Помощь студентам в учебе
ИНТЕРНЕТ КАК ФАКТОР ПОЛИТИЗАЦИИ ГЕНДЕРНЫХ КОНФЛИКТОВ В РЕПРОДУКТИВНОЙ СФЕРЕ В РУССКОЯЗЫЧНОМ И АНГЛОЯЗЫЧНОМ КОНТЕКСТАХ
|
ВВЕДЕНИЕ 3
ГЛАВА 1. ИНТЕРНЕТ КАК СРЕДА СОЦИАЛЬНЫХ И ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ 7
1.1. Интернет как сетевая публичная сфера 7
1.2. Исследования сетевой публичной сферы в разных сегментах Интернета 10
Выводы 12
ГЛАВА 2. ФОРМИРОВАНИЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ПОВЕСТКИ И ГЕНДЕРНЫЙ КОНФЛИКТ 13
2.1. Интернет как среда формирования политической повестки 13
2.2. Гендерный конфликт в политической повестке 18
2.3. Концептуальная модель влияния Интернета на политизацию гендерных конфликтов в репродуктивной сфере 23
Выводы 24
ГЛАВА 3. AНАЛИЗ ПОЛИТИЗАЦИИ КОНФЛИКТОВ В РЕПРОДУКТИВНОЙ СФЕРЕ В РУССКОЯЗЫЧНОМ И АНГЛОЯЗЫЧНОМ ОНЛАЙН-ДИСКУРСЕ 25
3.1. Программа исследования 25
3.2. Результаты анализа 31
3.2.1. Русскоязычный и англоязычный онлайн-дискурс, содержащий гендерный конфликт 31
3.2.1.1. Структура русскоязычного и англоязычного Интернета 31
3.2.1.2. Степень однородности, закрытости участков Интернет-пространств 35
3.2.2. Характер политизации дискурса об абортах 38
3.2.2.1. Степень общности дискурса, наличия или отсутствия общего языка 38
3.2.2.2. Уровень и характер политизации вопроса в зависимости от языка и типа Интернет-ресурса 47
3.2.3. Механизмы гендерного конфликта в репродуктивной сфере 63
3.2.3.1. Движения пролайф и прочойс в русскоязычном и англоязычном Интернете 63
3.2.3.2. Конструирование образов собственной группы и оппонентов 68
3.3. Схема влияния Интернета на политизацию гендерных конфликтов в репродуктивной сфере в русскоязычном и англоязычном контексте 73
Выводы 73
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 75
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ 81
ПРИЛОЖЕНИЯ 90
Приложение 1. Пример из русскоязычных микроблогов 90
Приложение 2. Пример из русскоязычных социальных сетей 95
Приложение 3. Пример из англоязычных микроблогов 102
Приложение 4. Пример из англоязычных социальных сетей 109
Приложение 5. Список анализируемых Интернет-ресурсов № 1 113
Приложение 6. Список анализируемых Интернет-ресурсов № 2 120
ГЛАВА 1. ИНТЕРНЕТ КАК СРЕДА СОЦИАЛЬНЫХ И ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ 7
1.1. Интернет как сетевая публичная сфера 7
1.2. Исследования сетевой публичной сферы в разных сегментах Интернета 10
Выводы 12
ГЛАВА 2. ФОРМИРОВАНИЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ПОВЕСТКИ И ГЕНДЕРНЫЙ КОНФЛИКТ 13
2.1. Интернет как среда формирования политической повестки 13
2.2. Гендерный конфликт в политической повестке 18
2.3. Концептуальная модель влияния Интернета на политизацию гендерных конфликтов в репродуктивной сфере 23
Выводы 24
ГЛАВА 3. AНАЛИЗ ПОЛИТИЗАЦИИ КОНФЛИКТОВ В РЕПРОДУКТИВНОЙ СФЕРЕ В РУССКОЯЗЫЧНОМ И АНГЛОЯЗЫЧНОМ ОНЛАЙН-ДИСКУРСЕ 25
3.1. Программа исследования 25
3.2. Результаты анализа 31
3.2.1. Русскоязычный и англоязычный онлайн-дискурс, содержащий гендерный конфликт 31
3.2.1.1. Структура русскоязычного и англоязычного Интернета 31
3.2.1.2. Степень однородности, закрытости участков Интернет-пространств 35
3.2.2. Характер политизации дискурса об абортах 38
3.2.2.1. Степень общности дискурса, наличия или отсутствия общего языка 38
3.2.2.2. Уровень и характер политизации вопроса в зависимости от языка и типа Интернет-ресурса 47
3.2.3. Механизмы гендерного конфликта в репродуктивной сфере 63
3.2.3.1. Движения пролайф и прочойс в русскоязычном и англоязычном Интернете 63
3.2.3.2. Конструирование образов собственной группы и оппонентов 68
3.3. Схема влияния Интернета на политизацию гендерных конфликтов в репродуктивной сфере в русскоязычном и англоязычном контексте 73
Выводы 73
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 75
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ 81
ПРИЛОЖЕНИЯ 90
Приложение 1. Пример из русскоязычных микроблогов 90
Приложение 2. Пример из русскоязычных социальных сетей 95
Приложение 3. Пример из англоязычных микроблогов 102
Приложение 4. Пример из англоязычных социальных сетей 109
Приложение 5. Список анализируемых Интернет-ресурсов № 1 113
Приложение 6. Список анализируемых Интернет-ресурсов № 2 120
Сегодняшние общества существуют в условиях информационной перегрузки. Человек каждый день имеет дело с потоками информации, которые только увеличиваются с развитием Интернета и социальных медиа. Большое количество информации в Интернете связано с эффектом «эхо-камер»: чтобы справиться с перегрузкой, люди замыкаются в ограниченных пространствах обмена информацией с единомышленниками, закрываясь от альтернативных точек зрения – таким образом, влиявшая когда-то на политическое поведение проблема недостатка политической информации сменяется проблемой ее избытка и неупорядоченности, а публичная сфера оказывается фрагментированной.
Проблема фрагментированности публичной сферы (важной частью которой является Интернет) и способов ее преодоления актуальна и для российского контекста (когда мы говорим о разрыве между сторонниками действующей власти и оппозицией), и для англоязычного, прежде всего – американского (где разрыв между «двумя Америками» отчетливо проявился в ходе последних президентских выборов).
Увеличение разрыва между сторонами конфликтов в сфере гендера (связанных со столкновением консервативных и либеральных ценностей) – один из аспектов этой проблемы. Гендерные вопросы в этом контексте становятся политическими: гендерное равенство включается в повестку ООН, позиционируется как одна из центральных «европейских» ценностей, в американском контексте важность гендерного фактора проявилась в ходе последних выборов и последовавших за ними протестов, в российском контексте вопросы гендера и сексуальности часто поднимаются в контексте противопоставления «традиционных российских» и «западных» ценностей в связи с неоконсервативной политикой действующей власти, одновременно с этим на постсоветском пространстве в целом наблюдается подъем движений, связанных с гендерной проблематикой, включая феминизм, антифеминизм, ЛГБТ.
Новизна и степень научной разработанности
Значение Интернета для политической сферы сегодня является объектом активного изучения, как правило, в контексте развития электронных демократий [61, 67, 68] и роли Интернета в социально-политических изменениях [37, 70]. Однако гораздо меньше исследований посвящено влиянию собственных свойств онлайн-среды, в том числе связанных с информационной перегрузкой, на политическое участие [77], и практически отсутствуют сравнительные исследования данной проблематики. Недостаточно разработанным теоретически остается понятие национального или языкового сегмента Интернета и его свойств как публичной сферы. Одним из немногих проектов, связанных со сравнительным изучением таких сегментов, стал ряд исследований Центра Беркмана-Клейна по изучению Интернета и общества в Гарварде [38, 40, 54, 55, 87], чьи результаты данное исследование ставит целью дополнить.
Проблема политизации гендерных вопросов поднимается в ряде русскоязычных работ (например, в сборнике «На перепутье», выпущенном ЦНСИ [21]), политизация проблемы абортов достаточно активно изучается в англоязычных исследованиях [74, 79, 93], но гораздо менее – в российском контексте. Данное исследование имеет целью восполнить этот пробел.
Объект и предмет
Объект – англоязычный и русскоязычный Интернет как коммуникативная среда развития общественных конфликтов.
Предмет – влияние Интернета на политизацию гендерных конфликтов в репродуктивной сфере.
Цель и задачи
Целью данного исследования является изучить роль Интернета как коммуникативной среды в политизации конфликтов в репродуктивной сфере.
В задачи исследования входит: 1. Выделить особенности Интернета как среды социальных отношений. 2. Обозначить роль Интернет-коммуникаций в формировании политической повестки. 3. Охарактеризовать специфику вхождения гендерных конфликтов в репродуктивной сфере в политический контекст. 4. Изучить представленность полемики об абортах в структуре русскоязычного и англоязычного Интернета. 5. Проанализировать связь характеристик Интернета с характером политизации полемики об абортах. 6. Охарактеризовать отношения движений пролайф и прочойс в зависимости от особенностей Интернет-среды.
Гипотеза
Характеристики Интернета как коммуникативной среды оказывают влияние на характер происходящей в ней политизации конфликтов в репродуктивной сфере.
Теоретико-методологическая основа
Теоретическая основа исследования предполагает, что Интернет – не нейтральный инструмент, его характеристики обусловлены социально и имеют социальные последствия. Эта взаимосвязь социума и технологии отражена в ряде теорий, включая акторно-сетевую теорию [20], подход МакЛюэна [76], теории информационного общества (от Белла [2] до Кастельса [45]) [92]; при характеристике состояния сферы онлайн мы отталкивались от теории информационной перегрузки, разработанной Тоффлером [85]. Что касается Интернета, центральной для данного исследования стала теория «сетевой публичной сферы» Йохая Бенклера, где «сетевая публичная сфера» понимается как «сложная экосистема каналов коммуникации», альтернативная арена для публичного дискурса, включая политические дебаты, менее подверженная доминированию государства и крупных медиа [40, ст. 5]. Эта концепция поддерживает взгляд на языковой сегмент Интернета как на «экосистему», что позволяет анализировать ее как целое. При характеристике политического содержания онлайн-дискурса мы отталкивались от теории радикальной демократии Лакло и Муфф [72] (во многом опирающейся на идеи Фуко), которая ставит конфликт в центр политического, рассматривая дискурсивные процессы формирования политической повестки как результат артикуляции антагонизмов. Как один из примеров множащихся в развитых индустриальных обществах антагонизмов Муфф рассматривает гендерный конфликт, который в данном исследовании понимается как противоречие в интерпретации гендерных ценностей и установок, приводящее к столкновению интересов. Помимо того, что теория Лакло и Муфф объединяет концепты политического, конфликта и гендера, она также дает основания для анализа формирования политической повестки через анализ борьбы за интерпретацию «изменчивых знаков» дискурса [15, ст. 94-101].
В методологическом отношении в основу работы положен принцип мультиметодного исследования (см. С.Рейнхарц, 1992) [23], позволяющий совместить структурный подход к онлайн-пространству, количественный подход статистического анализа и качественный постструктуралистский подход дискурс-анализа. Основным методом исследования стал метод анализа документов (в качестве которых выступили Интернет-источники).
Эмпирическая база исследования: 300 Интернет-ресурсов всех основных типов (русскоязычных и англоязычных), содержащих полемику по проблеме абортов, включая 80 текстовых материалов объемом в 1500 слов для подробного анализа.
Структура работы состоит из введения, трех глав, включающих восемь параграфов, заключения, списка использованных источников и приложений
Проблема фрагментированности публичной сферы (важной частью которой является Интернет) и способов ее преодоления актуальна и для российского контекста (когда мы говорим о разрыве между сторонниками действующей власти и оппозицией), и для англоязычного, прежде всего – американского (где разрыв между «двумя Америками» отчетливо проявился в ходе последних президентских выборов).
Увеличение разрыва между сторонами конфликтов в сфере гендера (связанных со столкновением консервативных и либеральных ценностей) – один из аспектов этой проблемы. Гендерные вопросы в этом контексте становятся политическими: гендерное равенство включается в повестку ООН, позиционируется как одна из центральных «европейских» ценностей, в американском контексте важность гендерного фактора проявилась в ходе последних выборов и последовавших за ними протестов, в российском контексте вопросы гендера и сексуальности часто поднимаются в контексте противопоставления «традиционных российских» и «западных» ценностей в связи с неоконсервативной политикой действующей власти, одновременно с этим на постсоветском пространстве в целом наблюдается подъем движений, связанных с гендерной проблематикой, включая феминизм, антифеминизм, ЛГБТ.
Новизна и степень научной разработанности
Значение Интернета для политической сферы сегодня является объектом активного изучения, как правило, в контексте развития электронных демократий [61, 67, 68] и роли Интернета в социально-политических изменениях [37, 70]. Однако гораздо меньше исследований посвящено влиянию собственных свойств онлайн-среды, в том числе связанных с информационной перегрузкой, на политическое участие [77], и практически отсутствуют сравнительные исследования данной проблематики. Недостаточно разработанным теоретически остается понятие национального или языкового сегмента Интернета и его свойств как публичной сферы. Одним из немногих проектов, связанных со сравнительным изучением таких сегментов, стал ряд исследований Центра Беркмана-Клейна по изучению Интернета и общества в Гарварде [38, 40, 54, 55, 87], чьи результаты данное исследование ставит целью дополнить.
Проблема политизации гендерных вопросов поднимается в ряде русскоязычных работ (например, в сборнике «На перепутье», выпущенном ЦНСИ [21]), политизация проблемы абортов достаточно активно изучается в англоязычных исследованиях [74, 79, 93], но гораздо менее – в российском контексте. Данное исследование имеет целью восполнить этот пробел.
Объект и предмет
Объект – англоязычный и русскоязычный Интернет как коммуникативная среда развития общественных конфликтов.
Предмет – влияние Интернета на политизацию гендерных конфликтов в репродуктивной сфере.
Цель и задачи
Целью данного исследования является изучить роль Интернета как коммуникативной среды в политизации конфликтов в репродуктивной сфере.
В задачи исследования входит: 1. Выделить особенности Интернета как среды социальных отношений. 2. Обозначить роль Интернет-коммуникаций в формировании политической повестки. 3. Охарактеризовать специфику вхождения гендерных конфликтов в репродуктивной сфере в политический контекст. 4. Изучить представленность полемики об абортах в структуре русскоязычного и англоязычного Интернета. 5. Проанализировать связь характеристик Интернета с характером политизации полемики об абортах. 6. Охарактеризовать отношения движений пролайф и прочойс в зависимости от особенностей Интернет-среды.
Гипотеза
Характеристики Интернета как коммуникативной среды оказывают влияние на характер происходящей в ней политизации конфликтов в репродуктивной сфере.
Теоретико-методологическая основа
Теоретическая основа исследования предполагает, что Интернет – не нейтральный инструмент, его характеристики обусловлены социально и имеют социальные последствия. Эта взаимосвязь социума и технологии отражена в ряде теорий, включая акторно-сетевую теорию [20], подход МакЛюэна [76], теории информационного общества (от Белла [2] до Кастельса [45]) [92]; при характеристике состояния сферы онлайн мы отталкивались от теории информационной перегрузки, разработанной Тоффлером [85]. Что касается Интернета, центральной для данного исследования стала теория «сетевой публичной сферы» Йохая Бенклера, где «сетевая публичная сфера» понимается как «сложная экосистема каналов коммуникации», альтернативная арена для публичного дискурса, включая политические дебаты, менее подверженная доминированию государства и крупных медиа [40, ст. 5]. Эта концепция поддерживает взгляд на языковой сегмент Интернета как на «экосистему», что позволяет анализировать ее как целое. При характеристике политического содержания онлайн-дискурса мы отталкивались от теории радикальной демократии Лакло и Муфф [72] (во многом опирающейся на идеи Фуко), которая ставит конфликт в центр политического, рассматривая дискурсивные процессы формирования политической повестки как результат артикуляции антагонизмов. Как один из примеров множащихся в развитых индустриальных обществах антагонизмов Муфф рассматривает гендерный конфликт, который в данном исследовании понимается как противоречие в интерпретации гендерных ценностей и установок, приводящее к столкновению интересов. Помимо того, что теория Лакло и Муфф объединяет концепты политического, конфликта и гендера, она также дает основания для анализа формирования политической повестки через анализ борьбы за интерпретацию «изменчивых знаков» дискурса [15, ст. 94-101].
В методологическом отношении в основу работы положен принцип мультиметодного исследования (см. С.Рейнхарц, 1992) [23], позволяющий совместить структурный подход к онлайн-пространству, количественный подход статистического анализа и качественный постструктуралистский подход дискурс-анализа. Основным методом исследования стал метод анализа документов (в качестве которых выступили Интернет-источники).
Эмпирическая база исследования: 300 Интернет-ресурсов всех основных типов (русскоязычных и англоязычных), содержащих полемику по проблеме абортов, включая 80 текстовых материалов объемом в 1500 слов для подробного анализа.
Структура работы состоит из введения, трех глав, включающих восемь параграфов, заключения, списка использованных источников и приложений
В информационном обществе центральную роль играют информационные технологии, включая Интернет. Интернет имеет географию, связанную с физической и политической и отражающую информационный разрыв, и одно из ее измерений, не получающих достаточного теоретического осмысления, – национальный или языковой сегмент Интернета. Мы применили для его концептуализации теорию Йохая Бенклера «сетевой публичной сферы» – альтернативной арены для публичного дискурса (включая политические дебаты), менее подверженной контролю государства и крупных медиа, комплексной экосистемы коммуникаций. Мы исходили из предположения, что сегмент Интернета может более или менее соответствовать представлению о публичной сфере.
Значение медиа для становления публичной сферы было показано Хабермасом, Ван Дейк проанализировал значение контекста для содержания дискурса, а акторно-сетевая теория – социальное значение технологий. Виртуальное пространство, его структура и свойства – факторы, оказывающие влияние на социальное содержание коммуникаций. Одно из таких свойств – объем потоков информации, превышающий возможности обработки и усвоения, в силу чего она остается фрагментированной, подверженной эффекту «эхо-камер» (изоляции от альтернативных мнений). Различные исследования дают разные ответы на вопрос, способствует ли Интернет этому эффекту. Мы исходили из того, что многое зависит от свойств конкретной онлайн-среды.
Интернет, как медиа эпохи «культуры участия», играет роль в процессах политизации – включения вопросов в политическую повестку, артикуляции в терминах политической сферы. Электронная демократия все более связывается с совещательной, где политическое участие предполагает участие в дискуссиях, хотя информационная перегрузка и эффект «эхо-камер» затрудняют его. Такие теории политического участия, как «равенство участия» Фрейзер, обосновывают необходимость изучения повестки, формулируемой общественными движениями (включая Netroots-движения), для понимания проблем, требующих политического решения, включая требования расширения прав человека и признания субъектности (женщины или эмбриона) в контексте полемики об абортах. Становление политической повестки и ее субъектов связано с понятием конфликта в марксизме, в концепции «политического» Шмитта, в теории расколов Липсета и Роккана, отразившей актуальные для 20 века конфликты, которые сегодня дополняются культурно-символическими (включая гендерные).
Теория радикальной демократии Лакло и Муфф ставит антагонизм в центр «политического». Согласно ей, в развитых индустриальных обществах все больше конфликтов включается в сферу политической борьбы (включая конфликты в репродуктивной сфере), и само включение в повестку, в ее центр или периферию (степень политизации), является предметом борьбы за интерпретацию «изменчивых знаков». Поэтому изучение конфликта включает анализ того, за интерпретацию каких «изменчивых знаков» идет борьба, сколько общего в дискурсах оппонентов, какой дискурс доминирует, в каких терминах артикулируется предмет конфликта.
Полемика об абортах – пример активно политизируемого гендерного конфликта (взаимодействия или психологического состояния, основанного на противоречивом восприятии гендерных ценностей, интересов, ролей). Вопрос абортов относится к камням преткновения между левым и правым политическим спектром, вокруг него сложилось движение пролайф, выступающие за ограничение права на аборт, и прочойс, выступающие за свободу репродуктивного выбора.
Их соперничество – пример борьбы между движением и контрдвижением, включающей борьбу за привлечение и удержание сторонников, доминирование в публичном дискурсе. С этой целью используются стратегии консолидации и поляризации («мы» против «них»), создания образа врага, дискредитации идеологии оппонентов и защиты собственной. Данное исследование сравнивает эту борьбу в англоязычном и русскоязычном контекстах в различных онлайн-средах.
Анализ политизации гендерных конфликтов в репродуктивной сфере в англоязычной и русскоязычной онлайн-среде показал следующие результаты.
Русскоязычный и англоязычный сегмент Интернета различаются по структуре: в англоязычном доминируют микроблоги и видеоблоги (44%), где контент производится пользователями, а под одними хэштегами публикуются сообщения, выражающие различные взгляды; в русскоязычном доминируют локальные социальные сети (ВКонтакте и Одноклассники, но не Фейсбук), где пользователи получают (и дают) информацию от «друзей» или групп, на которые они подписаны и которые, как правило, разделяют их взгляды, что способствует эффекту «эхо-камер», характеризующему фрагментированную публичную сферу. Как следствие, в проанализированных нами источниках в англоязычном Интернете и в микроблогах количество высказываний, выражающих позицию, отличную от основной позиции источника (пролайф, прочойс, смешанная либо нейтральная) ~ 30%, в русскоязычных социальных сетях высказываний «несогласных» с основной позицией ресурса – всего 5%.
Для социальных сетей характерен более фрагментированный дискурс, чем для микроблогов: доля «общего языка», используемого пролайф и прочойс, здесь меньше. В социальных сетях и в русскоязычной онлайн-среде, где они доминируют, оспариваемых сторонами конфликта общих «изменчивых знаков» меньше, а используемые общие термины меньше связаны с демократическим спором и больше – с государством и его запретами. Так, в англоязычных микроблогах в среднем один термин используется обеими сторонами 7,6 раза, в англоязычных социальных сетях – 4,6 раза, в русскоязычных микроблогах – 6,5 раза, в русскоязычных социальных сетях – 2,1 раза.
Аборты рассматриваются как фактор международного положения страны или региона и их внутреннего развития (интересов нации), как объект государственной политики (законодательного регулирования, финансирования), как тема политического участия граждан (от петиций до уличных акций), формирования общественно-политических движений пролайф и прочойс и включения в повестку феминизма, религиозного консерватизма, чайдфри, как объект интересов церкви и групп верующих, как вопрос прав человека, как объект легализации или криминализации. Пользователи микроблогов, вовлеченные в более активный диалог, чаще используют лексику движений, связанных с политиками идентичности: у англоязычных пролайф – религиозной и партийной, у русскоязычных пролайф – религиозной и военно-патриотической, у прочойс – феминистской и социалистической (у русскоязычных – европейской). В англоязычном Интернете пролайф оспаривает интерпретацию аборта в терминах прав человека, прочойс – интерпретацию в терминах религии и морали. В общем уровень политизации вопроса абортов высокий (10% лексики относится к политической сфере), особенно в микроблогах (большая борьба за общие термины связана с большей политизацией); социальные сети чаще используются для организации оффлайн-активизма, микроблоги – онлайн. В социальных сетях и в Рунете больше политической лексики, характерной для пролайф (активно позиционирующих себя как движение, вводящих аборты в политическую повестку в контексте религии и обращающихся к государству), в микроблогах и англоязычном Интернете – для прочойс (в терминах прав человека).
Доминирование выражения позиции пролайф больше в социальных сетях, чем в микроблогах, и в Рунете (опережает на 43% и 34% соответственно), и в англоязычном Интернете (опережает на 8% и на 5%), причем в Рунете разрыв больше; пролайф представлены целым спектром движений и организаций («ЗА», «Женщины за жизнь», «Воины жизни», «Сорок Сороков», «Колыбель», стенды «Стоп-аборт» и т.д.), прочойс – отдельными проектами («Право на аборт», «Мой аборт»).
В социальных сетях и в Рунете отсутствуют индикаторы конфликтности внутри пролайф (а их высказывания против прочойс производятся в отсутствие оппонентов), но присутствуют внутри прочойс (между ТЭРФ и интерсекционализмом); споры между пролайф и прочойс и внутри пролайф (между «классическим» пролайф и «аболиционизмом») происходят в англоязычных микроблогах. В социальных сетях и в Рунете индикаторы идентичности пролайф преобладают, как и индикаторы мобилизации идентичности, конструирование «образа врага» и дискредитация фрейма оппонента в его отсутствие преобладает над прямым диалогом между сторонниками пролайф и прочойс; в микроблогах форм второго и третьего лица, обращенных к оппонентам, больше. В англоязычных микроблогах больше всего индикаторов идентичности прочойс и дерогативов со стороны прочойс (характер обвинений с обеих сторон не зависит от контекста: прочойс обвиняют пролайф в низком интеллекте и лицемерии, пролайф обвиняют прочойс в моральном разложении и греховности). Между русскоязычным и англоязычным контекстом различается мотивация, выражаемая мужчинами-сторонниками пролайф: в русскоязычном контексте сильнее руководство «интересами нации» и слабее – учением церкви, более открыто руководство идеями маскулизма; мотивация женщин-сторонниц пролайф одинакова (материнство как женское предназначение, эмоциональное отношение к детям, стремление искупить «грех аборта», опыт принуждения к аборту); в мотивации прочойс в англоязычных микроблогах сильнее руководство идеями феминизма и слабее – низкой материальной обеспеченностью населения и рациональными секулярными ценностями в общем; мотивация ценностью свободы репродуктивного выбора (часто в контексте чайлдфри) приблизительно одинакова.
Таким образом, эмпирическое исследование подтверждает предположения, основанные на теории.
Большая фрагментированность русскоязычного дискурса о социальных и политических вопросах – не следствие преобладания в Рунете более «закрытых» форм коммуникации, поскольку эта фрагментированность предшествовала ему. Однако, сложившись в определенную более закрытую структуру, Рунет, вероятно, поддерживает статус-кво, если учесть, что и в другой по политической культуре англоязычной среде социальные сети характеризуются меньшим диалогом: условия, в которых происходит коммуникация, влияют на ее содержание.
Данные результаты предполагают, что структура онлайн-пространства – важная характеристика, которую необходимо учитывать в исследованиях роли Интернета в различных странах, в том числе политической. Русскоязычная онлайн-среда, менее соответствующая представлению о единой публичной сфере, содержит более глубокий разрыв между прогрессивными и консервативными движениями, по крайней мере, в вопросе репродуктивных прав. Данная ситуация на сегодняшний день выглядит более благоприятной для приверженцев пролайф; перспективы развития прочойс могу быть связаны с нарастанием в Рунете популярности других форм коммуникации, таких как микроблоги. Исследование показало, что в российской среде складываются движения пролайф и прочойс, что требует их дальнейшего изучения. При изучении пролайф можно рекомендовать обратить внимание на роль в мотивации чувства вины и «искупления греха», которые потенциально могут быть связаны с радикализацией сторонников движения; при изучении прочойс – проблему исключения из их повестки вопросов репродуктивного насилия в виде принуждения к аборту, которое перенаправляет часть потенциальных сторонников прочойс в сторону пролайф, а также проблемы становления идентичности прочойс как самостоятельного движения.
Значение медиа для становления публичной сферы было показано Хабермасом, Ван Дейк проанализировал значение контекста для содержания дискурса, а акторно-сетевая теория – социальное значение технологий. Виртуальное пространство, его структура и свойства – факторы, оказывающие влияние на социальное содержание коммуникаций. Одно из таких свойств – объем потоков информации, превышающий возможности обработки и усвоения, в силу чего она остается фрагментированной, подверженной эффекту «эхо-камер» (изоляции от альтернативных мнений). Различные исследования дают разные ответы на вопрос, способствует ли Интернет этому эффекту. Мы исходили из того, что многое зависит от свойств конкретной онлайн-среды.
Интернет, как медиа эпохи «культуры участия», играет роль в процессах политизации – включения вопросов в политическую повестку, артикуляции в терминах политической сферы. Электронная демократия все более связывается с совещательной, где политическое участие предполагает участие в дискуссиях, хотя информационная перегрузка и эффект «эхо-камер» затрудняют его. Такие теории политического участия, как «равенство участия» Фрейзер, обосновывают необходимость изучения повестки, формулируемой общественными движениями (включая Netroots-движения), для понимания проблем, требующих политического решения, включая требования расширения прав человека и признания субъектности (женщины или эмбриона) в контексте полемики об абортах. Становление политической повестки и ее субъектов связано с понятием конфликта в марксизме, в концепции «политического» Шмитта, в теории расколов Липсета и Роккана, отразившей актуальные для 20 века конфликты, которые сегодня дополняются культурно-символическими (включая гендерные).
Теория радикальной демократии Лакло и Муфф ставит антагонизм в центр «политического». Согласно ей, в развитых индустриальных обществах все больше конфликтов включается в сферу политической борьбы (включая конфликты в репродуктивной сфере), и само включение в повестку, в ее центр или периферию (степень политизации), является предметом борьбы за интерпретацию «изменчивых знаков». Поэтому изучение конфликта включает анализ того, за интерпретацию каких «изменчивых знаков» идет борьба, сколько общего в дискурсах оппонентов, какой дискурс доминирует, в каких терминах артикулируется предмет конфликта.
Полемика об абортах – пример активно политизируемого гендерного конфликта (взаимодействия или психологического состояния, основанного на противоречивом восприятии гендерных ценностей, интересов, ролей). Вопрос абортов относится к камням преткновения между левым и правым политическим спектром, вокруг него сложилось движение пролайф, выступающие за ограничение права на аборт, и прочойс, выступающие за свободу репродуктивного выбора.
Их соперничество – пример борьбы между движением и контрдвижением, включающей борьбу за привлечение и удержание сторонников, доминирование в публичном дискурсе. С этой целью используются стратегии консолидации и поляризации («мы» против «них»), создания образа врага, дискредитации идеологии оппонентов и защиты собственной. Данное исследование сравнивает эту борьбу в англоязычном и русскоязычном контекстах в различных онлайн-средах.
Анализ политизации гендерных конфликтов в репродуктивной сфере в англоязычной и русскоязычной онлайн-среде показал следующие результаты.
Русскоязычный и англоязычный сегмент Интернета различаются по структуре: в англоязычном доминируют микроблоги и видеоблоги (44%), где контент производится пользователями, а под одними хэштегами публикуются сообщения, выражающие различные взгляды; в русскоязычном доминируют локальные социальные сети (ВКонтакте и Одноклассники, но не Фейсбук), где пользователи получают (и дают) информацию от «друзей» или групп, на которые они подписаны и которые, как правило, разделяют их взгляды, что способствует эффекту «эхо-камер», характеризующему фрагментированную публичную сферу. Как следствие, в проанализированных нами источниках в англоязычном Интернете и в микроблогах количество высказываний, выражающих позицию, отличную от основной позиции источника (пролайф, прочойс, смешанная либо нейтральная) ~ 30%, в русскоязычных социальных сетях высказываний «несогласных» с основной позицией ресурса – всего 5%.
Для социальных сетей характерен более фрагментированный дискурс, чем для микроблогов: доля «общего языка», используемого пролайф и прочойс, здесь меньше. В социальных сетях и в русскоязычной онлайн-среде, где они доминируют, оспариваемых сторонами конфликта общих «изменчивых знаков» меньше, а используемые общие термины меньше связаны с демократическим спором и больше – с государством и его запретами. Так, в англоязычных микроблогах в среднем один термин используется обеими сторонами 7,6 раза, в англоязычных социальных сетях – 4,6 раза, в русскоязычных микроблогах – 6,5 раза, в русскоязычных социальных сетях – 2,1 раза.
Аборты рассматриваются как фактор международного положения страны или региона и их внутреннего развития (интересов нации), как объект государственной политики (законодательного регулирования, финансирования), как тема политического участия граждан (от петиций до уличных акций), формирования общественно-политических движений пролайф и прочойс и включения в повестку феминизма, религиозного консерватизма, чайдфри, как объект интересов церкви и групп верующих, как вопрос прав человека, как объект легализации или криминализации. Пользователи микроблогов, вовлеченные в более активный диалог, чаще используют лексику движений, связанных с политиками идентичности: у англоязычных пролайф – религиозной и партийной, у русскоязычных пролайф – религиозной и военно-патриотической, у прочойс – феминистской и социалистической (у русскоязычных – европейской). В англоязычном Интернете пролайф оспаривает интерпретацию аборта в терминах прав человека, прочойс – интерпретацию в терминах религии и морали. В общем уровень политизации вопроса абортов высокий (10% лексики относится к политической сфере), особенно в микроблогах (большая борьба за общие термины связана с большей политизацией); социальные сети чаще используются для организации оффлайн-активизма, микроблоги – онлайн. В социальных сетях и в Рунете больше политической лексики, характерной для пролайф (активно позиционирующих себя как движение, вводящих аборты в политическую повестку в контексте религии и обращающихся к государству), в микроблогах и англоязычном Интернете – для прочойс (в терминах прав человека).
Доминирование выражения позиции пролайф больше в социальных сетях, чем в микроблогах, и в Рунете (опережает на 43% и 34% соответственно), и в англоязычном Интернете (опережает на 8% и на 5%), причем в Рунете разрыв больше; пролайф представлены целым спектром движений и организаций («ЗА», «Женщины за жизнь», «Воины жизни», «Сорок Сороков», «Колыбель», стенды «Стоп-аборт» и т.д.), прочойс – отдельными проектами («Право на аборт», «Мой аборт»).
В социальных сетях и в Рунете отсутствуют индикаторы конфликтности внутри пролайф (а их высказывания против прочойс производятся в отсутствие оппонентов), но присутствуют внутри прочойс (между ТЭРФ и интерсекционализмом); споры между пролайф и прочойс и внутри пролайф (между «классическим» пролайф и «аболиционизмом») происходят в англоязычных микроблогах. В социальных сетях и в Рунете индикаторы идентичности пролайф преобладают, как и индикаторы мобилизации идентичности, конструирование «образа врага» и дискредитация фрейма оппонента в его отсутствие преобладает над прямым диалогом между сторонниками пролайф и прочойс; в микроблогах форм второго и третьего лица, обращенных к оппонентам, больше. В англоязычных микроблогах больше всего индикаторов идентичности прочойс и дерогативов со стороны прочойс (характер обвинений с обеих сторон не зависит от контекста: прочойс обвиняют пролайф в низком интеллекте и лицемерии, пролайф обвиняют прочойс в моральном разложении и греховности). Между русскоязычным и англоязычным контекстом различается мотивация, выражаемая мужчинами-сторонниками пролайф: в русскоязычном контексте сильнее руководство «интересами нации» и слабее – учением церкви, более открыто руководство идеями маскулизма; мотивация женщин-сторонниц пролайф одинакова (материнство как женское предназначение, эмоциональное отношение к детям, стремление искупить «грех аборта», опыт принуждения к аборту); в мотивации прочойс в англоязычных микроблогах сильнее руководство идеями феминизма и слабее – низкой материальной обеспеченностью населения и рациональными секулярными ценностями в общем; мотивация ценностью свободы репродуктивного выбора (часто в контексте чайлдфри) приблизительно одинакова.
Таким образом, эмпирическое исследование подтверждает предположения, основанные на теории.
Большая фрагментированность русскоязычного дискурса о социальных и политических вопросах – не следствие преобладания в Рунете более «закрытых» форм коммуникации, поскольку эта фрагментированность предшествовала ему. Однако, сложившись в определенную более закрытую структуру, Рунет, вероятно, поддерживает статус-кво, если учесть, что и в другой по политической культуре англоязычной среде социальные сети характеризуются меньшим диалогом: условия, в которых происходит коммуникация, влияют на ее содержание.
Данные результаты предполагают, что структура онлайн-пространства – важная характеристика, которую необходимо учитывать в исследованиях роли Интернета в различных странах, в том числе политической. Русскоязычная онлайн-среда, менее соответствующая представлению о единой публичной сфере, содержит более глубокий разрыв между прогрессивными и консервативными движениями, по крайней мере, в вопросе репродуктивных прав. Данная ситуация на сегодняшний день выглядит более благоприятной для приверженцев пролайф; перспективы развития прочойс могу быть связаны с нарастанием в Рунете популярности других форм коммуникации, таких как микроблоги. Исследование показало, что в российской среде складываются движения пролайф и прочойс, что требует их дальнейшего изучения. При изучении пролайф можно рекомендовать обратить внимание на роль в мотивации чувства вины и «искупления греха», которые потенциально могут быть связаны с радикализацией сторонников движения; при изучении прочойс – проблему исключения из их повестки вопросов репродуктивного насилия в виде принуждения к аборту, которое перенаправляет часть потенциальных сторонников прочойс в сторону пролайф, а также проблемы становления идентичности прочойс как самостоятельного движения.