Сатиры А.Д. Кантемира в церковно-библейском контексте
|
Введение 3
Глава 1. Библейско-церковный контекст творчества А. Д. Кантемира: основные аспекты проблемы 8
1.1. Кантемир, его время и воспитание 8
1.2. Автокомментарии к сатирам А.Д. Кантемира в связи с церковно-библейским контекстом 12
1.3. Церковный и библейский контекст сатир А.Д. Кантемира 14
Глава 2. Сатиры А.Д. Кантемира в церковно-библейском контексте 16
2.1. Сатира I 16
2.2. Сатира II 37
2.3. Сатира III 49
2.4. Сатира IV 65
2.5. Сатира V 72
Заключение 95
Библиография 97
Глава 1. Библейско-церковный контекст творчества А. Д. Кантемира: основные аспекты проблемы 8
1.1. Кантемир, его время и воспитание 8
1.2. Автокомментарии к сатирам А.Д. Кантемира в связи с церковно-библейским контекстом 12
1.3. Церковный и библейский контекст сатир А.Д. Кантемира 14
Глава 2. Сатиры А.Д. Кантемира в церковно-библейском контексте 16
2.1. Сатира I 16
2.2. Сатира II 37
2.3. Сатира III 49
2.4. Сатира IV 65
2.5. Сатира V 72
Заключение 95
Библиография 97
Антиох Дмитриевич Кантемир относится к тем писателям особого переходного времени, когда происходит секуляризация русской культуры и литературы. Внутри же русского XVIII века творчество Кантемира является переходным от литературы петровской эпохи к классицизму середины века. Творческое наследие автора велико, однако он известен прежде всего как писатель-сатирик.
Сатиры Кантемира изучались в разных аспектах. Множество работ посвящено анализу текстологии сатир. Важна работа З. И. Гершковича1, посвященная текстологии первых сатир Кантемира. Также проблемным вопросом этой области считается принадлежность Кантемиру Сатиры IX, которую глубоко изучал Н. С. Тихонравов2.
Язык Кантемира и его значимость для развития русского литературного языка подробно изучил В. В. Веселитский3. Изучением стиля Кантемира занимался, в частности, С. И. Николаев4.
Часть исследований посвящена подражаниям А. Д. Кантемиру в классической5 и современной поэзии6. Также интерес многих учёных сосредоточен на литературных связях Кантемира и других русских писателей7.
Настоящая выпускная квалификационная работа посвящена анализу первых пяти сатир А. Д. Кантемира через призму библейского и церковного контекста.
Изучение автокомментариев и галерей персонажей, формирующихся в сатирах Кантемира, имеет долгую историю. Ключевым трудом по анализу произведений сатирика можно назвать, в частности, работу Ю. К. Щеглова8. Фундаментальное исследование поэтики Антиоха Кантемира представлено в широком литературно-историческом контексте. Учёный подробнейшим образом комментирует не только образы самих персонажей сатир, но и исторический и литературный контекст, в рамках которого существует текст сатиры. Монументальность и детальность изучения обосновываются целью работы, которая для Ю. К. Щеглов состоит в том, чтобы «сделать “трудного Кантемира” более “читабельным” для наших современников»9. Однако в рамках этого научного труда исследователь почти не уделяет внимания церковному и библейскому контексту и тому, как он меняется в окончательной редакции сатир по сравнению с первой редакцией, комментируя только отдельные ключевые образы или детали на религиозную тему.
Попытка осмыслить религиозную тему у Кантемира предпринята в статье Е. В. Глариантовой10. Исследователь рассматривает христианские реминисценции в творчестве А. Д. Кантемира, уделяет большое внимание специфике воспитания и образования автора, убедительно проводит мысль о неслучайной насыщенности его произведений христианскими образами и темами. Исследователь доказывает, что псалмический текст становится материалом для произведений Кантемира во всей его творческой деятельности.
В ряд важных исследовательских работ о сатирах Кантемира в связи с темой нашего исследования входит монография О. Л. Довгий (Кулагиной) «Сатиры Кантемира как код русской поэзии: Опыт микрофилологического анализа» (Тула, 2018). Концентрируясь на ключевых деталях каждой сатиры, исследователь затрагивает то, как описаны и как функционируют такие образы, как, например, свеча, поп, церковник, чернец, Творец и т.д., однако системного анализа подобных образов и сопоставления бытования этих образов в первой и второй редакции сатир, в исследовании нет.
Именно это исследование О. Л. Довгий во многом определило методологию нашей работы. Сущность работы исследователя – рассмотреть смысловую структуру сатир через развитие конкретных образов: «Это индуктивный подход: интерпретация начинается с детали»11. По мнению исследователя, сатиры Кантемира представляют собой особую структуру, изменения в которой в дальнейшем приводят к содержательно значимым преобразованиям авторского замысла. Исследование сатир через осмысление существенных изменений, происходящих в рамках бытования и функционирования деталей, позволяют увидеть общие изменения в семантике всего текста: «Понимание принципов организации сатир на микроуровнях позволяет более осознанно подниматься на уровень смысла»12.
Существенным нововведением в подобном подходе к кантемировским текстам можно считать то, что подобный анализ априори является сквозным. «Одна и та же текстовая единица бывает функционально необходима в разных контекстах»13. Исходя из позиции О. Л. Довгий, подобный подход предполагает рассмотрение сатир Кантемира как единого текста или «тщательно организованного поэтического мира»14.
Также в основу нашей работы была положена гипотеза о том, что первая и окончательная редакции сатир представляют собой систему оппозиций: образы первой редакции чаще всего тяготеют к нравоучительным рассуждениям о постулатах веры (библейскому контексту в широком смысле) и изобилуют образами, имеющими прямое отношение к Библии (библейскому контексту в узком смысле); а образы второй редакции либо теряют проповеднический пафос и тяготеют к церковному быту, либо вовсе исключаются из текста сатир и примечаний. Такой принцип осмысления текстов сатир Кантемира как системы оппозиций различных образов использован О. Л. Довгий и включён в главу её диссертации, озаглавленную «Стратегия разделения»15.
Итак, актуальность настоящей работы состоит в том, что, несмотря на вышеперечисленные исследования, фрагменты сатир и примечания А. Д. Кантемира, касающиеся именно церковного и библейского контекстов, не изучены системно, и в применении системного подхода к их изучению заключаются новизна нашей работы.
Предметом данного исследования является анализ фрагментов текста сатир и автокомментариев Кантемира, касающихся церковного и библейского контекста.
Объектом нашего исследования служат текстовые фрагменты и примечания на религиозную тему из первых пяти сатир А. Д. Кантемира, поскольку тексты первых пяти сатир сохранились в ранней и окончательной редакции, что позволяет сопоставить бытование в них библейского и церковного контекстов.
Цель нашей работы – полностью и системно описать изменения, происходящие с текстом и автокомментариями, вписанными в рамки библейского и церковного контекста, в первой и окончательной редакции первых пяти сатир Кантемира.
Поставленная цель определяет следующие задачи:
1. выявить и проанализировать фрагменты и автокомментарии в первых пяти сатирах, включённые в церковный контекст;
2. выявить и проанализировать фрагменты и автокомментарии в первых пяти сатирах, включённые в библейский контекст;
3. выявить основные тенденции изменений, происходящие в двух редакциях первых пяти сатир.
Решение текстологических вопросов, связанных с датировкой сатир, в задачи работы не входит.
Основными методами исследования являются историко-литературный и метод герменевтического анализа.
Настоящая работа состоит из двух глав:
Первая глава посвящена объяснению понятий «церковный и религиозный контекст». Здесь обозначены основные тенденции творческой эволюции фрагментов сатир и автокомментариев к ним на религиозную тему. Также дано обоснование возможных причин, по которым обращение к обозначенным контекстам является важным для автора, разрабатывающего принципы светской литературы.
Вторая глава посвящена сравнению и анализу фрагментов сатир и примечаний в первых двух редакциях пяти сатир Кантемира. В процессе анализа текст дробится на образы, детали, понятия и др., являющимися ключевыми в рамках религиозной тематики, а далее функционирование этих образов сопоставляется. Анализ сатир и примечаний происходит в рамках церковного и библейского контекстов.
Сатиры Кантемира изучались в разных аспектах. Множество работ посвящено анализу текстологии сатир. Важна работа З. И. Гершковича1, посвященная текстологии первых сатир Кантемира. Также проблемным вопросом этой области считается принадлежность Кантемиру Сатиры IX, которую глубоко изучал Н. С. Тихонравов2.
Язык Кантемира и его значимость для развития русского литературного языка подробно изучил В. В. Веселитский3. Изучением стиля Кантемира занимался, в частности, С. И. Николаев4.
Часть исследований посвящена подражаниям А. Д. Кантемиру в классической5 и современной поэзии6. Также интерес многих учёных сосредоточен на литературных связях Кантемира и других русских писателей7.
Настоящая выпускная квалификационная работа посвящена анализу первых пяти сатир А. Д. Кантемира через призму библейского и церковного контекста.
Изучение автокомментариев и галерей персонажей, формирующихся в сатирах Кантемира, имеет долгую историю. Ключевым трудом по анализу произведений сатирика можно назвать, в частности, работу Ю. К. Щеглова8. Фундаментальное исследование поэтики Антиоха Кантемира представлено в широком литературно-историческом контексте. Учёный подробнейшим образом комментирует не только образы самих персонажей сатир, но и исторический и литературный контекст, в рамках которого существует текст сатиры. Монументальность и детальность изучения обосновываются целью работы, которая для Ю. К. Щеглов состоит в том, чтобы «сделать “трудного Кантемира” более “читабельным” для наших современников»9. Однако в рамках этого научного труда исследователь почти не уделяет внимания церковному и библейскому контексту и тому, как он меняется в окончательной редакции сатир по сравнению с первой редакцией, комментируя только отдельные ключевые образы или детали на религиозную тему.
Попытка осмыслить религиозную тему у Кантемира предпринята в статье Е. В. Глариантовой10. Исследователь рассматривает христианские реминисценции в творчестве А. Д. Кантемира, уделяет большое внимание специфике воспитания и образования автора, убедительно проводит мысль о неслучайной насыщенности его произведений христианскими образами и темами. Исследователь доказывает, что псалмический текст становится материалом для произведений Кантемира во всей его творческой деятельности.
В ряд важных исследовательских работ о сатирах Кантемира в связи с темой нашего исследования входит монография О. Л. Довгий (Кулагиной) «Сатиры Кантемира как код русской поэзии: Опыт микрофилологического анализа» (Тула, 2018). Концентрируясь на ключевых деталях каждой сатиры, исследователь затрагивает то, как описаны и как функционируют такие образы, как, например, свеча, поп, церковник, чернец, Творец и т.д., однако системного анализа подобных образов и сопоставления бытования этих образов в первой и второй редакции сатир, в исследовании нет.
Именно это исследование О. Л. Довгий во многом определило методологию нашей работы. Сущность работы исследователя – рассмотреть смысловую структуру сатир через развитие конкретных образов: «Это индуктивный подход: интерпретация начинается с детали»11. По мнению исследователя, сатиры Кантемира представляют собой особую структуру, изменения в которой в дальнейшем приводят к содержательно значимым преобразованиям авторского замысла. Исследование сатир через осмысление существенных изменений, происходящих в рамках бытования и функционирования деталей, позволяют увидеть общие изменения в семантике всего текста: «Понимание принципов организации сатир на микроуровнях позволяет более осознанно подниматься на уровень смысла»12.
Существенным нововведением в подобном подходе к кантемировским текстам можно считать то, что подобный анализ априори является сквозным. «Одна и та же текстовая единица бывает функционально необходима в разных контекстах»13. Исходя из позиции О. Л. Довгий, подобный подход предполагает рассмотрение сатир Кантемира как единого текста или «тщательно организованного поэтического мира»14.
Также в основу нашей работы была положена гипотеза о том, что первая и окончательная редакции сатир представляют собой систему оппозиций: образы первой редакции чаще всего тяготеют к нравоучительным рассуждениям о постулатах веры (библейскому контексту в широком смысле) и изобилуют образами, имеющими прямое отношение к Библии (библейскому контексту в узком смысле); а образы второй редакции либо теряют проповеднический пафос и тяготеют к церковному быту, либо вовсе исключаются из текста сатир и примечаний. Такой принцип осмысления текстов сатир Кантемира как системы оппозиций различных образов использован О. Л. Довгий и включён в главу её диссертации, озаглавленную «Стратегия разделения»15.
Итак, актуальность настоящей работы состоит в том, что, несмотря на вышеперечисленные исследования, фрагменты сатир и примечания А. Д. Кантемира, касающиеся именно церковного и библейского контекстов, не изучены системно, и в применении системного подхода к их изучению заключаются новизна нашей работы.
Предметом данного исследования является анализ фрагментов текста сатир и автокомментариев Кантемира, касающихся церковного и библейского контекста.
Объектом нашего исследования служат текстовые фрагменты и примечания на религиозную тему из первых пяти сатир А. Д. Кантемира, поскольку тексты первых пяти сатир сохранились в ранней и окончательной редакции, что позволяет сопоставить бытование в них библейского и церковного контекстов.
Цель нашей работы – полностью и системно описать изменения, происходящие с текстом и автокомментариями, вписанными в рамки библейского и церковного контекста, в первой и окончательной редакции первых пяти сатир Кантемира.
Поставленная цель определяет следующие задачи:
1. выявить и проанализировать фрагменты и автокомментарии в первых пяти сатирах, включённые в церковный контекст;
2. выявить и проанализировать фрагменты и автокомментарии в первых пяти сатирах, включённые в библейский контекст;
3. выявить основные тенденции изменений, происходящие в двух редакциях первых пяти сатир.
Решение текстологических вопросов, связанных с датировкой сатир, в задачи работы не входит.
Основными методами исследования являются историко-литературный и метод герменевтического анализа.
Настоящая работа состоит из двух глав:
Первая глава посвящена объяснению понятий «церковный и религиозный контекст». Здесь обозначены основные тенденции творческой эволюции фрагментов сатир и автокомментариев к ним на религиозную тему. Также дано обоснование возможных причин, по которым обращение к обозначенным контекстам является важным для автора, разрабатывающего принципы светской литературы.
Вторая глава посвящена сравнению и анализу фрагментов сатир и примечаний в первых двух редакциях пяти сатир Кантемира. В процессе анализа текст дробится на образы, детали, понятия и др., являющимися ключевыми в рамках религиозной тематики, а далее функционирование этих образов сопоставляется. Анализ сатир и примечаний происходит в рамках церковного и библейского контекстов.
Сатирическое творчество А. Д. Кантемира внесло большой вклад в формирование светской литературы и развитие русского литературного языка. Воспитанный в духе Петровской эпохи, Кантемир отразил в своих сатирах одну из ведущих тенденций этого времени: «освобождённый частично от Бога, человек попадает под абсолютную власть государства»1, которое способно мудро распорядиться его (человека) гражданской свободой. Однако, несмотря на эту тенденцию, церковный и библейский контекст, который окружает сатиры Кантемира, трансформирует и дополняет их смысл, представляется нам не менее важным, чем просветительские идеи Кантемира, поддерживаемые и взращиваемые в нем Феофаном Прокоповичем и «учёной дружиной».
В процессе работы выдвинутая гипотеза о представлении первой и второй редакции сатиры как системы оппозиций подтвердилась, а проведённый анализ показал значимость церковного и библейского контекста для сатир Кантемира.
Первая и вторая редакции Сатиры I показывают тенденцию к подробному комментированию церковных атрибутов в автокомментариях, пришедшую на место рассуждениям о сущности веры и противопоставлению «знать Бога» – «признавать Бога».
Рассмотренные редакции Сатиры II показывают последовательное изменение в пафосе рассуждений о личных заслугах и достоинствах человека. Первая редакция сплетается с мыслью о грехе и включает множество библейских сюжетов, связанных с именами Лазаря, Адама, Каина, Авеля, Ноя. Тогда как вторая тяготеет к рассуждению не о грехе, а о недостатках человека и иллюстрируется чаще сюжетами из церковной жизни.
Сатира III занимает особое место среди сатир, так как тенденция к замещению библейского контекста на церковный в ней соблюдается не последовательно и рассуждения на религиозные темы часто сосуществуют с концентрированным церковным бытом.
Анализ двух редакций Сатиры IV показал, что это произведение содержит, во-первых, многочисленные замены автокомментариев с пространными рассуждениями на автокомментарий с подробным комментированием внешних атрибутов священника, во-вторых, перемещение ключевых религиозных категорий (пастор, душа) из контекста библейского в контекст менее возвышенный – церковный.
Сатира V, на наш взгляд, претерпела самые большие изменения. Её композиция, в первой редакции построенная с опорой на «метод» рассуждений царя Давида, изменяется и предстает не в форме трёх частей, осмысляющих самые неприятные черты человеческой личности, а в форме диалога Сатира, рассуждающего о сущности человеческой души, и Периерга. Многие образы, связанные с библейским контекстом (сюжет о грехопадении, образ атеистов, боящихся мук ада) изымаются и не замещаются.
Итак, в качестве иллюстрации происходящих в первой и второй редакции сатир изменений, приведём таблицу, составленную на материале самых выразительных примеров, в которой можно увидеть основные закономерности бытования библейского и церковного контекста в первых пяти сатирах.
Таблица 1. Закономерности изменения двух редакций сатир А.Д. Кантемира в рамках церковно-библейского контекста.
Сатира
Тяготеет к библейскому контексту (первая редакция)
Тяготеет к церковному контексту (вторая редакция)
Сатира I
Подробное описание внешности священника, отдельно не комментируемое Кантемиром, рождает ассоциацию с библейским описанием фарисеев (1-е Кор 3:3).
Акцент смещается с рассуждения о злой душе, спрятанной под одеждой, на подробное описание одежды в автокомментарии. Одежда предстает в первую очередь как церковные атрибуты.
Сатира II
Ключевой характеристикой героя становится рассуждение сатирика об унывающем сердце – одном из ведущих образов псалмов и притч: «На смертном суща одре, сердцем унывает, / И сколь тяжка его скорбь – вид лица являет».
Ключевой характеристикой героя становится чётки, которые он постоянно держит в руках и носит с собой: «Бесперечь четки в руках».
Сатира III
Главный грех Тиция – сребролюбие, один из страшных библейских грехов. Задача сатирика (найти причину, почему люди при схожих физических данных имеют разные пороки) согласуется с библейской истиной: «корень бо всем злым сребролюбие есть, егоже нецыи желающе заблудиша от веры, и себе пригвоздиша болезнем многим» (1-Тим 6:10).
Описание суеты Хрисиппа, сопоставляется с беглой молитвой попа: герой съедает быстрее и поспешнее, «чем в приходский праздник поп отпоет молебен».
Сатира IV
Образ Бутуса, предположительно отсылающий к образу фарисеев, сосредоточивающим своё внимание на формальностях и мелочах. Это подчеркивается в автокомментарии: «…и потому сказывает, что он всю библию прошел, только чтоб показать, что неприлично мантию, столь священное дело, называть ризою полосатою». Также поддерживает связь с образом фарисеев бездумная привязанность к старому: «старее, убо и лучше».
Образ Никона, предположительно отсылающий к истории русской православной церкви. Его образ заменяется на суеверного человека, который тоже выбирает более старое и несовершенное издание, но за то, что оно старое: «однако ж суеверные [издание] за старину предпочитают».
Сатира V
Образ атеистов, внутренне боящихся ада. Описание будущего атеистов, схожее с библейским описанием адских мук. «Безбожники» как будто до конца не верят своим убеждениям и потому тяготятся угрызениями совести и ожидают наказания Всевышнего – «бесконечну муку» (ср. Мф 25:46: «и идут сии в муку вечную, праведницы же в живот вечный»).
Образ изымается и ничем не заменяется.
Конец таблицы 1.
Проанализированный материал открывает большие перспективы для дальнейших исследований. Например, материалом для дальнейших исследований могут послужить оставшиеся за рамками данной работы сатиры А. Д. Кантемира. Анализ всех сатирических произведений автора может позволить выделить основные функции и тенденции в использовании церковных образов, библейских имён и сюжетов2.
Также в современной науке наблюдается интерес к литературным связям Антиоха Кантемира и Феофана Прокоповича3. По мнению Л. В. Пумпянского, ранние тексты сатирика были «своего рода секуляризацией проповедей Феофана»4. Представляется возможным сопоставить первую редакцию сатир, тяготеющую к широкому библейскому контексту, и ораторские произведения Феофана Прокоповича, чтобы доказать или опровергнуть подобный взгляд на труды Кантемира.
В процессе работы выдвинутая гипотеза о представлении первой и второй редакции сатиры как системы оппозиций подтвердилась, а проведённый анализ показал значимость церковного и библейского контекста для сатир Кантемира.
Первая и вторая редакции Сатиры I показывают тенденцию к подробному комментированию церковных атрибутов в автокомментариях, пришедшую на место рассуждениям о сущности веры и противопоставлению «знать Бога» – «признавать Бога».
Рассмотренные редакции Сатиры II показывают последовательное изменение в пафосе рассуждений о личных заслугах и достоинствах человека. Первая редакция сплетается с мыслью о грехе и включает множество библейских сюжетов, связанных с именами Лазаря, Адама, Каина, Авеля, Ноя. Тогда как вторая тяготеет к рассуждению не о грехе, а о недостатках человека и иллюстрируется чаще сюжетами из церковной жизни.
Сатира III занимает особое место среди сатир, так как тенденция к замещению библейского контекста на церковный в ней соблюдается не последовательно и рассуждения на религиозные темы часто сосуществуют с концентрированным церковным бытом.
Анализ двух редакций Сатиры IV показал, что это произведение содержит, во-первых, многочисленные замены автокомментариев с пространными рассуждениями на автокомментарий с подробным комментированием внешних атрибутов священника, во-вторых, перемещение ключевых религиозных категорий (пастор, душа) из контекста библейского в контекст менее возвышенный – церковный.
Сатира V, на наш взгляд, претерпела самые большие изменения. Её композиция, в первой редакции построенная с опорой на «метод» рассуждений царя Давида, изменяется и предстает не в форме трёх частей, осмысляющих самые неприятные черты человеческой личности, а в форме диалога Сатира, рассуждающего о сущности человеческой души, и Периерга. Многие образы, связанные с библейским контекстом (сюжет о грехопадении, образ атеистов, боящихся мук ада) изымаются и не замещаются.
Итак, в качестве иллюстрации происходящих в первой и второй редакции сатир изменений, приведём таблицу, составленную на материале самых выразительных примеров, в которой можно увидеть основные закономерности бытования библейского и церковного контекста в первых пяти сатирах.
Таблица 1. Закономерности изменения двух редакций сатир А.Д. Кантемира в рамках церковно-библейского контекста.
Сатира
Тяготеет к библейскому контексту (первая редакция)
Тяготеет к церковному контексту (вторая редакция)
Сатира I
Подробное описание внешности священника, отдельно не комментируемое Кантемиром, рождает ассоциацию с библейским описанием фарисеев (1-е Кор 3:3).
Акцент смещается с рассуждения о злой душе, спрятанной под одеждой, на подробное описание одежды в автокомментарии. Одежда предстает в первую очередь как церковные атрибуты.
Сатира II
Ключевой характеристикой героя становится рассуждение сатирика об унывающем сердце – одном из ведущих образов псалмов и притч: «На смертном суща одре, сердцем унывает, / И сколь тяжка его скорбь – вид лица являет».
Ключевой характеристикой героя становится чётки, которые он постоянно держит в руках и носит с собой: «Бесперечь четки в руках».
Сатира III
Главный грех Тиция – сребролюбие, один из страшных библейских грехов. Задача сатирика (найти причину, почему люди при схожих физических данных имеют разные пороки) согласуется с библейской истиной: «корень бо всем злым сребролюбие есть, егоже нецыи желающе заблудиша от веры, и себе пригвоздиша болезнем многим» (1-Тим 6:10).
Описание суеты Хрисиппа, сопоставляется с беглой молитвой попа: герой съедает быстрее и поспешнее, «чем в приходский праздник поп отпоет молебен».
Сатира IV
Образ Бутуса, предположительно отсылающий к образу фарисеев, сосредоточивающим своё внимание на формальностях и мелочах. Это подчеркивается в автокомментарии: «…и потому сказывает, что он всю библию прошел, только чтоб показать, что неприлично мантию, столь священное дело, называть ризою полосатою». Также поддерживает связь с образом фарисеев бездумная привязанность к старому: «старее, убо и лучше».
Образ Никона, предположительно отсылающий к истории русской православной церкви. Его образ заменяется на суеверного человека, который тоже выбирает более старое и несовершенное издание, но за то, что оно старое: «однако ж суеверные [издание] за старину предпочитают».
Сатира V
Образ атеистов, внутренне боящихся ада. Описание будущего атеистов, схожее с библейским описанием адских мук. «Безбожники» как будто до конца не верят своим убеждениям и потому тяготятся угрызениями совести и ожидают наказания Всевышнего – «бесконечну муку» (ср. Мф 25:46: «и идут сии в муку вечную, праведницы же в живот вечный»).
Образ изымается и ничем не заменяется.
Конец таблицы 1.
Проанализированный материал открывает большие перспективы для дальнейших исследований. Например, материалом для дальнейших исследований могут послужить оставшиеся за рамками данной работы сатиры А. Д. Кантемира. Анализ всех сатирических произведений автора может позволить выделить основные функции и тенденции в использовании церковных образов, библейских имён и сюжетов2.
Также в современной науке наблюдается интерес к литературным связям Антиоха Кантемира и Феофана Прокоповича3. По мнению Л. В. Пумпянского, ранние тексты сатирика были «своего рода секуляризацией проповедей Феофана»4. Представляется возможным сопоставить первую редакцию сатир, тяготеющую к широкому библейскому контексту, и ораторские произведения Феофана Прокоповича, чтобы доказать или опровергнуть подобный взгляд на труды Кантемира.
