопросы литературы” разгорелась дискуссия о славянофильстве. Участники дискуссии разошлись во мнениях по вопросу о происхождении славянофильства и его объективной роли. С. Покровский, А. Дементьев, Б. Егоров, С. Машинский считали славянофильство течением, возникшим в страхе перед революцией, в целом консервативным. Другого мнения придерживались А. Янов, А. Иванов и В. Кожинов. Славянофильство, считали они, возникло как реакция на обожествление царской власти . Новый всплеск интереса - начало 90-х (См. "Вопросы литературы", 1991 г.,№ 7).
Современное славянофильство проявило себя в теории и практике "нового почвенничества". Вот что пишет Г. Померанц: "Беспочвенность, поиски "почвы" и т.п. суть следствия перехода от слабо дифференцированного традиционного общества к сильно дифференцированному, индивидуалистическому, плюралистическому, "рыночному "...Почвенничество, как всякий романтизм, фантастично и часто реакционно, оно пытается остановить развитие (развитие или гибель? - В.Б.), которое остановить невозможно, и предлагает для этого негодные средства (а кто это проверял? - В.Б.). Но оно должно быть понято (Выделено мной. - В.Б.) в своей истинности." (881,С. 178, 181). Г. Померанц выделяет следующие общие черты почвенничества: 1) поиск (восстановление) идеала (романтического), 2) образ врага ("Запад") - несовместимый с ним (Померанц считает, что самая главная несовместимость - религиозная), 3) протест против отчуждения, 4) установка на внутренний мир человека (душу). "По сути дела, почвенничество, - продолжает Г. Померанц, - своеобразная форма протеста против отчуждения, которое несет с собой Новое время, против бесчеловечных сторон общественного развития, если воспользоваться выражением современного почвенника В. Солоухина, - против отрыва людей друг от друга и от неба..." (881,С. 181). А вот в чем, по мнению Г. Померанца, уязвимость почвенничества: "Парадокс почвенничества в том, что современное всемирно-историческое содержание выступает в нем в локальной и архаичной форме, что против всемирного дьявола прогресса почвенники взывают каждый к своему старому местному богу. В таком споре дьявол всегда будет сильнее. Нечто сходное уже было в Древней Римской империи... Выход был найден в христианстве." (881,С. 183). Причина раскола объективна: "В нашей стране сохраняется огромный, сравнительно с Западом, слой сельских жителей и огромный разрыв между уровнем жизни этого слоя и городским уровнем, между провинцией и столицей, между элитой и массой. Элита беспочвенна по-новому, от переразвитости, массы беспочвенны по-старому, от незавершенности модернизации. Деревня и провинция более не патриархальны, но они и не модернизированы. Страна напоминает дом, в котором десятки лет продолжается капитальный ремонт, и люди живут среди строительных лесов, стремянок и щебня, как герои "Котлована" Платонова, в глубокой тоске, не в силах вернуться назад, не умея пройти вперед, и это чувство тоски по-своему выражает новое почвенничество." (881,С. 191). А. Солженицын, оппонент Г. Померанца, приходит к подобному же выводу: "Ослабление тяги к земле
- большая опасность для народного характера. А ныне крестьянское чувство так забито и вытравлено в нашем народе, что, может быть, его уже и не воскресить, опоздано
- переопоздано." (609,С. 553). Кстати, Солженицын тут же решительно утверждает: "Станет или не станет когда-нибудь наша страна цветущей - решительно зависит не от Москвы.., - а от провинции." (609,С. 559). Даже А. Янов, убежденный противник почвенничества, признает: "Демократия медленно, но неуклонно проигрывает - по мере того, как углубляется эрозия либеральных ценностей и испаряется доверие к Западу." (655,С. 27). В 1996 г. три философа: А.А. Кара-Мурза, А.С. Панарин, И.К. Пан- тин предприняли очередную попытку найти выход из духовного кризиса в России: "Духовно-идеологический кризис, охвативший сегодня широкие пласты российского массового сознания, проявляется в двух основных формах:
- в кризисе национальной идентичности, утрате чувства исторической перспективы и понижении уровня самооценки нации, резко перешедшей от мессианской самоуверенности к историческому самоуничижению;
- в разрыве единого духовного пространства и утрате национального консенсуса по поводу базовых ценностей, потерявших статус "абсолютных" ориентиров и ставших предметом общественной полемики.
Признаки современной духовной дезориентации населения, политико-идеологического разочарования и апатии связаны в первую очередь с неожиданно быстрым крушением очередного - на этот раз антикоммунистического, либерально-демократического социального мифа... Эта способность к очередному оптимистическому мифотворчеству еще раз продемонстрировала живость религиозного архетипа в нашей культуре..." (742,С. 157). Философы неизбежно возвращаются к традиционной оппозиции: "западники" - "славянофилы" ("почвенники"): "Проблема углубляется еще и тем, что даже пребывание на зыбком пограничье "двух варварств" не способно уберечь цивилизацию, ибо "варварство охранителей" и "варварство просветителей", взаимодействуя, перемножаются, плодя особенно отвратительные формы квазицивилизации, которые П.Н. Милюков, оппонируя в 20-х годах нашего века понятию "Евразия", назвал термином "Азиопа". Думается, что и нынешняя политическая ситуация в России несет на себе черты "Азиопы" - как своего рода "дурного синтеза цивилизаций"; "западный" принцип плюрализма политических партий сочетается у нас с "восточным" принципом их структурирования как противостоящих кланов, выстраиваемых не снизу (на основе трансляции наверх определенных социальных интересов и ожиданий), а "сверху" - под конкретного лидера, подбирающего свою "клиентуру". (742,С. 161). Три философа в очередной раз предлагают вариант примирения "западников" и "славянофилов": "либерально-консервативный синтез"...- то есть возвращаются к русская философия представляет собой своеобразное "хождение по кругу". Ее формальные особенности лучше всего выделил А.Ф. Лосев: "1. Русской философии, в отличие от европейской, и более всего немецкой философии, чуждо стремление к абстрактной, чисто интеллектуальной систематизации взглядов. Она представляет собой чисто внутреннее, интуитивное, чисто мистическое познание сущего, его скрытых глубин, которые могут быть постигнуты не посредством сведения к логическим понятиям, а только в символе, в образе посредством силы воображения и внутренней жизненной подвижности.
2. Русская философия неразрывно связана с действительной жизнью, поэтому она часто является в виде публицистики, которая берет начало в общем духе времени, со всеми его положительными и отрицательными сторонами, со всеми его радостями и страданиями, со всем его порядком и хаосом. Поэтому среди русских так мало философов par excellence (преимущественно): они есть, они гениальны, но зачастую их приходится искать среди фельетонистов, литературных критиков и теоретиков отдельных партий.
3. В связи с этой "живостью" русской философской мысли находится тот факт, что художественная литература является кладезем самобытной русской философии..." (496,С. 213-214).
Проблема эволюции поэзии - одна из важнейших проблем современного литературоведения.
Актуальность данной работы определяется основной ее целью: выявить типологическую общность направления (наиболее общие характерные приметы в творчестве поэтов) и проследить их мировоззренческую, идейно-тематическую, жанровостилевую и этико-эстетическую эволюцию.
Выбор объекта исследования (творчество поэтов “почвенного” направления, пришедших в литературу преимущественно во второй половине 50-х годов) мотивирован тем, что уровень осмысления этого литературного явления не может быть признан в настоящее время удовлетворительным. Необходимо заполнить пробел в истории русской поэзии.
Целью исследования (выявить истоки направления, проследить его эволюцию, установить временные рамки) определены и его задачи :
- выявить социокультурные причины вызвавшие “почвенное” направление к жизни,
- идейно-тематические, этико-эстетические, стилевые и жанровые общности и различия,
- преобладающие мотивы,
- доминирующий тип лирического героя,
- место и роль Н Рубцова и Ю Кузнецова в данном направлении и в русской
поэзии в целом, -степень влияния и взаимовлияния поэтов в рамках направления и в русской поэзии второй половины столетия.
Необходимо также:
- проведение сравнительно-типологического анализа фольклорно-мифологической образно-символической системы и лирики поэтов “почвенного” направления,
- определение степени и качества творческого заимствования (фольклоризма и мифологизма).
Методологической, теоретической и методической основой работы являются труды классиков отечественной и зарубежной филологии и философии: А. Афанасьева , Ф. Буслаева, А. Веселовского, А. Потебни, М. Бахтина, А. Лосева, Н. Бердяева, О. Шпенглера и др.
В работе учитываются также основные теоретические труды ведущих современных отечественных и зарубежных литературоведов, критиков и философов: К. Азадовского, В. Базанова, И.Ф. Волкова, Д. Дюришина , Ю. Лотмана, М. Маковского, Г. Поспелова, М. Храпченко, Г. Померанца и др.
Основные методы исследования: сравнительно-типологический, историко-проблемный, проблемно-тематический. Сравнительно-исторический, сравнительно-сопоставительный и контекстуальный методы сочетаются с принципом системности и целостности анализа. Вспомогательные методы: биографический, лингвопоэтический (лингвистическая типология). Центральный методологический и методический принцип исследования - принцип историзма.
В работе учтен опыт типологического исследования русской поэзии второй половины ХХ века (работы В. Зайцева, В. Гусева, П. Выходцева, В. Дементьева, А. Михайлова, В. Кожинова, Ю. Минералова, А. Павловского, П. Глинкина, И. Шайтанова и др.); типология конкретизирована (на материале творчества поэтов одного направления).
Новизна работы определяется выбором объекта исследования (историко-типологическое исследование лирики поэтов “почвенного” направления, сравнительно-типологический анализ образной системы поэтов-“почвенников” ). Новым является и объем привлекаемого для решения поставленных задач материала, охватывающего почти сорокалетний период развития русской поэзии.
Мотив прощания - чуть ли не главный в современной лирике. "Мне страшно, что жизнь прожита..", - произнес незадолго до своей смерти В. Соколов, наблюдая, как один за другим уходили в "классики" А. Тарковский, Б. Чичибабин, Д. Самойлов, Ю. Друнина, Р. Рождественский, Б. Примеров, Ю. Левитанский, И. Бродский... Совсем молодыми мы потеряли А. Башлачева, В. Цоя, И. Талькова, А. Бардодыма, А. Испольнова, А. Шадринова. Трагичны названия лирических сборников конца ХХ века: "Противоборство и потрясение" А. Парпары, "Посещение" В. Соколова, "Слезы геральдической души" Д. Пригова, "Языческая пляска" В. Смирнова, "Ожидая небесного знака" Ю. Кузнецова, "Судный час" Ю. Друниной. Прощаются с эпохой - каждый по-своему - Т. Кибиров, Ю. Кублановский, Л. Котюков. Литературоведы приняли вызов времени: в 80-х - 90-х годах появился ряд системных исследований истории русской поэзии (372; 388; 392; 414; 450; 649; 658; 839 ). Их авторы "захватывают в поле зрения не одну творческую личность, не один жанр, например, или ту или иную тенденцию, а как бы целое направление, имеющее свою вполне определенную эстетическую, идейную, мировоззренческую ориентацию. Таким образом намечаются очертания сублитературы - постмодернистской, почвеннической и других... Но предмет этот не изучен, точнее, есть только определенные подступы к его изучению". (510,С. 9). В данной работе главной задачей как раз и является попытка раскрытия всей сложности идейно-эстетических исканий "почвенного" направления русской поэзии в процессе ее развития во второй половине ХХ века.
Из истории почвенничества в России
Уже два столетия в России ведется "извечный спор о путях. Спор славянофилов и западников, почвенников и космополитов, русистов и гуманистов..." (Д. Самойлов (582 ,С. 419)). Один из виднейших западников Х1Х века, А.И Герцен писал: "И мы, как Янус или как двуглавый орел, смотрели в разные стороны, в то время как сердце билось одно.” В этой известной "поэтической формуле" речь шла о западниках и славянофилах... Славянофильство возникло в конце 30-х годов Х1Х века как реакция на "философское письмо" П.Я. Чаадаева, когда в общественном сознании произошел идейный раскол. Хотя о двух путях литературы и культуры говорили задолго до славянофилов и Н.М. Карамзин, и декабристы, и В.Г. Белинский в своих "Литературных мечтаниях"..."Изучение философских и политических теорий славянофилов старшего поколения - И. Киреевского, А. Хомякова, К. Аксакова и Ю. Самарина - показывает, - отмечал Н.О. Лосский, - насколько несправедливо обвинять их, как это часто делается, в принадлежности к политической реакции. Все они были убежденными демократами и считали, что славяне, в частности, русские, особенно способны к претворению в жизнь демократических принципов."(498 ,С. 64). О славянофилах как предшественниках "почвенничества" писал позднее А.Ф. Лосев: "Славянофилы выросли на русской почве, они сотворены из русской земли, они наполнены основательным, непреклонным духом земли, они прочно связаны с землей, их нельзя от нее отделить, не повредив их существа Славянофильство... представляло собой национально-романтическую идеализацию старины. В славянофилах чувствуется спокойствие, уравновешенность и несокрушимая надежность. Другое дело - наша современная эпоха. Со времени славянофилов произошло почти полное распадение покойной деревенской жизни землевладельцев." (496,С. 222;227). Начало этой трагедии увидели "почвенники" Х1Х века (сразу после реформы 1861 года). "Почвенническое движение в лице Ф.М. и М.М. Достоевских, А.А. Григорьева, Н.Н. Страхова оформилось как реакция на стремление философов (западников и славянофилов - в равной мере) дать рациональное объяснение феноменам мира. Главную роль в почвенничестве играет начало иррациональное, интуитивное, собственно художественное, эстетическое", - утверждает современный исследователь (621 ,С. 4). Это не совсем так. Мало кто знает, например, что термин "русская идея" впервые был сформулирован Ф.М. Достоевским в 1861 году, а Федор Тютчев, близкий к "почвенникам", ввел в оборот такое понятие, как "Восточная Европа". Почвенничество, “литературное и общекультурное направление в России, зародившееся в 50-х гг. 19 в. , явилось отражением поисков самобытного пути развития страны после Крымской войны; отвергало и крепостничество (“кошмарное прошлое”) и западную буржуазную демократию (“чуму буржуазную”), стремилось преодолеть односторонность как славянофильства, так и западничества (Ф. М. Достоевский, А. А. Григорьев, Н. Н. Страхов). Констатируя оторванность “просвещенного общества” от народа, Достоевский полагал, что “образованность” и ее представители должны слиться с народной “почвой”, приняв в себя ее главный элемент - “христианскую связь в среде народной”. Общность со славянофильством сказалась в провозглашении религиозно-нравственной основы русского национального характера - в первую очередь русского крестьянства .“ ( , С 292-293).
Конец Х1Х века прошел под знаком разрушения религиозно-нравственных ценностей. Последователи славянофильства предлагали даже “подморозить Россию”. (К Леонтьев).
В начале ХХ века подлинную трагедию пережили не только славянофилы, но и западники: "Никак нельзя сказать, чтобы у нас, у просвещенного слоя, - писал Б.К. Зайцев, - воспитывалось тогда чувство России. Скорей считалось оно не вполне уместным. Нам всегда ставили в пример Запад. Мы читали и знали о Западе больше, чем о России, и относились к нему почтительнее... Мы Россию даже мало знали... С тех пор точно бы целый век прошел. Из хозяев великой страны, перед которой заискивал Запад, мы обратились в изгнанников, странников, нежелательных, нелюбимых. Не приходится распространяться. Все тут ясно." (574,С. 375).
После 1917 г. деятельность Советской власти по существу была "продолжением того курса, который был взят еще Петром 1. Как и прежде, власть видит в России только материал для сооружения здания, план которого совершенно не связан с русской почвой, а прямо заимствован из Европы." (626,С. 254). Впрочем, эта "деятельность" в известной степени была результатом общеевропейского развития. В том же 1917 году в своей знаменитой книге "Закат Европы" О. Шпенглер назвал "закатом" перерастание земледельческой зоны Европы в "мировой город". Страшны для него и следующие метаморфозы: "Вместо души - мозг, вместо мифа ("сельского феномена") - городская физика, превращающая "одушевленный мир в интеллектуальную систему", вместо символов - понятия, вместо божества - теории, вместо предчувствия - гипотезы." Крестьянина "осмеивают, презирают и ненавидят." Но он, считал Шпенглер, является "единственным органическим человеком, единственным сохранившимся пережитком культуры."
Европа - великолепная, но мертвая в сердцевине форма, Россия - избыток, даже переизбыток живого содержания, страдающего от бесформенности. Как соединить два начала? Ф. Достоевский надеялся увидеть это соединение в недалеком будущем, В. Соловьев, посвятив проблеме синтеза почти всю свою жизнь, испытал сильнейшее разочарование, подорвавшее его здоровье: "Есть ли такая мировая сила, которая могла бы истинным соединением соединить в исторической жизни Божеское начало с человеческим... истину Востока с истиною Запада?" - И. Ильин ответил категорично: нет!
Снова и снова приходится возвращаться к мысли Ф. Достоевского: "У нас две родины: Россия и Европа." Это не просто слова. В этом - судьба и России, и Европы.
В 20-х годах ХХ века о славянофилах и западниках почти не говорили. Но неразрешимая проблема заставила о себе вспомнить. В первый раз дискуссия вспыхнула в 1939 - 1941 г.г. на страницах исторических журналов. Вторая волна интереса к ним возникла в конце 60-х. В 1969 г. на страницах журнала “Вопросы литературы” разгорелась дискуссия о славянофильстве. Участники дискуссии разошлись во мнениях по вопросу о происхождении славянофильства и его объективной роли. С. Покровский, А. Дементьев, Б. Егоров, С. Машинский считали славянофильство течением, возникшим в страхе перед революцией, в целом консервативным. Другого мнения придерживались А. Янов, А. Иванов и В. Кожинов. Славянофильство, считали они, возникло как реакция на обожествление царской власти . Новый всплеск интереса - начало 90-х (См. "Вопросы литературы", 1991 г.,№ 7).
Современное славянофильство проявило себя в теории и практике "нового почвенничества". Вот что пишет Г. Померанц: "Беспочвенность, поиски "почвы" и т.п. суть следствия перехода от слабо дифференцированного традиционного общества к сильно дифференцированному, индивидуалистическому, плюралистическому, "рыночному "...Почвенничество, как всякий романтизм, фантастично и часто реакционно, оно пытается остановить развитие (развитие или гибель? - В.Б.), которое остановить невозможно, и предлагает для этого негодные средства (а кто это проверял? - В.Б.). Но оно должно быть понято (Выделено мной. - В.Б.) в своей истинности." (881,С. 178, 181). Г. Померанц выделяет следующие общие черты почвенничества: 1) поиск (восстановление) идеала (романтического), 2) образ врага ("Запад") - несовместимый с ним (Померанц считает, что самая главная несовместимость - религиозная), 3) протест против отчуждения, 4) установка на внутренний мир человека (душу). "По сути дела, почвенничество, - продолжает Г. Померанц, - своеобразная форма протеста против отчуждения, которое несет с собой Новое время, против бесчеловечных сторон общественного развития, если воспользоваться выражением современного почвенника В. Солоухина, - против отрыва людей друг от друга и от неба..." (881,С. 181). А вот в чем, по мнению Г. Померанца, уязвимость почвенничества: "Парадокс почвенничества в том, что современное всемирно-историческое содержание выступает в нем в локальной и архаичной форме, что против всемирного дьявола прогресса почвенники взывают каждый к своему старому местному богу. В таком споре дьявол всегда будет сильнее. Нечто сходное уже было в Древней Римской империи... Выход был найден в христианстве." (881,С. 183). Причина раскола объективна: "В нашей стране сохраняется огромный, сравнительно с Западом, слой сельских жителей и огромный разрыв между уровнем жизни этого слоя и городским уровнем, между провинцией и столицей, между элитой и массой. Элита беспочвенна по-новому, от переразвитости, массы беспочвенны по-старому, от незавершенности модернизации. Деревня и провинция более не патриархальны, но они и не модернизированы. Страна напоминает дом, в котором десятки лет продолжается капитальный ремонт, и люди живут среди строительных лесов, стремянок и щебня, как герои "Котлована" Платонова, в глубокой тоске, не в силах вернуться назад, не умея пройти вперед, и это чувство тоски по-своему выражает новое почвенничество." (881,С. 191). А. Солженицын, оппонент Г. Померанца, приходит к подобному же выводу: "Ослабление тяги к земле
- большая опасность для народного характера. А ныне крестьянское чувство так забито и вытравлено в нашем народе, что, может быть, его уже и не воскресить, опоздано
- переопоздано." (609,С. 553). Кстати, Солженицын тут же решительно утверждает: "Станет или не станет когда-нибудь наша страна цветущей - решительно зависит не от Москвы.., - а от провинции." (609,С. 559). Даже А. Янов, убежденный противник почвенничества, признает: "Демократия медленно, но неуклонно проигрывает - по мере того, как углубляется эрозия либеральных ценностей и испаряется доверие к Западу." (655,С. 27). В 1996 г. три философа: А.А. Кара-Мурза, А.С. Панарин, И.К. Пан- тин предприняли очередную попытку найти выход из духовного кризиса в России: "Духовно-идеологический кризис, охвативший сегодня широкие пласты российского массового сознания, проявляется в двух основных формах:
- в кризисе национальной идентичности, утрате чувства исторической перспективы и понижении уровня самооценки нации, резко перешедшей от мессианской самоуверенности к историческому самоуничижению;
- в разрыве единого духовного пространства и утрате национального консенсуса по поводу базовых ценностей, потерявших статус "абсолютных" ориентиров и ставших предметом общественной полемики.
Признаки современной духовной дезориентации населения, политико-идеологического разочарования и апатии связаны в первую очередь с неожиданно быстрым крушением очередного - на этот раз антикоммунистического, либерально-демократического социального мифа... Эта способность к очередному оптимистическому мифотворчеству еще раз продемонстрировала живость религиозного архетипа в нашей культуре..." (742,С. 157). Философы неизбежно возвращаются к традиционной оппозиции: "западники" - "славянофилы" ("почвенники"): "Проблема углубляется еще и тем, что даже пребывание на зыбком пограничье "двух варварств" не способно уберечь цивилизацию, ибо "варварство охранителей" и "варварство просветителей", взаимодействуя, перемножаются, плодя особенно отвратительные формы квазицивилизации, которые П.Н. Милюков, оппонируя в 20-х годах нашего века понятию "Евразия", назвал термином "Азиопа". Думается, что и нынешняя политическая ситуация в России несет на себе черты "Азиопы" - как своего рода "дурного синтеза цивилизаций"; "западный" принцип плюрализма политических партий сочетается у нас с "восточным" принципом их структурирования как противостоящих кланов, выстраиваемых не снизу (на основе трансляции наверх определенных социальных интересов и ожиданий), а "сверху" - под конкретного лидера, подбирающего свою "клиентуру". (742,С. 161). Три философа в очередной раз предлагают вариант примирения "западников" и "славянофилов": "либерально-консервативный синтез"...- то есть возвращаются к русская философия представляет собой своеобразное "хождение по кругу". Ее формальные особенности лучше всего выделил А.Ф. Лосев: "1. Русской философии, в отличие от европейской, и более всего немецкой философии, чуждо стремление к абстрактной, чисто интеллектуальной систематизации взглядов. Она представляет собой чисто внутреннее, интуитивное, чисто мистическое познание сущего, его скрытых глубин, которые могут быть постигнуты не посредством сведения к логическим понятиям, а только в символе, в образе посредством силы воображения и внутренней жизненной подвижности.
2. Русская философия неразрывно связана с действительной жизнью, поэтому она часто является в виде публицистики, которая берет начало в общем духе времени, со всеми его положительными и отрицательными сторонами, со всеми его радостями и страданиями, со всем его порядком и хаосом. Поэтому среди русских так мало философов par excellence (преимущественно): они есть, они гениальны, но зачастую их приходится искать среди фельетонистов, литературных критиков и теоретиков отдельных партий.
3. В связи с этой "живостью" русской философской мысли находится тот факт, что художественная литература является кладезем самобытной русской философии..." (496,С. 213-214).
Проблема эволюции поэзии - одна из важнейших проблем современного литературоведения.
Актуальность данной работы определяется основной ее целью: выявить типологическую общность направления (наиболее общие характерные приметы в творчестве поэтов) и проследить их мировоззренческую, идейно-тематическую, жанровостилевую и этико-эстетическую эволюцию.
Выбор объекта исследования (творчество поэтов “почвенного” направления, пришедших в литературу преимущественно во второй половине 50-х годов) мотивирован тем, что уровень осмысления этого литературного явления не может быть признан в настоящее время удовлетворительным. Необходимо заполнить пробел в истории русской поэзии.
Целью исследования (выявить истоки направления, проследить его эволюцию, установить временные рамки) определены и его задачи :
- выявить социокультурные причины вызвавшие “почвенное” направление к жизни,
- идейно-тематические, этико-эстетические, стилевые и жанровые общности и различия,
- преобладающие мотивы,
- доминирующий тип лирического героя,
- место и роль Н Рубцова и Ю Кузнецова в данном направлении и в русской
поэзии в целом, -степень влияния и взаимовлияния поэтов в рамках направления и в русской поэзии второй половины столетия.
Необходимо также:
- проведение сравнительно-типологического анализа фольклорно-мифологической образно-символической системы и лирики поэтов “почвенного” направления,
- определение степени и качества творческого заимствования (фольклоризма и мифологизма).
Методологической, теоретической и методической основой работы являются труды классиков отечественной и зарубежной филологии и философии: А. Афанасьева , Ф. Буслаева, А. Веселовского, А. Потебни, М. Бахтина, А. Лосева, Н. Бердяева, О. Шпенглера и др.
В работе учитываются также основные теоретические труды ведущих современных отечественных и зарубежных литературоведов, критиков и философов: К. Азадовского, В. Базанова, И.Ф. Волкова, Д. Дюришина , Ю. Лотмана, М. Маковского, Г. Поспелова, М. Храпченко, Г. Померанца и др.
Основные методы исследования: сравнительно-типологический, историко-проблемный, проблемно-тематический. Сравнительно-исторический, сравнительно-сопоставительный и контекстуальный методы сочетаются с принципом системности и целостности анализа. Вспомогательные методы: биографический, лингвопоэтический (лингвистическая типология). Центральный методологический и методический принцип исследования - принцип историзма.
В работе учтен опыт типологического исследования русской поэзии второй половины ХХ века (работы В. Зайцева, В. Гусева, П. Выходцева, В. Дементьева, А. Михайлова, В. Кожинова, Ю. Минералова, А. Павловского, П. Глинкина, И. Шайтанова и др.); типология конкретизирована (на материале творчества поэтов одного направления).
Новизна работы определяется выбором объекта исследования (историко-типологическое исследование лирики поэтов “почвенного” направления, сравнительно-типологический анализ образной системы поэтов-“почвенников” ). Новым является и объем привлекаемого для решения поставленных задач материала, охватывающего почти сорокалетний период развития русской поэзии.
1. Критики порой теряют голову и выглядят откровенно комично, считая свое направление “единственно актуальным” (В. Курицын). Они доходят до того, что упраздняют не только эстетические каноны, но и вообще всякую систему ценностей. Ответной реакции им не пришлось долго ждать У поэтов “новой волны” ирония заменила мировоззрение” (М. Золотоносов), их “марафон лирической эксцентрики - это уже “дурная бесконечность” (А. Пикач), все это - нигилизм” (В. Кулаков). Т. Дьякова поставила им неутешительный диагноз “Невозможность адекватно соотнести внешний и внутренний миры рождает скептическое отношение к действительности и к себе”.(Дьякова Т. Поэзия, презревшая поэзию. О языке поэтического авангарда // Подъем. - 1991. - № 3. - С. 228). Но суровей всего прозвучал голос А. Солженицына, подошедшего к направлению, как всегда, с “эпохальной” меркой “Для постмодерниста мир - не содержит реальных ценностей. Даже есть выражение “мир как текст” - как вторичное, как текст произведения, создаваемый автором, и наибольший интерес - это сам автор в соотнесенности со своим произведением, его рефлексия. Культура должна замкнуться сама на себя (оттого эти произведения переполнены реминисценциями, и до безвкусия), и только она и есть стоящая реальность. Оттого повышенное значение приобретает игра - но не моцартианская игра радостно- переполненной Вселенной - а натужная игра на пустотах, и у художника нет ответственности ни перед кем в этих играх. Отказ от каких-либо идеалов рассматривается как доблесть”. (929, С. 5). Впрочем, история литературы знает много примеров, когда направление, группа или поэтическая школа, “похороненная” критиками, или распавшаяся сама, выдвигала вдруг из своих рядов талантливых и даже гениальных авторов (Маяковский, Есенин).
2. Негативную оценку современной “постмодернистской поэзии дает и Ю. Минералов: “Стихотворческая волна, выплеснувшаяся на страницы литературные в последние годы и уже названная “постмодернизмом”, успела обнажить все главное, что в себе несла и таила. “Постмодернизм” в творческих исканиях своих оказался заметно перекошен в сторону изобретения метафор (авторы даже соперничают в этом), невнятной иронии в некоторые “типовые” (то есть многократно повторяющиеся) жизненые и литературные адреса, он перенасыщен совсем уж выглядящими как учебно-литературное упражнение текстами комбинаторного характера и текстами-кальками (с авторов разных времен и различных народов, комбинаторика - та, по сути, лишь условный вариант подобных калек ). Очень много сначала вроде милой, но скоро надоедающей своей футуристической устарелостью игры с ритмами и созвучиями. Коротко говоря, налицо перекос в сторону внешней формы...” ( Минералов Ю. Послезавтра, или Стихи, не написанные Тютчевым // Лит. учеба. - 1992. - № 5/6. - С. 151-156).
3. ”Нам не простят, если мы будем сами собой - приблизительно так сказал Достоевский. Но за право быть самим собой не просят ни у кого прощения - это право дано самим Творцом. И отступление от него равносильно самоубийству. Вероятно, именно этого от нас и хотят” . ( Мамлеев Ю., 1990, С. 47).
4. Еще В. Белинский писал “Итак, народ, или лучше сказать, масса народа, и общество пошли у нас врозь” (Белинский В.Г. Взгляд на русскую литературу. - М., 1982. - С. 38).
5. Так, Н. Рубцову было “совершенно чуждо получившее некоторое распространение плоское противопоставление деревни городу, кичливое любование своим крестьянским происхождением. Он искренне переживает “промежуточное” состояние, но душа его по-прежнему принадлежит деревне” (Михайлов А. Есть о чем поспорить // Вопросы литературы. - 1970. - № ?. - С. 25).
6.0 новаторстве “почвенников” говорится в работах В. Кожинова (455), Н. Гашевой (392), Е. Ивановой (439), К. Анкудинова (344) и др.
7. Воздействие на умы было таким значительным, что его не могли не учитывать поэты других ориентаций (С. Орлов, Г. Горбовский и др.).
8. ”Храм являет собой концентрированное выражение окультуренной природной среды. Концентрированное потому, что для каждого прихожанина храм был центром, к которому вели все дороги, тяготели вспаханные земли и вся мирооколица. Когда началось порушение храмов, стала приходить в запустение среда обитания человека а вместе с ней обесцениваться традиции “духовной оседлости” (термин Д.С. Лихачева). Цепочка потянулась к фольклорным формам культуры, к вымиранию традиций “духовного космоса”, далее - к утрате традиционных внутриэтнических связей и т.д. и т.п. Разрушение фольклорных форм культуры, которые в России были неотделимы от крестьянского восприятия православия - одна из причин дегуманизации общества. Эти процессы, где в большей, а где в меньшей степени, характерны и для Востока и для Запада”. (Тульцева Л.А. “Божий мир православного крестьянина” // Менталитет и аграрное развитие России. - М., 1996. - С. 304-305).
9. ”Заслуга этих поэтов в том, что каждый из них , в меру своих возможностей, сделал попытку прорваться к общечеловеческим ценностям - при всей их отчетливо выраженной национальности - и закрепиться на их философско-эстетических параметрах”, - пишет Л. Малюкова (Малюкова Л.Н. Философская лирика (1946-1990). - Ростов-на- Дону, 1992. - С. 149).
10. Так, В. Артемов разрабатывает балладный жанр (“Баллада о детском доме”, “Баллада о возвращении”, “Баллада о листе осиновом” и т.д.).
11. “Сельский” налет виден даже в любовной лирике
Я мечтал: подойду, поцелую,
Этот страх до сих пор не угас...
Я любил вас тогда, городскую,
Сельский мальчик, как помню сейчас.
(Б. Примеров, “В молодом, неутешном убранстве...” (День поэзии-1971. - М., 1971. - С. 70).
12. ” Диалектика национального и общечеловеческого заключена в природе символа. Формируясь на национальной почве, символический образ тяготеет к созданию целостного образа мира”.(Станкеева З.В. Национальный характер символики Блока и Есенина // Типологическое изучение литературного процесса. - Пермь, 1987. - С. 50).
13. Если сравнить (в процентном отношении) набор наиболее употребляемых размеров у Н. Рубцова с данными М.Л. Гаспарова по истории русского стиха, то они окажутся наиболее близкими к показателям эпохи 1880-1890-х годов, то есть “времени Блока” (См. Баранов С.Ю. Стихотворение “Поэзия” Архитектоника и образность // Поэзия Николая Рубцова. Материалы по поэтике. - Вологда, 1997. - С. 12¬51). Подобную картину можно найти у поэтов-новокрестьян: Н. Клюева, С. Клычкова, С. Есенина, А. Ширяевца, П. Радимова (См.: Орлицкий Ю.Б. Проза и стих в творчестве Н. Клюева и других поэтов новокрестьянского направления // Вытегорский вестник. - Вытегра, 1994. - С. 38-44).
14. “Сегодня славяно-православному миру угрожает опасность двойной подмены подмены собственной великой письменной традиции чужой, романо-германской, или подмены великой традиции малой - в духе почвеннического этноцентризма” (Панарин А. Похищение России // Москва. - 1997. - № 1. - С. 150).
15. “Никакие земные привязанности, даже такие самые дорогие из них, как любовь к родному краю, к своему городу, к своей стране, не должны заслонять для нас Самого Христа и Его Церковь. В противном случае мы неизбежно скатываемся к обожествлению твари, т.е. к язычеству и его основному методу - оккультизму.” (Дворкин А. (Радонеж. - 1996. - ноябрь (№ 29-32 (43)).
2. Негативную оценку современной “постмодернистской поэзии дает и Ю. Минералов: “Стихотворческая волна, выплеснувшаяся на страницы литературные в последние годы и уже названная “постмодернизмом”, успела обнажить все главное, что в себе несла и таила. “Постмодернизм” в творческих исканиях своих оказался заметно перекошен в сторону изобретения метафор (авторы даже соперничают в этом), невнятной иронии в некоторые “типовые” (то есть многократно повторяющиеся) жизненые и литературные адреса, он перенасыщен совсем уж выглядящими как учебно-литературное упражнение текстами комбинаторного характера и текстами-кальками (с авторов разных времен и различных народов, комбинаторика - та, по сути, лишь условный вариант подобных калек ). Очень много сначала вроде милой, но скоро надоедающей своей футуристической устарелостью игры с ритмами и созвучиями. Коротко говоря, налицо перекос в сторону внешней формы...” ( Минералов Ю. Послезавтра, или Стихи, не написанные Тютчевым // Лит. учеба. - 1992. - № 5/6. - С. 151-156).
3. ”Нам не простят, если мы будем сами собой - приблизительно так сказал Достоевский. Но за право быть самим собой не просят ни у кого прощения - это право дано самим Творцом. И отступление от него равносильно самоубийству. Вероятно, именно этого от нас и хотят” . ( Мамлеев Ю., 1990, С. 47).
4. Еще В. Белинский писал “Итак, народ, или лучше сказать, масса народа, и общество пошли у нас врозь” (Белинский В.Г. Взгляд на русскую литературу. - М., 1982. - С. 38).
5. Так, Н. Рубцову было “совершенно чуждо получившее некоторое распространение плоское противопоставление деревни городу, кичливое любование своим крестьянским происхождением. Он искренне переживает “промежуточное” состояние, но душа его по-прежнему принадлежит деревне” (Михайлов А. Есть о чем поспорить // Вопросы литературы. - 1970. - № ?. - С. 25).
6.0 новаторстве “почвенников” говорится в работах В. Кожинова (455), Н. Гашевой (392), Е. Ивановой (439), К. Анкудинова (344) и др.
7. Воздействие на умы было таким значительным, что его не могли не учитывать поэты других ориентаций (С. Орлов, Г. Горбовский и др.).
8. ”Храм являет собой концентрированное выражение окультуренной природной среды. Концентрированное потому, что для каждого прихожанина храм был центром, к которому вели все дороги, тяготели вспаханные земли и вся мирооколица. Когда началось порушение храмов, стала приходить в запустение среда обитания человека а вместе с ней обесцениваться традиции “духовной оседлости” (термин Д.С. Лихачева). Цепочка потянулась к фольклорным формам культуры, к вымиранию традиций “духовного космоса”, далее - к утрате традиционных внутриэтнических связей и т.д. и т.п. Разрушение фольклорных форм культуры, которые в России были неотделимы от крестьянского восприятия православия - одна из причин дегуманизации общества. Эти процессы, где в большей, а где в меньшей степени, характерны и для Востока и для Запада”. (Тульцева Л.А. “Божий мир православного крестьянина” // Менталитет и аграрное развитие России. - М., 1996. - С. 304-305).
9. ”Заслуга этих поэтов в том, что каждый из них , в меру своих возможностей, сделал попытку прорваться к общечеловеческим ценностям - при всей их отчетливо выраженной национальности - и закрепиться на их философско-эстетических параметрах”, - пишет Л. Малюкова (Малюкова Л.Н. Философская лирика (1946-1990). - Ростов-на- Дону, 1992. - С. 149).
10. Так, В. Артемов разрабатывает балладный жанр (“Баллада о детском доме”, “Баллада о возвращении”, “Баллада о листе осиновом” и т.д.).
11. “Сельский” налет виден даже в любовной лирике
Я мечтал: подойду, поцелую,
Этот страх до сих пор не угас...
Я любил вас тогда, городскую,
Сельский мальчик, как помню сейчас.
(Б. Примеров, “В молодом, неутешном убранстве...” (День поэзии-1971. - М., 1971. - С. 70).
12. ” Диалектика национального и общечеловеческого заключена в природе символа. Формируясь на национальной почве, символический образ тяготеет к созданию целостного образа мира”.(Станкеева З.В. Национальный характер символики Блока и Есенина // Типологическое изучение литературного процесса. - Пермь, 1987. - С. 50).
13. Если сравнить (в процентном отношении) набор наиболее употребляемых размеров у Н. Рубцова с данными М.Л. Гаспарова по истории русского стиха, то они окажутся наиболее близкими к показателям эпохи 1880-1890-х годов, то есть “времени Блока” (См. Баранов С.Ю. Стихотворение “Поэзия” Архитектоника и образность // Поэзия Николая Рубцова. Материалы по поэтике. - Вологда, 1997. - С. 12¬51). Подобную картину можно найти у поэтов-новокрестьян: Н. Клюева, С. Клычкова, С. Есенина, А. Ширяевца, П. Радимова (См.: Орлицкий Ю.Б. Проза и стих в творчестве Н. Клюева и других поэтов новокрестьянского направления // Вытегорский вестник. - Вытегра, 1994. - С. 38-44).
14. “Сегодня славяно-православному миру угрожает опасность двойной подмены подмены собственной великой письменной традиции чужой, романо-германской, или подмены великой традиции малой - в духе почвеннического этноцентризма” (Панарин А. Похищение России // Москва. - 1997. - № 1. - С. 150).
15. “Никакие земные привязанности, даже такие самые дорогие из них, как любовь к родному краю, к своему городу, к своей стране, не должны заслонять для нас Самого Христа и Его Церковь. В противном случае мы неизбежно скатываемся к обожествлению твари, т.е. к язычеству и его основному методу - оккультизму.” (Дворкин А. (Радонеж. - 1996. - ноябрь (№ 29-32 (43)).
Подобные работы
- ЭСТЕТИКО-НРАВСТВЕННОЕ СВОЕОБРАЗИЕ И АКТУАЛЬНОСТЬ ПОЭЗИИ НИКОЛАЯ РУБЦОВА
Диссертация , русский язык. Язык работы: Русский. Цена: 500 р. Год сдачи: 2004 - “ПОЧВЕННОЕ” НАПРАВЛЕНИЕ В РУССКОЙ ПОЭЗИИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ ХХ ВЕКА: ТИПОЛОГИЯ И ЭВОЛЮЦИЯ
Диссертация , история . Язык работы: Русский. Цена: 500 р. Год сдачи: 2003 - Эстетика-нравственное своеобразие и актуальность поэзии Николая Рубцова
Диссертации (РГБ), филология. Язык работы: Русский. Цена: 470 р. Год сдачи: 2004