Индивидуальное письмо в системе русской культуры конца XVIII –
первой половины XIX века (1786–1864 гг.) переживает значительные
изменения, как со стороны почерковой графики, так и с точки зрения
отношения к письму в обществе.
Палеографические (неографические) исследования уделяют внимание
крупным графическим изменениям, следам и приметам. Во много это
объясняется основными задачами данной дисциплины – определить
датировку и локализацию рукописи. Следовательно, в этих работах проблема
индивидуального письма едва затронута. Судебное почерковедение наоборот
занимается преимущественно особенностями почерка того или иного
субъекта. Криминалистами была разработана система классификации письма
по общим и частным признакам, основанная на различии движений при
письме, которые в свою очередь объясняются психофизиологическими
особенностями личности. Однако, эта методика, разработанная для
курсивной графики XX века, не является универсальной, и нуждается в
доработке применительно к историческому письму (XVIII–XIX вв.). Кроме
того понимание психофизиологической природы почерка не объясняет всего
видового разнообразия письма в XIX веке.
Для исследования истории индивидуального русского письма, по
нашему мнению, больше подходит понимание письма как социального
поведения. Комплексный подход в историческом почерковедении объединяет
систему признаков почерка и подписи, разработанную криминалистами, с
историко-биографическим методом. Сопоставление биографии пишущего с
изменениями, происходящими в его письме («почерковой биографии»),
позволяет определить социальную природу этих изменений (особенности
обучения, мода, род деятельности, карьерный рост и т. д.).126
Значение письма в русской культуре отмечалось не только
исследователями, но и самими современниками. Просмотрев
художественные произведения, письма и воспоминания русских поэтов и
писателей, можно найти немало суждений о почерке и подписи. Они впервые
появляются в 1790-х гг. в творчестве И. А. Крылова, затем эти упоминания
переходят в произведения всех крупных русских писателей XIX века,
особенно ярко, проявившись у Ф. М. Достоевского и А. П. Чехова.
Развитие русской литературы в сторону реализма, увлечение
отражением социальной действительности, подробностями бытописания, и
интерес к описанию человеческой личности и ее психологическим
характеристикам в целом повысили значение деталей в художественном
произведении. Письмо как одна из таких деталей из фоновой характеристики
персонажа может превратиться в определяющую доминанту его личности,
как это было, например, с Акакием Акакиевичем Башмачкиным из повести Н. В. Гоголя «Шинель»1.
Литература стала, таким образом, не просто еще одним источником по
истории письма, наряду с рукописями и прописями, то есть отражала
изменение орудий и материалов письма, словесно описывала графические
особенности почерка и т. п. Письмо стало выполнять определенные функции в литературе:
1. отражало уровень грамотности и образования персонажа, что
было тесно связано с его сословной принадлежностью;
2. раскрывало особенности начального и среднего образования, где уроки чистописания и каллиграфии были обязательными;
3. являлось показателем профессиональной деятельности человека
(служба в канцелярии или любом другом учреждении, художественное творчество и т. д.);
4. определяло психологическое и эмоциональное состояние героя;
5. демонстрировало увлечение определенной западной модой (в том числе переход на курсив);
6. показывало различие между культурой крупных городов и провинции;
7. стало хронологическим маркером эпохи: «старые» почерка
прошедшего Екатерининского века и «новые» почерка XIX века;
8. отображало «этикетность» русской письменной культуры, а
неправильное употребление или пренебрежение этими нормами
использовалось литераторами для сатирического изображения или
отрицательной характеристики персонажа.
Русская живопись конца XVIII – первой половины XIX века повторяет
путь литературы, как в смене стилистических направлений, так и в роли
письма. С одной стороны картины выступают графическими источниками по
истории русского, письма, демонстрируя различные орудия письма,
фрагменты надписей. С другой стороны письмо и пишущие стали играть
определенные функциональные роли в изображении:
1. Письмо и его атрибуты могли быть частью интерьера или
натюрморта, отражать материальный мир, следовательно, активно
использовались в реалистических картинах для воссоздания
действительности, бытописания;
2. Перо становится символом социального положения и
профессиональной деятельности пишущего и является обязательным
атрибутом полупарадных портретов государственных деятелей, чиновников,
писателей, художников, композиторов и архитекторов, купцов;
3. Процесс обучения письму и грамоте появляется в живописи либо
как отражение реальных событий (создание бесплатных сельских школ),
либо как вольная стилизация эпизодов отечественной истории (нач. XX века);
4. Изображение пишущих может носить сатирический и
обличительный оттенок (например, образ волостного писаря как отражение
недостатков системы местного управления и судопроизводства).
Таким образом, письмо в русской литературе и изобразительном
искусстве конца XVIII–XIX вв. стало важной функциональной
составляющей, со своими задачами и символическим значением.
Второй частью нашей работы был рассмотрение альбомной культуры
русского общества как отражения эстетической и социальной роли письма.
Анализ литературы и графических особенностей источников позволил
сделать некоторые выводы:
1. По социальной принадлежности альбомы конца XVIII–XIX века
являются дворянскими. Сначала это были семейные и домашние альбомы
(«памятные книги»), затем появились публичные салонные альбомы,
которые присутствовали в каждой гостиной.
2. Эволюция рукописных альбомов подобна истории развития
письма того времени. Альбомы, как и курсивное письмо, являются
определенной модой, пришедшей из Западной Европы. Хронологически
первые альбомы на русском языке появляются в 1780–1790 гг., а переломным129
этапом становятся 1820–1830 гг., когда альбом становится повсеместным
массовым явлением. Подобная ситуация проходит и в самом русском письме
Нового времени, в последние десятилетия XVIII века курсивные начертания
начинают проникать в русскую письменность, а в 1820–1830 гг. этот процесс
уже принимает массовый характер, большинство пишущих переходят к курсивному письму.
3. Как и в личных письмах, альбомные записи на французском,
немецком, английском языках изначально курсивные, а на русском языке в
конце XVIII – первом десятилетии XIX века встречается скоропись XVIII
века, которая затем сменяется курсивным написанием.
4. Строение почерков в альбомах преимущественно простое. Во
многом это объясняется тем, что нами были исследованы в большей степени
массовые и домашние альбомы, которые не предъявляли больших
требований к графической составляющей письма.
5. Преобладающей формой движения является прямолинейнодуговая. Как альбомы, так и письмо переживают переходный период в
первые десятилетия XIX века. Мы можем встретить различные варианты
смешанной формы движения (прямолинейно-дуговой с круглой или
угловатой, круглой и петлевой форм движения).
6. Подпись в альбомах имеет большее разнообразие, чем в личной
переписке. Во многом это зависит от того, что написание писем было строго
регламентировано. Использование излишних росчерков, или неполное
написание фамилии могло быть расценено как неуважение и навредить
пишущему. Альбомная подпись имела более свободную форму
самовыражения. Она наоборот подразумевала использование украшений,
выносных элементов, парафов, так как была нацелена не только на
саморепрезентацию пишущего, но и на эстетическое воздействие.130
7. Со второй половины XIX века альбомы теряют свою дворянскую
принадлежность, они становятся «разночинными». Появляется большое
количество профессиональных альбомов, альбомов различных кружков и
обществ. Однако эстетическая роль этих источников падает. Уменьшается
формат, снижается уровень индивидуальности в записях. Общество,
заинтересованное решением насущных социальных и политических проблем
снижает интерес к собирательству автографов. А развитие публикации
исторических документов в печати теснили ранее господствующее
положение рукописей. В данный период времени больше развивались
литературные альбомы. С окончанием Серебряного века культура
рукописного альбома завершилась.
Русское индивидуальное письмо в конце XVIII – первой половине XIX
века стало значительным явлением в культуре. Этому способствовали
несколько причин. Во-первых, усложнение иерархии и бюрократизации
русского общества, а соответственно регламентация стиль одежды, образа
жизни, особенностей речевого этикета привели к тому, что письмо стало
важным опознавательным признаком человека, его социального положения.
Умение правильно составить бумаги высоко ценились в обществе XIX века, а
красивый почерк мог стать залогом успешной карьеры.
Во-вторых, заимствование элитой, а затем и всем остальным
обществом мода на салоны, составление альбомов, новое письмо, а также
возросший интерес к истории и собиранию рукописей привел к зарождению
и развитию альбомной культуры на русской почве. Представители
дворянского сословия стремились собрать автографы своих знаменитых
современников, родных или знакомых, зарубежных артистов. Письмо в таких
альбомах с одной стороны играло роль памятника, а с другой стороны
представляло круг знакомств владельца альбома и его социальное положение.
В-третьих, за письмом стали видеть нечто большее, чем просто
графический след, оставленный на бумаге. Попытки объяснения
психологических характеристик через почерк привели в дальнейшем к
увлечению графологией в конце XIX – начале XX вв. А стремление
использовать почерк в делах, связанных с подлогами и т. п. привело к
созданию новой дисциплины – судебного почерковедения

Купить