Введение
1. Теоретические основания аналитики городского пространства.......... 6
1.1 «Пространство», «место», «культурный ландшафт»: понятийный
аппарат аналитики городского пространства ……..…………...……………..6
1.2 Функции места в семиотизации городского пространства
2. Феномен руин
2.1 Материальные носители памяти
2.2 Хронотопичность руин и её роль в формировании и сохранении
идентичности
3. Калининград и руины Кёнигсберга: «память поколений»
3.1 Первые переселенцы
3.2 Первооткрыватели terra incognita
3.3 «Русские европейцы» или «европейские русские»?
Заключение
Список литературы
Взаимообусловленность человека и пространства необычно важна с
точки зрения самоидентификации как каждого отдельного человека, так и
целых общностей. Только через самоопределение в пространстве и
наделение смыслом этого окружающего группу или общность пространства
возможно возникновение так называемого «осмысленного пространства»,
или же культурного ландшафта, в котором дано наше бытие. Чрезвычайно
семиотически насыщенным видом пространства в наше время является
город, и именно на материале городского пространства представляется
возможным проведение наиболее глубоких и многоаспектных
исследований процессов семиотизации пространства.
При этом необходимо отметить, что восприятие пространства
изменяется в диахронической перспективе. Каждое новое поколение
привносит в процесс семиозиса что-то новое, переосмысливает и
реактуализирует прежние культурные коды и работает с ними. Изучение
памяти поколений и поколенческого аспекта семиотизации необходимо для
понимания того, каким образом происходит сохранение групп во времени,
обеспечение преемственности культурной традиции.
Исходя из вышеизложенного, выбранное нами для рассмотрения
процессов семиотизациии городское пространство Калининграда
представляет большой исследовательский интерес постольку, поскольку на
данном пространстве оформилась уникальная ситуация, когда
материальные объекты, являющиеся носителями культурной памяти одной
группы и культуры, оказались отторгнуты от своих исходных смыслов и
пришли во взаимодействие, были подвергнуты процессу переосмысления
новыми жителями, принадлежащими иной традиции и культуре. Большую
значимость данному исследованию придаёт также и то, что в случае
Калининграда включение или отторжение одного смыслового поля другим
может быть непосредственно наблюдаемо и анализируемо, что
обеспечивается относительно близким временным промежутком4
происходящих процессов семиотизации (в пределах последних 80 лет), и
условной свободой от последующих наслоений.
Актуальность данной работы обусловлена тем, что в настоящее время,
когда из-за глобализации наступает кризис исторического сознания и
происходит размывание всех видов идентичности (языковой,
поколенческой, культурной и т.д.), появляется необходимость осмыслит сам
феномен культурной памяти, в том числе такие явления как культурный
ландшафт и память поколений, исследованию которых и посвящена данная
работа. При этом в качестве конкретного городского пространства,
относительно которого рассматривается поколенческий аспект
семиотизации, выбран город Калининград, для жителей которого проблемы
самоидентификации и отношения к культурной памяти встают с особой остротой.
Объектом данного исследования является процесс семиотизации
городского пространства, а в качестве предмета исследования выступает
генеративный (поколенческий) аспект семиотизации городского пространства.
Целью исследования является изучение поколенческого аспекта
семиотизации городского пространства, причём исследование проводится
как на теоретическом уровне, так и на практическом уровне в отношении
конкретного городского пространства Калининграда. К задачам
исследования относится: 1) дать определение понятий «место»,
«культурный ландшафт» и «город» для дальнейшего использования при
анализе объекта исследования; 2) выявление особенностей взаимосвязи
генеративного аспекта семиотизации и культурной памяти; 3) определение
функций материальных носителей культурной памяти; 4) характеристика
феномена «руин» и выявление его специфики; 5) проверка выводов
теоретической части работы в практической части исследования;5
6) определение особенностей семиотизации городского пространства
Калининграда, характерных для каждого из выделяемых поколений.
Методология – культурологический анализ в работе проводится на
основе отечественных и зарубежных источников. Теоретическая часть
опирается на труды Ю.М. Лотмана (выдвинувшего концепцию
семиосферы), А. и Я. Ассманов (работы по культурной и коллективной
памяти, отчасти – по проблематике памяти поколений), понятие
культурного ландшафта рассматривается с позиций Д. Н. Замятина,
В. Л. Каганского, О. А. Лавреновой и В. Н, Калуцкова. Для практической
части были использованы работы как отечественных учёных, историков и
регионоведов, занимающихся изучением Калининграда, таких как
Ю. В. Костяшов и А. М. Сологубов, так и зарубежных авторов, работающих
с темой преемственности Калининграда и Кёнигсберга – П. Бродерсена, Б. Хоппе.
Структура данной работы состоит из введения, трёх глав и
заключения. В первой главе анализируется феномен включённости
человека в пространство и обусловленная этим его семиотизация, а также
соподчиненные ей процессы образования, хранения и генерации
культурной памяти группы, связанной с конкретным пространством, и
поддержание посредством памяти групповой идентичности. Во второй
главе рассматривается особый вид культурного ландшафта - руины,
выдвигается тезис о хронотопичности этого вида пространства. В третьей
главе выявляется связь между изменением семиотических рамок памяти и
сменой поколений на примере города Калининграда и его руин старого
Кёнигсберга, выделяются три основных этапа изменения конфигураций
семиозиса - отрицание, забвение и принятие.
В работе рассмотрена взаимообусловленность человека и
пространства, «данность» человеческого бытия в пространстве как одна из
ключевых характеристик бытия человека в целом. Эта характеристика, для
выявления её основных черт, была конкретизирована через понятия места,
культурного ландшафта и городского пространства как особого типа
культурного ландшафта. При описании взаимодействия человека и
пространства был проанализирован процесс семиотизации последнего, а
также рассмотрены происходящие при осмыслении пространства
субпроцессы, такие как формирование, сохранение, обновление и генерация
культурной памяти человека и группы, связанных с конкретным
культурным ландшафтом, и поддержание посредством этой памяти
идентичности группы. В качестве территориальной группы как единицы
рассмотрения из самосохраняющеегося во времени общества,
проживающего на определенной территории, было выделено поколение и,
соответственно, рассмотрена специфика культурной памяти поколения.
Таким образом, семиотизация пространства выявила себя в качестве
механизма, обеспечивающего адекватное функционирование культурной
памяти; также была установлена взаимосвязь между процессом
семиотизации и процессом культурной памяти, образующими
определенную систему построения человеческого бытия в мире, где
нарушение или разрыв в одной из взаимосвязанных частей (физическое
уничтожение места или «болезненное» событие в памяти) отражается в
деятельности другой.
В качестве особого вида культурного ландшафта был отдельно
рассмотрен феномен руин. Был выдвинут тезис о хронотопичности руин,
обладающих высокой сопряженностью временно-пространственного
континуума и выступающих в качестве единства двух ключевых для бытия
человека констант – пространства и времени. Была дана характеристика
руин как возможного материального носителя культурной памяти,54
оговорена его специфика, заключающаяся, прежде всего, в возможности
существования и даже взаимодействия с человеком вне изначального
культурного поля и рамок культурной памяти, к которым изначально
принадлежала руина (в том числе руины могут быть рассмотрены как
носители безвозвратно прошедшего прошлого, чужого прошлого, никогда
не существовавшего прошлого и так далее), то есть подтверждается
свойство хронотопичности руин как вневременного и при этом
заключающего в себе множество темпоральностей явления. Исходя из этого
наблюдения, предлагается метод обнаружения изменений в семиотическом
процессе территориальной группы посредством корреляции с хронотопом
руин, благодаря которому можно зафиксировать как временную, так и
пространственную константу.
В данном контексте был рассмотрен процесс семиотизации
городского пространства города Калининграда (до 1946 года –
Кёнигсберга). В качестве городского пространства, по отношению к
которому выстраивалось самосознание населения и которое служило
носителем культурной памяти, были обозначены руины старого города
Кёнигсберга. В процессе работы было установлено наличие влияния
поколенческого аспекта на изменение рамок культурной памяти и сам
процесс осмысления пространства. Также была дана характеристика трёх
основных этапов изменения семиотических процессов и процессов
культурной памяти, соответствующих смене поколений: фаза отрицания
(первые переселенцы, послевоенные годы), фаза забвения или умалчивания
(советское население) и фаза принятия (российское поколение). Следует
подчеркнуть, что в ходе работы были сделаны выводы, подтверждающие
связь, но отнюдь не полную детерминированность функционирования
культурной памяти с политическим курсом; намечена проблематика
соотношения практик культурной памяти «снизу» и «сверху». Координируя
работу о семиотическом пространстве Калининграда с работами А. Ассман
о Германии, можно выявить параллель в обнаруженной трёхступенчатой55
схеме преодоления болезненного события (отрицание, забвение, принятие),
которая может быть рассмотрена и по отношению к другим регионам и странам.
Подводя итоги исследования взаимосвязи поколенческого аспекта и
процесса семиотизации пространства, следует указать необходимость
углубления темы, проверки выдвинутой модели хронотопа руин как
носителя памяти на примере других регионов, включения темы
семиотизации пространства в более широкий контекст, выходящий за
пределы территориальной идентичности. Также необходимы дальнейшие
исследования темы руин как особого носителя культурной памяти в России,
так как Россия обладает собственным опытом обращения с руинами,
отличным от «романтического» европейского подхода и
характеризующимся преимущественно стремлением исключения руин из
культурного ландшафта путём физического уничтожения или тотальной реставрации.
Анализ процессов культурной памяти и процессов семиотизации
обеспечивает выработку подходов, обусловливающих понимание людьми
друг друга и самих себя, и именно это понимание может стать основой для
преодоления не только межпоколенческих линий разлома, но и более
острых культурных разрывов, нуждающихся в терапевтическом действии, в
проработке и принятии – без нарушения молчания невозможно обрести
голос. Настоящее нуждается в сосуществовании с прошлым для того, чтобы
иметь возможность будущего
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
