Черты притчи и анекдота в ранней прозе В.О. Пелевина
|
Введение 4
Глава 1. Притча как жанр 12
1.1.Природа жанра притчи 12
1.2.Жанровые особенности притчи 18
1.3.Притчевая традиция в русской литературе второй половины XX в. 25
Глава 2. Анекдот как жанр 29
2.1. Жанровые черты анекдота 29
2.2. Историография вопроса: анекдот в отечественной литературе 1970–1990-х гг. 37
2.3. Сопоставительная характеристика жанров притчи и анекдота 40
2.4. Жанровая специфика ранней прозы В.О. Пелевина 44
Глава 3. Черты притчи и анекдота в ранней прозе В.О. Пелевина 51
3.1. Притча в ранней прозе В.О. Пелевина 51
3.1.1. Затворник и Шестипалый 51
3.1.2. Синий фонарь 54
3.1.3. Вести из Непала 56
3.1.4. СССР Тайшоу Чжуань. Китайская народная сказка 59
3.1.5. Проблема верволка в Средней полосе 62
3.1.6. Жизнь и приключения сарая номер XII 66
3.1.7. Желтая стрела 68
3.1.8. Тарзанка 71
3.2. Анекдот в ранней прозе В.О. Пелевина 73
3.2.1. Ухряб 73
3.2.2. День бульдозериста 76
3.2.3. Миттельшпиль 79
3.2.4. Ника 83
3.2.5. Зигмунд в кафе 86
3.3. Синтез притчи и анекдота в ранней прозе В.О. Пелевина 87
3.3.1. Девятый сон Веры Павловны 87
3.3.2. Жизнь насекомых 90
3.3.3. Чапаев и Пустота 99
Заключение 112
Список использованной литературы 117
Глава 1. Притча как жанр 12
1.1.Природа жанра притчи 12
1.2.Жанровые особенности притчи 18
1.3.Притчевая традиция в русской литературе второй половины XX в. 25
Глава 2. Анекдот как жанр 29
2.1. Жанровые черты анекдота 29
2.2. Историография вопроса: анекдот в отечественной литературе 1970–1990-х гг. 37
2.3. Сопоставительная характеристика жанров притчи и анекдота 40
2.4. Жанровая специфика ранней прозы В.О. Пелевина 44
Глава 3. Черты притчи и анекдота в ранней прозе В.О. Пелевина 51
3.1. Притча в ранней прозе В.О. Пелевина 51
3.1.1. Затворник и Шестипалый 51
3.1.2. Синий фонарь 54
3.1.3. Вести из Непала 56
3.1.4. СССР Тайшоу Чжуань. Китайская народная сказка 59
3.1.5. Проблема верволка в Средней полосе 62
3.1.6. Жизнь и приключения сарая номер XII 66
3.1.7. Желтая стрела 68
3.1.8. Тарзанка 71
3.2. Анекдот в ранней прозе В.О. Пелевина 73
3.2.1. Ухряб 73
3.2.2. День бульдозериста 76
3.2.3. Миттельшпиль 79
3.2.4. Ника 83
3.2.5. Зигмунд в кафе 86
3.3. Синтез притчи и анекдота в ранней прозе В.О. Пелевина 87
3.3.1. Девятый сон Веры Павловны 87
3.3.2. Жизнь насекомых 90
3.3.3. Чапаев и Пустота 99
Заключение 112
Список использованной литературы 117
Виктор Олегович Пелевин – современный русский писатель, работающий в эстетике постмодернизма. Пелевин стал широко известен в начале 1990-х гг. после публикации первого сборника «Синий фонарь» (1991), романов «Омон Ра» (1992) и «Чапаев и Пустота» (1996). В произведениях писателя отражается общественно-политическая обстановка переломного для России последнего десятилетия XX в., репрезентируются дзэн-буддийские идеи, находят свое воплощение положения из мифологии разных культур . Как известно, Пелевин является практикующим буддистом, что ярко отразилось в его творчестве. Вот что он говорит об этой религии:
Буддизм казался мне единственной религией, которая не походила на проекцию советской власти на область духа. Много позже я понял, что все было с точностью до наоборот: советская власть и была попыткой спроецировать предполагаемый небесный порядок на Землю. Так вот, буддизм был полностью вне этого порочного круга, и в этом было что-то странно волнующее и успокаивающее [Кропывьяновский 2002].
Таким образом, творчество Пелевина характеризуется слиянием различных дискурсов, порой противоположных друг другу .
Рассматривая жанровую специфику прозы Пелевина, критики и литературоведы придерживаются разных точек зрения. А.А. Геннис пишет о том, что произведения писателя близки к басням [Генис 1997], для Б.А. Ланина некоторые пелевинские романы по своей структуре напоминают утопию[Ланин 2014: 168], для И.В. Некрасовой – философский роман. Отмечалась назидательная, притчевая направленность произведенийПелевина. Так, Н.Л. Лейдерман и М.Н. Липовецкий говорят о том, что проза писателя «строится как развернутая проповедь об отсутствии универсальных истин и об истинности иллюзий, как религиозно-философская утопия пустоты, как идеальная модель обретения свободы» [Лейдерман, Липовецкий 2003: 508]. М.А. Луковников отмечает, что Пелевин активно использует жанр анекдота для написания своих произведений [Луковников 2014: 263]. Однако вопрос о синтезе элементов анекдота притчи в прозе Пелевина остаётся наименее исследованным.
Как отмечал М.М. Бахтин, комическое приобретает особое значение в переломные, переходные периоды истории [Бахтин 1990: 14]. Одной из таких эпох для России стали 1990-е гг., и именно ее в своем творчестве изображает Пелевин. В своей прозе писатель всегда обращается к конкретному историческому времени и социально-политическим проблемам определенного периода: иллюстрация кризиса советской идеологии в романе «Омон Ра», складывание рыночной экономики и капиталистического типа отношений в романе «Generation „П“» и др. При этом в произведениях Пелевина присутствуют внеисторические пласты: религиозные, философские, мифологические.Как указывает О.О. Смирнова, в пелевинской прозе «происходит соприкосновение обыденного с потусторонним, очевидного со скрытым и взаимное их развенчание» [Смирнова 2012: 25]. Таким образом, творчество Пелевина характеризуется тенденцией синтеза временного и вневременного, случайностного, комического, анекдотического с архетипическим, притчевым.
В науке уже предпринимались попытки рассмотреть специфику взаимодействия притчи и анекдота в художественных произведениях. Самой известной работой в этой области стала монография В.И. Тюпы «Художественность чеховского рассказа» [Тюпа 1989: 13–32], в которой ученый рассматривает специфику смешения анекдота и притчи в рассказах А.П. Чехова, объясняя таким образом ключевые особенности чеховской прозы. На данном этапе развития литературоведческой науки такой подход применяли и другие исследователи.
Буддизм казался мне единственной религией, которая не походила на проекцию советской власти на область духа. Много позже я понял, что все было с точностью до наоборот: советская власть и была попыткой спроецировать предполагаемый небесный порядок на Землю. Так вот, буддизм был полностью вне этого порочного круга, и в этом было что-то странно волнующее и успокаивающее [Кропывьяновский 2002].
Таким образом, творчество Пелевина характеризуется слиянием различных дискурсов, порой противоположных друг другу .
Рассматривая жанровую специфику прозы Пелевина, критики и литературоведы придерживаются разных точек зрения. А.А. Геннис пишет о том, что произведения писателя близки к басням [Генис 1997], для Б.А. Ланина некоторые пелевинские романы по своей структуре напоминают утопию[Ланин 2014: 168], для И.В. Некрасовой – философский роман. Отмечалась назидательная, притчевая направленность произведенийПелевина. Так, Н.Л. Лейдерман и М.Н. Липовецкий говорят о том, что проза писателя «строится как развернутая проповедь об отсутствии универсальных истин и об истинности иллюзий, как религиозно-философская утопия пустоты, как идеальная модель обретения свободы» [Лейдерман, Липовецкий 2003: 508]. М.А. Луковников отмечает, что Пелевин активно использует жанр анекдота для написания своих произведений [Луковников 2014: 263]. Однако вопрос о синтезе элементов анекдота притчи в прозе Пелевина остаётся наименее исследованным.
Как отмечал М.М. Бахтин, комическое приобретает особое значение в переломные, переходные периоды истории [Бахтин 1990: 14]. Одной из таких эпох для России стали 1990-е гг., и именно ее в своем творчестве изображает Пелевин. В своей прозе писатель всегда обращается к конкретному историческому времени и социально-политическим проблемам определенного периода: иллюстрация кризиса советской идеологии в романе «Омон Ра», складывание рыночной экономики и капиталистического типа отношений в романе «Generation „П“» и др. При этом в произведениях Пелевина присутствуют внеисторические пласты: религиозные, философские, мифологические.Как указывает О.О. Смирнова, в пелевинской прозе «происходит соприкосновение обыденного с потусторонним, очевидного со скрытым и взаимное их развенчание» [Смирнова 2012: 25]. Таким образом, творчество Пелевина характеризуется тенденцией синтеза временного и вневременного, случайностного, комического, анекдотического с архетипическим, притчевым.
В науке уже предпринимались попытки рассмотреть специфику взаимодействия притчи и анекдота в художественных произведениях. Самой известной работой в этой области стала монография В.И. Тюпы «Художественность чеховского рассказа» [Тюпа 1989: 13–32], в которой ученый рассматривает специфику смешения анекдота и притчи в рассказах А.П. Чехова, объясняя таким образом ключевые особенности чеховской прозы. На данном этапе развития литературоведческой науки такой подход применяли и другие исследователи.
Опираясь на концепцию жанров М.М. Бахтина, можно определить жанр как коммуникативное высказывание, заключающее определенную стратегию повествования. Основываясь на таком понимании жанра, В.И. Тюпа сформулировал нарратологическую концепцию, в которой представлены четыре прототипических жанра: сказание, притча, анекдот и жизнеописание. Каждая из этих жанровых форм представляет свою репрезентируемую картину мира, определенный тип героя, и коммуникативную стратегию. Два из предложенных Тюпой жанра – анекдот и притча – являются противоположными друг другу. Притча репрезентирует императивную картину мира с монологическим, убеждающим словом нарратора, анекдот – окказиональную с легковесной модальностью повествования. Однако, как показал Тюпа в своих работах по поэтике прозы А.П. Чехова, анекдот и притча имеют общие черты и способны синтезироваться в рамках одного произведения.
Исходя из анализа научных работ по поэтике анекдота и притчи, можно выделить их основные жанровые черты. Притча зародилась как вид доказательства и представляла собой случай из жизни некого человека, служащего примером для аргументации, в дальнейшем развивалась в рамках религиозного дискурса. Для притчи не характерно указание на точные пространственно-временные границы, герой этого жанра также представляется человеком вообще, в судьбе которого делается акцент на его нравственном выборе. Несмотря аллегоричность, притчу нельзя назвать фантастическим жанром, так как коммуникативная установка на убедительность требует постановки акцентана достоверности изображаемых событий, их обобщенности и архетипизации. В структуре жанра переход от бытового плана в план универсальных истин происходит за счет принципа параболы. Благодаря упомянутой нами аллегории притча становится некой загадкой, требующей истолкования. Ключевой в структуре восточной притчедиалог героев, дидактическая направленность и установка на интерпретацию сближают притчу и дзэн-буддийский жанр коана. Во второй половине XX в. многие писатели (В.П. Астафьев, Ч.Т. Айтматов, В.В. Быков и др.) обращаются к притче, встраивая ее элементы в структуру рассказов, повестей или романов, что можно объяснить желанием в нестабильное время обратиться к общечеловеческим, вечным ценностям.
Жанр анекдота зародился как рассказ об известном историческом лице. Отсюда основная установка анекдота – показать какую-либо ситуацию с иного ракурса. В структуре анекдота такому принципу служит пуант – неожиданная смена точки зрения в конце повествования. Анекдот, так же как притча, изображает некий случай из жизни человека, однако пространственно-временные границы анекдота, в отличие от притчи, определены. Именно поэтому в фольклорных городских анекдотах образы героев соотносятся с определенной социальной группой того или иного периода, представляется тип, нрав человеческого характера. Анекдот обычно актуализируется в кризисное время, так как в основе комического дискурса и анекдота в частности лежит представление о перевернутом мире, в котором высокое становится низким, нарушается логика между нормой и изображаемым, снимаются культурные запреты. Таким образом, анекдот выступает как критика стабильного положения вещей. В противоположность притче анекдот репрезентирует окказиональную концепцию хаотичного мирасослучайностным ходом событий. Как и в притче, в анекдоте важное место занимает диалог между героями и между читателем и рассказчиком, однако дистанция между адресантом и адресатом является более близкой, доверительной. Частым приемом для анекдота становится каламбур –прием, основанный на слиянии слов разных значений, смешении высокого и низкого.
...
Исходя из анализа научных работ по поэтике анекдота и притчи, можно выделить их основные жанровые черты. Притча зародилась как вид доказательства и представляла собой случай из жизни некого человека, служащего примером для аргументации, в дальнейшем развивалась в рамках религиозного дискурса. Для притчи не характерно указание на точные пространственно-временные границы, герой этого жанра также представляется человеком вообще, в судьбе которого делается акцент на его нравственном выборе. Несмотря аллегоричность, притчу нельзя назвать фантастическим жанром, так как коммуникативная установка на убедительность требует постановки акцентана достоверности изображаемых событий, их обобщенности и архетипизации. В структуре жанра переход от бытового плана в план универсальных истин происходит за счет принципа параболы. Благодаря упомянутой нами аллегории притча становится некой загадкой, требующей истолкования. Ключевой в структуре восточной притчедиалог героев, дидактическая направленность и установка на интерпретацию сближают притчу и дзэн-буддийский жанр коана. Во второй половине XX в. многие писатели (В.П. Астафьев, Ч.Т. Айтматов, В.В. Быков и др.) обращаются к притче, встраивая ее элементы в структуру рассказов, повестей или романов, что можно объяснить желанием в нестабильное время обратиться к общечеловеческим, вечным ценностям.
Жанр анекдота зародился как рассказ об известном историческом лице. Отсюда основная установка анекдота – показать какую-либо ситуацию с иного ракурса. В структуре анекдота такому принципу служит пуант – неожиданная смена точки зрения в конце повествования. Анекдот, так же как притча, изображает некий случай из жизни человека, однако пространственно-временные границы анекдота, в отличие от притчи, определены. Именно поэтому в фольклорных городских анекдотах образы героев соотносятся с определенной социальной группой того или иного периода, представляется тип, нрав человеческого характера. Анекдот обычно актуализируется в кризисное время, так как в основе комического дискурса и анекдота в частности лежит представление о перевернутом мире, в котором высокое становится низким, нарушается логика между нормой и изображаемым, снимаются культурные запреты. Таким образом, анекдот выступает как критика стабильного положения вещей. В противоположность притче анекдот репрезентирует окказиональную концепцию хаотичного мирасослучайностным ходом событий. Как и в притче, в анекдоте важное место занимает диалог между героями и между читателем и рассказчиком, однако дистанция между адресантом и адресатом является более близкой, доверительной. Частым приемом для анекдота становится каламбур –прием, основанный на слиянии слов разных значений, смешении высокого и низкого.
...
Подобные работы
- Россия в творчестве И. Бояшова: миф, анекдот, притча
Дипломные работы, ВКР, филология. Язык работы: Русский. Цена: 4210 р. Год сдачи: 2018