Влияние китайского фактора на индийско-американские отношения в современной мировой политике
|
ВВЕДЕНИЕ 4
ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ
КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИИ КИТАЙСКОГО ФАКТОРА 31
1.1. Западные рационалистические подходы к проблематике глобального лидерства США и Китая: авторитарный «пекинский консенсус» как альтернатива либеральному «вашингтонскому консенсусу» 31
1.2. Культурно-структурированные концепции миропорядка с китайской
спецификой: иерархичность китаецентричных подходов как основа китайского порядка международных отношений 63
1.3. Концептуализация китайского фактора: методология объективизированного
факторного анализа и его количественная составляющая в интерпретации индийских политикоформирующих кругов 83
ГЛАВА 2. ИНДИЙСКО-АМЕРИКАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ И ИХ МЕСТО В СОВРЕМЕННОЙ МИРОВОЙ ПОЛИТИКЕ: ИЗМЕНЕНИЕ ДИНАМИКИ И АКЦЕНТОВ В КЛЮЧЕВЫХ ОБЛАСТЯХ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ 110
2.1. Индийско-американские отношения в постбиполярном мире
(нач. 1990-х гг. - май 2019 г.) 110
2.2. Индийско-американское взаимодействие в ядерной энергетике 129
2.3. Сотрудничество Индии и США в сфере обороны и безопасности 154
ГЛАВА 3. ПРАКТИЧЕСКАЯ КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ КИТАЙСКОГО ФАКТОРА В ИНДИЙСКО-АМЕРИКАНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ 167
3.1. Китай во внешней политике современной Индии: потенциал и ограничители
сотрудничества в двустороннем формате, на региональном и глобальном уровнях 167
3.2. Основные сценарии влияния китайского фактора на отношения Индии
с США 187
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 205
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 215
ПРИЛОЖЕНИЯ 248
Приложение А. Энниаграмма стратегических факторов (по А.И.Агееву и Б.В.Куроедову) 248
Приложение Б. Стратегическая матрица Китая в период до 2025 года при реализации основных геополитических тенденций (по А.И.Агееву и Б.В.Куроедову) 249
Приложение В. Брифинги для СМИ МИД Индии по китайской тематике (1999 - 2019 гг.) 250
Приложение Г. Пресс-релизы МИД Индии по китайской тематике (2001 - 2019 гг.) 254
Приложение Д. Заявления и выступления представителей МИД и высшего руководства Индии по китайской тематике (1999 - 2019 гг.) 261
Приложение Е. Интервью представителей МИД и высшего руководства
Индии по китайской тематике (1999 - 2016 гг.) 266
Приложение Ё. Количественная разбивка публикаций пресс-центра МИД Индии по китайской тематике по уровням взаимоотношений 267
Приложение Ж. Распределение отобранных публикаций с сайта МИД Индии по уровням отношений Индии и Китая (2001-2019 гг.) 268
Приложение З. Тематика отобранных публикаций с сайта МИД Индии по трем уровням отношений Индии и Китая и годам с максимальным количеством упоминаний в информационных сообщениях 269
Приложение И. Основные показатели экономического развития Китая в 1990-2017 гг 272
Приложение Й. Основные показатели экономического развития Индии в 1990-2017 гг 274
Приложение К. Сравнение подходов кабинетов М.Сингха и Н.Моди к развитию внешнеэкономических связей в области ядерной энергетики с США, их союзниками и прочими странами 276
Приложение Л. Совместные заявления и декларации должностных лиц Индии и США по итогам встреч на высшем и высоком уровнях (2000-2018 гг.) 279
ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ
КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИИ КИТАЙСКОГО ФАКТОРА 31
1.1. Западные рационалистические подходы к проблематике глобального лидерства США и Китая: авторитарный «пекинский консенсус» как альтернатива либеральному «вашингтонскому консенсусу» 31
1.2. Культурно-структурированные концепции миропорядка с китайской
спецификой: иерархичность китаецентричных подходов как основа китайского порядка международных отношений 63
1.3. Концептуализация китайского фактора: методология объективизированного
факторного анализа и его количественная составляющая в интерпретации индийских политикоформирующих кругов 83
ГЛАВА 2. ИНДИЙСКО-АМЕРИКАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ И ИХ МЕСТО В СОВРЕМЕННОЙ МИРОВОЙ ПОЛИТИКЕ: ИЗМЕНЕНИЕ ДИНАМИКИ И АКЦЕНТОВ В КЛЮЧЕВЫХ ОБЛАСТЯХ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ 110
2.1. Индийско-американские отношения в постбиполярном мире
(нач. 1990-х гг. - май 2019 г.) 110
2.2. Индийско-американское взаимодействие в ядерной энергетике 129
2.3. Сотрудничество Индии и США в сфере обороны и безопасности 154
ГЛАВА 3. ПРАКТИЧЕСКАЯ КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ КИТАЙСКОГО ФАКТОРА В ИНДИЙСКО-АМЕРИКАНСКИХ ОТНОШЕНИЯХ 167
3.1. Китай во внешней политике современной Индии: потенциал и ограничители
сотрудничества в двустороннем формате, на региональном и глобальном уровнях 167
3.2. Основные сценарии влияния китайского фактора на отношения Индии
с США 187
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 205
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 215
ПРИЛОЖЕНИЯ 248
Приложение А. Энниаграмма стратегических факторов (по А.И.Агееву и Б.В.Куроедову) 248
Приложение Б. Стратегическая матрица Китая в период до 2025 года при реализации основных геополитических тенденций (по А.И.Агееву и Б.В.Куроедову) 249
Приложение В. Брифинги для СМИ МИД Индии по китайской тематике (1999 - 2019 гг.) 250
Приложение Г. Пресс-релизы МИД Индии по китайской тематике (2001 - 2019 гг.) 254
Приложение Д. Заявления и выступления представителей МИД и высшего руководства Индии по китайской тематике (1999 - 2019 гг.) 261
Приложение Е. Интервью представителей МИД и высшего руководства
Индии по китайской тематике (1999 - 2016 гг.) 266
Приложение Ё. Количественная разбивка публикаций пресс-центра МИД Индии по китайской тематике по уровням взаимоотношений 267
Приложение Ж. Распределение отобранных публикаций с сайта МИД Индии по уровням отношений Индии и Китая (2001-2019 гг.) 268
Приложение З. Тематика отобранных публикаций с сайта МИД Индии по трем уровням отношений Индии и Китая и годам с максимальным количеством упоминаний в информационных сообщениях 269
Приложение И. Основные показатели экономического развития Китая в 1990-2017 гг 272
Приложение Й. Основные показатели экономического развития Индии в 1990-2017 гг 274
Приложение К. Сравнение подходов кабинетов М.Сингха и Н.Моди к развитию внешнеэкономических связей в области ядерной энергетики с США, их союзниками и прочими странами 276
Приложение Л. Совместные заявления и декларации должностных лиц Индии и США по итогам встреч на высшем и высоком уровнях (2000-2018 гг.) 279
Формат индийско-американского взаимодействия по окончании холодной войны определяется необходимостью урегулирования имеющихся противоречий в соответствии со стратегическими целями и задачами каждой стороны. Действия США как сверхдержавы направлены на сохранение превосходства в международной системе . Индия стремится к наращиванию относительной мощи для закрепления статуса великой державы XXI в. путем решения проблем социально-экономического развития и укрепления национальной безопасности, с одной стороны, а также усиления своего влияния за рубежом, с другой стороны . Фактор Китая преподносится как потенциальная угроза долгосрочным интересам США и Индии: сохранению американской гегемонии в Азии и в мире в целом, а также безопасности Индии в ее непосредственном географическом окружении и сопредельных регионах .
Пертурбации на глобальном уровне характеризуются высокой степенью неопределенности и, как следствие, ростом взаимного недоверия членов мирового сообщества. В более широком плане стоит вопрос о готовности Китая пойти на применение силы для отстаивания своих интересов (имеются в виду, прежде всего, территориальные притязания) и выправления неудовлетворяющих его «перекосов» международного порядка в свою пользу. Противоположная точка зрения состоит в том, что поведение Китая следует рассматривать в русле приверженности нынешней системе мирополитических и хозяйственных связей, требующей адаптации к потребностям времени, а не полной перестройки. Несмотря на поддержку Китаем многополярности и более справедливого мироустройства, на практике он старается занимать нейтральную позицию в решении мировых вопросов, хотя, безусловно, с его мнением считаются . На официальном уровне акцентируются условия «новой нормальности»: переориентация на качество экономического роста в условиях замедления его темпов в целях избежания стагнации, способной спровоцировать социальную напряженность.
«Подъем» Китая очевиден, что, естественно, не может не беспокоить его непосредственных соседей, включая Индию. Изменение баланса сил пока еще преимущественно в региональных сегментах международных отношений ставит на повестку дня вопрос о характере китайского лидерства, специфике его подходов к выстраиванию межгосударственного взаимодействия в двустороннем формате, а также на региональном и глобальном уровнях. В частности, в 2017 г. ВВП Китая по текущему обменному курсу (12 трлн долл. США) практически в пять раз превысил индийский (2,6 трлн долл. США). По оценкам Ш.Тхарура, индийского парламентария и дипломата, в недалеком будущем Китай может сместить США с позиции единственной сверхдержавы . Подобные прогнозы свидетельствуют о восприятии китайского направления в качестве приоритетного в долгосрочном внешнеполитическом планировании страны.
Актуальность исследования определяется важностью понимания значения китайского фактора в структурировании отношений Индии, претендующей на роль великой державы, и США, единственной сверхдержавы. В политической элите Индии сформировался консенсус относительно развития стратегического партнерства с США в качестве одного из приоритетных направлений внешней политики, призванного не только повысить национальный потенциал за счет расширения многопрофильного сотрудничества с ведущей мировой державой, но и укрепить престиж страны на международной арене . Помимо усиления Китая в экономической и оборонной областях и груза неурегулированных двусторонних проблем, Нью-Дели корректирует свои подходы к Пекину с учетом перемен в глобальной политике и потребности привлечения внешних ресурсов для модернизации страны . Сближению двух крупнейших азиатских государств способствует совпадение или близость позиций по ряду актуальных глобальных вопросов (сотрудничество в области развития, многополярное мироустройство, перспективы экономической глобализации, борьба с терроризмом и изменением климата) .
Во-вторых, ввиду усложнения международного взаимодействия, в том числе появления новых конкурирующих между собой центров экономического и политического влияния, российскому экспертному сообществу необходимо иметь ясное понимание сущности ключевых региональных и глобальных процессов, а также их последствий для выстраивания последовательного и эффективного внешнеполитического курса особенно в отношении крупных региональных держав, обладающих достаточным потенциалом и мотивацией для форматирования регионального пространства в своих интересах. В силу заинтересованности России в конструктивных связях с Китаем, Индией и США (обозначена в Концепции внешней политики России от 30 ноября 2016 г. ) изучение потенциала двустороннего и многостороннего форматов отношений Индии, США и Китая позволило бы рационально оценить их сильные стороны и «узкие» места.
В-третьих, в связи с формированием полицентричной международной системы и смещением центра экономического роста и развития в Азиатско- Тихоокеанский регион (АТР) в теоретическом переосмыслении нуждается вопрос структурирования макрорегионального пространства, а именно специфики вариантов региональных порядков и их трансформации под воздействием внутренних и внешних факторов как в порядки нового типа, так и отдельные квази-треугольные геополитические конфигурации взаимных интересов и конфронтаций. Подобные стратегические треугольники в годы холодной войны могли представлять собой рамочные конструкции взаимодействия крупнейших держав АТР, позволяющие своевременно «гасить» опасные проявления биполярной конфронтации. К примеру, Соединенные Штаты после поражения в войне во Вьетнаме в середине 1970-х гг. сознательно отошли от биполярной структуры в регионе, поскольку многополярность (трехполярность) в рамках треугольника СССР-Китай-США предоставляла более широкое пространство для маневра . Таким образом, в АТР складывалась своеобразная «автономная многополярность», позволившая странам региона после смены внешнеполитического курса советским руководством в 1985 г. и позднее вследствие распада биполярной системы продолжить взаимодействие в рамках нового миропорядка, сохранив стабильность в регионе.
Степень научной разработанности проблемы. В историографию исследования вошли теоретические и эмпирические работы отечественных и зарубежных авторов, которые условно можно разделить на три кластера:
1) Теоретические работы в области международных отношений по проблематике миропорядка и глобального лидерства США и Китая, методологии факторного анализа;
2) Исследования современных индийско-американских отношений, включая политическую и торгово-экономическую сферы, ядерную энергетику, а также безопасность;
3) Монографии и научные статьи, в которых рассматриваются состояние, проблемы и перспективы индийско-китайских отношений в XX-XXI вв., в том числе взаимодействие Индии и Китая в рамках многосторонних структур на региональном и глобальном уровнях.
Первый блок включает литературу по теории международных отношений, в которой рассматриваются западные рационалистические подходы (реализм, либерализм, конструктивизм) к глобальному лидерству США и Китая, а также культурно-структурированные концепции миропорядка с китайской спецификой (концепция глобального управления, теория отношений, моральный реализм).
Согласно наступательному реализму (Дж.Миршаймер , С.Коткин ) напористость Китая в международных делах под знаменем защиты собственных интересов столкнется с противодействием США, поэтому вооруженный конфликт неизбежен. По мнению оборонительных реалистов (Ч.Глейзер , С.Уолт ), трагические последствия потенциального противостояния сдерживают
агрессивные устремления участников международного взаимодействия. Неоклассики (М.Т.Фравэл , С.Ширк ) акцентируют влияние внутренних факторов на позицию Китая. В теории перехода власти (Р.Гилпин , А.Голдштейн , А.Ф.К.Органски и Дж.Куглер ) вопрос ставится немного в ином ключе: не о том, станет ли Китай новой сверхдержавой, а когда это произойдет?
В теории экономической взаимозависимости (Р.Кеохейн и Дж.Най ) бесконфликтное взаимодействие обусловлено высокими издержками конфронтации государств, которые связывают тесные торгово-экономические отношения и заинтересованные в их поступательном развитии акторы (ТНК, НПО и др.). Либеральный институционализм (Дж.Айкенберри ) главную роль в сглаживании межгосударственных противоречий приписывает международным институтам. Конструктивисты (А.Вендт , Дж.Энью , А.И.Джонстон ,
Т.Кристенсен , Дж.Хайес ) допускают конфликт из-за несовместимости идейных установок элит. В частности, Дж.Хайес изучает процесс (не)конструирования экзистенциальных угроз политическим истеблишментом через призму идентичности, которую он рассматривает как некую общность представлений государств и их граждан о себе, а также ожиданий от других. Отдельно рассматривается дискуссия вокруг термина «пекинский консенсус» (А.В.Виноградов, Д.А.Дегтерев, Д.В.Спирина, А.А.Трусова , Дж.К.Рамо , Ли Синь, К.Э.Бродсгаард, М.Якобсен , С.Кеннеди , С.Халпер , Чжао Суйшэн ).
В центре внимания китайских теоретических наработок находятся вопросы мощи, безопасности и глобального управления. Задача конструирования аутентичных подходов к теории международных отношений предполагает продвижение культурно-структурированных научных концепций, освещающих видение порядка Китаем, крупнейшей региональной державой с интересами по всему миру. Для достижения всеобщего благополучия Чжао Тинян предлагает реорганизовать глобальное управление на основе философского понятия «Поднебесная»: мир в ней - большая семья, которая рассматривается как естественный очаг гармонии, общих интересов и счастья. Цинь Яцин анализирует международные отношения через призму диалектики инь-ян. Это мета-отношения, которые включают как межчеловеческие контакты, так и связи национальных государств. Они развиваются гармонично, несмотря на противоречивую природу. По мнению Янь Сюэтуна , чтобы конкурировать с американцами, Китай должен располагать авторитетом «гуманного» государства и сетью дружественно настроенных партнеров.
В первую группу также вошла теоретическая литература по применению факторного анализа в количественных, а также качественных исследованиях в области истории, политологии и международных отношений. Ее анализ позволил определить фактор (его содержательную и структурную сущность) в количественных исследованиях, а затем рассмотреть применимость подобной концептуализации и ее ограничители для проведения качественных эмпирических исследований в политологии и международных отношениях. С помощью сконструированного таким образом аналитического инструментария получилось формализовать китайский фактор (иными словами, выявить его наиболее емкие и существенные характеристики), что упростило изучение роли указанного явления в выстраивании взаимодействия Индии и США в стратегических областях.
В экономической литературе, как отечественной, так и зарубежной, факторному анализу посвящено немало работ. Среди них труды М.И.Баканова и
А.Д.Шеремета , С.Л.Блюмина, В.Ф.Суханова и С.В.Чеботарева ,
А.Г.Гранберга , Н.И.Диденко , В.М.Жуковской и И.Б.Мучника , Д.Лоули и А.Максвелла , В.Д.Могилевского и А.М.Орехова . Работ по применению факторного анализа в качественных исследованиях не так много. При написании диссертации наибольший интерес представляли труды А.И.Агеева и БР TT/^DQ Т А А ТТАТГПААТЗПТЛ A A ЛлпиттАтзо И Ч|.ШРРиТС|
.В.Куроедова , Т.А.Алексеевой , С.А.Афонцева , Дж.Л.Винсента ,
А.Д.Воскресенского , Р.Дасея , И.А.Истомина , И.Д.Ковальченко , Б.Н.Кузыка50 51 52 , А.С.Куминова , У.Мак-Нила , В.А.Мельянцева , С.А.Нефедова , Н.С.Розова , Р.Дж.Румммеля и М.Л.Титаренко , в которых упомянутый метод применяется в исторических и теоретических политологических исследованиях в области международных отношений.
Историю стран Востока С.А.Нефедов рассмотрел через взаимодействие трех факторов: демографического, технологического и географического.
Отдельно подчеркнул непредсказуемую роль фактора внешних влияний (к примеру, войны, нашествия, диффузии инноваций и культуры). Эти факторы С.А.Нефедов выделяет в качестве ключевых по причине, как он сам пишет, «естественного отбора» . Накопленный исторический материл, по словам ученого, свидетельствует о систематическом характере именно их действия. Отсюда высокая степень разработанности в науке концепций демографического, технологического и географического детерминизма.
.....
Пертурбации на глобальном уровне характеризуются высокой степенью неопределенности и, как следствие, ростом взаимного недоверия членов мирового сообщества. В более широком плане стоит вопрос о готовности Китая пойти на применение силы для отстаивания своих интересов (имеются в виду, прежде всего, территориальные притязания) и выправления неудовлетворяющих его «перекосов» международного порядка в свою пользу. Противоположная точка зрения состоит в том, что поведение Китая следует рассматривать в русле приверженности нынешней системе мирополитических и хозяйственных связей, требующей адаптации к потребностям времени, а не полной перестройки. Несмотря на поддержку Китаем многополярности и более справедливого мироустройства, на практике он старается занимать нейтральную позицию в решении мировых вопросов, хотя, безусловно, с его мнением считаются . На официальном уровне акцентируются условия «новой нормальности»: переориентация на качество экономического роста в условиях замедления его темпов в целях избежания стагнации, способной спровоцировать социальную напряженность.
«Подъем» Китая очевиден, что, естественно, не может не беспокоить его непосредственных соседей, включая Индию. Изменение баланса сил пока еще преимущественно в региональных сегментах международных отношений ставит на повестку дня вопрос о характере китайского лидерства, специфике его подходов к выстраиванию межгосударственного взаимодействия в двустороннем формате, а также на региональном и глобальном уровнях. В частности, в 2017 г. ВВП Китая по текущему обменному курсу (12 трлн долл. США) практически в пять раз превысил индийский (2,6 трлн долл. США). По оценкам Ш.Тхарура, индийского парламентария и дипломата, в недалеком будущем Китай может сместить США с позиции единственной сверхдержавы . Подобные прогнозы свидетельствуют о восприятии китайского направления в качестве приоритетного в долгосрочном внешнеполитическом планировании страны.
Актуальность исследования определяется важностью понимания значения китайского фактора в структурировании отношений Индии, претендующей на роль великой державы, и США, единственной сверхдержавы. В политической элите Индии сформировался консенсус относительно развития стратегического партнерства с США в качестве одного из приоритетных направлений внешней политики, призванного не только повысить национальный потенциал за счет расширения многопрофильного сотрудничества с ведущей мировой державой, но и укрепить престиж страны на международной арене . Помимо усиления Китая в экономической и оборонной областях и груза неурегулированных двусторонних проблем, Нью-Дели корректирует свои подходы к Пекину с учетом перемен в глобальной политике и потребности привлечения внешних ресурсов для модернизации страны . Сближению двух крупнейших азиатских государств способствует совпадение или близость позиций по ряду актуальных глобальных вопросов (сотрудничество в области развития, многополярное мироустройство, перспективы экономической глобализации, борьба с терроризмом и изменением климата) .
Во-вторых, ввиду усложнения международного взаимодействия, в том числе появления новых конкурирующих между собой центров экономического и политического влияния, российскому экспертному сообществу необходимо иметь ясное понимание сущности ключевых региональных и глобальных процессов, а также их последствий для выстраивания последовательного и эффективного внешнеполитического курса особенно в отношении крупных региональных держав, обладающих достаточным потенциалом и мотивацией для форматирования регионального пространства в своих интересах. В силу заинтересованности России в конструктивных связях с Китаем, Индией и США (обозначена в Концепции внешней политики России от 30 ноября 2016 г. ) изучение потенциала двустороннего и многостороннего форматов отношений Индии, США и Китая позволило бы рационально оценить их сильные стороны и «узкие» места.
В-третьих, в связи с формированием полицентричной международной системы и смещением центра экономического роста и развития в Азиатско- Тихоокеанский регион (АТР) в теоретическом переосмыслении нуждается вопрос структурирования макрорегионального пространства, а именно специфики вариантов региональных порядков и их трансформации под воздействием внутренних и внешних факторов как в порядки нового типа, так и отдельные квази-треугольные геополитические конфигурации взаимных интересов и конфронтаций. Подобные стратегические треугольники в годы холодной войны могли представлять собой рамочные конструкции взаимодействия крупнейших держав АТР, позволяющие своевременно «гасить» опасные проявления биполярной конфронтации. К примеру, Соединенные Штаты после поражения в войне во Вьетнаме в середине 1970-х гг. сознательно отошли от биполярной структуры в регионе, поскольку многополярность (трехполярность) в рамках треугольника СССР-Китай-США предоставляла более широкое пространство для маневра . Таким образом, в АТР складывалась своеобразная «автономная многополярность», позволившая странам региона после смены внешнеполитического курса советским руководством в 1985 г. и позднее вследствие распада биполярной системы продолжить взаимодействие в рамках нового миропорядка, сохранив стабильность в регионе.
Степень научной разработанности проблемы. В историографию исследования вошли теоретические и эмпирические работы отечественных и зарубежных авторов, которые условно можно разделить на три кластера:
1) Теоретические работы в области международных отношений по проблематике миропорядка и глобального лидерства США и Китая, методологии факторного анализа;
2) Исследования современных индийско-американских отношений, включая политическую и торгово-экономическую сферы, ядерную энергетику, а также безопасность;
3) Монографии и научные статьи, в которых рассматриваются состояние, проблемы и перспективы индийско-китайских отношений в XX-XXI вв., в том числе взаимодействие Индии и Китая в рамках многосторонних структур на региональном и глобальном уровнях.
Первый блок включает литературу по теории международных отношений, в которой рассматриваются западные рационалистические подходы (реализм, либерализм, конструктивизм) к глобальному лидерству США и Китая, а также культурно-структурированные концепции миропорядка с китайской спецификой (концепция глобального управления, теория отношений, моральный реализм).
Согласно наступательному реализму (Дж.Миршаймер , С.Коткин ) напористость Китая в международных делах под знаменем защиты собственных интересов столкнется с противодействием США, поэтому вооруженный конфликт неизбежен. По мнению оборонительных реалистов (Ч.Глейзер , С.Уолт ), трагические последствия потенциального противостояния сдерживают
агрессивные устремления участников международного взаимодействия. Неоклассики (М.Т.Фравэл , С.Ширк ) акцентируют влияние внутренних факторов на позицию Китая. В теории перехода власти (Р.Гилпин , А.Голдштейн , А.Ф.К.Органски и Дж.Куглер ) вопрос ставится немного в ином ключе: не о том, станет ли Китай новой сверхдержавой, а когда это произойдет?
В теории экономической взаимозависимости (Р.Кеохейн и Дж.Най ) бесконфликтное взаимодействие обусловлено высокими издержками конфронтации государств, которые связывают тесные торгово-экономические отношения и заинтересованные в их поступательном развитии акторы (ТНК, НПО и др.). Либеральный институционализм (Дж.Айкенберри ) главную роль в сглаживании межгосударственных противоречий приписывает международным институтам. Конструктивисты (А.Вендт , Дж.Энью , А.И.Джонстон ,
Т.Кристенсен , Дж.Хайес ) допускают конфликт из-за несовместимости идейных установок элит. В частности, Дж.Хайес изучает процесс (не)конструирования экзистенциальных угроз политическим истеблишментом через призму идентичности, которую он рассматривает как некую общность представлений государств и их граждан о себе, а также ожиданий от других. Отдельно рассматривается дискуссия вокруг термина «пекинский консенсус» (А.В.Виноградов, Д.А.Дегтерев, Д.В.Спирина, А.А.Трусова , Дж.К.Рамо , Ли Синь, К.Э.Бродсгаард, М.Якобсен , С.Кеннеди , С.Халпер , Чжао Суйшэн ).
В центре внимания китайских теоретических наработок находятся вопросы мощи, безопасности и глобального управления. Задача конструирования аутентичных подходов к теории международных отношений предполагает продвижение культурно-структурированных научных концепций, освещающих видение порядка Китаем, крупнейшей региональной державой с интересами по всему миру. Для достижения всеобщего благополучия Чжао Тинян предлагает реорганизовать глобальное управление на основе философского понятия «Поднебесная»: мир в ней - большая семья, которая рассматривается как естественный очаг гармонии, общих интересов и счастья. Цинь Яцин анализирует международные отношения через призму диалектики инь-ян. Это мета-отношения, которые включают как межчеловеческие контакты, так и связи национальных государств. Они развиваются гармонично, несмотря на противоречивую природу. По мнению Янь Сюэтуна , чтобы конкурировать с американцами, Китай должен располагать авторитетом «гуманного» государства и сетью дружественно настроенных партнеров.
В первую группу также вошла теоретическая литература по применению факторного анализа в количественных, а также качественных исследованиях в области истории, политологии и международных отношений. Ее анализ позволил определить фактор (его содержательную и структурную сущность) в количественных исследованиях, а затем рассмотреть применимость подобной концептуализации и ее ограничители для проведения качественных эмпирических исследований в политологии и международных отношениях. С помощью сконструированного таким образом аналитического инструментария получилось формализовать китайский фактор (иными словами, выявить его наиболее емкие и существенные характеристики), что упростило изучение роли указанного явления в выстраивании взаимодействия Индии и США в стратегических областях.
В экономической литературе, как отечественной, так и зарубежной, факторному анализу посвящено немало работ. Среди них труды М.И.Баканова и
А.Д.Шеремета , С.Л.Блюмина, В.Ф.Суханова и С.В.Чеботарева ,
А.Г.Гранберга , Н.И.Диденко , В.М.Жуковской и И.Б.Мучника , Д.Лоули и А.Максвелла , В.Д.Могилевского и А.М.Орехова . Работ по применению факторного анализа в качественных исследованиях не так много. При написании диссертации наибольший интерес представляли труды А.И.Агеева и БР TT/^DQ Т А А ТТАТГПААТЗПТЛ A A ЛлпиттАтзо И Ч|.ШРРиТС|
.В.Куроедова , Т.А.Алексеевой , С.А.Афонцева , Дж.Л.Винсента ,
А.Д.Воскресенского , Р.Дасея , И.А.Истомина , И.Д.Ковальченко , Б.Н.Кузыка50 51 52 , А.С.Куминова , У.Мак-Нила , В.А.Мельянцева , С.А.Нефедова , Н.С.Розова , Р.Дж.Румммеля и М.Л.Титаренко , в которых упомянутый метод применяется в исторических и теоретических политологических исследованиях в области международных отношений.
Историю стран Востока С.А.Нефедов рассмотрел через взаимодействие трех факторов: демографического, технологического и географического.
Отдельно подчеркнул непредсказуемую роль фактора внешних влияний (к примеру, войны, нашествия, диффузии инноваций и культуры). Эти факторы С.А.Нефедов выделяет в качестве ключевых по причине, как он сам пишет, «естественного отбора» . Накопленный исторический материл, по словам ученого, свидетельствует о систематическом характере именно их действия. Отсюда высокая степень разработанности в науке концепций демографического, технологического и географического детерминизма.
.....
Западные рационалистические теории (реализм, либерализм и конструктивизм) пытаются объяснить роль и место Китая в XXI в. в перспективе его глобального лидерства. Рассмотренные подходы по отдельности предлагают противоречивые или взаимоисключающие объяснения «подъема» Китая. Реалисты приписывают Китаю недовольство статусом-кво и агрессивные устремления к его переформатированию в соответствии с собственными интересами силовым путем. Такой сценарий развития событий, по их мнению, чреват вооруженным конфликтом Китая с США. Китай будет стремиться к расширению сферы влияния в Азии за счет вытеснения американцев, а также к выстраиванию китаецентричной региональной системы взаимосвязей. «Горячего» конфликта, тем не менее, возможно избежать, поскольку приоритет обеспечения безопасности, а также трагические последствия потенциальной агрессии способны удержать участников международного взаимодействия от фатальных решений.
Либеральные институционалисты считают, что глубокая степень интегрированности Китая в современный миропорядок обеспечивает его заинтересованность в абсолютных преимуществах сотрудничества и бесперебойном функционировании структур многосторонней кооперации, благодаря которым он приобрел благосостояние и влияние за пределами региона. По мнению конструктивистов, угрозу в «подъеме» Китая склонны видеть политические элиты с отличной идентичностью, общностью представлений государств и их граждан о себе. Водоразделом, как правило, служит принцип «свой-чужой» в преломлении характера политического режима - «демократический-недемократический». От этого зависит, будет ли потенциальная кризисная ситуация расцениваться как экзистенциальная угроза.
Китайская школа международных отношений прошла путь от заимствования западных концепций до «встраивания» в глобальные теории на основе объяснения своей специфики методологически «понятным языком», не отрицающим глобальных закономерностей и объясняющим необходимость их модификации применительно к конкретным условиям. Китайские аутентичные подходы с опорой на западные теории пытаются переосмыслить роль, место и поведение своей страны в системе международных отношений, представить собственное видение миропорядка и его будущего. Их общая особенность состоит в единой философско- мировоззренческой основе, которая зиждется на таких традиционных понятиях китайской философии, как «Поднебесная» («Тянься»), универсальная гармония и иерархичный конфуцианский порядок. Главное отличие этих подходов от западных, вестфальских по своей сути, состоит в признании неравенства и иерархии правильными, необходимыми для поддержания порядка, а национального суверенитета - главенствующим принципом в первую очередь и преимущественно для Китая.
Так, Чжао Тинян предлагает перестроить глобальное управление по принципу «Поднебесной», где мир - одна большая семья, в которой старшие или вышестоящие не только руководят младшими, но и имеют перед ними обязательства. В фокусе внимания Цинь Яцина - онтология отношений как процесса производства смыслов и социальных практик. Во взаимодействии идентичность участников постоянно трансформируется, за счет чего достигается единство разнородностей (как в диалектике инь-ян) и успешная интеграция в международное сообщество. Реалист Янь Сюэтун рассматривает три варианта международного порядка: гуманное правление, гегемонию и тиранию (более неактуальна). Наиболее предпочтительной моделью он считает гуманную власть, потому что порядок она выстраивает на основе принципов справедливости и морали, а также пользуется поддержкой населения. Китаю, как считает исследователь, необходимо заручиться авторитетом «гуманного» государства и выстроить сеть дружественно настроенных по отношению к нему партнеров, поскольку именно «мягкая сила» может определить исход конкурентной борьбы великих держав современности.
Соответственно, преодолеть субъективизм культурно¬
структурированных объяснений западной и китайской традиций позволяет подход на основе объяснений «среднего уровня», который показывает, как конкретные государства реагируют на появление и изменение роли китайского фактора в региональной системе взаимосвязей. Концептуализация китайского фактора включала выделение его основных параметров при помощи «гуманитаризированного» факторного анализа, который не требует перехода на культурно-идеологические позиции научных парадигм. Мы творчески адаптировали алгоритм упомянутого метода в описании Н.И.Диденко, а также комбинированную методологию ведущих отечественных исследований в данной области (А.И.Агеева и Б.В.Куроедова, А.Д.Воскресенского, Б.Н.Кузыка, А.С.Куминова, С.А.Нефедова) к задаче деконструкции китайского фактора с «индийского угла». Источниковой базой послужили публикации по китайской тематике на официальном сайте МИД Индии, а также аналитические публикации ведущих индийских экспертов-международников.
В итоге, было выявлено, что китайский фактор имеет для Индии преимущественно двустороннее измерение (80% всех публикаций): пограничная проблематика, торгово-экономическое и культурно¬
гуманитарное сотрудничество, использование вод реки Брахмапутра (см. приложения В-З). Для изучения потенциала Китая в сравнении с Индией мы взяли за основу универсальную девятифакторную модель стратегической матрицы А.И.Агеева и Б.В.Куроедова (см. приложения А-Б), переосмыслив ее применительно к задачам настоящего диссертационного исследования. С ее помощью проведен сравнительный анализ наиболее значимых для Индии параметров китайского фактора по пятилетиям в период с 1990 г. по 2017 г.: население, ВВП, его отраслевая структура и структура занятости, инвестиции, объем экспорта и импорта (см. приложения И-Й).
Таким образом, в основе «подъема» современного Китая и его более уверенного позиционирования на мировой арене лежит мощный экономический потенциал. Он позволяет обеспечивать потребности огромного населения страны, а также финансировать проекты за рубежом. Опасения Индии, чей совокупный потенциал не сопоставим с китайским, вызывают не только стремительный рост китайской экономики в ничтожно короткий по историческим меркам срок и наращивание оборонных расходов, но и широкая палитра возможностей использования этих ресурсов, в том числе в качестве инструмента давления на другие государства мира и продвижения тезиса о неоспоримости расширяющихся фундаментальных интересов Китая, которые не во всем и не всегда совпадают с индийскими.
Стимул к расширению индийско-американского взаимодействия в русле «глобального стратегического партнерства» придает неопределенность вокруг поведения Китая, в частности характера его «подъема». Стратегия индийцев нацелена на комплексное самоукрепление путем балансирования - внутреннего (укрепление безопасности и наращивание экономической мощи) и внешнего (выстраивание сети партнерств, особенно с наиболее влиятельными государствами мира). Для них равно нежелателен как тесный союз Китая и США («Большая двойка»), так и конфликт между ними либо кризис. В первом случае у американцев ослабнет мотивация к наращиванию двустороннего сотрудничества. Конфликт же вынудит индийцев встать на сторону одного из его участников, что не только дестабилизирует ситуацию в АТР, но и нанесет непоправимый ущерб развитию и национальным интересам государств региона.
Присутствует в отношениях и недоверие. В Индии опасаются, что США могут переориентировать свои внешнеполитические приоритеты. По мнению американцев, приверженность индийцев принципу «стратегической автономии» препятствует углублению практического сотрудничества. Наиболее сложным вопросом является его экономический аспект, который некоторые эксперты предлагают рассматривать за скобками общего комплекса отношений. Проблемный момент - «открытие» секторов индийского рынка для американских компаний (медицинские изделия,
молочная продукция, интернет-коммерция). В частности, в апреле 2019 г. Президент США Д.Трамп объявил о выведении Индии из-под действия льготного режима для развивающихся стран в рамках всеобщей системы преференций. По-прежнему сильны в индийском политическом истеблишменте антиамериканские настроения, когда близкие отношения с США представляются сопряженными с зависимостью и односторонними уступками, необходимостью следовать в русле американских
внешнеполитических интересов.
Слишком тесное сотрудничество с США, по мнению индийцев, также угрожает связям с Китаем, поскольку делает их жертвой любых тактических изменений в китайско-американских отношениях. Более того, в Нью-Дели опасаются, что чрезмерное сближение с США будет провоцировать китайцев на недружественные шаги, хотя в целом и должно повысить чувствительность Пекина к озабоченностям соседей. В Нью-Дели не исключают, что в случае конфликта с Китаем США могут воздержаться от решительных действий в поддержку Индии. Таким образом, аналитики сходятся во мнении, что, во-первых, сотрудничество с США вне военного альянса поможет Индии, с одной стороны, сохранить «стратегическую автономию», а с другой стороны, удержать Китай от более напористого поведения. Во-вторых, хотя США и являются внерегиональным противовесом Китаю, Индии нужно продолжать укреплять свой потенциал для снижения чувствительности к изменениям в китайско-американских отношениях.
Влияние китайского фактора на индийско-американские связи прослеживается по косвенным признакам, поскольку в совместных заявлениях и декларациях по итогам встреч должностных лиц обеих стран на высшем и высоком уровнях Китай напрямую не упоминается. Изученные официальные документы отражают подходы Индии и США к императивам двустороннего сотрудничества в средне- и долгосрочной перспективах. Среди них в качестве ключевых сфер неизменно фигурируют энергетика, прежде всего ядерная, оборона и безопасность (см. приложение Л).
Программа «Последующие шаги в развитии стратегического партнерства» заложила основу для поэтапного расширения взаимодействия двух стран. Процесс выполнения заявленных целей показал, что в американской элите сформировался прочный консенсус относительно укрепления связей с Индией. В то же время среди индийской элиты наметился раскол относительно столь быстрого сближения с США, которое, по мнению правых и левых сил, способно привести к потере «стратегической автономии» во внешней политике государства и превратить Индию в младшего партнера Соединенных Штатов, а не великую державу XXI в.
....
Либеральные институционалисты считают, что глубокая степень интегрированности Китая в современный миропорядок обеспечивает его заинтересованность в абсолютных преимуществах сотрудничества и бесперебойном функционировании структур многосторонней кооперации, благодаря которым он приобрел благосостояние и влияние за пределами региона. По мнению конструктивистов, угрозу в «подъеме» Китая склонны видеть политические элиты с отличной идентичностью, общностью представлений государств и их граждан о себе. Водоразделом, как правило, служит принцип «свой-чужой» в преломлении характера политического режима - «демократический-недемократический». От этого зависит, будет ли потенциальная кризисная ситуация расцениваться как экзистенциальная угроза.
Китайская школа международных отношений прошла путь от заимствования западных концепций до «встраивания» в глобальные теории на основе объяснения своей специфики методологически «понятным языком», не отрицающим глобальных закономерностей и объясняющим необходимость их модификации применительно к конкретным условиям. Китайские аутентичные подходы с опорой на западные теории пытаются переосмыслить роль, место и поведение своей страны в системе международных отношений, представить собственное видение миропорядка и его будущего. Их общая особенность состоит в единой философско- мировоззренческой основе, которая зиждется на таких традиционных понятиях китайской философии, как «Поднебесная» («Тянься»), универсальная гармония и иерархичный конфуцианский порядок. Главное отличие этих подходов от западных, вестфальских по своей сути, состоит в признании неравенства и иерархии правильными, необходимыми для поддержания порядка, а национального суверенитета - главенствующим принципом в первую очередь и преимущественно для Китая.
Так, Чжао Тинян предлагает перестроить глобальное управление по принципу «Поднебесной», где мир - одна большая семья, в которой старшие или вышестоящие не только руководят младшими, но и имеют перед ними обязательства. В фокусе внимания Цинь Яцина - онтология отношений как процесса производства смыслов и социальных практик. Во взаимодействии идентичность участников постоянно трансформируется, за счет чего достигается единство разнородностей (как в диалектике инь-ян) и успешная интеграция в международное сообщество. Реалист Янь Сюэтун рассматривает три варианта международного порядка: гуманное правление, гегемонию и тиранию (более неактуальна). Наиболее предпочтительной моделью он считает гуманную власть, потому что порядок она выстраивает на основе принципов справедливости и морали, а также пользуется поддержкой населения. Китаю, как считает исследователь, необходимо заручиться авторитетом «гуманного» государства и выстроить сеть дружественно настроенных по отношению к нему партнеров, поскольку именно «мягкая сила» может определить исход конкурентной борьбы великих держав современности.
Соответственно, преодолеть субъективизм культурно¬
структурированных объяснений западной и китайской традиций позволяет подход на основе объяснений «среднего уровня», который показывает, как конкретные государства реагируют на появление и изменение роли китайского фактора в региональной системе взаимосвязей. Концептуализация китайского фактора включала выделение его основных параметров при помощи «гуманитаризированного» факторного анализа, который не требует перехода на культурно-идеологические позиции научных парадигм. Мы творчески адаптировали алгоритм упомянутого метода в описании Н.И.Диденко, а также комбинированную методологию ведущих отечественных исследований в данной области (А.И.Агеева и Б.В.Куроедова, А.Д.Воскресенского, Б.Н.Кузыка, А.С.Куминова, С.А.Нефедова) к задаче деконструкции китайского фактора с «индийского угла». Источниковой базой послужили публикации по китайской тематике на официальном сайте МИД Индии, а также аналитические публикации ведущих индийских экспертов-международников.
В итоге, было выявлено, что китайский фактор имеет для Индии преимущественно двустороннее измерение (80% всех публикаций): пограничная проблематика, торгово-экономическое и культурно¬
гуманитарное сотрудничество, использование вод реки Брахмапутра (см. приложения В-З). Для изучения потенциала Китая в сравнении с Индией мы взяли за основу универсальную девятифакторную модель стратегической матрицы А.И.Агеева и Б.В.Куроедова (см. приложения А-Б), переосмыслив ее применительно к задачам настоящего диссертационного исследования. С ее помощью проведен сравнительный анализ наиболее значимых для Индии параметров китайского фактора по пятилетиям в период с 1990 г. по 2017 г.: население, ВВП, его отраслевая структура и структура занятости, инвестиции, объем экспорта и импорта (см. приложения И-Й).
Таким образом, в основе «подъема» современного Китая и его более уверенного позиционирования на мировой арене лежит мощный экономический потенциал. Он позволяет обеспечивать потребности огромного населения страны, а также финансировать проекты за рубежом. Опасения Индии, чей совокупный потенциал не сопоставим с китайским, вызывают не только стремительный рост китайской экономики в ничтожно короткий по историческим меркам срок и наращивание оборонных расходов, но и широкая палитра возможностей использования этих ресурсов, в том числе в качестве инструмента давления на другие государства мира и продвижения тезиса о неоспоримости расширяющихся фундаментальных интересов Китая, которые не во всем и не всегда совпадают с индийскими.
Стимул к расширению индийско-американского взаимодействия в русле «глобального стратегического партнерства» придает неопределенность вокруг поведения Китая, в частности характера его «подъема». Стратегия индийцев нацелена на комплексное самоукрепление путем балансирования - внутреннего (укрепление безопасности и наращивание экономической мощи) и внешнего (выстраивание сети партнерств, особенно с наиболее влиятельными государствами мира). Для них равно нежелателен как тесный союз Китая и США («Большая двойка»), так и конфликт между ними либо кризис. В первом случае у американцев ослабнет мотивация к наращиванию двустороннего сотрудничества. Конфликт же вынудит индийцев встать на сторону одного из его участников, что не только дестабилизирует ситуацию в АТР, но и нанесет непоправимый ущерб развитию и национальным интересам государств региона.
Присутствует в отношениях и недоверие. В Индии опасаются, что США могут переориентировать свои внешнеполитические приоритеты. По мнению американцев, приверженность индийцев принципу «стратегической автономии» препятствует углублению практического сотрудничества. Наиболее сложным вопросом является его экономический аспект, который некоторые эксперты предлагают рассматривать за скобками общего комплекса отношений. Проблемный момент - «открытие» секторов индийского рынка для американских компаний (медицинские изделия,
молочная продукция, интернет-коммерция). В частности, в апреле 2019 г. Президент США Д.Трамп объявил о выведении Индии из-под действия льготного режима для развивающихся стран в рамках всеобщей системы преференций. По-прежнему сильны в индийском политическом истеблишменте антиамериканские настроения, когда близкие отношения с США представляются сопряженными с зависимостью и односторонними уступками, необходимостью следовать в русле американских
внешнеполитических интересов.
Слишком тесное сотрудничество с США, по мнению индийцев, также угрожает связям с Китаем, поскольку делает их жертвой любых тактических изменений в китайско-американских отношениях. Более того, в Нью-Дели опасаются, что чрезмерное сближение с США будет провоцировать китайцев на недружественные шаги, хотя в целом и должно повысить чувствительность Пекина к озабоченностям соседей. В Нью-Дели не исключают, что в случае конфликта с Китаем США могут воздержаться от решительных действий в поддержку Индии. Таким образом, аналитики сходятся во мнении, что, во-первых, сотрудничество с США вне военного альянса поможет Индии, с одной стороны, сохранить «стратегическую автономию», а с другой стороны, удержать Китай от более напористого поведения. Во-вторых, хотя США и являются внерегиональным противовесом Китаю, Индии нужно продолжать укреплять свой потенциал для снижения чувствительности к изменениям в китайско-американских отношениях.
Влияние китайского фактора на индийско-американские связи прослеживается по косвенным признакам, поскольку в совместных заявлениях и декларациях по итогам встреч должностных лиц обеих стран на высшем и высоком уровнях Китай напрямую не упоминается. Изученные официальные документы отражают подходы Индии и США к императивам двустороннего сотрудничества в средне- и долгосрочной перспективах. Среди них в качестве ключевых сфер неизменно фигурируют энергетика, прежде всего ядерная, оборона и безопасность (см. приложение Л).
Программа «Последующие шаги в развитии стратегического партнерства» заложила основу для поэтапного расширения взаимодействия двух стран. Процесс выполнения заявленных целей показал, что в американской элите сформировался прочный консенсус относительно укрепления связей с Индией. В то же время среди индийской элиты наметился раскол относительно столь быстрого сближения с США, которое, по мнению правых и левых сил, способно привести к потере «стратегической автономии» во внешней политике государства и превратить Индию в младшего партнера Соединенных Штатов, а не великую державу XXI в.
....
Подобные работы
- «Китайский фактор» в международной политике на рубеже XX-XXI веков
Дипломные работы, ВКР, история . Язык работы: Русский. Цена: 4345 р. Год сдачи: 2016 - Китайский фактор во внешней политике США
Бакалаврская работа, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 4270 р. Год сдачи: 2017 - ЯДЕРНЫЙ ФАКТОР В ОТНОШЕНИЯХ США И КНР В XXI ВЕКЕ
Диссертация , политология. Язык работы: Русский. Цена: 700 р. Год сдачи: 2022 - ВЛИЯНИЕ КУЛЬТУРНОЙ РЕВОЛЮЦИИ В КИТАЕ НА СОСЕДНИЕ СТРАНЫ
Дипломные работы, ВКР, история . Язык работы: Русский. Цена: 4220 р. Год сдачи: 2020 - Проблема Южно-Китайского моря во внешней политике Китая: история и современность
Магистерская диссертация, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 4875 р. Год сдачи: 2018 - Влияние ядерной проблемы КНДР в медийной повестке на отношения Китая и Индии
Дипломные работы, ВКР, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 4365 р. Год сдачи: 2023 - Трансрегионализм и выстраивание трансрегиональных связей в Азиатско-Тихоокеанском регионе
Магистерская диссертация, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 4900 р. Год сдачи: 2023 - АСЕАН ВО ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКЕ США В XXI ВЕКЕ
Бакалаврская работа, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 4210 р. Год сдачи: 2016 - РОЛЬ МЕЖДУНАРОДНЫХ СПОРТИВНЫХ СОРЕВНОВАНИЙ В РАЗВИТИИ МЕЖГОСУДАРСТВЕННОГО СОТРУДНИЧЕСТВА
Магистерская диссертация, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 4870 р. Год сдачи: 2016