СОЦИАЛЬНЫЕ СЕТИ КАК ИНСТРУМЕНТ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ВЛАСТИ: ВЛИЯНИЕ НА МЕЖДУНАРОДНУЮ БЕЗОПАСНОСТЬ

ВВЕДЕНИЕ 3
ГЛАВА 1. МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В КИБЕРПРОСТРАНСТВЕ: СТРАТЕГИЧЕСКИЙ КОНТЕКСТ 19
1.1. Киберпространство как сфера международных отношений и национальной безопасности 19
1.2. Структура кибервласти и стратегический потенциал государства в XXI веке 35
1.3. Кибервойна как проявление сложного информационно-политического насилия 56
Выводы к главе 1 69
ГЛАВА 2. СОЦИАЛЬНЫЕ СЕТИ КАК СТРАТЕГИЧЕСКИЙ РЕСУРС КИБЕРВОЙНЫ 72
2.1. Социальные сети как фактор стратегической безопасности 72
2.2. Факторы политической мобилизации в социальных сетях 83
2.3. Травматизация сознания в социальных сетях как новая форма политического насилия: вызовы национальной безопасности 93
Выводы к главе 2 111
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 114
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Купить

Актуальность исследования объясняется несколькими важными обстоятельствами. Современный мир радикально изменяется: идет процесс перехода от доминирования линейного к нелинейному развитию. Его квинтэссенцию выразил лауреат Нобелевской премии И.Р. Пригожин в постулате «стрелы времени» - ускоряется и усложняется развитие живой и неживой природы, а также человеческих обществ. Из этого следует, что современные социальные структуры становятся открытыми неустойчивыми, неравновесными, саморазвивающимися. Сказанное относится и к характеру социальных сетей - они не только ускоренно развиваются, но и качественно усложняются, становятся саморазвивающимися системами, в значительной степени существующими независимо от «воли» человека, что, соответственно, формирует сложные риски и уязвимости для функционирования социума, усложняет и международные отношения и международную безопасность. В значительной степени под влиянием фактора сетевого развития общества осуществился переход от Ньютоновской к Энштейновской картине мира, что предполагает нелинейный взгляд на природу международных отношений и выработку новых подходов к их интерпретациям, одним из которых стал «квантовый подход» . В продолжении подобного рода исследований автор считает актуальным учесть факторы сложности и саморазвития социальных сетей, сопровождающиеся возникновением эмерджентных реалий («соседствующих пространств», «вневременного времени», «культуры реальной виртуальности» ), что привело в XXI веке к радикальным изменениям природы международных отношений и международной безопасности - они развиваются не только под влиянием осознанных действий людей, но и в силу своей саморефлексивной 
природы - «рефлексивному творению истории» . Такого фактора в истории международных отношений ранее не существовало, и на него пока не обращено должное внимание исследователей. Благодаря сложным социальным сетям появились принципиально новые политические инструменты влияния и управления акторами мирового сообщества. Фактически произошло определённое перераспределение внутри всей системы международной обстановки (МО) в пользу новых, прежде всего, информационных и цифровых средств формирования смыслов политики и международной безопасности посредством власти кодов сигнификаций опасностей и угроз. В глобальной сети интернет, частью которой являются социальные интернет-ресурсы, осуществляется конструирование значимых смыслов опасности/безопасности, которые активно используются международными акторами. Как считает Дж. Александер, политические технологии, производимые ими доминирующие смыслы посредством кодов сигнификации, могут в заданном направлении формировать общественное сознание, что используется для достижения политических целей . Пример тому - искусственно инсценируемая угроза России западному миру. Эта тенденция производства политически заданных смыслов со временем приобрела глобальный характер, стала новой социально-политической властью, которая изменяет реалии международной безопасности. Смыслы, производимые посредством кодов сигнификации, по существу, становятся своего рода материальной силой, задающей характер сознания и поведения как простых граждан, так и политических акторов. Как заявляет У. Бек, то, что отношения производства в капиталистическом обществе представляли для Карла Маркса, то отношения определения представляют сегодня: «’’Отношения определения” основываются на контроле над “средствами определения”, над научными и легальными правилами. Здесь, аналогично, существуют “собственники средств определения” - конкретно, ученые и эксперты - и граждане “лишенные средств определения”, которые имеют зависимый статус “простых людей” и которые подвержены власти определения и выбора экспертов, решающих от имени всех» . Из этого следует, что «публичная дипломатия Web. 2.0», создающая смыслы как реальных, так и мифических, инсценированных угроз, представляет собой комплекс силовых инструментов политического влияния новой политической власти. Однако пока недостаточно показано влияние созданных в сетях инсценированных угроз на международную безопасность. Инсценированные угрозы по своей силе могут превосходить реальные опасности.
Таким образом, актуальность исследования определяется разработкой подхода к интерпретации социальной сети как новой политической власти, представляющей социальное взаимодействие, при котором одна сторона навязывает волю другим с помощью кодов сигнификаций, искусственно произведенных политически заданных смыслов, что изменяет характер международной безопасности вообще и, соответственно, предполагает востребованность новых подходов к национальной безопасности России
Степень разработанности проблемы. Исследование влияния социальных сетей и Веб 2.0 технологий на международную безопасность вследствие своей новизны и масштабности мало изучено в российской и зарубежной литературе. Лишь отдельные аспекты данной темы являются достаточно разработанными в науке. Материалы, использующиеся в качестве источниковедческой базы исследования, можно разделить на три группы. К первой группе источников относятся международные и национальные нормативно-правовые акты:
- обеспечивающие безопасность киберпространства ;
- способы борьбы с преступлениями в сфере компьютерной информации ;
- доктрины и стратегии национальной и информационной безопасности и поведения в киберпространстве ;
- законы, защищающие свободы граждан на самовыражение и защиту интеллектуальной собственности .
Большое значение имеют общенациональные документы по безопасности стран, где специальные разделы посвящены информационной безопасности .
В России в последние два десятилетия были заложены фундаментальные положения государственной политики информационной безопасности в Военной доктрине страны и в целой серии документов .
Во вторую группу источников включены работы отечественных и зарубежных социологов и политологов, посвященных:
- изучению проблем современного сложного общества, факторов глобальной информатизации ;
- теории международных отношений ;
- использованию невоенных инструментов внешнеполитического влияния и анализу информационно-силовых факторов национальной и международной безопасности ;
- роли политики силы в международных и военно-политических отношениях . Среди современных исследователей значительный вклад в изучение различных теоретических аспектов международной безопасности и мировой политики внесли: В.А. Веселов , А.А. Кокошин , Н.А. Косолапов, В.М. Кулагин , М.М. Лебедева , С.А. Панарин , А.В. Торкунов , А.И. Уткин , А.В. Фененко и др;
- особое внимание уделено исследованиям травм современного
общества, особенно связанным с деформациями общественного сознания .
Наконец, к третьей группе источников относятся работы, посвященные анализу социальных сетей Интернета как инструментам политического влияния . Рассмотрение процессов глобальной информатизации сделано на основании работ М. Кастельса , Н. Лумана , М. Маклюэна , Ю.
Хабермаса и других социологов, которые понимают сетевой характер как главную определяющую черту глобального информационного общества. Эти базовые положения присутствуют в работах, комментариях и интерпретации отечественных ученых: Т.А. Алексеевой , Э.Я. Баталова , А.Д. Богатурова , В.Н. Конышева , П.А. Цыганкова , В.Ф. Петровского , и в авторитетных работах С.А. Ланцова , Н.Р. Сетова и др.
Теоретическая и методологическая основа исследования.
Проработка теоретических и методологических основ исследования имеет важное значение, потому что она связана с осознанием и изучением тех фундаментальных изменений, которые произошли в современной системе МО и, как следствие, - силовых (прежде всего, информационно-сетевых) средств политического влияния. Именно поэтому в работе было посвящено значительное внимание изучению методологических новаций относительно общей формулы К. Клаузевица о том, что «война есть крайнее средство политики» и «война — это акт насилия, имеющий целью заставить противника выполнить вашу волю» . При этом данная формула отнюдь не предполагает только военного «насилия», что очень современно, потому что
актуальными в наши дни стали методологические подходы,
интерпретирующие невоенные, смысловые «акты насилия» .
В качестве общей теоретико-методологической базы исследования используется системный подход Т. Парсонса , Н. Лумана и др., согласно которому международная безопасность представляет собой систему отношений, характеризующуюся целостностью и взаимозависимостью самого широкого круга субъектов и акторов международной обстановки. Теоретико-методологические принципы данного подхода в своей основе были разработаны такими исследователями МГИМО МИД СССР И МИД России как М.А. Хрусталев , А.С. Злобин, А.Д. Богатуров , Т.А. ТТТя TZTTAT/ГГГЯ KA KA ТТрАр ПРП^ Т Д Д ТАк'РАРП^ А ДА I I р ТТ^АПАЯТТГ/ПД К" I I
шаклеина , ivi.ivi. Леиедева , Т./А.. /Алексеева , /А..И. Подиерсзкин , К.П.
Боришполец , а также сотрудниками центра Военно-политических
исследований МГИМО МИД России - Корпорации ВКО «Алмаз-Антей», в некоторых из которых принимал участие и автор.
Понимание новых реалий международной безопасности будет базироваться на методологии, предлагаемой представителями направления теории международных отношений, согласно которому значимыми акторами безопасности являются не только государства, но и негосударственные акторы. Подобного подхода придерживаются такие авторы как Д. Най , В.М. Кулагин и ряд других.
Источниковедческая база исследования. В качестве источников исследования автор рассматривает сетевые интернет-ресурсы, в частности и прежде всего «Фейсбук», «Твиттер», документы и публикации в отечественных и иностранных СМИ, публичные выступления политиков и высших должностных лиц, а также многочисленные исследовательские работы, приведенные в списке литературы.
Цель исследования: проанализировать сложную природу власти социальных сетей, её влияние на характер международной и национальной безопасности. Для достижения цели исследования поставлены следующие задачи:
- охарактеризовать влияние современной информационной революции на становление сложных социальных сетей;
- исследовать современные социальные сети и другие Веб 2.0 технологии, выделить их наиболее значимые факторы проявления власти;
- определить влияние социальных сетей и Веб 2.0 технологий на международную и национальную безопасность. «исследовать современные социальные сети и другие Веб 2.0 технологии, выделить их наиболее значимые факторы проявления власти».
Область исследования соответствует пункту 1 «Политическая власть как основной предмет политической социологии. Методы, функции, формы проявления политической власти в системе общественных отношений. Политическое сознание и поведение социальных групп, общностей, классов, организаций, индивидов. Взаимосвязь и взаимовлияние политической и социальной сфер общественной жизнедеятельности. Соотношение и пересечение научных интересов и понятийных аппаратов политической социологии, социологии и политологии» паспорта специальности ВАК 22.00.05 «Политическая социология».
Объектом исследования являются социальные сети, рассматриваемые как инструмент политической власти.
Предметом исследования является влияние социальных сетей на международные отношения и международную безопасность в контексте изучения новых вызовов национальной безопасности России.
Практическая значимость работы. Изучение влияния политической власти социальных сетей на международную и национальную безопасность характеризуется практической значимостью, когда полученные знания могут быть использованы Российской Федерацией при выработке государственной информационной политики, в том числе в области регулирования интернета, а также при выработке внешнеполитической позиции на международных переговорах по обеспечению информационной безопасности на площадке ООН и в рамках других международных структур. Эта тенденция проявилась в полной мере в первом десятилетии нашего века, но не находила долгое время соответствующего внимания среди исследователей-международников, хотя именно в XXI веке можно говорить о появлении феномена в международных отношениях - политики «новой публичной дипломатии» .
Научная новизна результатов диссертационного исследования.
1) Выявлена природа современного цифрового пространства, раскрыта его сложная дифференциация, амбивалентность его функций;
2) обоснована усложняющаяся природа политической власти, обусловленная качествами киберпространства;
3) показана взаимосвязь кибервласти с конкретными кибератаками, нацеленных на обретение реальных капиталов, что производит новые сложные риски рукотворного типа;
4) обосновано воздействие кибервласти на характер международных отношений вообще и национальную безопасность в особенности, а также взаимосвязь кибервласти с «цифровой дипломатией»;
5) раскрыто влияние кибервласти на процесс усложнения природы современного насилия;
6) исследовано воздействие социальных сетей на «драматизацию сознания» (М. Кастельс), показаны новейшие манипулятивные приемы, деформирующие мировосприятие людей;
7) конкретно проанализированы травмы сознания, проявляющиеся в разрывах ценностей и норм, усвоенных в процессе социализации, которые выражаются как новая форма политического насилия, несущая вызовы национальной безопасности.
Основные положения, выносимые на защиту.
1) Нами дана характеристика современному цифровому киберпространству, квинтэссенция которого видится в следующем. Цифровое киберпространство доступно далеко не в равной мере для всех стран, раскрыта суть его дифференциации: мировые цифровые гиганты США и Китая влияют на характер международных отношений и на международную безопасность, препятствуя появлению на этом поле новых политико-цифровых акторов. По нашему убеждению, в целях укрепления национальной безопасности, России необходимо создать свое собственное цифровое облако. Благодаря гетерархической природе сетевой, ацентричной организации, киберпространство представляет собой своеобразную ризому, будучи внеструктурным и нелинейным способом формирования целостности в виде совокупности самых разнородных смыслов. В нем отсутствует единый центр, но есть множество кластеров тесных («сильных») связей различных акторов и множество удаленных («слабых») связей с другими кластерами, все вместе образующими единую глобальную сеть. Киберпространство может постоянно копироваться, множиться и воспроизводиться благодаря каскадам бифуркаций, что в целом характерно для нелинейно развивающегося социума. Последствия функционирования
киберпространства, сочетающего человеческое агенство и актанты, амбивалентны. С одной стороны, оно создает множество возможностей для быстрого доступа к общественным благам, открывает новые пути и средства для всех людей участвовать в гражданском обществе, но, с другой стороны, это также создает уникальные возможности для самых различных акторов использовать киберпространство для развертывания мощных средств- актантов стратегического действия, ведения военных операций.
2) Обосновано, что благодаря киберпространству усложняется природа политической власти, ныне функционирующей в детерриторизированном пространстве и во «вневременном времени». По своей природе политическая власть в киберпространстве отличается от «классической» власти, предполагающей, навязывание воли посредством права, авторитета или традиций (М. Вебер) или способность класса, владеющими основными средствами производства, осуществлять социально-политическое господство (К. Маркс). Ныне “собственники средств определения” смыслов (У. Бек) фактически владеют весьма значительным ресурсом политической властью, что позволяет им выражать свои интересы. Сформировалась кибервласть, представляющая собой сложную систему ресурсов, структурированных вокруг производства и обмена цифровой информации, а также контроля над ней. Её сложность, в частности, проявляется в том, ресурсы оказывают нелинейное действие: сравнительно небольшие факторы (искусственно произведенные симулякры и фейки) могут быть весьма значимыми по своим воздействиям на социум. Вместе с тем, кибервласть за счет создания цифровых облаков постепенно трансформируется во властную гегемонию, т.е. супервласть, которая не ограничивается контролем над сугубо кибернетическими ресурсами, вбирает в себя человеческие, финансовые, экономические, символические, культурные и политические ресурсы, создаваемые или задействованные в этой системе. 3) Кибервласть позволяет осуществлять кибератаки, нацеленные на конвертацию виртуальных смыслов в реальные капиталы - экономического, политического, культурного, социально-психологического, военного характера. Кибервласть
функционирует в цифровом поле борьбы, в котором киберакторы, от индивидов до государств, конкурируют за капитализацию своего места в данном поле (П. Бурдье). Кибервласть производит новые сложные риски,
ведущие к дерегуляции международного порядка. Кроме того, кибервласть как сложная система способна к саморефлексии, что потенциально производит разнообразные ненамеренные последствия для
функционирования миропорядка.
4) Показаны и раскрыты две тенденции в области современных
международных отношений: смещение суверенитета и власти государств в область киберпространства и нарастающая зависимость их от цифровых технологий, а также диффузия кибервласти между государственными и негосударственными акторами, что вместе создает вызовы национальной безопасности. Национальная безопасность в современных условиях во все большей степени определяется информационно-цифровыми ресурсами кибервласти. Страны, которые достигнут технологического и политического превосходства в киберпространстве, будут претендовать на мировое господство. Битва за кибервласть между державами будет важнейшей характеристикой ближайших лет развития международных отношений. Эти вызовы призвана минимизировать «цифровая дипломатия»,
подразумевающая весьма широкий набор управленческих задач - и традиционных, и новых, но решаемых с помощью киберинструментов в режиме онлайн. В ситуации борьбы за кибервласть цифровая дипломатия включает в себя элементы кибердавления, т.е. стремится к неявному противостоянию с противником с целью создания благоприятных условий для реализации реальных политических действий в своих интересах.
5) Изменилась эффективность использования тех или иных инструментов насилия - они становятся информационно-цифровыми и надзорно-цифровыми. Для победы в настоящее время необходимо с помощью «игры» кодами сигнификациии принудить правящую элиту противника принять систему ценностей, интересов и норм, что возможно сделать не только с помощью военной силы, но, прежде всего, с помощью невоенных инструментов силовой политики - информационно-когнитивных средств, цифрового надзора, манипулирования общественного сознания с помощью симулякров и симуляций.
6) Исследование социальных сетей выявило то, что они стали мощным
инструментом для сознательной политики дезинформации, фейков, искажающих реальности, которые могут менять достаточно быстро и в глобальном масштабе информационно-когнитивный фон в странах и регионах. Благодаря сетям возникли новые формы манипулирования общественным сознанием, которые используются для формирования политической напряженности, дезинформация граждан о работе органов государственного управления. Это приводит к провоцированию столкновений религиозного, социально-политического и национального характера, подрыву авторитета власти, нанесению ущерба жизненно важным интересам государства в разных областях. Показано, что в социальных сетях осуществляется «драматизация сознания» и манипуляция им с помощью симулякров и фейков, представленных в виде тех или иных
«гуманистических» и «планетарных ценностей».
7) Исходя из того, что «общество травмы» стало современной
реальностью (Ж.Т. Тощенко), в развитии этой проблематики нами проанализированы травмы сознания, проявляющиеся в разрывах ценностей и норм, усвоенных в процессе социализации, которые выражаются как новая форма политического насилия, несущая вызовы национальной безопасности. Такие формы новейших манипуляций сознанием как троллинг в социальных сетях, астротурфинг, сокпаппетинг обладают возможностями для форматирования общественного мнения к будущим политическим и идеологическим акциям путем нанесения с помощью кодов сигнификаций травм исторической памяти, создания второго «негативного тела» политического деятеля, перформансов с заданным провокационным смыслом.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования были изложены в аналитических работах Центра военно-политических исследований МГИМО с 2014 по настоящее время, подготовленных по заказу Министерства иностранных дел РФ, Концерна ВКО «Алмаз-Антей», РГНФ и Минобороны, получивших положительную оценку:
- «Долгосрочное прогнозирование развития отношений между локальными человеческими цивилизациями в Евразии» (проект РГНФ № 15-37-14016);
- «Динамика мирового рынка торговли продукцией военного назначения, мониторинг международного и российского законодательства в области осуществления внешнеторговой деятельности в отношении продукции военного назначения» - заказчик ВКО «Алмаз-Антей»;
Кроме того, автор участвовал в аналитических работах Центра, которые были опубликованы:
- «Информационно-аналитическая система стратегического планирования противодействия угрозам национальной безопасности»;
- «Долгосрочные сценарии развития стратегической обстановки, войн и военных конфликтов в XXI веке»;
- «Долгосрочное прогнозирование развития международных отношений»;
- «Военно-политические аспекты прогнозирования мирового развития»;
- «Долгосрочное прогнозирование сценариев развития военно-политической обстановки».
- «Стратегическое сдерживание: новый тренд и выбор российской
политики: монография / А.И. Подберёзкин, М.В. Александров, К.П.
Боришполец и др.. - М.: МГИМО-Университет, 2019. - 649 с.
Основные положения диссертационной работы были опубликованы в изданиях, рекомендованных ВАК при Минобрнауки РФ:
- Подберёзкин А.И., Жуков А.В. Публичная дипломатия в силовом противостоянии цивилизаций // Вестник МГИМО-Университета. - 2015. - № 6(45). - С. 106-116.
- Подберёзкин А.И., Жуков А.В. Стратегия «силового принуждения» в условиях сохранения стагнации в России // Обозреватель - Observer. - 2018. - № 4. - С. 22-34.
- Подберёзкин А.И., Жуков А.В. Факторы безопасности для российской нации, государства и общества. Угрозы силового использования социальных сетей // Обозреватель - Observer. - 2017. - № 9 (332). - С. 23-40.
- Подберёзкин А.И., Жуков А.В. Оборона России и стратегическое сдерживание средств и способов стратегического нападения вероятного противника // Вестник МГИМО-Университета. - 2018. - № 63(6). - С. 141¬158.
- Жуков А.В. Институты развития человеческого капитала России и политика «силового принуждения» // Обозреватель - Observer. - 2020. - № 4 (363). - С. 27-44.
- Жуков А.В. Киберпространство как сфера международных отношений и национальной безопасности // Научное обозрение. Серия 2. Гуманитарные науки. - 2020. - № 3-4. - С. 60-68.
- Жуков А.В. Социальные сети как фактор стратегической безопасности // Научное обозрение. Серия 2. Гуманитарные науки. - 2020. - № 5. - С. 23-31.
Одна из работ опубликована в издании, входящем в Скопус: Подберезкин А.И., Жуков А.В. Травматизация сознания как новая форма политического насилия: Рецензия на книгу члена-корреспондента РАН Ж.Т. Тощенко «Общество травмы: между эволюцией и революцией (опыт теоретического и эмпирического анализа)» // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: социология, 2020. № 2 (в печати) .

Купить