Рассказы о вещих снах: семантика и коммуникативные особенности жанра (на материале Мезенского собрания Фольклорного архива СПбГУ)
|
Введение 3
Глава I Обзор истории изучения снотолкований и нарративов о вещих снах 9
1. Феномен снов и сновидений в европейской культуре: литература, философия, медицина 9
2. Фольклористические исследования снотолкований и нарративов о вещих снах 16
2.1. Запись и изучение снотолкований. Составление сонников 16
2.2. История публикаций нарративов о вещих снах 22
2.3. История изучения рассказов о сновидениях 30
Глава II Анализ нарративов о вещих снах 45
1. Анализ первой записи нарратива о вещем сне 49
2. Анализ второй записи нарратива о вещем сне 72
Заключение 92
Список использованной литературы 97
Приложение 107
Глава I Обзор истории изучения снотолкований и нарративов о вещих снах 9
1. Феномен снов и сновидений в европейской культуре: литература, философия, медицина 9
2. Фольклористические исследования снотолкований и нарративов о вещих снах 16
2.1. Запись и изучение снотолкований. Составление сонников 16
2.2. История публикаций нарративов о вещих снах 22
2.3. История изучения рассказов о сновидениях 30
Глава II Анализ нарративов о вещих снах 45
1. Анализ первой записи нарратива о вещем сне 49
2. Анализ второй записи нарратива о вещем сне 72
Заключение 92
Список использованной литературы 97
Приложение 107
Рассказывание о сновидении является распространенным культурным феноменом. Люди говорят об увиденных снах с опорой на представление об их особом, иногда сакральном, значении и важности их разгадывания как возможности получить информацию о будущем или неизвестном настоящем. Пересказ неразрывно связан с попыткой объяснить, что означает увиденное во время сна, как оно связано с реальностью. Традиционно сновидение воспринимается как сообщение, отправленное богами, духами и потусторонними силами. Как послание рассматривают сон и психоаналитики (психологией сна занимались З. Фрейд и К. Г. Юнг): в случае психоаналитического толкования адресантами считаются бессознательные психологические процессы. Ю. М. Лотман в монографии «Культура и взрыв» пишет: «Сну необходим истолкователь — будет ли это современный психолог или языческий жрец»1. Глава монографии, посвященная сновидению, имеет заглавие «Сон — семиотическое окно», поскольку сон (знак) и предзнаменование (значение знака) образуют систему, которую необходимо расшифровать, то есть провести «семиотический эксперимент»2. Лотман называет сон окном, потому что он связывает реальный и потусторонний миры. Сон являет собой «область общений с божествами, гаданий и предсказаний»3 и «путь внутрь самого себя»4, но и в том, и в другом случае требует интерпретации.
В настоящее время обсуждение и толкование сновидений в устных нарративах является распространенной культурной и речевой практикой. Ценностью обладают сновидения, которые осознаются рассказчиками как вещие. Рассказы о снах требуют особой коммуникативной ситуации, поэтому важны фигуры говорящего и слушающего. Исследованию коммуникативных особенностей нарративов о вещих снах посвящено данное исследование.
Актуальность темы исследования заключается в нескольких причинах. Практика рассказывания сновидений остается в современной российской культуре актуальной и для деревенских, и для городских жителей, она свойственна всем половозрастным группам всех социальных статусов. Рассказы о снах как отдельный жанр, имеющий свою тематику, семантические, структурные и коммуникативные особенности, специфику бытования, совсем недавно привлек внимание учёных. Лишь в конце XX века он становится предметом исследований, до этого происходили по большей части сбор и публикации материалов. Именно поэтому этот жанр требует полного и всестороннего изучения. Особенный интерес представляет прагматика нарративов о сновидении, которая влияет на формирование структуры рассказа. Под прагматикой речевого жанра мы понимаем изучение коммуникативной ситуации, в которой бытует жанр: как фигуры коммуникантов (адресата и адресанта) обуславливают его использование в рамках акта межличностного общения.
Новизна работы состоит в исследовании семантических и коммуникативных параметров жанра. Мы рассматриваем коммуникативную структуру нарратива о вещем сновидении как систему последовательно встроенных коммуникативных уровней. Понятие коммуникативного уровня введено В. Шмидом при определении коммуникаций между двумя сторонами, «отправителем» (адресантом) и «получателем» (адресатом) внутри художественных нарративов5.
Основным материалом для анализа послужили полевые записи, сделанные автором во время фольклорной экспедиции СПбГУ в 2018 году в д. Езевец Мезенского района Архангельской области. Мы зафиксировали в двух вариантах нарративы о вещем сновидении от женщины 1958 г. р. Оба нарратива включены в циклы сложной структуры из нескольких мифологических рассказов.
Помимо полевых записей в работе были использованы данные Фольклорного архива СПбГУ в тематической папке №22 «Приметы, вещие сны, рассказы о гаданиях» и папке №27 с полными текстами расшифрованных интервью (с их помощью мы имеем возможность отследить возникновение рассказа о сне в коммуникации, рассмотреть его контекст, узнать половозрастные характеристики информанта). За пятнадцать лет работы в Мезенском районе (2007—2022 гг.) было записано более 60 нарративов о вещих снах (их паспортные данные мы приводим в приложении), что свидетельствует о продуктивности культурной практики. Под нарративом о вещем сне понимается рассказ, имеющий в своей структуре пересказ сновидения и пересказ события внесновидческой реальности, с которым связаны образы. Поэтому критерием отбора текстов среди рассказов о снах является осмысление автором сновидения как вещего и наличие в высказывании интерпретации.
Мы останавливаем внимание на двух названных записях по нескольким причинам. Во-первых, эти рассказы были записаны в почти естественной ситуации общения. Во-вторых, рассказы объемны и очень эмоциональны. В-третьих, мы можем учесть многие коммуникативные параметры ситуации, так как сами принимали участие в этом общении. Полагаем, что их подробный анализ позволит определить особенности коммуникативной структуры данного жанра и станет первым шагом для дальнейших исследований.
Рассмотрение коммуникативной ситуации мы начинаем с повода к рассказыванию. Записанные нарративы возникли в процессе естественной беседы спонтанно, в непланируемом интервью (но их удалось зафиксировать благодаря наличию диктофона у собирателей), они не были вызваны прямыми анкетными вопросами. Помимо описанного контекста ситуации рассказывания, половозрастных и социальных характеристик, благодаря удачному выстраиванию доверительных отношений во время экспедиции, мы знакомы с жизненным опытом информантки.
Цель настоящей работы — описание коммуникативных особенностей современных нарративов о вещих снах и их семантики. Для достижения поставленной цели нужно решить следующие задачи:
1) показать развитие представлений о феномене сновидения, снотолковании, рассказах о снах со времен Античности до Нового времени; представить историю изучения снотолкований и рассказов о снах в рамках фольклористики и антропологии;
2) определить методологическую базу исследования;
3) отобрать корпус текстов рассказов о вещих снах в Мезенском собрании; выбрать материалы для детального анализа;
4) проанализировать основные коммуникативные параметры отобранных рассказов о вещих снах (ситуации общения, половозрастные и социальные характеристики его участников, взаимоотношения между адресатом и адресантом); рассмотреть отношения рассказчика и слушателя, во-первых, в ситуации интервью, во-вторых, в ситуации «первого рассказывания сновидения»6; проанализировать коммуникативную структуру нарратива (из каких коммуникативных уровней он состоит);
5) описать коммуникативные и семантические особенности нарратива о вещих снах.
Объектом настоящего исследования являются нарративы о вещих снах и коммуникативные параметры взаимодействия адресата и адресанта. Предметом — коммуникативные и семантические особенности, определяемые коммуникативной структурой нарратива.
Структура работы состоит из Введения, главы 1, раскрывающей теоретические разработки исследования, главы 2, посвященной анализу нарративов, Заключения, Списка использованной литературы и Приложения, которое представляет список записанных в Мезенском районе рассказов о вещих снах. Первая глава «Обзор истории изучения снотолкований и нарративов о вещих снах» представляет историю изучения феномена сновидения, жанров снотолкования и нарративов о сновидениях. Вторая глава «Анализ нарративов о вещих снах» посвящена детальному анализу коммуникативной структуры нарративов о вещих снах из полевых материалов автора. При анализе двух вариантов нарратива о вещем сне, приснившемся в трагической жизненной ситуации — гибели и поиска тела маленького сына рассказчицы, мы рассматриваем несколько коммуникативных уровней рассказывания истории. Первый уровень представляет коммуникацию во время интервью информанта и собирателей. На следующем коммуникативном уровне выстраиваются коммуникации между персонажами рассказа, представляющими собой участников произошедших событий — поиска тела, относов пелен к местночтимому святому, советов, интерпретаций, пересказа сна свекрови. Следующий уровень коммуникаций мы находим в «рассказах в рассказе», где в свою очередь действуют персонажи — так рассказчица во время пересказа сна свекрови сообщает о диалоге между ею и персонажем сновидения. На нарративных коммуникативных уровнях мы регулярно наблюдаем, как в разных временах общаются персонажи разных статусов, социальных ролей и «гражданских состояний»: люди разговаривают в прошлом, настоящем, будущем, старшие и младшие, знакомые, малознакомые и незнакомые, опытные и растерянные от пережитого, живые и мёртвые.
Проанализировав коммуникативную структуру, мы определим, как происходит нарративация трагического опыта и как с её помощью рассказчик переживает этот опыт. А также установим, как с помощью нарратива о сновидении происходит объединение в общем переживании участников события.
В заключении сделаны выводы о коммуникативных и семантических особенностях жанра нарративов о вещих снах.
В настоящее время обсуждение и толкование сновидений в устных нарративах является распространенной культурной и речевой практикой. Ценностью обладают сновидения, которые осознаются рассказчиками как вещие. Рассказы о снах требуют особой коммуникативной ситуации, поэтому важны фигуры говорящего и слушающего. Исследованию коммуникативных особенностей нарративов о вещих снах посвящено данное исследование.
Актуальность темы исследования заключается в нескольких причинах. Практика рассказывания сновидений остается в современной российской культуре актуальной и для деревенских, и для городских жителей, она свойственна всем половозрастным группам всех социальных статусов. Рассказы о снах как отдельный жанр, имеющий свою тематику, семантические, структурные и коммуникативные особенности, специфику бытования, совсем недавно привлек внимание учёных. Лишь в конце XX века он становится предметом исследований, до этого происходили по большей части сбор и публикации материалов. Именно поэтому этот жанр требует полного и всестороннего изучения. Особенный интерес представляет прагматика нарративов о сновидении, которая влияет на формирование структуры рассказа. Под прагматикой речевого жанра мы понимаем изучение коммуникативной ситуации, в которой бытует жанр: как фигуры коммуникантов (адресата и адресанта) обуславливают его использование в рамках акта межличностного общения.
Новизна работы состоит в исследовании семантических и коммуникативных параметров жанра. Мы рассматриваем коммуникативную структуру нарратива о вещем сновидении как систему последовательно встроенных коммуникативных уровней. Понятие коммуникативного уровня введено В. Шмидом при определении коммуникаций между двумя сторонами, «отправителем» (адресантом) и «получателем» (адресатом) внутри художественных нарративов5.
Основным материалом для анализа послужили полевые записи, сделанные автором во время фольклорной экспедиции СПбГУ в 2018 году в д. Езевец Мезенского района Архангельской области. Мы зафиксировали в двух вариантах нарративы о вещем сновидении от женщины 1958 г. р. Оба нарратива включены в циклы сложной структуры из нескольких мифологических рассказов.
Помимо полевых записей в работе были использованы данные Фольклорного архива СПбГУ в тематической папке №22 «Приметы, вещие сны, рассказы о гаданиях» и папке №27 с полными текстами расшифрованных интервью (с их помощью мы имеем возможность отследить возникновение рассказа о сне в коммуникации, рассмотреть его контекст, узнать половозрастные характеристики информанта). За пятнадцать лет работы в Мезенском районе (2007—2022 гг.) было записано более 60 нарративов о вещих снах (их паспортные данные мы приводим в приложении), что свидетельствует о продуктивности культурной практики. Под нарративом о вещем сне понимается рассказ, имеющий в своей структуре пересказ сновидения и пересказ события внесновидческой реальности, с которым связаны образы. Поэтому критерием отбора текстов среди рассказов о снах является осмысление автором сновидения как вещего и наличие в высказывании интерпретации.
Мы останавливаем внимание на двух названных записях по нескольким причинам. Во-первых, эти рассказы были записаны в почти естественной ситуации общения. Во-вторых, рассказы объемны и очень эмоциональны. В-третьих, мы можем учесть многие коммуникативные параметры ситуации, так как сами принимали участие в этом общении. Полагаем, что их подробный анализ позволит определить особенности коммуникативной структуры данного жанра и станет первым шагом для дальнейших исследований.
Рассмотрение коммуникативной ситуации мы начинаем с повода к рассказыванию. Записанные нарративы возникли в процессе естественной беседы спонтанно, в непланируемом интервью (но их удалось зафиксировать благодаря наличию диктофона у собирателей), они не были вызваны прямыми анкетными вопросами. Помимо описанного контекста ситуации рассказывания, половозрастных и социальных характеристик, благодаря удачному выстраиванию доверительных отношений во время экспедиции, мы знакомы с жизненным опытом информантки.
Цель настоящей работы — описание коммуникативных особенностей современных нарративов о вещих снах и их семантики. Для достижения поставленной цели нужно решить следующие задачи:
1) показать развитие представлений о феномене сновидения, снотолковании, рассказах о снах со времен Античности до Нового времени; представить историю изучения снотолкований и рассказов о снах в рамках фольклористики и антропологии;
2) определить методологическую базу исследования;
3) отобрать корпус текстов рассказов о вещих снах в Мезенском собрании; выбрать материалы для детального анализа;
4) проанализировать основные коммуникативные параметры отобранных рассказов о вещих снах (ситуации общения, половозрастные и социальные характеристики его участников, взаимоотношения между адресатом и адресантом); рассмотреть отношения рассказчика и слушателя, во-первых, в ситуации интервью, во-вторых, в ситуации «первого рассказывания сновидения»6; проанализировать коммуникативную структуру нарратива (из каких коммуникативных уровней он состоит);
5) описать коммуникативные и семантические особенности нарратива о вещих снах.
Объектом настоящего исследования являются нарративы о вещих снах и коммуникативные параметры взаимодействия адресата и адресанта. Предметом — коммуникативные и семантические особенности, определяемые коммуникативной структурой нарратива.
Структура работы состоит из Введения, главы 1, раскрывающей теоретические разработки исследования, главы 2, посвященной анализу нарративов, Заключения, Списка использованной литературы и Приложения, которое представляет список записанных в Мезенском районе рассказов о вещих снах. Первая глава «Обзор истории изучения снотолкований и нарративов о вещих снах» представляет историю изучения феномена сновидения, жанров снотолкования и нарративов о сновидениях. Вторая глава «Анализ нарративов о вещих снах» посвящена детальному анализу коммуникативной структуры нарративов о вещих снах из полевых материалов автора. При анализе двух вариантов нарратива о вещем сне, приснившемся в трагической жизненной ситуации — гибели и поиска тела маленького сына рассказчицы, мы рассматриваем несколько коммуникативных уровней рассказывания истории. Первый уровень представляет коммуникацию во время интервью информанта и собирателей. На следующем коммуникативном уровне выстраиваются коммуникации между персонажами рассказа, представляющими собой участников произошедших событий — поиска тела, относов пелен к местночтимому святому, советов, интерпретаций, пересказа сна свекрови. Следующий уровень коммуникаций мы находим в «рассказах в рассказе», где в свою очередь действуют персонажи — так рассказчица во время пересказа сна свекрови сообщает о диалоге между ею и персонажем сновидения. На нарративных коммуникативных уровнях мы регулярно наблюдаем, как в разных временах общаются персонажи разных статусов, социальных ролей и «гражданских состояний»: люди разговаривают в прошлом, настоящем, будущем, старшие и младшие, знакомые, малознакомые и незнакомые, опытные и растерянные от пережитого, живые и мёртвые.
Проанализировав коммуникативную структуру, мы определим, как происходит нарративация трагического опыта и как с её помощью рассказчик переживает этот опыт. А также установим, как с помощью нарратива о сновидении происходит объединение в общем переживании участников события.
В заключении сделаны выводы о коммуникативных и семантических особенностях жанра нарративов о вещих снах.
Избранный в качестве материала рассказ о вещем сне представлен двумя вариантами, каждый имеет свои особенности из-за разных обстоятельств коммуникации: менялось количество адресатов, степень их знакомства и доверия с рассказчицей; пространство, в котором происходила коммуникация между собирателем и информантом (комната в доме или кладбище); эмоциональное состояние адресанта. Данные обстоятельства влияют на структуру и семантику рассказа, его эмоциональную насыщенность. Рассказчица подключает к своему переживанию слушателей и в первой, и во второй записи. Рассказывание на кладбище вызывает более глубокое погружение в произошедшую трагедию, что выражается в первом уровне коммуникации между информантом и собирателями (уровень интервью). В рассказ добавляются заметки о восприятии сна рассказчицей, её чувствах и ощущениях во время участия в других коммуникациях (например, эмоциональное повествования о взаимодействии с Юдой Трофимовичем).
Проанализировав взаимодействия между говорящим и слушающим на каждом из коммуникативных уровней, мы можем сделать выводы о особенностях исследуемого жанра.
Переживание рассказчицей смерти сына и поисков его тела нашло выражение в рассказе о вещем сне. Жизненной ситуацией, организующей нарратив, является смерть ребёнка. Мы рассмотрели коммуникативную структуру рассказа, представленную взаимодействиями на четырех коммуникативных уровнях: 1) между участниками интервью, 2) между персонажами рассказов, 3) в «рассказах в рассказе» внутри второго уровня и 4) в репликах в «рассказе в рассказе».
Наличие столь сложной коммуникативной структуры требует детального рассмотрения, поэтому в каждом варианте нарратива о вещем сне, мы последовательно анализируем каждый уровень и представленные внутри него коммуникации. Интерес представляет также и то, что записанный нарратив включает в себя три тематических ядра, что дало нам основание выделить три взаимосвязанных между собой рассказа (мы даём им условные названия, см. схемы стр. 54 и 76).
На первый план выходит коммуникация между рассказчицей и её свекровью (на втором уровне коммуникаций между персонажами рассказа). Она представляет собой ситуацию «первого рассказывания», где адресант и адресат выполняют роли перципиента и конфидента и, соответственно, имеют разные статусы: конфидент опытнее перципиента, он может интерпретировать значение сновидения. Свекровь определяет, что сон представляет собой реакцию на просьбу помочь в поисках мальчика и ответную просьбу о замене относа.
Коммуникация между рассказчицей и свекровью стала возможной только благодаря коммуникациям на третьем уровне (в «рассказах в рассказе»). Совместное переживание становится необходимым элементом для налаживания коммуникации между женщинами. Таким образом, раскрываются семантические особенности нарратива. Мы можем увидеть три главных концепта: во-первых, через определение общего для женщин авторитета происходит их объединение для общего переживания (утраты сына и внука); во-вторых, ситуация первого рассказывания сновидения приводит к кооперации двух женщин на практическом и магическом уровнях; в-третьих, данная коммуникация представляет реализацию конфликта вины и прощения.
Кооперация на практической уровне затрагивает не только двух женщин, как мы видим из второй записи рассказа, но и остальных членов семьи (Н. Е., её мужа, свекрови, свекра), и чужих людей из другой деревни, которые могут подсказать, где продолжить поиски (сахаровские мужики).
Коммуникативная структура, передающая взаимодействия между адресантом и адресатом на разных уровнях, конструирует для слушателя и процесс переживание горя внутри семьи. Проживание свекром эмоций, которые он испытал, когда нашёл тело ребёнка, происходит в коммуникации с близким ему человеком, дядей Пашей, тоже чувствующем утрату. Несмотря на то, что свекор не доверяет рассказчице это переживание, реакцией на передачу его обращения к внуку Денисе, когда он нашёл тело, становится их общий плач.
Особенностью коммуникативной структуры нарративов о вещих снах является неразличение коммуникаций с живыми и мёртвыми. Мы встречаем реализацию взаимодействия с приснившейся старухой двух персонажей: свекрови рассказчицы, которая обращается к ней за помощью с помощью относа и трапезы на её могиле, и рассказчицы-сновидицы, которой старуха выражает свою ответную просьбу о замене относа.
Ещё одной реализацией взаимоотношений живых и мёртвых является обращение свекра рассказчицы (номинации папа / дедушка Коля) к утонувшему внуку, тело которого ему удалось найти: «Вот только схватился, вышел, вышел в реку-то, в воду, взял и заплакал, и реву: „Денися, я иду, иду“». Он использует номинацию, привычную для обращения к внуку — уменьшительно-ласкательное Денися от имени Денис. В рассказе персонажи, физиологически существующие на разных уровнях бытия, оказываются внутри одного уровня коммуникации, находятся в одном пространстве.
В представленных нарративах персонажи, представляющие участников трагического события — смерти мальчика и поисков его тела, объединяются в совместное переживание. В первом рассказе вовлеченными в данное событие являются рассказчица Н. Е., тетя Настя, дающая интерпретацию и совет (обратиться к Юде Трофимовичу), мама (свекровь Н. Е.), свекор, который участвует в обращении к Агафье Кирилловне с помощью относа и является возможным адресатом рассказа о сновидении. Кроме того, к этому переживанию подключаются покойная Агафья Кирилловна и местнопочитаемый святой Юда Трофимович — к ним обращаются с просьбой.
Во втором рассказе, представленным большим количеством персонажей, мы видим взаимодействие между Н. Е., её мужем, свекровью и свекром Н. Е., Настасьей Никитичной, сахаровскими мужиками, дядей Пашей. Дедушка обращается к своему покойному внуку и через передачу этой реплики подключается к плачу своей невестки.
Таким образом, мы можем сделать вывод об объединении между собой участников коммуникаций в «эмоциональное сообщество», по терминологии Б. Розенвейн1. «Эмоциональное сообщество» — группа людей с определенной усвоенной системой чувств и эмоций, с общим представлением об их осознании и переживании, выражении и восприятии2. Каждого эмоциональное сообщество имеет представление о том, как можно и как нельзя выражать эмоции, в каких ситуациях это уместно и даже необходимо, а в каких — на эмоции будет действовать запрет (эмоции регулируются: действуют предписания на выражение одних эмоций и на контроль других). Данные представление создают связь между членами эмоционального сообщества, выстраивают отношения между ними. Розенвейн обращает внимание на такие эмоциональные сообщества как семья, друзья, соседство. В каждой группе будут функционировать свои традиции выражения эмоций, их разделения с близкими.
Рассказ о вещем сне Н. Е. передает ситуацию разделения общего эмоционального состояния внутри такого эмоционального сообщества как семья (персонажами рассказа, представляющими участников событий, являются сама Н. Е., её свекровь и свекор, муж, родственник дядя Паша). Индивидуальное переживание вовлекает в него окружающих. Испытываемое рассказчицей горе от потери сына не может не быть транслируемым эмоциональным состоянием. Именно поэтому подключается к нему и соседка тетя Настя / Настасья Никитична, что выражается в её интерпретации. Мы можем определить участников события, переживающих утрату и объединенных в общем горе и плаче как эмоциональное сообщество. Сопричастность чувствуют и слушающие рассказ участники экспедиции, рассказчица встраивает нас в это «эмоциональное сообщество».
Формирование эмоционального сообщества, возникновение определенных эмоций, чувств передается через выстраивание речевых жанров, например, через рассказ о сновидении.
Таким образом, коммуникативная структура определяет семантические и коммуникативные особенности нарративов о вещих снах, в которых на разных коммуникативных уровнях выстраивается сообщество горя и «работа его переживания» с другими участниками события.
Проанализировав взаимодействия между говорящим и слушающим на каждом из коммуникативных уровней, мы можем сделать выводы о особенностях исследуемого жанра.
Переживание рассказчицей смерти сына и поисков его тела нашло выражение в рассказе о вещем сне. Жизненной ситуацией, организующей нарратив, является смерть ребёнка. Мы рассмотрели коммуникативную структуру рассказа, представленную взаимодействиями на четырех коммуникативных уровнях: 1) между участниками интервью, 2) между персонажами рассказов, 3) в «рассказах в рассказе» внутри второго уровня и 4) в репликах в «рассказе в рассказе».
Наличие столь сложной коммуникативной структуры требует детального рассмотрения, поэтому в каждом варианте нарратива о вещем сне, мы последовательно анализируем каждый уровень и представленные внутри него коммуникации. Интерес представляет также и то, что записанный нарратив включает в себя три тематических ядра, что дало нам основание выделить три взаимосвязанных между собой рассказа (мы даём им условные названия, см. схемы стр. 54 и 76).
На первый план выходит коммуникация между рассказчицей и её свекровью (на втором уровне коммуникаций между персонажами рассказа). Она представляет собой ситуацию «первого рассказывания», где адресант и адресат выполняют роли перципиента и конфидента и, соответственно, имеют разные статусы: конфидент опытнее перципиента, он может интерпретировать значение сновидения. Свекровь определяет, что сон представляет собой реакцию на просьбу помочь в поисках мальчика и ответную просьбу о замене относа.
Коммуникация между рассказчицей и свекровью стала возможной только благодаря коммуникациям на третьем уровне (в «рассказах в рассказе»). Совместное переживание становится необходимым элементом для налаживания коммуникации между женщинами. Таким образом, раскрываются семантические особенности нарратива. Мы можем увидеть три главных концепта: во-первых, через определение общего для женщин авторитета происходит их объединение для общего переживания (утраты сына и внука); во-вторых, ситуация первого рассказывания сновидения приводит к кооперации двух женщин на практическом и магическом уровнях; в-третьих, данная коммуникация представляет реализацию конфликта вины и прощения.
Кооперация на практической уровне затрагивает не только двух женщин, как мы видим из второй записи рассказа, но и остальных членов семьи (Н. Е., её мужа, свекрови, свекра), и чужих людей из другой деревни, которые могут подсказать, где продолжить поиски (сахаровские мужики).
Коммуникативная структура, передающая взаимодействия между адресантом и адресатом на разных уровнях, конструирует для слушателя и процесс переживание горя внутри семьи. Проживание свекром эмоций, которые он испытал, когда нашёл тело ребёнка, происходит в коммуникации с близким ему человеком, дядей Пашей, тоже чувствующем утрату. Несмотря на то, что свекор не доверяет рассказчице это переживание, реакцией на передачу его обращения к внуку Денисе, когда он нашёл тело, становится их общий плач.
Особенностью коммуникативной структуры нарративов о вещих снах является неразличение коммуникаций с живыми и мёртвыми. Мы встречаем реализацию взаимодействия с приснившейся старухой двух персонажей: свекрови рассказчицы, которая обращается к ней за помощью с помощью относа и трапезы на её могиле, и рассказчицы-сновидицы, которой старуха выражает свою ответную просьбу о замене относа.
Ещё одной реализацией взаимоотношений живых и мёртвых является обращение свекра рассказчицы (номинации папа / дедушка Коля) к утонувшему внуку, тело которого ему удалось найти: «Вот только схватился, вышел, вышел в реку-то, в воду, взял и заплакал, и реву: „Денися, я иду, иду“». Он использует номинацию, привычную для обращения к внуку — уменьшительно-ласкательное Денися от имени Денис. В рассказе персонажи, физиологически существующие на разных уровнях бытия, оказываются внутри одного уровня коммуникации, находятся в одном пространстве.
В представленных нарративах персонажи, представляющие участников трагического события — смерти мальчика и поисков его тела, объединяются в совместное переживание. В первом рассказе вовлеченными в данное событие являются рассказчица Н. Е., тетя Настя, дающая интерпретацию и совет (обратиться к Юде Трофимовичу), мама (свекровь Н. Е.), свекор, который участвует в обращении к Агафье Кирилловне с помощью относа и является возможным адресатом рассказа о сновидении. Кроме того, к этому переживанию подключаются покойная Агафья Кирилловна и местнопочитаемый святой Юда Трофимович — к ним обращаются с просьбой.
Во втором рассказе, представленным большим количеством персонажей, мы видим взаимодействие между Н. Е., её мужем, свекровью и свекром Н. Е., Настасьей Никитичной, сахаровскими мужиками, дядей Пашей. Дедушка обращается к своему покойному внуку и через передачу этой реплики подключается к плачу своей невестки.
Таким образом, мы можем сделать вывод об объединении между собой участников коммуникаций в «эмоциональное сообщество», по терминологии Б. Розенвейн1. «Эмоциональное сообщество» — группа людей с определенной усвоенной системой чувств и эмоций, с общим представлением об их осознании и переживании, выражении и восприятии2. Каждого эмоциональное сообщество имеет представление о том, как можно и как нельзя выражать эмоции, в каких ситуациях это уместно и даже необходимо, а в каких — на эмоции будет действовать запрет (эмоции регулируются: действуют предписания на выражение одних эмоций и на контроль других). Данные представление создают связь между членами эмоционального сообщества, выстраивают отношения между ними. Розенвейн обращает внимание на такие эмоциональные сообщества как семья, друзья, соседство. В каждой группе будут функционировать свои традиции выражения эмоций, их разделения с близкими.
Рассказ о вещем сне Н. Е. передает ситуацию разделения общего эмоционального состояния внутри такого эмоционального сообщества как семья (персонажами рассказа, представляющими участников событий, являются сама Н. Е., её свекровь и свекор, муж, родственник дядя Паша). Индивидуальное переживание вовлекает в него окружающих. Испытываемое рассказчицей горе от потери сына не может не быть транслируемым эмоциональным состоянием. Именно поэтому подключается к нему и соседка тетя Настя / Настасья Никитична, что выражается в её интерпретации. Мы можем определить участников события, переживающих утрату и объединенных в общем горе и плаче как эмоциональное сообщество. Сопричастность чувствуют и слушающие рассказ участники экспедиции, рассказчица встраивает нас в это «эмоциональное сообщество».
Формирование эмоционального сообщества, возникновение определенных эмоций, чувств передается через выстраивание речевых жанров, например, через рассказ о сновидении.
Таким образом, коммуникативная структура определяет семантические и коммуникативные особенности нарративов о вещих снах, в которых на разных коммуникативных уровнях выстраивается сообщество горя и «работа его переживания» с другими участниками события.
Заказать работу
Заявка на оценку стоимости
Это краткая форма заказа. После ее заполнения вы перейдете на полную форму заказа работы
Каталог работ (153310)
- Бакалаврская работа (38923)
- Диссертация (978)
- Магистерская диссертация (22667)
- Дипломные работы, ВКР (62727)
- Главы к дипломным работам (2140)
- Курсовые работы (10747)
- Контрольные работы (6276)
- Отчеты по практике (1357)
- Рефераты (1490)
- Задачи, тесты, ПТК (633)
- Ответы на вопросы (155)
- Статьи, Эссе, Сочинения (942)
- Бизнес-планы (51)
- Презентации (106)
- РГР (84)
- Авторефераты (РГБ) (1692)
- Диссертации (РГБ) (1883)
- Прочее (459)
Новости
06.01.2018
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
Помощь в выполнении учебных и научных работ на заказ ОФОРМИТЬ ЗАКАЗ
дальше»» Все новости
Статьи
- Где лучше заказывать диссертации и дипломные?
- Выполнение научных статей
- Подготовка диссертаций
- Подводные камни при написании магистерской работы
- Помощь в выполнении дипломных работ
»» Все статьи
Заказать работу
Заявка на оценку стоимости
Это краткая форма заказа. После ее заполнения вы перейдете на полную форму заказа работы
