Введение 3
Глава 1 Теория общественного договора и современные институтыконституционного права и конституционного судопроизводства 8
1.1. Теория общественного договора – старейшее политико-правовое учение: зарождение, развитие, современность 8
Античность 8
Новое время 17
Современность 22
1.2. Основные направления применения положений теории общественного договора в науке конституционного права 31
Конституция как формализованный общественный договор 32
Теория общественного договора и принцип народовластия 34
Теория общественного договора и институт парламентаризма 44
1.3. Объяснение современных институтов российского конституционного судопроизводства в призме теории общественного договора 47
Конституционный нормоконтроль 48
Толкование Конституции 53
Глава 2 Перспективы развития российского конституционного судопроизводства на основе теории общественного договора 57
2.1. Предварительный конституционный контроль конституционных поправок 57
2.2. Роспуск политических партий 60
2.3. Применение мер конституционно-правовой ответственностик выборным должностным лицам 63
Заключение 69
Библиография 73
«Конституция России выступает своеобразным «общественным договором». Этот документ имеет учредительный характер в силу того, что он принят на всенародном референдуме и является формой выражения воли российского народа, а не государства. Это означает, что предписания Конституции России являются первичными, выступают в качестве первоосновы для других источников административного права, которые исходят из конституционных норм и обеспечивают их конкретизацию и детализацию. Учредительный характер Конституции обусловливает высший правовой уровень этого документа по сравнению с другими источниками административного права».
Наука теории общественного договора представляет собой систему специальных взглядов, принципов, идей, представлений, научных знаний, в пределах, и посредством которых, осуществляется теоретико-прикладное освоение практической деятельности его участников. Это наиболее общее понятие, которое при соответствующем словесном преобразовании допустимо и при определении любой другой юридической науки, поскольку наука общественного договора рассматривается как одна из отраслей правоведения и на нее распространяются все признаки, характеризующие правоведение в целом. К таким признакам, в частности, относятся сочетание теоретических и прикладных разработок, практическая направленность, закономерности, пути и методы повышения эффективности правового регулирования и многое другое.
По сути, это научно-теоретическая основа конституционализма, так называемый базис для юридико-догматических изысканий в процессе правоприменения.
Понятие конституции как особого учредительного акта, который должен изменить прежний порядок в обществе и ввести новый, зародилось в преддверии буржуазных революций в Европе в XVII - XVIII веков в трудах мыслителей-просветителей, энциклопедистов. Именно с этим периодом связывают ренессанс термина «конституция».
Новая рационалистическая теория прав человека была разработана в трудах Г. Гроция, Т. Гоббса, Б. Спинозы, Дж. Локка, Ш. Монтескье, Т. Джефферсона, И. Канта и других мыслителей. Своей критикой феодального строя и обоснованием новых концепций о правах и свободах личностей, о необходимости господства права в отношениях между индивидом и государством эта теория внесла большой вклад в формирование нового юридического мировоззрения, в идеологическую подготовку буржуазных революций и в юридическое закрепление их результатов.
Важным составным моментом этого процесса стала концепция общественного договора как источника происхождения и правовой основы деятельности государства. Разрабатывая договорную концепцию государства, Гуго Гроций писал: «Государство есть совершенный союз свободных людей, заключенный ради соблюдения права и общей пользы». С таким пониманием государства, содержавшим идею правовой государственности, связаны и положения о естественном человеческом праве оказывать сопротивление насилию властей, нарушающих условия общественного договора.
В числе первых в Европе этот термин употребил Ш. Монтескье, его целью было охарактеризовать государственный строй. В одном из самых известных произведений Ш. Монтескье «О духе законов» посвящена целая глава под названием «О государственном устройстве Англии", в которой идет речь о фактической конституции, а именно о порядке организации и осуществлении государственного властвования.
В не менее известном произведении Ж.Ж. Руссо «Об общественном договоре», автор сравнивает этот договор с основным законом.
Тогда же возникло понимание конституции как общественного договора между людьми, а в более поздней европейской литературе ее толкование как договора между властвующими и подвластными. В истории конституционализма представление о конституции как об основном законе государства соединилось с идеей о договоре, в соответствии с которым создается и функционирует государство. В XVII веке Т. Гоббс впервые сформулировал тезис о том, что основной закон тождественен такому договору. Хоть и трактовка содержания конституции была очень узкой, так как новый порядок ограничивался закреплением естественных прав человека, требованием ликвидации королевского абсолютизма и создания новых высших органов власти, сама идея имела величайшее значение. Она на столетия определила конституционное развитие многих стран и народов и была одной из главных составляющих политической платформы движущих сил английской революции XVII века, требовавших составления подобного договора (Agreement of the People). Факт тождественности конституции как основного закона и общественного договора обнаруживается и в том, что конституция рассматривалась как акт, принятие которого предполагало волеизъявление народа.
Развивая идеи Аристотеля, Платона, Фомы Аквинского, Г. Гроций делил права человека прежде всего на естественные, вытекающие из разумной природы человека, существующие независимо от божественного авторитета, и права человека, возникающие путем установления, которые часто изменяются во времени и различны в различных местах. При этом определяющее значение Г. Гроций придавал естественным, а не политическим правам человека.
В отличие от договорной концепции государства Т. Гоббс развивал идею единства естественного и позитивного права. По его мнению, безграничные свободы каждого и всех в естественном состоянии парадоксально оборачиваются высшей несвободой, поскольку каждый имеет право на все, включая жизнь другого. Человеческий эгоизм превращает такую свободу в войну всех против всех. Разум и инстинкт самосохранения подсказывают человеку, что его абсолютное субъективное естественное право должно быть ограничено, нормировано, упорядочено под углом зрения совместной мирной жизни людей. Отсюда - естественные законы, то есть предписания или найденные разумом общие правила, на основе которых люди должны прийти к соглашению.
Определяющее значение для естественно-правовой теории Т. Гоббса имеют законы эквивалента, справедливости и равенства в отношениях между людьми. По теории Гоббса, государственная власть нужна для того, чтобы принудить людей к выполнению соглашений. Государство гарантирует своим подданным свободу, которая является правом делать все то, что не запрещено гражданским законом.
Т. Гоббс обосновал положение о единстве естественного и позитивного права. Позитивный закон у него служит политическим средством осуществления естественного закона. Это один из аспектов права, в отличие от произвола, облеченного в форму закона.
Развивая естественно-правовые воззрения и договорную концепцию государства, Б. Спиноза отмечал, что «цель государства в действительности есть свобода». Он подчеркивал, что «естественное право каждого в гражданском состоянии не прекращается», поскольку и в естественном, и в гражданском состоянии человек действует по законам своей природы, сообразуется со своей пользой, побуждается страхом или надеждой. Полное лишение людей их естественных прав привело бы к тираническому правлению.
Цель работы – рассмотреть общественный договор через призму конституционного права, а также объединение современной интерпретации теории общественного договора с исторической традицией ее формирования.
Общественному договору нельзя дать однозначную и однобокую оценку. Многие выступают против либертарианской идеи о том, что налогообложение — одна из форм агрессии на основании общественного договора. В частности, сторонники большинства теорий общественного договора воспринимают налоги как финансовую сделку с партнёром, а налоговых чиновников правительства как субъектов (неявных) договора с членами общества с целью разрешения общих трудностей. Тем не менее, Герберт Спенсер утверждает: «Если каждый человек волен делать то, что желает, не нарушая при этом равную свободу любого другого человека, то он волен отказаться от связи с государством — отказаться от предлагаемых им услуг защиты и бойкотировать выплаты на их обеспечение. Само собой разумеется, что подобным поведением он ни в коей мере не ущемляет свободу других людей, его позиция пассивна, а оставаясь пассивным — он не может стать агрессором. Не менее очевидно, что он не может быть принужден к дальнейшей поддержке одной из политических корпораций без нарушения нравственного закона; ибо гражданство предполагает уплату налогов, а забирать имущество человека против его воли, является нарушением его прав». Некоторые сторонники теории общественного договора утверждают, что человек обязан придерживаться этого самого «общественного договора», оставаясь в пределах государства. Опровержения этой точки зрения часто основываются на том, есть ли реальный выбор с возможностью «выйти из игры». Одним из возможных препятствий может быть то, что покинуть страну может быть трудным и требующим жертв делом, особенно в случае контролируемых государством границ (посредством пограничников с собаками и колючей проволоки). Другой взгляд на этот вопрос заключается в том, что договор — это нечто, принимаемое добровольно. А законы государства, по определению, обязательны к выполнению всеми гражданами в принудительном порядке. Подобное состояние, с этой точки зрения, можно сравнить с мафией — люди якобы добровольно платят ей за «крышу», но де-факто они это делают по принуждению. Другие либертарии отмечают, что поскольку все территории на планете находятся под юрисдикцией того или иного государства, то человек не может покинуть одно государство, не приняв правил другого, и, следовательно, покинуть зону действия общественного договора возможно разве что если вы решите жить в океане. Сторонники теории общественного договора, с другой стороны, утверждают, что выбор одного из многих контрактов, приемлемый с либертарной точки зрения, практически трудно осуществим. Например, если частная корпорация, контролирующая водоснабжение в регионе (см. «Монополия»), и недовольные ей жители района не смогут прийти к соглашению по созданию нового участника на этом рынке, то отмена контракта с корпорацией будет означать, фактически, что человеку придётся уехать из этого региона. Таким образом, утверждают критики, контракт с монопольной водной корпорацией очень похож на общественный договор.
Вдохновляясь такими соображениями, некоторые монархисты предлагают устанавливать общественный договор (и налоги) только на местном или региональном уровне, чем меньше, тем лучше, поскольку, например, покидание района менее обременительно и гораздо лучше в плане сохранения свободы выбора, чем эмиграция из страны. Такая система также вносит элемент конкуренции между различными налогами, к которым монополистическое центральное правительство не имеет отношения. С другой стороны, эта система также затрудняет проведение каких-либо крупных общественных проектов, так как для подобного необходимо явное соглашение между различными региональными органами власти. Дополнительной проблемой будет и ограничение осуществления крупномасштабных общественных проектов лишь теми, что имеют широкую поддержку, возможно, консолидированную через одну из надгосударственных организаций (ООН, Евросоюз, НАФТА, НАТО). Кроме того, в отсутствие централизованного управления налогообложением эта система также позволяет создание «налоговых убежищ»: если в определённом регионе нет или почти нет местных налогов, многие богатые люди из соседних регионов могут переезжать туда, тем самым лишая налоговых поступлений регионы их прежнего местожительства, где это богатство было обретено. Хорошо это или плохо — каждый решает сам, в зависимости от своих политических взглядов.
Конечно, существование общественного договора, равно как и существование принципа ненападения, само по себе предмет спора между сторонниками разных политических идеологий и взглядов. Многие либертарии утверждают, что договор не может существовать без сознательного и добровольного согласия всех участников. Известным сторонником этой точки зрения был американский анархист-индивидуалист Лисандр Спунер, основывая принцип ненападения на естественном праве. Спунер считал, что факт угрозы применения насилия со стороны правительства в отношении тех, кто не платит налоги, делает нелегитимным любой общественный договор — так как законные договоры могут быть сделаны только в отсутствие принуждения (то есть они должны быть добровольными).
Другие утверждают, что общественный договор действительно может существовать, но это именно что негласный договор между людьми — придерживаться принципа ненападения; из их аргументации следует, что налогообложение, таким образом, очевидно нарушает общественный договор. Например, анархист Пьер-Жозеф Прудон считал, что вместо договора между человеком и правительством «общественный договор представляет собой соглашение человека с человеком; соглашение, которое должно привести то, что мы называем обществом», к «отречению от любых претензий к управлению окружающими». Но все же место общественного договора занимает значимую позицию в системе современного правового обеспечения.
Содержание магистерской диссертации, Российское конституционное правосудие в призме теории общественного договора: современное состояние и перспективы развития
Выдержки из магистерской диссертации, - Российское конституционное правосудие в призме теории общественного договора: современное состояние и перспективы развитии
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
