ЦЕННОСТНЫЕ ПОНЯТИЯ «БОГ», «ВЕРА», «ЛЮБОВЬ», «ДУША» В ИНДИВИДУАЛЬНО-ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЕ МИРА ПОВЕСТВОВАТЕЛЯ В «РАССКАЗАХ СИБИРЯКА» В. И. СОКОЛОВСКОГО
|
Введение 3
Глава 1. Взаимообусловленность ценностных понятий БОГ, ВЕРА, ЛЮБОВЬ, ДУША в русской языковой картине мира 12
1.1 Ценностные понятия БОГ, ВЕРА, ЛЮБОВЬ, ДУША в современной
лингвистической науке 12
1.2 Компонентный состав ценностных понятий БОГ, ВЕРА, ЛЮБОВЬ,
ДУША в русских словарях и энциклопедиях 16
Глава 2. Ценностные понятия БОГ, ВЕРА, ЛЮБОВЬ, ДУША в индивидуально-языковой картине мира повествователя в «Рассказах сибиряка» В. И. Соколовского 26
2.1 Ценностное понятие БОГ в языке повествователя «Рассказов
сибиряка» 26
2.2 Ценностное понятие ВЕРА в языке повествователя «Рассказов
сибиряка» 40
2.3 Ценностное понятие ЛЮБОВЬ в языке повествователя «Рассказов
сибиряка» 47
2.4 Ценностное понятие ДУША в языке повествователя «Рассказов
сибиряка» 52
Заключение 62
Список литературы 67
Приложение 1 74
Приложение 2 75
Приложение 3 77
Глава 1. Взаимообусловленность ценностных понятий БОГ, ВЕРА, ЛЮБОВЬ, ДУША в русской языковой картине мира 12
1.1 Ценностные понятия БОГ, ВЕРА, ЛЮБОВЬ, ДУША в современной
лингвистической науке 12
1.2 Компонентный состав ценностных понятий БОГ, ВЕРА, ЛЮБОВЬ,
ДУША в русских словарях и энциклопедиях 16
Глава 2. Ценностные понятия БОГ, ВЕРА, ЛЮБОВЬ, ДУША в индивидуально-языковой картине мира повествователя в «Рассказах сибиряка» В. И. Соколовского 26
2.1 Ценностное понятие БОГ в языке повествователя «Рассказов
сибиряка» 26
2.2 Ценностное понятие ВЕРА в языке повествователя «Рассказов
сибиряка» 40
2.3 Ценностное понятие ЛЮБОВЬ в языке повествователя «Рассказов
сибиряка» 47
2.4 Ценностное понятие ДУША в языке повествователя «Рассказов
сибиряка» 52
Заключение 62
Список литературы 67
Приложение 1 74
Приложение 2 75
Приложение 3 77
Выпускная квалификационная работа выполнена в русле лингвистической персонологии и посвящена изучению индивидуальноязыковой картины мира повествователя в «Рассказах сибиряка» В. И. Соколовского.
Владимир Игнатьевич Соколовский (1808 - 1839) - поэт, журналист и писатель XIX века. Интерес к творчеству и личной судьбе В. И. Соколовского, возобновившийся, в основном, благодаря работе краеведов Ставрополья, в XX веке побуждает внимательнее присмотреться к его произведениям и их идейному содержанию любого неравнодушного к незаслуженно забытым личностям в истории русской литературы.
Очевидно, исследователи, вопреки истинному положению дел, на начальном этапе изучения жизни и творчества В. И. Соколовского считали его причастным к декабристскому движению.
Профессор Ставропольского пединститута А. В. Попов, который впервые открыл имя Соколовского ставропольским читателям, в начале 1960-х гг. в статье «Забытый поэт-декабрист», опубликованной в альманахе «Ставрополье», писал: «Среди трагических жертв режима Николая нет, пожалуй, судьбы более тяжелой, чем жребий поэта Владимира Игнатьевича Соколовского, творчество которого в 30-е годы прошлого столетия (девятнадцатого столетия. - Примеч. состав.) было широко известно в среде передовой русской молодежи» [Соколовский, 2001, с. 10].
О том, что имя незаурядного поэта, современника декабристов, было забыто, свидетельствуют и труды писателя 80-х годов XX века В. А. Чивилихина. В своем романе-эссе «Память», он, рассказывает о жизни двух практически забытых декабристов — Н. Мозгалевского и П. Выгодовского, приводит свидетельства знакомства и переписки В. Соколовского с Н. Мозгалевским. Таким образом, была сделана еще одна попытка возвратить имя В. И. Соколовского русской литературе XIX века.
В. И. Соколовский, являясь современником великого А. С. Пушкина, поэтов Е. А. Баратынского Н. П. Огарева, видного публициста, писателя и философа А.И.Герцена, не только не потерялся среди громких имен, но активно и много публиковался на страницах печатных изданий своего времени. Исследователи творчества В. И. Соколовского относят его к поэтам «второго ряда» по сравнению с А. С. Пушкиным, Ф. И. Тютчевым, М. Ю. Лермонтовым, но отмечают, что его произведения «не утратили своего значения». В них он обращается к «высоким философским категориям, к библейским материалам, воплощая их в художественных образах» [Соколовский, 2001, с. 6].
Для нас имя поэта В. И. Соколовского дорого тем, что он родился в Сибири. Более того, в конце 1820-х годов служил в Красноярске чиновником по особым поручениям при А. П. Степанове, известном Енисейском губернаторе. В. И. Соколовский сотрудничал с «Енисейским альманахом», написал устав для «Красноярской литературной беседы». Г. А. Толстова пишет: «талантливый поэт Владимир Игнатьевич Соколовский (один из основателей кружка «Красноярская литературная беседа» и соавтор её Устава (1829 - 1830 гг.) составлял статистические таблицы края (использованы позже в книге А. П. Степанова «Енисейская губерния». СПб, 1835 г.)» [Енисейский альманах, 2008, с 4].
Отдавая должное поэту - земляку, мы обязаны помнить о его вкладе в русскую литературу и культуру.
В данное время с биографией поэта, с его произведениями можно познакомиться на страницах разных интернет-изданий, других источников, где публикуются статьи о жизни и творческом пути поэта.
Ставропольским издательством СГУ в 2011 году выпущена Антология в 3-х томах «Опальные: Русские писатели открывают Кавказ». Говоря о важности данного труда, профессор В. А. Шаповалов пишет, что эти книги аккумулируют опыт столетия и «являются по-настоящему патриотическими, учат терпимости, раскрывают богатство диалога между народами Кавказа для ума, души, сердца наших современников» [Опальные: Русские писатели, 2011, с. 7].
В этом сборнике, во втором томе, напечатаны стихотворения, поэмы В. И. Соколовского и исследовательские статьи о его жизни и творчестве разных авторов: («О В. И. Соколовском» [Чивилихин, 1985, с. 245]; «В. И.
Соколовский» [Попов, 1963, с. 261]; «Владимир Игнатьевич Соколовский» [Киселев-Сергенин, 1972, с. 264]; «Владимир Игнатьевич Соколовский (к 190- летию со дня рождения)» [Кравцова, 1998, с. 267]; «Соколовского выпустили полумертвого на Кавказ...» (неизвестные документы о ставропольской ссылке поэта В. И. Соколовского) [Коршунов, 2000, с. 272]; «Надеждам ты не измени» [Кравченко, 2007, с. 276]; «Владимир Соколовский: Счастье было!» [Штайн, Петренко, 2007, с. 282].
В сборнике стихотворений и поэм В. И Соколовского, выпущенном в 2001 году под названием: «Ни разу счастием я не был упоен.», в библиографическом разделе авторы приводят 39 источников литературы о В. И. Соколовском [Соколовский, 2001, с. 143].Н. В. Маркелов, автор одной из вступительных статей к этому сборнику, радеющий за возвращение памяти о поэте, говорил: «Явную историческую несправедливость необходимо
исправить. Это важно и для памяти Соколовского и для нас, его дальних потомков, ибо без памяти о прошлом нет и надежды на достойное будущее» [Там же, с. 5].
Заметно, что посыл отчасти реализован. Наличие литературы, посвященной В. И. Соколовскому, увеличилось. Но пока это только литературоведческий интерес. С лингвистической точки зрения творчество поэта не подвергнуто анализу.
Судьба В. И. Соколовского не только интересна, но, действительно, трагична (биографическую справку см. в Приложении 1). Она не может не вызывать сочувствия. Незаурядная личность, которой являлся поэт, ярко воплощена в языке его произведений. Исследование языка В. И. Соколовского - это путь к разгадке его личности, что и является главным основанием для нашей работы.
Актуальность исследования мы определяем недостаточной изученностью творчества поэта, желанием узнать больше о его художественном мире, основываясь на мнении руководителя нашего проекта Н. А. Бурмакиной, которая считает, что «актуальность подобных работ обусловлена стремлением воссоздать относительно целостную ЯКМ выдающихся личностей прошлых эпох, необходимостью глубже познать их внутренний мир» [Бурмакина, 2013, с. 29]. Кроме того, мы учитываем мнение И. В. Башковой о том, что «исследование языковой картины мира входит в число приоритетных задач современного языкознания» [Башкова, 2015, с. 112].....
Владимир Игнатьевич Соколовский (1808 - 1839) - поэт, журналист и писатель XIX века. Интерес к творчеству и личной судьбе В. И. Соколовского, возобновившийся, в основном, благодаря работе краеведов Ставрополья, в XX веке побуждает внимательнее присмотреться к его произведениям и их идейному содержанию любого неравнодушного к незаслуженно забытым личностям в истории русской литературы.
Очевидно, исследователи, вопреки истинному положению дел, на начальном этапе изучения жизни и творчества В. И. Соколовского считали его причастным к декабристскому движению.
Профессор Ставропольского пединститута А. В. Попов, который впервые открыл имя Соколовского ставропольским читателям, в начале 1960-х гг. в статье «Забытый поэт-декабрист», опубликованной в альманахе «Ставрополье», писал: «Среди трагических жертв режима Николая нет, пожалуй, судьбы более тяжелой, чем жребий поэта Владимира Игнатьевича Соколовского, творчество которого в 30-е годы прошлого столетия (девятнадцатого столетия. - Примеч. состав.) было широко известно в среде передовой русской молодежи» [Соколовский, 2001, с. 10].
О том, что имя незаурядного поэта, современника декабристов, было забыто, свидетельствуют и труды писателя 80-х годов XX века В. А. Чивилихина. В своем романе-эссе «Память», он, рассказывает о жизни двух практически забытых декабристов — Н. Мозгалевского и П. Выгодовского, приводит свидетельства знакомства и переписки В. Соколовского с Н. Мозгалевским. Таким образом, была сделана еще одна попытка возвратить имя В. И. Соколовского русской литературе XIX века.
В. И. Соколовский, являясь современником великого А. С. Пушкина, поэтов Е. А. Баратынского Н. П. Огарева, видного публициста, писателя и философа А.И.Герцена, не только не потерялся среди громких имен, но активно и много публиковался на страницах печатных изданий своего времени. Исследователи творчества В. И. Соколовского относят его к поэтам «второго ряда» по сравнению с А. С. Пушкиным, Ф. И. Тютчевым, М. Ю. Лермонтовым, но отмечают, что его произведения «не утратили своего значения». В них он обращается к «высоким философским категориям, к библейским материалам, воплощая их в художественных образах» [Соколовский, 2001, с. 6].
Для нас имя поэта В. И. Соколовского дорого тем, что он родился в Сибири. Более того, в конце 1820-х годов служил в Красноярске чиновником по особым поручениям при А. П. Степанове, известном Енисейском губернаторе. В. И. Соколовский сотрудничал с «Енисейским альманахом», написал устав для «Красноярской литературной беседы». Г. А. Толстова пишет: «талантливый поэт Владимир Игнатьевич Соколовский (один из основателей кружка «Красноярская литературная беседа» и соавтор её Устава (1829 - 1830 гг.) составлял статистические таблицы края (использованы позже в книге А. П. Степанова «Енисейская губерния». СПб, 1835 г.)» [Енисейский альманах, 2008, с 4].
Отдавая должное поэту - земляку, мы обязаны помнить о его вкладе в русскую литературу и культуру.
В данное время с биографией поэта, с его произведениями можно познакомиться на страницах разных интернет-изданий, других источников, где публикуются статьи о жизни и творческом пути поэта.
Ставропольским издательством СГУ в 2011 году выпущена Антология в 3-х томах «Опальные: Русские писатели открывают Кавказ». Говоря о важности данного труда, профессор В. А. Шаповалов пишет, что эти книги аккумулируют опыт столетия и «являются по-настоящему патриотическими, учат терпимости, раскрывают богатство диалога между народами Кавказа для ума, души, сердца наших современников» [Опальные: Русские писатели, 2011, с. 7].
В этом сборнике, во втором томе, напечатаны стихотворения, поэмы В. И. Соколовского и исследовательские статьи о его жизни и творчестве разных авторов: («О В. И. Соколовском» [Чивилихин, 1985, с. 245]; «В. И.
Соколовский» [Попов, 1963, с. 261]; «Владимир Игнатьевич Соколовский» [Киселев-Сергенин, 1972, с. 264]; «Владимир Игнатьевич Соколовский (к 190- летию со дня рождения)» [Кравцова, 1998, с. 267]; «Соколовского выпустили полумертвого на Кавказ...» (неизвестные документы о ставропольской ссылке поэта В. И. Соколовского) [Коршунов, 2000, с. 272]; «Надеждам ты не измени» [Кравченко, 2007, с. 276]; «Владимир Соколовский: Счастье было!» [Штайн, Петренко, 2007, с. 282].
В сборнике стихотворений и поэм В. И Соколовского, выпущенном в 2001 году под названием: «Ни разу счастием я не был упоен.», в библиографическом разделе авторы приводят 39 источников литературы о В. И. Соколовском [Соколовский, 2001, с. 143].Н. В. Маркелов, автор одной из вступительных статей к этому сборнику, радеющий за возвращение памяти о поэте, говорил: «Явную историческую несправедливость необходимо
исправить. Это важно и для памяти Соколовского и для нас, его дальних потомков, ибо без памяти о прошлом нет и надежды на достойное будущее» [Там же, с. 5].
Заметно, что посыл отчасти реализован. Наличие литературы, посвященной В. И. Соколовскому, увеличилось. Но пока это только литературоведческий интерес. С лингвистической точки зрения творчество поэта не подвергнуто анализу.
Судьба В. И. Соколовского не только интересна, но, действительно, трагична (биографическую справку см. в Приложении 1). Она не может не вызывать сочувствия. Незаурядная личность, которой являлся поэт, ярко воплощена в языке его произведений. Исследование языка В. И. Соколовского - это путь к разгадке его личности, что и является главным основанием для нашей работы.
Актуальность исследования мы определяем недостаточной изученностью творчества поэта, желанием узнать больше о его художественном мире, основываясь на мнении руководителя нашего проекта Н. А. Бурмакиной, которая считает, что «актуальность подобных работ обусловлена стремлением воссоздать относительно целостную ЯКМ выдающихся личностей прошлых эпох, необходимостью глубже познать их внутренний мир» [Бурмакина, 2013, с. 29]. Кроме того, мы учитываем мнение И. В. Башковой о том, что «исследование языковой картины мира входит в число приоритетных задач современного языкознания» [Башкова, 2015, с. 112].....
Итак, для того чтобы раскрыть тему исследования: «Ценностные понятия в языковой картине мира повествователя в «Рассказах сибиряка» В. И. Соколовского», мы использовали лингвокогнитивный подход. Суть его заключается в том, что он дает возможность проанализировать не только собственно-лингвистические, но и когнитивные аспекты коммуникации. Для анализа коммуникации возникает два плана: 1)анализ общелингвистического аспекта; 2) анализ национального дискурса.
Так как в науке нет точного определения дискурса, то уточним, что скрывается за данным понятием в нашем случае. А. Г. Горбунов в своем учебном пособии «Дискурс как новая лингвофилософская парадигма» указывает, что по определению В. В. Савельевой дискурс принято рассматривать «как особую лингвистическую и социокультурную данность, которая позволяет реконструировать ментальность «художественного мира» того или иного автора, с которой взаимодействует ментальность адресата» [Горбунов, 2013, с. 13, 14].
В своем исследовании мы опирались на работы ученых-лингвистов (Н. С. Болотновой, Ю. Н. Караулова, И. Б. Голуб, Л. В. Базаровой, О. К. Кальковой, Т. В. Талаповой, Г. Г. Хисамовой, Н. А. Бурмакиной, А. А. Смирновой, И. В. Башковой и др.).
Методом полевого анализа мы описали лексико-семантическое пространство каждого из заявленных в теме ценностных понятий и представили языковую картину мира рассказчика через анализ его дискурса.
На основе определения компонентного состава понятий по словарям разного времени, мы пришли к выводу, что вышеперечисленные понятия представляют в русской картине мира универсальные ценности и что они семантически взаимообусловлены.
Следующим этапом работы являлся анализ данных понятий в языковой картине мира повествователя в «Рассказах сибиряка» В. И. Соколовского на основе их реализации в речи рассказчика. На данном этапе мы проанализировали ограниченный пласт лексики, взятой методом отбора ключевых слов.
В работе Л. Н. Чурилиной «Антропоцентрический принцип в исследовании лексической структуры художественного текста» говорится: «Выявление набора ключевых слов является важным этапом описания индивидуального лексикона персонажа». Автором статьи указывается два подхода к определению ключевого слова: «1) ключевое слово как единица текстового фрагмента, репрезентирующего высказывание персонажа, и 2) ключевое слово как единица индивидуального лексикона». Нам важен один из выводов данной работы, что «между двумя подходами к определению ключевого слова в случае, когда объектом анализа является, с одной стороны, художественный текст и, с другой, — индивидуальный лексикон персонажа как лексическая составляющая этого текста, нет жестких границ» [Чурилина, 2003, с. 67, 68].
Одним из главных принципов метода ключевых слов является принцип частотности, на основании которого нами и были выделены основные доминанты в речи персонажа: БОГ, ВЕРА, ЛЮБОВЬ, ДУША.
Определяя семантическую наполненность выбранных лексических единиц, мы описали их деривационное пространство, синонимические и антонимические отношения, употребление их во фразеологических оборотах речи, грамматические связи в словосочетаниях и предложениях. На основе читательских ассоциаций соотнесли их с группами ключевых слов тематического характера, описали связи значений. Сделали выводы и описали роль каждого из данных ценностных понятий в языковой картине мира рассказчика.
На заключительном этапе работы объяснили причины выдвинутой нами гипотезы о том, что для всех понятий, в том числе и для понятия Я Л - РАССКАЗЧИК в тексте произведения есть объединяющий картину мира образ героини, собеседницы повествователя по имени Катинька.
В итоге, мы выявили стилистические особенности речи рассказчика: художественный стиль, реализованный в диалогической и монологической форме в стихотворной и прозаической речи.
Речь рассказчика отличается большим набором синонимических и антонимических средств: «Мне жизнь - печаль, / Мне свет - пустыня; Хоть стыд сказать, а грех таить!; Тогда я вовсе не застенчив и так разговорчив, как нельзя более; Вы здесь, как дома у себя, / А я так не в своей тарелке; Я был тогда ни мертв, ни жив; Моя пиеса: что она / Не коротка и не длинна» (с. 91, 92, 95, 103, 106, 118); умением пользоваться такими изобразительными средствами речи, как эпитеты: «Слова высокой притчи правы!; Ничтожный мир забыть хотят; Парит волшебный идеал; Высокий подвиг здешней жизни; и др.» (с. 90, 92, 95, 99), сравнения: «Тогда мужья, как в наши дни, прекрасным женам уступали; ... только одни высокие душевные наслаждения могут быть бесконечны, как сама душа, И во мне порок исчез / Будто злое привиденье; Как туманы, разнеслись / В сердце чувственности смуты» (с. 97, 99, 116), метафоры: «Еще не все ты знал страданья / В тернистом поле испытанья; Тот сам на грудь свою поднял / Кинжал позорной укоризны» (с 99, 100), олицетворения: «И старость, с тяжкой ношей лет, / Печальная, полуживая, / Есть третия беда мирская; Отдыхала и светлела / Изнемогшая душа; И в страстях душа моя, / Сиротствуя, погибала» (с. 100, 116).
Синтаксический строй речи изобилует наличием вводных слов и предложений, указывающих на повышенно-эмоциональную оценку говорящего к предмету речи. Повышенная эмоциональность и страстность дискурса подтверждена и интонационной стороной речи. В ней множество восклицательных и вопросительных предложений: «Ведь как прикинется безбожно^ ; Какой он вздор в стихах турусит! ; Ах! Скольких бы тогда, мой Боже! / Не напроказил я проказ! ; Я вслед иду. Как все в ней мило! / Что за головка!.. Что за стан!.. / Так я нашел? - Не тут-то было!_» (с. 90, 92).
Наличие в речи повествователя большого количества фразеологизмов: Мы с этим кладом все в накладе; Одно им дело: делать глазки; Куда ни сунься - тут как тут!; Но мне вас жалко от души» (с. 90, 95, 103), пословиц и поговорок: «Хоть стыд сказать, а грех таить! ; А в рот уж пальца не клади; А ведь повинной головы / И даже меч не отсекает; (с. 90, 92, 106) говорит об образности и выразительности речи, но не только.
Употребление в ней большого пласта народно-поэтической лексики: «... тебя, черноокую; предобрый малой; напроказил я проказ; язык без кости; не будете бранить меня; Что ж вы покраснели?.. полноте! Взгляните-ка на меня; любой повеса и др.» (с. 90, 92, 93, 95) указывает на приверженность рассказчика к национальным языковым традициям и много говорит об особенностях его характера как именно русского человека.
На когнитивном уровне нашей задачей являлось рассмотреть роль нравственно-ценностных понятий БОГ, ВЕРА, ЛЮБОВЬ, ДУША в языковой картине мира рассказчика.
Здесь хочется обратить внимание на заглавие произведения: «Рассказы сибиряка». В данном названии наше внимание привлекает самоидентификационное определение рассказчика, называющего себя сибиряком. Причины данного определения, конечно, следует рассматривать в отдельных рамках филологии. Но, с точки зрения качественных характеристик рассказчика, можно сделать вывод о том, что он отличает сибиряка от других русских людей. Как всякому русскому человеку, ему присущи богобоязненность, широта души, доверчивость к людям, любовь к миру, его истории. А как сибиряку - правдивость, искренность, ироничность по отношению к себе и окружающей его действительности. Кроме этого, сила воли, оптимизм, любовь к жизни также приписаны сибиряку, то есть все характеристики героя, как личности, отнесшей себя к сибирякам, говорят нам о важности такой самоидентификации.....
Так как в науке нет точного определения дискурса, то уточним, что скрывается за данным понятием в нашем случае. А. Г. Горбунов в своем учебном пособии «Дискурс как новая лингвофилософская парадигма» указывает, что по определению В. В. Савельевой дискурс принято рассматривать «как особую лингвистическую и социокультурную данность, которая позволяет реконструировать ментальность «художественного мира» того или иного автора, с которой взаимодействует ментальность адресата» [Горбунов, 2013, с. 13, 14].
В своем исследовании мы опирались на работы ученых-лингвистов (Н. С. Болотновой, Ю. Н. Караулова, И. Б. Голуб, Л. В. Базаровой, О. К. Кальковой, Т. В. Талаповой, Г. Г. Хисамовой, Н. А. Бурмакиной, А. А. Смирновой, И. В. Башковой и др.).
Методом полевого анализа мы описали лексико-семантическое пространство каждого из заявленных в теме ценностных понятий и представили языковую картину мира рассказчика через анализ его дискурса.
На основе определения компонентного состава понятий по словарям разного времени, мы пришли к выводу, что вышеперечисленные понятия представляют в русской картине мира универсальные ценности и что они семантически взаимообусловлены.
Следующим этапом работы являлся анализ данных понятий в языковой картине мира повествователя в «Рассказах сибиряка» В. И. Соколовского на основе их реализации в речи рассказчика. На данном этапе мы проанализировали ограниченный пласт лексики, взятой методом отбора ключевых слов.
В работе Л. Н. Чурилиной «Антропоцентрический принцип в исследовании лексической структуры художественного текста» говорится: «Выявление набора ключевых слов является важным этапом описания индивидуального лексикона персонажа». Автором статьи указывается два подхода к определению ключевого слова: «1) ключевое слово как единица текстового фрагмента, репрезентирующего высказывание персонажа, и 2) ключевое слово как единица индивидуального лексикона». Нам важен один из выводов данной работы, что «между двумя подходами к определению ключевого слова в случае, когда объектом анализа является, с одной стороны, художественный текст и, с другой, — индивидуальный лексикон персонажа как лексическая составляющая этого текста, нет жестких границ» [Чурилина, 2003, с. 67, 68].
Одним из главных принципов метода ключевых слов является принцип частотности, на основании которого нами и были выделены основные доминанты в речи персонажа: БОГ, ВЕРА, ЛЮБОВЬ, ДУША.
Определяя семантическую наполненность выбранных лексических единиц, мы описали их деривационное пространство, синонимические и антонимические отношения, употребление их во фразеологических оборотах речи, грамматические связи в словосочетаниях и предложениях. На основе читательских ассоциаций соотнесли их с группами ключевых слов тематического характера, описали связи значений. Сделали выводы и описали роль каждого из данных ценностных понятий в языковой картине мира рассказчика.
На заключительном этапе работы объяснили причины выдвинутой нами гипотезы о том, что для всех понятий, в том числе и для понятия Я Л - РАССКАЗЧИК в тексте произведения есть объединяющий картину мира образ героини, собеседницы повествователя по имени Катинька.
В итоге, мы выявили стилистические особенности речи рассказчика: художественный стиль, реализованный в диалогической и монологической форме в стихотворной и прозаической речи.
Речь рассказчика отличается большим набором синонимических и антонимических средств: «Мне жизнь - печаль, / Мне свет - пустыня; Хоть стыд сказать, а грех таить!; Тогда я вовсе не застенчив и так разговорчив, как нельзя более; Вы здесь, как дома у себя, / А я так не в своей тарелке; Я был тогда ни мертв, ни жив; Моя пиеса: что она / Не коротка и не длинна» (с. 91, 92, 95, 103, 106, 118); умением пользоваться такими изобразительными средствами речи, как эпитеты: «Слова высокой притчи правы!; Ничтожный мир забыть хотят; Парит волшебный идеал; Высокий подвиг здешней жизни; и др.» (с. 90, 92, 95, 99), сравнения: «Тогда мужья, как в наши дни, прекрасным женам уступали; ... только одни высокие душевные наслаждения могут быть бесконечны, как сама душа, И во мне порок исчез / Будто злое привиденье; Как туманы, разнеслись / В сердце чувственности смуты» (с. 97, 99, 116), метафоры: «Еще не все ты знал страданья / В тернистом поле испытанья; Тот сам на грудь свою поднял / Кинжал позорной укоризны» (с 99, 100), олицетворения: «И старость, с тяжкой ношей лет, / Печальная, полуживая, / Есть третия беда мирская; Отдыхала и светлела / Изнемогшая душа; И в страстях душа моя, / Сиротствуя, погибала» (с. 100, 116).
Синтаксический строй речи изобилует наличием вводных слов и предложений, указывающих на повышенно-эмоциональную оценку говорящего к предмету речи. Повышенная эмоциональность и страстность дискурса подтверждена и интонационной стороной речи. В ней множество восклицательных и вопросительных предложений: «Ведь как прикинется безбожно^ ; Какой он вздор в стихах турусит! ; Ах! Скольких бы тогда, мой Боже! / Не напроказил я проказ! ; Я вслед иду. Как все в ней мило! / Что за головка!.. Что за стан!.. / Так я нашел? - Не тут-то было!_» (с. 90, 92).
Наличие в речи повествователя большого количества фразеологизмов: Мы с этим кладом все в накладе; Одно им дело: делать глазки; Куда ни сунься - тут как тут!; Но мне вас жалко от души» (с. 90, 95, 103), пословиц и поговорок: «Хоть стыд сказать, а грех таить! ; А в рот уж пальца не клади; А ведь повинной головы / И даже меч не отсекает; (с. 90, 92, 106) говорит об образности и выразительности речи, но не только.
Употребление в ней большого пласта народно-поэтической лексики: «... тебя, черноокую; предобрый малой; напроказил я проказ; язык без кости; не будете бранить меня; Что ж вы покраснели?.. полноте! Взгляните-ка на меня; любой повеса и др.» (с. 90, 92, 93, 95) указывает на приверженность рассказчика к национальным языковым традициям и много говорит об особенностях его характера как именно русского человека.
На когнитивном уровне нашей задачей являлось рассмотреть роль нравственно-ценностных понятий БОГ, ВЕРА, ЛЮБОВЬ, ДУША в языковой картине мира рассказчика.
Здесь хочется обратить внимание на заглавие произведения: «Рассказы сибиряка». В данном названии наше внимание привлекает самоидентификационное определение рассказчика, называющего себя сибиряком. Причины данного определения, конечно, следует рассматривать в отдельных рамках филологии. Но, с точки зрения качественных характеристик рассказчика, можно сделать вывод о том, что он отличает сибиряка от других русских людей. Как всякому русскому человеку, ему присущи богобоязненность, широта души, доверчивость к людям, любовь к миру, его истории. А как сибиряку - правдивость, искренность, ироничность по отношению к себе и окружающей его действительности. Кроме этого, сила воли, оптимизм, любовь к жизни также приписаны сибиряку, то есть все характеристики героя, как личности, отнесшей себя к сибирякам, говорят нам о важности такой самоидентификации.....
