ПРОБЛЕМЫ МИГРАЦИОННОЙ МОБИЛЬНОСТИ НАРОДА РОХИНГА
|
Введение 4
Глава I. Теоретико-методологические основы исследования кризиса беженцев рохинга 13
1.1 Понятие и виды миграции. Сущность и правовое регулирование вынужденной миграции 13
1.2 Современные теоретические подходы к изучению вынужденной миграции 18
1.3 Сущность миграционного кризиса беженцев рохинга 24
Глава II. Истоки и предпосылки миграционного кризиса беженцев рохинга 31
2.1 География Аракана 31
2.2 Население Аракана 35
2.3 Роль этнонима рохинга в мобилизации этноконфессиональной идентичности мусульман Аракана 38
2.4 Исторические предпосылки миграционного кризиса беженцев рохинга 43
Глава III. Миграционная мобильность беженцев рохинга в странах Южной и Юго-Восточной Азии 55
3.1 Беженцы рохинга в Бангладеш 56
3.2 Беженцы рохинга в Таиланде 61
3.3 Беженцы рохинга в Малайзии 65
3.4 Беженцы рохинга в Индии.. 68
Глава IV. Проблема беженцев рохинга в контексте региональной безопасности 71
4.1 Проблема беженцев рохинга в региональной повестке стран АСЕАН 71
4.2 Проблема беженцев рохинга в бангладешско-мьянманских отношениях 76
Заключение 78
Список источников и литературы 84
Список источников 84
Список литературы 88
Приложение 1 Карта штата Ракхайн 94
Приложение 2 Основные направления миграционной мобильности беженцев рохинга в Южной и Юго-Восточной Азии 95
Глава I. Теоретико-методологические основы исследования кризиса беженцев рохинга 13
1.1 Понятие и виды миграции. Сущность и правовое регулирование вынужденной миграции 13
1.2 Современные теоретические подходы к изучению вынужденной миграции 18
1.3 Сущность миграционного кризиса беженцев рохинга 24
Глава II. Истоки и предпосылки миграционного кризиса беженцев рохинга 31
2.1 География Аракана 31
2.2 Население Аракана 35
2.3 Роль этнонима рохинга в мобилизации этноконфессиональной идентичности мусульман Аракана 38
2.4 Исторические предпосылки миграционного кризиса беженцев рохинга 43
Глава III. Миграционная мобильность беженцев рохинга в странах Южной и Юго-Восточной Азии 55
3.1 Беженцы рохинга в Бангладеш 56
3.2 Беженцы рохинга в Таиланде 61
3.3 Беженцы рохинга в Малайзии 65
3.4 Беженцы рохинга в Индии.. 68
Глава IV. Проблема беженцев рохинга в контексте региональной безопасности 71
4.1 Проблема беженцев рохинга в региональной повестке стран АСЕАН 71
4.2 Проблема беженцев рохинга в бангладешско-мьянманских отношениях 76
Заключение 78
Список источников и литературы 84
Список источников 84
Список литературы 88
Приложение 1 Карта штата Ракхайн 94
Приложение 2 Основные направления миграционной мобильности беженцев рохинга в Южной и Юго-Восточной Азии 95
События второй половины XX века и начала XXI века во многом опровергают прогнозы экспертов о том, что в процессе глобализации мировой экономики и развития коммуникационных технологий неизбежно стирание локальных этнических различий. Количество этноконфессиональных конфликтов не только не уменьшается со временем, но даже, пожалуй, возрастает; наблюдается рост этноконфессиональной напряженности во многих уголках мира.
Ярким примером такой пограничной территории, на которой соприкосновение и переплетение различных этнических и конфессиональных идентичностей становится источником социальных конфликтов и противоречий, является штат Ракхайн (ранее известный как Аракан) в Республике Союз Мьянма. Острое и затяжное противостояние между мусульманами-рохинга и буддийским населением штата Ракхайн привлекло внимание мировой общественности. В последние годы на страницах многочисленных международных изданий стали часто появляться статьи, посвященные проблеме межэтнической и межконфессиональной напряженности в Мьянме.
К сожалению, изучение миграционных процессов Южной и Юго-Восточной Азии пока во многом оказывалось вне сферы интересов отечественных исследователей-востоковедов. Настоящая выпускная квалификационная работа призвана отчасти ликвидировать данный пробел и внести вклад в изучение комплекса причин, которые привели к масштабному миграционному кризису в регионе. При этом изучение данных процессов выводит нас за рамки сугубо исторического исследования, требуя комплексного рассмотрения проблемы через призму нескольких общественных наук: этнологии, социологии и политологии.
В результате проведенного исследования была предпринята попытка через историю Аракана выявить генезис причин миграционного кризиса в регионе, оценить риски эскалации напряженности и наметить возможные варианты развития ситуации. Отдельно поднимается вопрос влияния острого миграционного кризиса на политическую повестку стран Южной и Юго-Восточной Азии. В результате массовой вынужденной миграции конфликт в Аракане перестал быть исключительно внутренним вопросом Мьянмы и превратился в фактор международной политики, таящий в себе серьезную угрозу региональной безопасности. Таким образом, поиск формулы решения миграционных вопросов и выработка механизмов стабилизации этнических конфликтов становиться важнейшим условием успешного развития стран Южной и Юго-Восточной Азии.
Объектом исследования является проблема рохинга, предметом – миграционная мобильность народа рохинга в Южной и Юго-Восточной Азии.
Цель исследования заключается в комплексном анализе миграционной мобильности рохинга. Данная цель исследования предполагает реализацию следующих задач:
1. определить теоретико-методологические основы исследования кризиса беженцев рохинга;
2. исследовать истоки и сущность миграционного кризиса беженцев рохинга;
3. выявить основные факторы миграционной мобильности беженцев рохинга;
4. исследовать влияние этноконфессионального конфликта в Аракане на вынужденную миграцию рохинга;
5. рассмотреть исторические и социально-культурные аспекты этноконфессионального конфликта в Аракане;
6. проанализировать роль колониального фактора в возникновении этноконфессионального конфликта в Аракане;
7. рассмотреть ситуацию в регионе в конце XX – начале XXI
вв. и определить основные этапы миграционного кризиса в регионе;
8. обозначить основные маршруты миграционной мобильности рохинга в регионе;
9. определить положение беженцев рохинга в странах въезда;
10. определить политику стран Южной и Юго-Восточной Азии по проблеме рохинга;
11. оценить роль миграционного кризиса беженцев рохинга в контексте региональной безопасности;
Поставленные задачи исследования обусловили необходимость привлечения широкого круга источников. В ходе исследования автором были использованы различные опубликованные источники на русском, английском и бенгальском языках. К их числу относятся международные соглашения, законодательные акты, отчеты и доклады независимых международных организаций, статистические данные, периодика, публицистика. Целесообразно выделить основные источники, рассмотренные автором в ходе проведенного исследования.
Во-первых, это отчеты международных правозащитных организаций, работающих в регионе. Были проанализированы данные таких организаций как Amnesty International, Human Rights Watch, Управление Верховного комиссара Организации Объединённых Наций по делам беженцев, Equal Rights Trust.
Кроме того в ходе исследования была привлечены законодательные и нормативные акты, которые определяют международную правовую базу, регламентирующую статус беженцев и вынужденных переселенцев, а также национальные законодательные акты и постановления касающиеся рохинга.
К третьей группе источников относятся различные публицистические материалы, опубликованные в ряде англо- и бенгалоязычных периодических изданий, таких как «Prothom Alo», «BBC Banla», «Banladesh Protidin», «Dhaka Times 24», «Al Jazeera», «CNN» и др. В ходе работы были также привлечены материалы, полученные с сайтов, представляющих политические организации и объединения рохинга. Среди них можно выделить www.kaladanpress.org – сайт первого новостного агентства, посвященного проблеме рохинга, www.rohingya.org – сайт Национальной организации рохинга Аракана и др. Привлечение публицистических источников позволило рассмотреть различные точки зрения на проблему беженцев рохинга, оценить противоречивый характер конфликта и проанализировать отношение представителей разных стран, относительно урегулирования данного вопроса.
Комплексный характер проводимого исследования определил необходимость привлечения как общеисторических методов (сравнительного, структурно-функционального, типологического), так и методов других наук (статистического, правового, социокультурного). Благодаря сочетанию данных методов удалось рассмотреть проблему миграционного кризиса беженцев рохинга как явление, имеющее системный характер, с объективными причинами и предпосылками возникновения, внутренней динамикой, контекстом развития, взаимосвязью с этнокультурными и социально-политическими процессами в регионе. На основе ретроспективного изучения истории этноконфессиональных противоречий в регионе, удалось оценить динамику и перспективы развития ситуации. Использование культурно-цивилизационного метода позволило вскрыть глубинные причины, лежащие в основе этноконфессионального конфликта в Аракане и последовавшего за ним миграционного кризиса.
Научная новизна исследования заключается в следующем:
1. впервые в отечественном востоковедении на основе проведенного комплексного изучения, сопоставления и обобщения обширного круга источников исследована проблема миграционной мобильности беженцев рохинга и ее влияние на безопасность в регионе;
2. проанализированы основные направления миграционной мобильности беженцев рохинга в Южной и Юго-Восточной Азии;
Поставленная цель, задачи и логика исследования определили структуру работы, которая состоит из введения, четырех глав, заключения и списка использованных источников и литературы.
В первой главе рассматриваются теоретические аспекты миграционной мобильности, исследуется проблема беженцев как социальное и правовое явление, раскрывается суть миграционного кризиса беженцев рохинга. Определяется роль различных выталкивающих факторов, способствующих вынужденной миграции рохинга. Особое внимание уделено этноконфессиональному конфликту в Аракане как главному фактору вынужденной миграции рохинга.
Во второй главе анализируется комплекс причин, лежащих в основе этноконфессионального конфликта в Аракане, породившего мощнейший кризис беженцев рохинга. Оценивается роль географических, исторических, этнопсихологических, социально-политических факторов в эскалации ситуации в регионе в конце XX – начале XXI вв.
В третьей главе рассматриваются проблемы миграции беженцев рохинга за пределами Аракана, приводятся данные о путях и способах перемещения беженцев, их правовом статусе и социально-экономическом положении в принимающих странах Южной и Юго-Восточной Азии.
В четвертой главе приводится анализ проблемы рохинга в региональном измерении. Рассматриваются основные вызовы, с которыми сталкиваются страны Южной и Юго-Восточной Азии в контексте миграционного кризиса. Проанализирована внешнеполитическая повестка стран–участниц АСЕАН и стран Южной Азии, направленная на стабилизацию ситуации. Также рассмотрены основные причины, не позволяющие в настоящий момент в полной мере решить существующую проблему.
В заключении исследования содержатся основные выводы, а также приводятся прогнозы ожидаемых перспектив дальнейшего развития ситуации в регионе и варианты путей разрешения миграционного кризиса.
* * *
Прежде чем перейти к подробному изучению проблемы рохинга необходимо оговорить один существенный момент, касающийся самого термина «рохинга». На сегодняшний день существует множество различных версий относительно того, кто такие рохинга, и откуда происходит данный этноним. Власти Мьянмы не признают название рохинга, считая, что оно было придумано мигрантами из Бенгалии в 1950-х гг. для оправдания своего нелегального нахождения на территории страны, и предпочитают называть их бенгальцами. Активисты рохинга в свою очередь утверждают, что данный этноним был распространен на протяжении веков и отражает длительную историю проживания народа в Аракане. Нет по данной проблеме единого мнения и в научном сообществе. Вопрос этногенеза рохинга и правомерности использования самого названия рохинга является дискуссионным и слишком политизированным. В работе мы постараемся обозначить основные положения полемики по данному вопросу. При этом необходимо оговорить, что использование самого названия рохинга в исследовании не является поддержкой версии о мьянманском происхождении народа.
Отдельно стоит отметить особенности употребления названия рохинга в русскоязычной литературе. Как уже было сказано выше, народ рохинга пока оказывался вне сферы научных интересов отечественных исследователей-востоковедов, количество научных публикаций по этой теме остается незначительным. Достаточно сказать, что ни в Большой Российской Энциклопедии, ни в историко-этнографических справочниках не удалось найти ни одного упоминания о рохинга. В связи с тем, что интерес к данной теме появился сравнительно недавно, на данный момент в русском языке не сложилось устойчивое написание данного этнонима, и в различных источниках наблюдается орфографическая вариативность. В ряде источников мы столкнулись с написанием «рохинга» (в том числе и в официальных документах ), тогда как в значительном числе публицистических и новостных статей, посвященных теме беженцев в Юго-Восточной Азии, употребляется название «рохинджа». В русскоязычных публикациях можно встретить и другие орфографические варианты этнонима, например «рохинья» и «рохингья».
Таким образом, в связи с отсутствием словарной кодификации возникает вопрос, какой вариант написания этнонима следует считать предпочтительным. На наш взгляд, «рохинга» точнее всего передает звучание этнонима на родном языке представителей данной этноконфессиональной группы, а также на бенгальском и бирманском языках (рох. ruáingga , бирм. rui hang ja, бенг. rohingga), однако частотность употребления этого варианта значительно ниже, чем «рохинджа». В английском языке в научной и публицистической литературе закрепилось написание Rohingya, и, по всей видимости, орфографический вариант «рохинджа» является результатом ошибочной транслитерации именно с английского языка. Несмотря на то, что написание «рохинджа» является наиболее частотным, мы в данной работе решили не идти вслед за узусом, а придерживаться наиболее близкого варианта к языку-источнику – «рохинга».
Отдельно следует оговорить вопрос названия страны, о которой главным образом будет идти речь в данном исследовании. До 1989 г. официальным названием государства было «Социалистическая Республика Бирманский Союз», сокращённо – Бирма. В июне 1989 г. бирманское военное правительство приняло решение поменять название на «Союз Мьянма», сокращенно – Мьянма. А в октябре 2010 года руководство снова сменило название с «Союз Мьянма» на «Республика Союз Мьянма», что было закреплено в конституции страны 2008 г. [Government of Myanmar 2008: 3]. Примечательно, что название страны максимально политизируется, и выбор того или иного варианта во многом становится предметом острого идеологического противостояния. И название «Мьянма», и название «Бирма» в равной степени употреблялись во времена борьбы народа за независимость. Тем не менее, имеются существенные различия в коннотации, которые и обуславливает политико-идеологических приоритеты в выборе названия.
Хотя оба варианта являются литературной (Мьянма) и разговорной (Бирма) формой одного слова, военное руководство полагало, что именно Мьянма станет тем нейтральным названием страны, которое могло бы стать символом единения нации, в отличие от Бирмы – названия, используемого во времена колониальной эпохи. Попытки сменой названия порвать с колониальным прошлым являются распространенной практикой во многих азиатских странах. Не везде, правда, этот процесс проходит гладко. Смена разговорного названия страны «Бирма» на церемониальное «Мьянма» у многих вызвала неоднозначную реакцию. Английский вариант был широко распространен у национальных меньшинств страны, в то время как новое название у них ассоциировалось с политикой насильственной бирманизации [Dittmer 2010: 1]. Кроме того название «Мьянма» было во многом скомпрометировано военным режимом, который правил в стране. Лидер «Национальной лиги за демократию», партии, оппозиционной военной правительству, и лауреат Нобелевской премии мира в 1991 году Аун Сан Су Чжи регулярно использовала в своих выступлениях название «Бирма», тем самым стараясь подчеркнуть нелегитимность власти, сменившей название страны. Кроме того, политик, вероятно, пытался противопоставить «Мьянму» военной хунты «Бирме» периода 1948 – начала 1962 гг., когда в стране развивалась парламентская демократия.
Выше обозначены лишь основные идеологические подоплеки употребления того или иного названия страны. Понимание этих подоплек имеет важнейшее значение для изучения новейшей истории Мьянмы. Острая дискуссия вокруг использования этнонима рохинга, о которой дальше пойдет речь, лишний раз это подтверждает. Таким образом, чтобы избежать излишней политизации и неправильных трактовок, в данной работе мы будем придерживаться формального принципа, согласно которому в контексте событий до 1989 г. мы будем употреблять название «Бирма», после 1989 г. – Мьянма. Сугубо хронологический подход в выборе названия позволит нам снять дополнительные смысловые нагрузки, политические, идеологические и иные коннотации.
Ярким примером такой пограничной территории, на которой соприкосновение и переплетение различных этнических и конфессиональных идентичностей становится источником социальных конфликтов и противоречий, является штат Ракхайн (ранее известный как Аракан) в Республике Союз Мьянма. Острое и затяжное противостояние между мусульманами-рохинга и буддийским населением штата Ракхайн привлекло внимание мировой общественности. В последние годы на страницах многочисленных международных изданий стали часто появляться статьи, посвященные проблеме межэтнической и межконфессиональной напряженности в Мьянме.
К сожалению, изучение миграционных процессов Южной и Юго-Восточной Азии пока во многом оказывалось вне сферы интересов отечественных исследователей-востоковедов. Настоящая выпускная квалификационная работа призвана отчасти ликвидировать данный пробел и внести вклад в изучение комплекса причин, которые привели к масштабному миграционному кризису в регионе. При этом изучение данных процессов выводит нас за рамки сугубо исторического исследования, требуя комплексного рассмотрения проблемы через призму нескольких общественных наук: этнологии, социологии и политологии.
В результате проведенного исследования была предпринята попытка через историю Аракана выявить генезис причин миграционного кризиса в регионе, оценить риски эскалации напряженности и наметить возможные варианты развития ситуации. Отдельно поднимается вопрос влияния острого миграционного кризиса на политическую повестку стран Южной и Юго-Восточной Азии. В результате массовой вынужденной миграции конфликт в Аракане перестал быть исключительно внутренним вопросом Мьянмы и превратился в фактор международной политики, таящий в себе серьезную угрозу региональной безопасности. Таким образом, поиск формулы решения миграционных вопросов и выработка механизмов стабилизации этнических конфликтов становиться важнейшим условием успешного развития стран Южной и Юго-Восточной Азии.
Объектом исследования является проблема рохинга, предметом – миграционная мобильность народа рохинга в Южной и Юго-Восточной Азии.
Цель исследования заключается в комплексном анализе миграционной мобильности рохинга. Данная цель исследования предполагает реализацию следующих задач:
1. определить теоретико-методологические основы исследования кризиса беженцев рохинга;
2. исследовать истоки и сущность миграционного кризиса беженцев рохинга;
3. выявить основные факторы миграционной мобильности беженцев рохинга;
4. исследовать влияние этноконфессионального конфликта в Аракане на вынужденную миграцию рохинга;
5. рассмотреть исторические и социально-культурные аспекты этноконфессионального конфликта в Аракане;
6. проанализировать роль колониального фактора в возникновении этноконфессионального конфликта в Аракане;
7. рассмотреть ситуацию в регионе в конце XX – начале XXI
вв. и определить основные этапы миграционного кризиса в регионе;
8. обозначить основные маршруты миграционной мобильности рохинга в регионе;
9. определить положение беженцев рохинга в странах въезда;
10. определить политику стран Южной и Юго-Восточной Азии по проблеме рохинга;
11. оценить роль миграционного кризиса беженцев рохинга в контексте региональной безопасности;
Поставленные задачи исследования обусловили необходимость привлечения широкого круга источников. В ходе исследования автором были использованы различные опубликованные источники на русском, английском и бенгальском языках. К их числу относятся международные соглашения, законодательные акты, отчеты и доклады независимых международных организаций, статистические данные, периодика, публицистика. Целесообразно выделить основные источники, рассмотренные автором в ходе проведенного исследования.
Во-первых, это отчеты международных правозащитных организаций, работающих в регионе. Были проанализированы данные таких организаций как Amnesty International, Human Rights Watch, Управление Верховного комиссара Организации Объединённых Наций по делам беженцев, Equal Rights Trust.
Кроме того в ходе исследования была привлечены законодательные и нормативные акты, которые определяют международную правовую базу, регламентирующую статус беженцев и вынужденных переселенцев, а также национальные законодательные акты и постановления касающиеся рохинга.
К третьей группе источников относятся различные публицистические материалы, опубликованные в ряде англо- и бенгалоязычных периодических изданий, таких как «Prothom Alo», «BBC Banla», «Banladesh Protidin», «Dhaka Times 24», «Al Jazeera», «CNN» и др. В ходе работы были также привлечены материалы, полученные с сайтов, представляющих политические организации и объединения рохинга. Среди них можно выделить www.kaladanpress.org – сайт первого новостного агентства, посвященного проблеме рохинга, www.rohingya.org – сайт Национальной организации рохинга Аракана и др. Привлечение публицистических источников позволило рассмотреть различные точки зрения на проблему беженцев рохинга, оценить противоречивый характер конфликта и проанализировать отношение представителей разных стран, относительно урегулирования данного вопроса.
Комплексный характер проводимого исследования определил необходимость привлечения как общеисторических методов (сравнительного, структурно-функционального, типологического), так и методов других наук (статистического, правового, социокультурного). Благодаря сочетанию данных методов удалось рассмотреть проблему миграционного кризиса беженцев рохинга как явление, имеющее системный характер, с объективными причинами и предпосылками возникновения, внутренней динамикой, контекстом развития, взаимосвязью с этнокультурными и социально-политическими процессами в регионе. На основе ретроспективного изучения истории этноконфессиональных противоречий в регионе, удалось оценить динамику и перспективы развития ситуации. Использование культурно-цивилизационного метода позволило вскрыть глубинные причины, лежащие в основе этноконфессионального конфликта в Аракане и последовавшего за ним миграционного кризиса.
Научная новизна исследования заключается в следующем:
1. впервые в отечественном востоковедении на основе проведенного комплексного изучения, сопоставления и обобщения обширного круга источников исследована проблема миграционной мобильности беженцев рохинга и ее влияние на безопасность в регионе;
2. проанализированы основные направления миграционной мобильности беженцев рохинга в Южной и Юго-Восточной Азии;
Поставленная цель, задачи и логика исследования определили структуру работы, которая состоит из введения, четырех глав, заключения и списка использованных источников и литературы.
В первой главе рассматриваются теоретические аспекты миграционной мобильности, исследуется проблема беженцев как социальное и правовое явление, раскрывается суть миграционного кризиса беженцев рохинга. Определяется роль различных выталкивающих факторов, способствующих вынужденной миграции рохинга. Особое внимание уделено этноконфессиональному конфликту в Аракане как главному фактору вынужденной миграции рохинга.
Во второй главе анализируется комплекс причин, лежащих в основе этноконфессионального конфликта в Аракане, породившего мощнейший кризис беженцев рохинга. Оценивается роль географических, исторических, этнопсихологических, социально-политических факторов в эскалации ситуации в регионе в конце XX – начале XXI вв.
В третьей главе рассматриваются проблемы миграции беженцев рохинга за пределами Аракана, приводятся данные о путях и способах перемещения беженцев, их правовом статусе и социально-экономическом положении в принимающих странах Южной и Юго-Восточной Азии.
В четвертой главе приводится анализ проблемы рохинга в региональном измерении. Рассматриваются основные вызовы, с которыми сталкиваются страны Южной и Юго-Восточной Азии в контексте миграционного кризиса. Проанализирована внешнеполитическая повестка стран–участниц АСЕАН и стран Южной Азии, направленная на стабилизацию ситуации. Также рассмотрены основные причины, не позволяющие в настоящий момент в полной мере решить существующую проблему.
В заключении исследования содержатся основные выводы, а также приводятся прогнозы ожидаемых перспектив дальнейшего развития ситуации в регионе и варианты путей разрешения миграционного кризиса.
* * *
Прежде чем перейти к подробному изучению проблемы рохинга необходимо оговорить один существенный момент, касающийся самого термина «рохинга». На сегодняшний день существует множество различных версий относительно того, кто такие рохинга, и откуда происходит данный этноним. Власти Мьянмы не признают название рохинга, считая, что оно было придумано мигрантами из Бенгалии в 1950-х гг. для оправдания своего нелегального нахождения на территории страны, и предпочитают называть их бенгальцами. Активисты рохинга в свою очередь утверждают, что данный этноним был распространен на протяжении веков и отражает длительную историю проживания народа в Аракане. Нет по данной проблеме единого мнения и в научном сообществе. Вопрос этногенеза рохинга и правомерности использования самого названия рохинга является дискуссионным и слишком политизированным. В работе мы постараемся обозначить основные положения полемики по данному вопросу. При этом необходимо оговорить, что использование самого названия рохинга в исследовании не является поддержкой версии о мьянманском происхождении народа.
Отдельно стоит отметить особенности употребления названия рохинга в русскоязычной литературе. Как уже было сказано выше, народ рохинга пока оказывался вне сферы научных интересов отечественных исследователей-востоковедов, количество научных публикаций по этой теме остается незначительным. Достаточно сказать, что ни в Большой Российской Энциклопедии, ни в историко-этнографических справочниках не удалось найти ни одного упоминания о рохинга. В связи с тем, что интерес к данной теме появился сравнительно недавно, на данный момент в русском языке не сложилось устойчивое написание данного этнонима, и в различных источниках наблюдается орфографическая вариативность. В ряде источников мы столкнулись с написанием «рохинга» (в том числе и в официальных документах ), тогда как в значительном числе публицистических и новостных статей, посвященных теме беженцев в Юго-Восточной Азии, употребляется название «рохинджа». В русскоязычных публикациях можно встретить и другие орфографические варианты этнонима, например «рохинья» и «рохингья».
Таким образом, в связи с отсутствием словарной кодификации возникает вопрос, какой вариант написания этнонима следует считать предпочтительным. На наш взгляд, «рохинга» точнее всего передает звучание этнонима на родном языке представителей данной этноконфессиональной группы, а также на бенгальском и бирманском языках (рох. ruáingga , бирм. rui hang ja, бенг. rohingga), однако частотность употребления этого варианта значительно ниже, чем «рохинджа». В английском языке в научной и публицистической литературе закрепилось написание Rohingya, и, по всей видимости, орфографический вариант «рохинджа» является результатом ошибочной транслитерации именно с английского языка. Несмотря на то, что написание «рохинджа» является наиболее частотным, мы в данной работе решили не идти вслед за узусом, а придерживаться наиболее близкого варианта к языку-источнику – «рохинга».
Отдельно следует оговорить вопрос названия страны, о которой главным образом будет идти речь в данном исследовании. До 1989 г. официальным названием государства было «Социалистическая Республика Бирманский Союз», сокращённо – Бирма. В июне 1989 г. бирманское военное правительство приняло решение поменять название на «Союз Мьянма», сокращенно – Мьянма. А в октябре 2010 года руководство снова сменило название с «Союз Мьянма» на «Республика Союз Мьянма», что было закреплено в конституции страны 2008 г. [Government of Myanmar 2008: 3]. Примечательно, что название страны максимально политизируется, и выбор того или иного варианта во многом становится предметом острого идеологического противостояния. И название «Мьянма», и название «Бирма» в равной степени употреблялись во времена борьбы народа за независимость. Тем не менее, имеются существенные различия в коннотации, которые и обуславливает политико-идеологических приоритеты в выборе названия.
Хотя оба варианта являются литературной (Мьянма) и разговорной (Бирма) формой одного слова, военное руководство полагало, что именно Мьянма станет тем нейтральным названием страны, которое могло бы стать символом единения нации, в отличие от Бирмы – названия, используемого во времена колониальной эпохи. Попытки сменой названия порвать с колониальным прошлым являются распространенной практикой во многих азиатских странах. Не везде, правда, этот процесс проходит гладко. Смена разговорного названия страны «Бирма» на церемониальное «Мьянма» у многих вызвала неоднозначную реакцию. Английский вариант был широко распространен у национальных меньшинств страны, в то время как новое название у них ассоциировалось с политикой насильственной бирманизации [Dittmer 2010: 1]. Кроме того название «Мьянма» было во многом скомпрометировано военным режимом, который правил в стране. Лидер «Национальной лиги за демократию», партии, оппозиционной военной правительству, и лауреат Нобелевской премии мира в 1991 году Аун Сан Су Чжи регулярно использовала в своих выступлениях название «Бирма», тем самым стараясь подчеркнуть нелегитимность власти, сменившей название страны. Кроме того, политик, вероятно, пытался противопоставить «Мьянму» военной хунты «Бирме» периода 1948 – начала 1962 гг., когда в стране развивалась парламентская демократия.
Выше обозначены лишь основные идеологические подоплеки употребления того или иного названия страны. Понимание этих подоплек имеет важнейшее значение для изучения новейшей истории Мьянмы. Острая дискуссия вокруг использования этнонима рохинга, о которой дальше пойдет речь, лишний раз это подтверждает. Таким образом, чтобы избежать излишней политизации и неправильных трактовок, в данной работе мы будем придерживаться формального принципа, согласно которому в контексте событий до 1989 г. мы будем употреблять название «Бирма», после 1989 г. – Мьянма. Сугубо хронологический подход в выборе названия позволит нам снять дополнительные смысловые нагрузки, политические, идеологические и иные коннотации.
Миграция оказывает серьезное воздействие на социально-экономическое и политическое развитие регионов, лежит в основе масштабных изменений социо-культурного ландшафта. Миллионы людей по всему миру в силу разных причин становятся мигрантами. Последние десятилетия показали, что пространственная мобильность населения со временем будет только усиливаться. Эта тенденция, безусловно, затрагивает все виды миграции, в том числе и вынужденной. Рост числа беженцев и вынужденных переселенцев по всему миру вызывает особое беспокойство со стороны международного сообщества. Обострение межнациональных отношений и этнических конфликтов, резкое ухудшение экологической ситуации во многих уголках мира, неизбежно ведет к усилению вынужденной миграции.
Изучению проблемы беженцев и вынужденных переселенцев посвящено много теоретических и прикладных работ, охватывающих исторические, правовые, социо-культурные, демографические, политические аспекты данного феномена. Однако актуальность проблемы вынужденной миграции, изменчивость форм и содержания данного явления требуют постоянного поиска новых подходов к изучению. Появление таких категорий вынужденной миграции, как самостоятельная женская миграционная мобильность, формирование новых форм транснациональных диаспор, феномен би-локальности (разделение семей на несколько местожительств) – все это нуждается в дальнейшем научном осмыслении.
Кроме того, приходится констатировать, что далеко не все конкретно-исторические примеры вынужденной миграции были должным образом исследованы. К сожалению, проблема миграционной мобильности рохинга остается слабоизученным вопросом. Существующие работы, исследуя правовые, политические и экономические аспекты проблемы рохинга, зачастую игнорируют исторические, демографические, социо-культурные особенности данного феномена. На наш взгляд, лишь комплексный историко-системный анализ вынужденной миграции в регионе позволяет вскрыть глубинные механизмы, динамику данных процессов, оценить перспективы дальнейшего развития ситуации.
В процессе изучения проблемы миграционной мобильности народа рохинга в Южной и Юго-Восточной Азии автором были определены основные выталкивающие факторы, лежащие в основе массового исхода населения. К ним в первую очередь относится этноконфессиональный конфликт в Аракане, дискриминационная политика правительства Мьянмы, перенаселенность региона, тяжелая социально-экономическая ситуация.
Но все же доминантным выталкивающим фактором является этноконфессиональный конфликт в Аракане. В работе были выделен ряд причин этноконфессиональной напряженности между мусульманами-рохинга и буддистами-ракхайнами. К ним можно отнести:
Географические причины. Историческая область Аракан географически расположена на стыке индийской цивилизации и бирманской. При этом, относительная изолированность региона, с запада ограниченного Бенгальским заливом, с востока – горной цепью, позволила ему долгое время оставаться политически независимым и не быть поглощенным одной из цивилизаций. Наличие удобных бухт превратило Аракан в один из крупнейших центров морской торговли, что определило существенное влияние арабо-мусульманской цивилизации на развитие региона.
Исторические причины. Пограничное состояние Аракана определило историческое развитие региона. В условиях фронтира происходило взаимопроникновение различных социо-культурных систем, формирование многоэтничного и многоконфессионального характера региона. Колониальный период сыграл определяющую роль в формировании условий для этноконфессиональной напряженности. Именно в этот период межцивилизационный диалог и взаимодействие в Аракане сменились конфронтацией. Политика массового ввоза трудовых мигрантов из Бенгалии и последующая искусственная демаркация границ без учета этнических и конфессиональных особенностей привили к первым конфликтам между мусульманами-рохинга и буддистами- ракхайнами. Последующие события еще больше испортили отношения между двумя общинами. В работе анализируется роль всех участников конфликта. Вопреки распространенному мнению, что в эскалации ситуации повинно исключительно бирманское правительство, проводившее политику стравливания двух общин с целью не допустить их объединения в борьбе за независимость Аракана, приводятся положения, которые свидетельствуют о том, что значительная доля ответственности за сложившуюся ситуацию лежит на общине рохинга. В работе проанализирована негативная роль политической и этноконфессиональной мобилизации общины рохинга в духе исламского фундаментализма, создания военизированных группировок, проведение агрессивной политики по отношению к буддистам-ракхайнам.
Демографические причины. Автором была исследована демографическая ситуация в регионе и сделан вывод о фундаментальных изменениях в этническом составе населения Аракана. Доля мусульман-рохинга в общем составе населения штата за последние пятьдесят лет многократно выросла. Это связано с трансграничной миграцией из Восточного Пакистана/Бангладеш и более высоким уровнем рождаемости в семьях рохинга. Данные процессы приводят к тому, что мусульмане-рохинга постепенно выходят за границы мест компактного проживания на северо-западе штата и вытесняют буддистов-рахкайнов с их исторических земель. Территориальные споры на сегодняшний день становятся одной из ключевых причин этноконфессиональной напряженности.
Этнокультурные причины. Безусловно, оценивая исторические, политические, экономические причины этноконфессионального конфликта, нельзя списывать со счетов и этнокультурный фактор. Языковое и конфессиональное различие между мусульманами-рохинга и буддистами-ракхайнами на индивидуальном эмоциональном уровне воспринимается едва ли не в качестве основной причины конфликта. Как показано в работе, буддистов-ракхайнов очень раздражает уверенность рохинга в своей автохтонности в пределах современного Аракана и требования признать их язык и культуру на официальном уровне. Но, тем не менее, надо понимать, что за межэтнической и межконфессиональной нетерпимостью часто стоят сугубо экономические противоречия. И в конфликте рохинга и буддистов-ракхайнов территориальные, земельные споры имеют решающее значение.
Вторым по значимости выталкивающим фактором является политика, которую проводит правительство Мьянмы. По результатам работы можно выделить основные моменты данной политики:
1. Правительство Мьянмы лишило рохинга гражданских прав, что не позволяет им участвовать в политической жизни страны, получать образование на родном языке, свободно перемещаться по стране.
2. Правительство Мьянмы регулярно проводит зачистки и карательные рейды, которые, хотя формально направлены на борьбу с вооруженными повстанцами, преследуют цель вытеснить рохинга с занятых территорий.
3. В конфликте между мусульманами-рохинга и буддистами-ракхайнами правительство Мьянмы всегда становится на сторону последних.
Экономический фактор вытеснения в контексте вынужденной миграции рохинга не имеет решающего значения. Безусловно, плохие условия жизни влияют на принятие беженцами рохинга решения о миграции. Но в данной связи необходимо понимать, что уровень благосостояния представителей народа рохинга немногим отличаются от того, который имеют буддисты-ракхайны или бангладешцы. И те и другие живут достаточно бедно. Этот фактор приобретает большее значение в контексте последующей миграции беженцев рохинга из Бангладеш и Пакистана в экономически развитые страны. Правда, в таком случае не совсем справедливо называть их беженцами – здесь нужно говорить скорее о трудовой миграции, чем вынужденной.
В третьей главе автором были проанализированы основные направления миграции беженцев рохинга, условия существования в странах въезда и особенности их правового статуса. Среди основных стран въезда были выделены следующие страны Южной и Юго-Восточной Азии: Бангладеш, Таиланд, Малайзия, Пакистан и Индия. В большинстве из них беженцы рохинга не получают статуса беженцев и рассматриваются властями этих стран в качестве нелегальных мигрантов. В отсутствии правового статуса беженцы рохинга часто становятся жертвами контрабандистов и торговцев людьми. Оценивая социально-экономические условия существования беженцев рохинга на новом местожительстве, можно утверждать, что они сталкиваются с тем же комплексом проблем, что и нерегулярные трудовые мигранты: рохинга вынуждены выполнять самые низкооплачиваемые работы, нередко подвергаются эксплуатации, для них в большинстве случаев закрыт доступ к социальному здравоохранению и образованию.
В четвертой главе автор рассмотрел проблему миграции беженцев рохинга в региональном измерении. Были оценена роль миграционного кризиса в бангладешско-мьянманских отношениях и между странами АСЕАН. Приходится констатировать, что на сегодняшний день любые международные усилия по урегулированию кризиса наталкивались на последовательное нежелание руководства Мьянмы обсуждать данный вопрос. Мьянма рассматривает этноконфессиональной конфликт в Аракане как исключительно внутреннюю проблему, не подлежащую обсуждению на саммитах АСЕАН. АСЕАН как организация, созданная на принципах невмешательства во внутренние дела стран-членов объединения, также чрезвычайно ограничена в выборе средств урегулирования конфликта. Малайзия и Индонезия из мусульманской солидарности активнее всех пытаются воздействовать на Мьянму с целью выработки формулы стабильности в регионе. Однако пока все их усилия не принесли желаемых результатов.
Единственным крупным успехом международной дипломатии стало подписание Конвенции АСЕАН против торговли людьми. В последние годы страны АСЕАН ведут упорную борьбу с транснациональной преступностью. Контрабанда беженцев превратилась в крупный международный бизнес, охватывающий многие страны Южной и Юго-Восточной Азии. Жертвами этого преступного бизнеса стали тысячи вынужденных и трудовых мигрантов.
Проведенное исследование миграционной мобильности народа рохинга затрагивает лишь основные аспекты этой сложной и многогранной проблемы. Без комплексного понимания причин, которые лежащих в основе кризиса беженцев, невозможно проведение сбалансированной политики урегулирования конфликта. Будем надеяться, что исследования по данному вопросу будут продолжены и, в конечном счете, способствуют решению проблемы рохинга.
Изучению проблемы беженцев и вынужденных переселенцев посвящено много теоретических и прикладных работ, охватывающих исторические, правовые, социо-культурные, демографические, политические аспекты данного феномена. Однако актуальность проблемы вынужденной миграции, изменчивость форм и содержания данного явления требуют постоянного поиска новых подходов к изучению. Появление таких категорий вынужденной миграции, как самостоятельная женская миграционная мобильность, формирование новых форм транснациональных диаспор, феномен би-локальности (разделение семей на несколько местожительств) – все это нуждается в дальнейшем научном осмыслении.
Кроме того, приходится констатировать, что далеко не все конкретно-исторические примеры вынужденной миграции были должным образом исследованы. К сожалению, проблема миграционной мобильности рохинга остается слабоизученным вопросом. Существующие работы, исследуя правовые, политические и экономические аспекты проблемы рохинга, зачастую игнорируют исторические, демографические, социо-культурные особенности данного феномена. На наш взгляд, лишь комплексный историко-системный анализ вынужденной миграции в регионе позволяет вскрыть глубинные механизмы, динамику данных процессов, оценить перспективы дальнейшего развития ситуации.
В процессе изучения проблемы миграционной мобильности народа рохинга в Южной и Юго-Восточной Азии автором были определены основные выталкивающие факторы, лежащие в основе массового исхода населения. К ним в первую очередь относится этноконфессиональный конфликт в Аракане, дискриминационная политика правительства Мьянмы, перенаселенность региона, тяжелая социально-экономическая ситуация.
Но все же доминантным выталкивающим фактором является этноконфессиональный конфликт в Аракане. В работе были выделен ряд причин этноконфессиональной напряженности между мусульманами-рохинга и буддистами-ракхайнами. К ним можно отнести:
Географические причины. Историческая область Аракан географически расположена на стыке индийской цивилизации и бирманской. При этом, относительная изолированность региона, с запада ограниченного Бенгальским заливом, с востока – горной цепью, позволила ему долгое время оставаться политически независимым и не быть поглощенным одной из цивилизаций. Наличие удобных бухт превратило Аракан в один из крупнейших центров морской торговли, что определило существенное влияние арабо-мусульманской цивилизации на развитие региона.
Исторические причины. Пограничное состояние Аракана определило историческое развитие региона. В условиях фронтира происходило взаимопроникновение различных социо-культурных систем, формирование многоэтничного и многоконфессионального характера региона. Колониальный период сыграл определяющую роль в формировании условий для этноконфессиональной напряженности. Именно в этот период межцивилизационный диалог и взаимодействие в Аракане сменились конфронтацией. Политика массового ввоза трудовых мигрантов из Бенгалии и последующая искусственная демаркация границ без учета этнических и конфессиональных особенностей привили к первым конфликтам между мусульманами-рохинга и буддистами- ракхайнами. Последующие события еще больше испортили отношения между двумя общинами. В работе анализируется роль всех участников конфликта. Вопреки распространенному мнению, что в эскалации ситуации повинно исключительно бирманское правительство, проводившее политику стравливания двух общин с целью не допустить их объединения в борьбе за независимость Аракана, приводятся положения, которые свидетельствуют о том, что значительная доля ответственности за сложившуюся ситуацию лежит на общине рохинга. В работе проанализирована негативная роль политической и этноконфессиональной мобилизации общины рохинга в духе исламского фундаментализма, создания военизированных группировок, проведение агрессивной политики по отношению к буддистам-ракхайнам.
Демографические причины. Автором была исследована демографическая ситуация в регионе и сделан вывод о фундаментальных изменениях в этническом составе населения Аракана. Доля мусульман-рохинга в общем составе населения штата за последние пятьдесят лет многократно выросла. Это связано с трансграничной миграцией из Восточного Пакистана/Бангладеш и более высоким уровнем рождаемости в семьях рохинга. Данные процессы приводят к тому, что мусульмане-рохинга постепенно выходят за границы мест компактного проживания на северо-западе штата и вытесняют буддистов-рахкайнов с их исторических земель. Территориальные споры на сегодняшний день становятся одной из ключевых причин этноконфессиональной напряженности.
Этнокультурные причины. Безусловно, оценивая исторические, политические, экономические причины этноконфессионального конфликта, нельзя списывать со счетов и этнокультурный фактор. Языковое и конфессиональное различие между мусульманами-рохинга и буддистами-ракхайнами на индивидуальном эмоциональном уровне воспринимается едва ли не в качестве основной причины конфликта. Как показано в работе, буддистов-ракхайнов очень раздражает уверенность рохинга в своей автохтонности в пределах современного Аракана и требования признать их язык и культуру на официальном уровне. Но, тем не менее, надо понимать, что за межэтнической и межконфессиональной нетерпимостью часто стоят сугубо экономические противоречия. И в конфликте рохинга и буддистов-ракхайнов территориальные, земельные споры имеют решающее значение.
Вторым по значимости выталкивающим фактором является политика, которую проводит правительство Мьянмы. По результатам работы можно выделить основные моменты данной политики:
1. Правительство Мьянмы лишило рохинга гражданских прав, что не позволяет им участвовать в политической жизни страны, получать образование на родном языке, свободно перемещаться по стране.
2. Правительство Мьянмы регулярно проводит зачистки и карательные рейды, которые, хотя формально направлены на борьбу с вооруженными повстанцами, преследуют цель вытеснить рохинга с занятых территорий.
3. В конфликте между мусульманами-рохинга и буддистами-ракхайнами правительство Мьянмы всегда становится на сторону последних.
Экономический фактор вытеснения в контексте вынужденной миграции рохинга не имеет решающего значения. Безусловно, плохие условия жизни влияют на принятие беженцами рохинга решения о миграции. Но в данной связи необходимо понимать, что уровень благосостояния представителей народа рохинга немногим отличаются от того, который имеют буддисты-ракхайны или бангладешцы. И те и другие живут достаточно бедно. Этот фактор приобретает большее значение в контексте последующей миграции беженцев рохинга из Бангладеш и Пакистана в экономически развитые страны. Правда, в таком случае не совсем справедливо называть их беженцами – здесь нужно говорить скорее о трудовой миграции, чем вынужденной.
В третьей главе автором были проанализированы основные направления миграции беженцев рохинга, условия существования в странах въезда и особенности их правового статуса. Среди основных стран въезда были выделены следующие страны Южной и Юго-Восточной Азии: Бангладеш, Таиланд, Малайзия, Пакистан и Индия. В большинстве из них беженцы рохинга не получают статуса беженцев и рассматриваются властями этих стран в качестве нелегальных мигрантов. В отсутствии правового статуса беженцы рохинга часто становятся жертвами контрабандистов и торговцев людьми. Оценивая социально-экономические условия существования беженцев рохинга на новом местожительстве, можно утверждать, что они сталкиваются с тем же комплексом проблем, что и нерегулярные трудовые мигранты: рохинга вынуждены выполнять самые низкооплачиваемые работы, нередко подвергаются эксплуатации, для них в большинстве случаев закрыт доступ к социальному здравоохранению и образованию.
В четвертой главе автор рассмотрел проблему миграции беженцев рохинга в региональном измерении. Были оценена роль миграционного кризиса в бангладешско-мьянманских отношениях и между странами АСЕАН. Приходится констатировать, что на сегодняшний день любые международные усилия по урегулированию кризиса наталкивались на последовательное нежелание руководства Мьянмы обсуждать данный вопрос. Мьянма рассматривает этноконфессиональной конфликт в Аракане как исключительно внутреннюю проблему, не подлежащую обсуждению на саммитах АСЕАН. АСЕАН как организация, созданная на принципах невмешательства во внутренние дела стран-членов объединения, также чрезвычайно ограничена в выборе средств урегулирования конфликта. Малайзия и Индонезия из мусульманской солидарности активнее всех пытаются воздействовать на Мьянму с целью выработки формулы стабильности в регионе. Однако пока все их усилия не принесли желаемых результатов.
Единственным крупным успехом международной дипломатии стало подписание Конвенции АСЕАН против торговли людьми. В последние годы страны АСЕАН ведут упорную борьбу с транснациональной преступностью. Контрабанда беженцев превратилась в крупный международный бизнес, охватывающий многие страны Южной и Юго-Восточной Азии. Жертвами этого преступного бизнеса стали тысячи вынужденных и трудовых мигрантов.
Проведенное исследование миграционной мобильности народа рохинга затрагивает лишь основные аспекты этой сложной и многогранной проблемы. Без комплексного понимания причин, которые лежащих в основе кризиса беженцев, невозможно проведение сбалансированной политики урегулирования конфликта. Будем надеяться, что исследования по данному вопросу будут продолжены и, в конечном счете, способствуют решению проблемы рохинга.