Способы выражения партитивной временной семантики в русских пословицах
|
Только Word
Введение 3
Глава I. Выражение семантики партитивности в языке русских пословиц 7
1.1. Язык пословиц как объект изучения лингвофольклоистики 7
1.2. Категория партитивности в аспекте лингвистики: языковые способы реализации 12
1.3. Понятие временно́й партитивности применительно к семантике пословиц 18
1.4. Выводы из главы 25
Глава II. Способы выражения временной партитивной семантики в текстах пословиц 26
2.1. Временна́я партитивная семантика в пословицах про смерть: 26
Жили с локоть, а жить с ноготь; Жили сажень, а доживать пядень; Собирались жить с локоть, а прожили с ноготь 26
2.2. Временна́я партитивная семантика в пословице 30
Смерть на пядень 30
2.3. Временна́я партитивная семантика в пословице 36
Дни впереди, да защипаны пироги 36
2.4. Временна́я партитивная семантика в пословице 39
Этот сарафан давно по ниткам разобран 39
2.5. Временна́я партитивная семантика в пословице 47
Молод месяц – не на всю ночь светит 47
2.6. Выводы из главы 53
Заключение 55
Источники 59
Список литературы 59
Список словарей 65
Введение 3
Глава I. Выражение семантики партитивности в языке русских пословиц 7
1.1. Язык пословиц как объект изучения лингвофольклоистики 7
1.2. Категория партитивности в аспекте лингвистики: языковые способы реализации 12
1.3. Понятие временно́й партитивности применительно к семантике пословиц 18
1.4. Выводы из главы 25
Глава II. Способы выражения временной партитивной семантики в текстах пословиц 26
2.1. Временна́я партитивная семантика в пословицах про смерть: 26
Жили с локоть, а жить с ноготь; Жили сажень, а доживать пядень; Собирались жить с локоть, а прожили с ноготь 26
2.2. Временна́я партитивная семантика в пословице 30
Смерть на пядень 30
2.3. Временна́я партитивная семантика в пословице 36
Дни впереди, да защипаны пироги 36
2.4. Временна́я партитивная семантика в пословице 39
Этот сарафан давно по ниткам разобран 39
2.5. Временна́я партитивная семантика в пословице 47
Молод месяц – не на всю ночь светит 47
2.6. Выводы из главы 53
Заключение 55
Источники 59
Список литературы 59
Список словарей 65
Языковую специфику русских пословиц в российской лингвистике начинают активно исследовать в XIX веке (П. Глаголевский, А.А. Потебня, В.И. Даль и др.). В настоящее время научная литература о пословицах (в различных филологических аспектах) чрезвычайно обширна и многочисленна, что свидетельствует об огромном интересе ученых к этим малым фольклорным текстам – с глубоким, подчас древнейшим, содержанием и отточенной формой1.
Архаичная лексика, особенности синтаксической структуры и семантики – эти и другие стороны текстовой и содержательной организации пословиц привлекают особое внимание современных лингвистов.
Важное значение для нашей работы имеют исследования языка народных паремий, предпринимаемые представителями сравнительно недавно возникшего в русистике отдельного направления –лингвофольклористики (термин введен А.Т. Хроленко2).
Структурно-семантическая замкнутость паремий, лаконизм народно-поэтического слова делают каждый компонент пословицы особенно значимым и весомым в структуре высказывания. Так, Н.Ф. Алефиренко отмечает, что по содержанию и поэтике пословицы близки к лирической поэзии как раз эстетической составляющей своей лексики3. Не раз отмечалось, что целью пословиц является выражение отношения людей к различным жизненным явлениям, порой весьма обыденным, но всегда заключенным в краткие афористические формулы.
Любая пословица содержит в себе обобщение, так как строится по определенным синтаксическим моделям с использованием лексики, не конкретизирующей время и лицо, – наоборот, позволяющей сообщить информацию о любых вещах в любое время. З.К. Тарланов указывает на существование двух главных признаков обобщенного значения:
1) отсутствие в предложении конкретного лица;
2) отсутствие в пословице указания конкретного времени действия4.
«Неконкретное время» в пословицах, как и во всем фольклоре, зачастую представлено предметно. Временны́е отрезки человеческой жизни, например, нередко исчисляются вещными категориями – поспевшим урожаем или прилетом птиц, закатом солнца или взрослением ребенка и под.
В пословицах с временно́й семантикой, таким образом, сама изменяемость как процесс находит отражение: а) в облике, теле человека (седина, телесная немощь, слабость голоса / слуха / зрения и под.); б) в природных явлениях (движение светил, смена времен года, цветение / угасание природы и под.); в) в движении / передвижении человека, сопровождающемся пространственными изменениями вокруг (высоко, далеко, в другой местности и под.). При этом часть всегда «презентует» целое, а целое представлено в частях, поэтому древнейшие метонимические сближения (например, «жизнь человека как “житие” растения») весьма характерны для общеславянского фольклора5.
Партитивность как универсальная категория познания проявляется в том, что нечто целое представлено в составляющих его частях, и наоборот, – части непременно составляют нечто целое.
Временна́я партитивность в пословице (тема нашего исследования) выражается различными языковыми средствами. Рассмотрение партитивной семантики в пословицах с временны́м значением на уровне содержания и формы определяет актуальность настоящего исследования.
Итак, категория партитивности – одна из основных категорий концептуализации действительности, имеющих непосредственное отражение в языковой картине мира. Очевидно, что в древнейшую эпоху представления о членимости человеческой жизни были связаны с общими мифологическими воззрениями на природу и самого человека, что не могло не отразиться в содержании пословиц этой тематической группы. ....
Архаичная лексика, особенности синтаксической структуры и семантики – эти и другие стороны текстовой и содержательной организации пословиц привлекают особое внимание современных лингвистов.
Важное значение для нашей работы имеют исследования языка народных паремий, предпринимаемые представителями сравнительно недавно возникшего в русистике отдельного направления –лингвофольклористики (термин введен А.Т. Хроленко2).
Структурно-семантическая замкнутость паремий, лаконизм народно-поэтического слова делают каждый компонент пословицы особенно значимым и весомым в структуре высказывания. Так, Н.Ф. Алефиренко отмечает, что по содержанию и поэтике пословицы близки к лирической поэзии как раз эстетической составляющей своей лексики3. Не раз отмечалось, что целью пословиц является выражение отношения людей к различным жизненным явлениям, порой весьма обыденным, но всегда заключенным в краткие афористические формулы.
Любая пословица содержит в себе обобщение, так как строится по определенным синтаксическим моделям с использованием лексики, не конкретизирующей время и лицо, – наоборот, позволяющей сообщить информацию о любых вещах в любое время. З.К. Тарланов указывает на существование двух главных признаков обобщенного значения:
1) отсутствие в предложении конкретного лица;
2) отсутствие в пословице указания конкретного времени действия4.
«Неконкретное время» в пословицах, как и во всем фольклоре, зачастую представлено предметно. Временны́е отрезки человеческой жизни, например, нередко исчисляются вещными категориями – поспевшим урожаем или прилетом птиц, закатом солнца или взрослением ребенка и под.
В пословицах с временно́й семантикой, таким образом, сама изменяемость как процесс находит отражение: а) в облике, теле человека (седина, телесная немощь, слабость голоса / слуха / зрения и под.); б) в природных явлениях (движение светил, смена времен года, цветение / угасание природы и под.); в) в движении / передвижении человека, сопровождающемся пространственными изменениями вокруг (высоко, далеко, в другой местности и под.). При этом часть всегда «презентует» целое, а целое представлено в частях, поэтому древнейшие метонимические сближения (например, «жизнь человека как “житие” растения») весьма характерны для общеславянского фольклора5.
Партитивность как универсальная категория познания проявляется в том, что нечто целое представлено в составляющих его частях, и наоборот, – части непременно составляют нечто целое.
Временна́я партитивность в пословице (тема нашего исследования) выражается различными языковыми средствами. Рассмотрение партитивной семантики в пословицах с временны́м значением на уровне содержания и формы определяет актуальность настоящего исследования.
Итак, категория партитивности – одна из основных категорий концептуализации действительности, имеющих непосредственное отражение в языковой картине мира. Очевидно, что в древнейшую эпоху представления о членимости человеческой жизни были связаны с общими мифологическими воззрениями на природу и самого человека, что не могло не отразиться в содержании пословиц этой тематической группы. ....
Вопрос о разграничении пословиц и поговорок ввиду своей дискуссионности сподвиг ученых как детально рассмотреть оба этих фольклорных жанры, так и сформировать две разные точки зрения на то, что можно считать пословицей.
При всем многообразии определений пословицы как жанра, в нашей работе она понимается как синтаксически и композиционно завершенное произведение, имеющее форму предложения и способное к самостоятельному употреблению; пословица точна, лаконична, не привязана к конкретному лицу и времени.
Несмотря на то, что язык фольклора в целом и язык пословиц в частности является объектом исследования многих лингвистов, временна́я партитивная семантика в пословицах изучалась несистемно.
Категория партитивности исследует выражение значения части целого и является подполем функционально-семантического поля количественности. Об этом косвенно свидетельствует и тот факт, что в отечественной лингвистике средства выражения партитивности изучаются сквозь призму категории количественности. Для обозначения лексем, отражающих семантику части целого, используются такие термины как мероним (целое) и партоним (часть). В пословицу заключены древнейшие представления человека о членимости мира и, в частности, о членимости времени.
Категория партитивности, отражая базовые отношения человека с окружающим миром, находит выражение на разных языковых уровнях: морфологическом, лексическом, грамматическом и синтаксическом. В отобранных для анализа пословицах она отражается, прежде всего, на лексическом и синтаксическом уровнях.
Отобранные для анализа пословицы при разности своей синтаксической структуры объединены тем, что сохраняют древние представления об изменении времени посредством изменения конкретных природных явлений или изменения состояния предметов. Так, в одной из пословиц встречается древнейший архетипический мотив «жития растений и предметов» (термин Н.И. Толстого). Некоторые другие пословицы являются обрядовыми по своему происхождению, что подразумевает выражение временно́й семантики лексемами, номинирующими элементы обряда или ритуала и позволяет рассматривать такие тексты в этнолинвистическом аспекте.
Семантика изменения времени в пословицах в ряде случаев связана с семантикой партитивности.
На лексическом уровне репрезентаторами членимости времени являются слова, номинирующие древние меры длины (сажень, пядень, локоть, ноготь, аршин), слова, выражающие семантику изменения состояния предмета (сарафан разобран по ниткам), а также слова, означающие «природные знаки» времени (молодой месяц – изменение лунных фаз). Культурный символ тоже в контексте является маркером, указывающим на время, а точнее – на несвоевременность выполненного действия (пирог защипали до положенного срока).
Синтаксическое строение пословицы также является важнейшим способом выражения партитивной временно́й семантики. Пословица, имея «совершенный синтаксис» (выражение З.К. Тарланова), с одной стороны, не допускает пропуск важного для ее семантики компонента, с другой, – легко опускает факультативные компоненты своей структуры, создавая многочисленные структурные эллипсисы, причем без всякого ущерба для «ядерного» значения высказывания.
Временны́е границы существования человека – жизнь и смерть – тоже отразились в ряде текстов пословиц, в которых, судя по лексико-семантическому анализу, точка отсчета времени – не жизнь, а смерть, так как время жизни определяется не прожитыми годами, а посредством измерения оставшегося до смерти времени.
С точки зрения синтаксиса, отобранные пословицы представляют собой, прежде всего, простые предложения, полные и неполные, односоставные и двусоставные, реже – сложные, бессоюзные и союзные. Односоставные предложения обладают большей степенью обобщения, чем двусоставные. То же самое отмечается и в бессоюзных сложных предложениях: отсутствие логической скрепы (союза) не только делает более скрытыми отношения двух простых предложений, но и характеризуется меньшей степенью конкретности и, следовательно, – большей степенью обобщенности.....
При всем многообразии определений пословицы как жанра, в нашей работе она понимается как синтаксически и композиционно завершенное произведение, имеющее форму предложения и способное к самостоятельному употреблению; пословица точна, лаконична, не привязана к конкретному лицу и времени.
Несмотря на то, что язык фольклора в целом и язык пословиц в частности является объектом исследования многих лингвистов, временна́я партитивная семантика в пословицах изучалась несистемно.
Категория партитивности исследует выражение значения части целого и является подполем функционально-семантического поля количественности. Об этом косвенно свидетельствует и тот факт, что в отечественной лингвистике средства выражения партитивности изучаются сквозь призму категории количественности. Для обозначения лексем, отражающих семантику части целого, используются такие термины как мероним (целое) и партоним (часть). В пословицу заключены древнейшие представления человека о членимости мира и, в частности, о членимости времени.
Категория партитивности, отражая базовые отношения человека с окружающим миром, находит выражение на разных языковых уровнях: морфологическом, лексическом, грамматическом и синтаксическом. В отобранных для анализа пословицах она отражается, прежде всего, на лексическом и синтаксическом уровнях.
Отобранные для анализа пословицы при разности своей синтаксической структуры объединены тем, что сохраняют древние представления об изменении времени посредством изменения конкретных природных явлений или изменения состояния предметов. Так, в одной из пословиц встречается древнейший архетипический мотив «жития растений и предметов» (термин Н.И. Толстого). Некоторые другие пословицы являются обрядовыми по своему происхождению, что подразумевает выражение временно́й семантики лексемами, номинирующими элементы обряда или ритуала и позволяет рассматривать такие тексты в этнолинвистическом аспекте.
Семантика изменения времени в пословицах в ряде случаев связана с семантикой партитивности.
На лексическом уровне репрезентаторами членимости времени являются слова, номинирующие древние меры длины (сажень, пядень, локоть, ноготь, аршин), слова, выражающие семантику изменения состояния предмета (сарафан разобран по ниткам), а также слова, означающие «природные знаки» времени (молодой месяц – изменение лунных фаз). Культурный символ тоже в контексте является маркером, указывающим на время, а точнее – на несвоевременность выполненного действия (пирог защипали до положенного срока).
Синтаксическое строение пословицы также является важнейшим способом выражения партитивной временно́й семантики. Пословица, имея «совершенный синтаксис» (выражение З.К. Тарланова), с одной стороны, не допускает пропуск важного для ее семантики компонента, с другой, – легко опускает факультативные компоненты своей структуры, создавая многочисленные структурные эллипсисы, причем без всякого ущерба для «ядерного» значения высказывания.
Временны́е границы существования человека – жизнь и смерть – тоже отразились в ряде текстов пословиц, в которых, судя по лексико-семантическому анализу, точка отсчета времени – не жизнь, а смерть, так как время жизни определяется не прожитыми годами, а посредством измерения оставшегося до смерти времени.
С точки зрения синтаксиса, отобранные пословицы представляют собой, прежде всего, простые предложения, полные и неполные, односоставные и двусоставные, реже – сложные, бессоюзные и союзные. Односоставные предложения обладают большей степенью обобщения, чем двусоставные. То же самое отмечается и в бессоюзных сложных предложениях: отсутствие логической скрепы (союза) не только делает более скрытыми отношения двух простых предложений, но и характеризуется меньшей степенью конкретности и, следовательно, – большей степенью обобщенности.....
