Невозможность осуществления судебной защиты правопреемником как препятствие к осуществлению процессуального правопреемства
|
Только Word
Глава 1. Введение. Постановка проблемы 3
Глава 2. Судебная защита привлекаемого к субсидиарной ответственности лица 30
§1. Презумпции отнесения лица к контролирующему должника лицу 32
§2. Презумпции привлечения к субсидиарной ответственности по основаниям пп. 1 и 2 п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве 43
§3. Иные презумпции привлечения к субсидиарной ответственности 54
§4. Взыскание корпоративных убытков 63
Глава 3. Возможность выполнения бремени доказывания как неразрывная связь с личностью правопредшественника 68
Заключение 79
Список использованной литературы 85
Глава 1. Введение. Постановка проблемы 3
Глава 2. Судебная защита привлекаемого к субсидиарной ответственности лица 30
§1. Презумпции отнесения лица к контролирующему должника лицу 32
§2. Презумпции привлечения к субсидиарной ответственности по основаниям пп. 1 и 2 п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве 43
§3. Иные презумпции привлечения к субсидиарной ответственности 54
§4. Взыскание корпоративных убытков 63
Глава 3. Возможность выполнения бремени доказывания как неразрывная связь с личностью правопредшественника 68
Заключение 79
Список использованной литературы 85
До принятия Судебной коллегией по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации (далее – Верховный Суд РФ) определения от 16 декабря 2019г. № 303-ЭС19-150561 существовала определенная судебная практика, что субсидиарная ответственность контролирующего должника лица неразрывно связана с личностью контролирующего лица и не передается по наследству, и, как следствие, процессуальное правопреемство наследников не допускается.
Так, Арбитражный суд Поволжского округа в своем постановлении от 30 марта 2017г. по делу № А12-26858/20132 оставил без изменения судебные акты первой и апелляционной инстанций об отказе в удовлетворении ходатайства конкурсного управляющего о процессуальном правопреемстве в связи со смертью контролирующего должника лица и прекращении производства по заявлению конкурсного управляющего должника о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующего должника лица. Выводы судов в указанном деле были основаны на том, что согласно п. 1 ст. 418 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) обязательство прекращается смертью должника, если исполнение не может быть произведено без личного участия должника либо обязательство иным образом неразрывно связано с личностью должника.
Суды мотивировали это тем, что согласно п. 4 ст. 10 Федерального закона от 26 октября 2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) (ст. 10 утратила силу – Федеральный закон от 29 июля 2017г. № 266-ФЗ) субсидиарная ответственность по обязательствам должника в случае недостаточности у него имущества может быть возложена на контролирующих должника лиц (в частности руководителя должника), если признание должника несостоятельным (банкротом) явилось следствием действий и (или) бездействия указанных лиц3.
Предусмотренная указанной нормой права ответственность соотносится с нормами об ответственности руководителя за организацию бухгалтерского учета в организациях, соблюдение законодательства при выполнении хозяйственных операций, организацию хранения учетных документов, регистров бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности (Федерального закона «О бухгалтерском учете») и обязанностью руководителя должника в установленных случаях предоставить арбитражному управляющему бухгалтерскую и иную документацию должника (п. 3.2. ст. 64, п. 2 ст. 126 Закона о банкротстве). Данная ответственность направлена на обеспечение надлежащего исполнения руководителем должника указанных обязанностей, защиту прав и законных интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве, через реализацию возможности сформировать конкурсную массу должника, в том числе путем предъявления к третьим лицам исков о взыскании долга, исполнении обязательств, возврате имущества должника из чужого незаконного владения и оспаривания сделок должника4.
Таким образом, суд кассационной инстанции подтвердил, что суды первой и апелляционной инстанций верно установили, что основанием для привлечения к субсидиарной ответственности по п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве является неисполнение лично обязанным лицом действий по передаче соответствующих бухгалтерских документов и иных ценностей, а данные правоотношения неразрывно связаны с личностью контролирующего должника лица, в связи с чем процессуальное правопреемство невозможно, и в соответствии с п. 6 ч. 1 ст. 150 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) производство по обособленному спору было прекращено.....
Так, Арбитражный суд Поволжского округа в своем постановлении от 30 марта 2017г. по делу № А12-26858/20132 оставил без изменения судебные акты первой и апелляционной инстанций об отказе в удовлетворении ходатайства конкурсного управляющего о процессуальном правопреемстве в связи со смертью контролирующего должника лица и прекращении производства по заявлению конкурсного управляющего должника о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующего должника лица. Выводы судов в указанном деле были основаны на том, что согласно п. 1 ст. 418 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) обязательство прекращается смертью должника, если исполнение не может быть произведено без личного участия должника либо обязательство иным образом неразрывно связано с личностью должника.
Суды мотивировали это тем, что согласно п. 4 ст. 10 Федерального закона от 26 октября 2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) (ст. 10 утратила силу – Федеральный закон от 29 июля 2017г. № 266-ФЗ) субсидиарная ответственность по обязательствам должника в случае недостаточности у него имущества может быть возложена на контролирующих должника лиц (в частности руководителя должника), если признание должника несостоятельным (банкротом) явилось следствием действий и (или) бездействия указанных лиц3.
Предусмотренная указанной нормой права ответственность соотносится с нормами об ответственности руководителя за организацию бухгалтерского учета в организациях, соблюдение законодательства при выполнении хозяйственных операций, организацию хранения учетных документов, регистров бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности (Федерального закона «О бухгалтерском учете») и обязанностью руководителя должника в установленных случаях предоставить арбитражному управляющему бухгалтерскую и иную документацию должника (п. 3.2. ст. 64, п. 2 ст. 126 Закона о банкротстве). Данная ответственность направлена на обеспечение надлежащего исполнения руководителем должника указанных обязанностей, защиту прав и законных интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве, через реализацию возможности сформировать конкурсную массу должника, в том числе путем предъявления к третьим лицам исков о взыскании долга, исполнении обязательств, возврате имущества должника из чужого незаконного владения и оспаривания сделок должника4.
Таким образом, суд кассационной инстанции подтвердил, что суды первой и апелляционной инстанций верно установили, что основанием для привлечения к субсидиарной ответственности по п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве является неисполнение лично обязанным лицом действий по передаче соответствующих бухгалтерских документов и иных ценностей, а данные правоотношения неразрывно связаны с личностью контролирующего должника лица, в связи с чем процессуальное правопреемство невозможно, и в соответствии с п. 6 ч. 1 ст. 150 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) производство по обособленному спору было прекращено.....
Определение ВС РФ от 16 декабря 2019г. сформировало единообразную судебную практику, в которой суды, ссылаясь на мотивы Верховного Суда РФ, осуществляют процессуальное правопреемство контролирующих должника лиц на их наследников. Однако еще не сформировалась практика, по которой можно было проанализировать, каким образом наследники опровергают презумпции привлечения к субсидиарной ответственности, раскрывают сведения о конечных бенефициарах должника, то есть осуществляют активную судебную защиту.
Суды удовлетворяют требования о привлечении к субсидиарной ответственности, если заявитель обосновал наличие оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, а контролирующее должника лицо не предоставило суду доказательства, опровергающие доводы заявителя.
Если исходить из позиции Верховного Суда РФ1, согласно которой между обязанностью компенсировать свое негативное поведение (возместить кредиторам убытки), возникшей в результате привлечения к субсидиарной ответственности, и лицом, привлекаемым к такой ответственности, отсутствует неразрывная связь, в связи с чем эта обязанность компенсировать переходит по наследству, и значит, допускается процессуальное правопреемство, то у наследников при реализации судебной защиты возникают сложности, приводящие их к пассивной процессуальной позиции, то есть к отказу от опровержения презумпций для привлечения к субсидиарной ответственности.
Наследник контролирующего должника лица несет ответственность за его действия (бездействие), при этом суды исследуют наличие оснований для привлечения к субсидиарной ответственности именно правопредшественника, который уже не сможет ни опровергнуть презумпции привлечения к субсидиарной ответственности, ни доказать наличие обстоятельств для уменьшения субсидиарной ответственности. Вместо него в деле его правопреемник, у которого «заблокирована» судебная защита в виду объективных причин: неосведомленности о мотивах принятия тех или иных решений его правопредшественником, о наличии и месте хранения необходимой документации, а также об иных обстоятельствах, необходимых для реализации судебной защиты в рамках рассмотрения требования о привлечении к субсидиарной ответственности. Лицо, привлекаемое к ответственности, является источником фактической информации и незаменимо, наследник этого лица не является таким источником.
Определение ВС РФ от 16 декабря 2019г. направлено на усиление судебной защиты исключительно кредиторов, и ни о каком балансе интересов здесь говорить нельзя. Содействие судов в истребовании доказательств не может помочь наследнику. Как просить истребовать (и у кого) доказательства, подтверждающие передачу конкурсному управляющему необходимой документации, или документы, о наличии которых наследнику неизвестно? Каким образом наследники будут указывать эти документы в ходатайстве об истребовании? Наследники ограничены в построении доказательственной базы, которая могла бы кардинально поменять исход дела.
Так как субсидиарная ответственность – это исключительный механизм восстановления нарушенных прав кредиторов, и, как указывалось в первой главе настоящего исследования, применяется как дополнительная мера ответственности (если имущества должника недостаточно для полного удовлетворения требований кредитора, и при наличии оснований, предусмотренных Законом о банкротстве), то аргументировать возможность замены привлекаемого к ответственности лица на его наследника в порядке процессуального правопреемства только на основании того, что у субсидиарной ответственности такой же режим, что и у других деликтных обязательств, не совсем верно, так как субсидиарная ответственность объединяет в себе и субсидиарную обязательственную конструкцию и деликтную обязательственную конструкцию. Сравнивая ее с деликтом из ДТП, можно прийти к выводу, что в спорах о привлечении к субсидиарной ответственности в банкротстве элементов субъективного доказывания больше....
Суды удовлетворяют требования о привлечении к субсидиарной ответственности, если заявитель обосновал наличие оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, а контролирующее должника лицо не предоставило суду доказательства, опровергающие доводы заявителя.
Если исходить из позиции Верховного Суда РФ1, согласно которой между обязанностью компенсировать свое негативное поведение (возместить кредиторам убытки), возникшей в результате привлечения к субсидиарной ответственности, и лицом, привлекаемым к такой ответственности, отсутствует неразрывная связь, в связи с чем эта обязанность компенсировать переходит по наследству, и значит, допускается процессуальное правопреемство, то у наследников при реализации судебной защиты возникают сложности, приводящие их к пассивной процессуальной позиции, то есть к отказу от опровержения презумпций для привлечения к субсидиарной ответственности.
Наследник контролирующего должника лица несет ответственность за его действия (бездействие), при этом суды исследуют наличие оснований для привлечения к субсидиарной ответственности именно правопредшественника, который уже не сможет ни опровергнуть презумпции привлечения к субсидиарной ответственности, ни доказать наличие обстоятельств для уменьшения субсидиарной ответственности. Вместо него в деле его правопреемник, у которого «заблокирована» судебная защита в виду объективных причин: неосведомленности о мотивах принятия тех или иных решений его правопредшественником, о наличии и месте хранения необходимой документации, а также об иных обстоятельствах, необходимых для реализации судебной защиты в рамках рассмотрения требования о привлечении к субсидиарной ответственности. Лицо, привлекаемое к ответственности, является источником фактической информации и незаменимо, наследник этого лица не является таким источником.
Определение ВС РФ от 16 декабря 2019г. направлено на усиление судебной защиты исключительно кредиторов, и ни о каком балансе интересов здесь говорить нельзя. Содействие судов в истребовании доказательств не может помочь наследнику. Как просить истребовать (и у кого) доказательства, подтверждающие передачу конкурсному управляющему необходимой документации, или документы, о наличии которых наследнику неизвестно? Каким образом наследники будут указывать эти документы в ходатайстве об истребовании? Наследники ограничены в построении доказательственной базы, которая могла бы кардинально поменять исход дела.
Так как субсидиарная ответственность – это исключительный механизм восстановления нарушенных прав кредиторов, и, как указывалось в первой главе настоящего исследования, применяется как дополнительная мера ответственности (если имущества должника недостаточно для полного удовлетворения требований кредитора, и при наличии оснований, предусмотренных Законом о банкротстве), то аргументировать возможность замены привлекаемого к ответственности лица на его наследника в порядке процессуального правопреемства только на основании того, что у субсидиарной ответственности такой же режим, что и у других деликтных обязательств, не совсем верно, так как субсидиарная ответственность объединяет в себе и субсидиарную обязательственную конструкцию и деликтную обязательственную конструкцию. Сравнивая ее с деликтом из ДТП, можно прийти к выводу, что в спорах о привлечении к субсидиарной ответственности в банкротстве элементов субъективного доказывания больше....
