Введение 3
Глава I. Археологический контекст и датировка ольвийского письма 2010 г. 15
I. 1. Археологический контекст участка Т-3 Террасной части Ольвии 15
I. 2. Датировка ольвийского письма 2010 г 17
Глава II. Текст письма 26
II. 1. Строка 1 28
II. 2. Строка 2 33
II. 3. Строка 3 34
II. 4. Строка 4 37
II. 5. Строка 5-6 44
Заключение 47
Список сокращений 49
Список литературы 51
Epistularum genera multa esse non ignoras, sed unum illum certissimum, cuius causa inventa res ipsa est, ut certiores faceremus absentis, si quid esset, quod eos scire aut nostra aut ipsorum interesset. (Cic. Fam., IV. 2.)1
Весь античный мир был наполнен различными надписями, одним из видов которых являются письма. Условно все письма можно разделить на две группы: первая включает в себя литературные письма, дошедшие в произведениях античных авторов (письма в повествованиях историков и в речах ораторов; письма в текстах трагедий, сатировой драмы и комедий). Во вторую группу входят те письма, которые были найдены в ходе археологических раскопок, к ним относятся: письма царей и монархов, письма полисов и частная переписка. Последнюю группу можно разделить на три в зависимости от материала, который был использован для их написания: папирус, остраконы или свинцовые пластинки.
Из нарративных источников нам известно лишь несколько упоминаний об использовании свинцовых пластинок: например, в «Римской истории» Диона Кассия,2 в сочинении «О любовных страстях» Парфения,3 а также в произведении «О женской доблести» Плутарха4 и «Стратегемах» Фронтина.5 К сожалению, все эти авторы относятся к I в. до н. э. - I в. н. э., в то время как большая часть найденных свинцовых пластинок датируется архаическим и классическим периодами, и поэтому судить о распространении использования свинца как материала для писем можно лишь по археологическому материалу. Стоит отметить, что большая часть свинцовых пластинок была найдена при раскопках поселений, расположенных на северном побережье Черного моря. Из этого можно заключить, что широкое распространение писем на свинцовых пластинках в Причерноморье было обусловлено, скорее всего, дешевизной этого металла и, возможно, меньшей доступностью папируса.6
На сегодняшний день известно более сорока писем на свинце и остраконах, найденных в различных областях Греции и в различных апойкиях - в Аттике 7, в Халкидике 8, в Каталонии 9, в Лангедоке 10, на острове Фасос11, в Гимере на Сицилии12. В Северном Причерноморье находки писем известны в Никонии13, в Ольвии и на Березани14, в Керкинитиде15, Херсонесе16, в городах Европейского и Азиатского Боспора - в Пантикапее17, Гермонассе18, Фанагории19, Горгиппии20 и Патрее21.
Первое письмо на свинцовой пластинке было найдено в Хаидари (Аттика) в 1888 г. Впервые оно было опубликовано Р. Вюншем,22 затем А. Вильхельм23 предложил новый вариант чтения, который впоследствии был принят всеми исследователями. Письмо представляет собой сложенную вдвое свинцовую пластинку, которая содержит обращение некоего Мнесиерга: он был застигнут врасплох непогодой и обращается к своим близким с просьбой:
A: Mviyncoyoc / епеотеЛе tol^ olkol / xatpsv Kai. uyiatvEV / Kai. аито^ □итак Ефао[к]Е [exev].
B: ЕтЕуаоца el tl ^оЛеоте /апопЕцфа! q wa^ q &1ф0Ера^ / ок ЕитЕЛЕотата^ ка! pq отоискотас / ка! катицата: tuxov апобщощ.
А: Мнесиерг приветствует домашних и желает им здоровья, и сам говорит, что он в порядке. В: Если вы хотите послать какое-либо покрытие, (пошлите) либо овечьи, либо козьи шкуры, как можно более простые и не покрытые мехом, а также сандалии: при случае верну.
А. Вильхельм датирует надпись IV в. до н. э. Рассматривая типичные формульные конструкции, встречающиеся в письмах (в частности, приветствия), он опирается на материал, который содержится в уже известных ему папирусных письмах.24 Он комментирует и различные реалии, языковые особенности письма (употребление е вместо el, о вместо ои, от вместо об).
Также широко известны ещё два аттических письма - письмо Лесиса и письмо Пасиона.
Письмо Лесиса, впервые опубликованное в 2000 г.,25 было найдено при раскопках на афинской агоре в 1972 г. Мальчик Лесис обращается к своей матери и некоему Ксеноклу с просьбой обратить внимание на бедственное положение, в котором он оказался, будучи отправленным работать в кузницу. Это письмо является полной аналогией рассказа А. П. Чехова «Ванька», в котором главный герой, мальчик по имени Ванька Жуков, отправленный в подмастерья к жестоким хозяевам, просит своего единственного родственника забрать его обратно домой. Так же, как и письмо Ваньки Жукова письмо Лесиса, скорее всего, не было доставлено адресатам. Тот, кого Лесис попросил отнести свое письмо, предпочел бросить его в колодец около святилища, расположенного на перекрестке дорог у Царской Стои на Афинской агоре. По мнению Д. Джордана, когда близлежащее святилище переполнялось, в этот колодец сбрасывали излишки вотивных даров, так что попавшее туда письмо даже случайно не могло попасться кому-либо на глаза.26
Письмо Пасиона27 представляет не меньший интерес, поскольку, по мнению некоторых исследователей, оно было написано известным греческим банкиром, известным по Трапезитской речи Исократа.28 На подобную мысль наводит содержание письма, в котором Пасион в форме приказа, выраженного в infinitivus pro imperativo AiLitroipatTOai Kai. цетеА0 sv), просит наказать недоброжелателей, которые злоумышляли против него, и которыми не была совершена выплата (?) (EntpoA/Euoat Kai in) npoTEpov /[nQjoo'TEAEO'9'qvaL rq/[v ]). Некоторые ученые полагают, впрочем, что Пасион из этого письма - это не знаменитый банкир Пасион, а некое частное лицо с таким же именем.
Из причерноморских памятников наиболее известно письмо Ахиллодора,29 найденное на острове Березань, которое является одним из самых древнейших дошедших до нас памятников подобного рода. Письмо содержит описание затруднительной ситуации, в которой оказался торговец Ахиллодор, о чем он сообщает своим родственникам. Некий Матасий обманул Ахиллодора и отнял у него фортегесия, которого тот нанял для разгрузки товаров на судне, при этом Матасий заявил, что фортегесий когда- то был его рабом, но теперь является рабом Анаксагора, поскольку какое-то имущество Матасия было ему заложено. Сам фортегесий заявляет, что он не имеет ничего общего с Матасием, но что он является свободным человеком. Об их взаимоотношениях с Анаксагором он утверждает, что это их личное дело. Соответственно, оказавшись в замешательстве, Ахиллодор через сына в письме обращается к Анаксагору, надеясь, что тот разрешит этот вопрос.
Это письмо является ценным источником о частной жизни в Нижнем Побужье в VI в. до н. э. Оно также представляет собой интереснейший пример ионийского диалекта. Кроме того, в нем встречается гапакс фортпуеоюр. Из текста письма следует, что фортегесий - это, по-видимому, специальный наемный работник, который занимался наблюдением за товарами и следивший за погрузкой/разгрузкой судна.
В последние десятилетия в связи с ростом количества писем, найденных в результате археологических раскопок, а также деятельности «черных археологов», появилась необходимость в систематизации и обобщении материала, что привело к появлению нескольких монографий и обзорных статей о письмах.30
В настоящий момент существуют две крупных монографии о греческой эпистолографии: это «Life and letters in the ancient Greek world» Джона Мюира и «Ancient Greek letter writing» Паолы Чеккарелли.
Работа Джона Мюира31 представляет собой обзор различных типов писем, которые условно можно разделить на три группы: частные письма (семейные или деловые), официальные письма, «литературные» или вымышленные письма, то есть включенные в произведения античных авторов. В каждой главе, посвященной отдельному типу, автор приводит тексты писем (в переводе) и их комментарий. Джон Мюир обращает внимание, прежде всего, не на язык писем, а на их содержание. Частные письма, он расценивает как уникальный источник сведений о vita cotidiana в античности. Частные письма - это, в основном - письма на папирусе, найденные в греческих поселениях в Египте. Эпиграфические памятники (письма на свинце и остраконах) упоминаются лишь дважды в первой главе: при рассмотрении общих черт писем и в разделе, посвященном материалам, которые использовались для написания писем.32
Монография Паолы Чеккарелли - это исследование развития древнегреческой эпистолографии, которое охватывает промежуток времени от архаического периода до позднего эллинизма.33 Автор рассматривает частные письма на свинце и остраконах, царскую переписку, официальные письма, высеченные на камне и примеры, сохранившиеся в литературной традиции: письма, включенные в тексты античных авторов. Помимо анализа сохранившихся текстов П. Чеккарелли уделяет внимание вопросу восприятия древними людьми писем и их значимости, а также содержащимся в античной традиции сведениям об изобретении письменности и письма как жанра.
П. Чеккарелли рассматривает первые теоретические труды по эпистолографии: «De elocutione» Деметрия (II в. до н. э.), «Типы писем» Псевдо-Деметрия (датируется в широких рамках от II в. до н. э. до III в. н.э.), а также рукопись, дошедшую в двух вариантах («Стиль писем» IV в. н. э., приписываемый Проклу, и «О стиле писем» V в. н. э., приписываемый Либанию). В монографии анализируются термины, с помощью которых в античности обозначались письма (елюгоАт), урацца, pLpAiov, nival, бгАтор, &1ф0ёра, цоАирбюм). Она определяет письмо, независимо от типа (и частные, и литературные), следующим образом: письмо представляет собой письменный процесс коммуникации между двумя или группами индивидуумов (реальных или вымышленных), которые находятся в положении пространственного расстояния или, более точно, которые находятся не в прямом контакте. Таким образом, отправление писем рассматривается как способ создания присутствия кого-либо при его отсутствии, способ связи двух человек, как в диалоге.34
Чеккарелли интересует не конкретный эпиграфический материал, а место частных писем среди писем, известных нам из нарративных источников. Она проводит сопоставительный анализ различных форм эпистолярного жанра, исследуя, в том числе, и частные письма на свинце и остраконах, и анализирует письма, приведенные в сочинениях греческих историков (Геродота, Фукидида, Ксенофонта, Ктесия, Полибия), упоминания писем в трагедии и комедии (Эсхил, Софокл, Еврипид, Аристофан, Антифан), и в речах ораторов (Антифонт, Андокид, Исей, Лисий, Исократ, Демосфен, Эсхин).35
Данная монография снабжена тремя приложениями: Appendix 1 - Archaic and Classical Documentary Letters, appendix 2 - Ancient Traditions on the Invention of Writing, appendix 3 - Official Letters sent by Greek Poleis or Koina and inscribed on Stone. В приложении 1 (Archaic and Classical Documentary Letters) собраны все известные к 2013 г. частные письма на свинце и остраконах с приведением текста, перевода и в некоторых случаях краткого комментария к ним, а также дана исчерпывающая литература для каждого из них.
В отличие от монографии П. Чеккарелли, статья Мадалины Даны «Lettres Grecques Dialectales Nord-Pontiques»36 является не теоретическим исследованием, обобщающим все известные данные о письмах, а «сугубо эпиграфическим». М. Дана приводит тексты надписей с приведением фото или прорисовки и перевод, а затем предоставляет подробную информацию об обстоятельствах находки, а также о нынешнем месте хранения памятника. Кроме того, текст снабжен подробным критическим и лингвистическим комментариями, и приведены все его публикации. В небольшом заключении автор выделяет основные общие черты писем: ионийский диалект, который был распространен во многих апойкиях, располагавшихся на северном побережье Черного моря, и деловой и/или торговый характер переписки. М. Дана указывает на присутствие в письмах лексики, присущей для торговой сферы, разнообразных терминов для обозначения рабов, выделяет личные имена с чертами, характерными для ионийского диалекта, и имена собственные, которые встретились впервые.
В статье «Lead-letter days: «Writing, Communication and Crisis in the Ancient Greek World»37 Эстер Эдиноу и Клэр Тейлор рассматривают причины написания писем и заклятий, а также их значение в социально-культурном контексте. Письма рассматриваются как ценный источник сведений о письменной практике в целом, а также о жизни и взаимоотношениях «обывателей», которые почти не освещаются в нарративных источниках. Авторы анализируют ситуации или возможные события, которые послужили толчком для написания письма. Они выделяют группы людей, которые чаще всего фигурируют как отправители или адресаты писем или упоминаются в них, отмечая, что, в большинстве случаев, это торговцы (32 %), рабы (24%) и женщины (16 %). Сравнивая два вида письменной практики: частные письма и заклятия, которые используются людьми из низших слоев, авторы затрагивают не только вопрос их значения, но и подтверждают широкое распространение грамотности вообще.
Письма - ценнейший источник о повседневной жизни обычных людей, что является особенно важным для полисов Северного Причерноморья, чья историографическая традиция остается для нас почти неизвестной. Единственное упоминание о местном историке есть в херсонесском декрете в честь Сириска.38 Сведения об Ольвии ограничиваются упоминаниями в текстах двух историков, лично посетивших этот город: у Геродота, у которого однако Ольвия является лишь фоном для изложения новеллы о скифском правителе Скиле, а в «Борисфенитской речи» Диона Хрисостома, который посетил Ольвию на рубеже I-II вв. н. э., сообщаются ценные сведения о состоянии города на тот момент. Сообщения античных авторов о Северном Причерноморье достаточно многочисленны: более или менее подробные упоминания о причерноморских полисах можно найти в речах Демосфена и Эсхина, в сочинениях историков (Полибий, Диодор, Плутарх, Тацит и др.), географов (Эратосфен, Страбон, Клавдий Помпоний Мела, Клавдий Птолемей и др.) и авторов географических руководств (Псевдо - Скилак, Псевдо-Скимн, Арриан и др.)39 Однако, за немногим исключением, Северное Причерноморье не является предметом повествования, и, учитывая отсутствие местной традиции, самым важным источником сведений об истории, экономике, языке и культуре этой части античного мира, становятся письменные источники другого рода - эпиграфические.
Поскольку литературная традиция ничтожно мало сообщает о полисах, расположенных в северной части черноморского побережья, основным источником для их изучения являются памятники материальной культуры, которые находят при археологических исследованиях. Важное место среди этих памятников занимают надписи - лапидарные надписи, граффити, дипинти, керамические клейма и частные письма на свинцовых пластинках и остраконах. Все надписи на камне, за исключением совсем коротких эпитафий высекались по черновикам, письма же и записки на свинце и на черепках являются уникальным примером текстов, написанных без какого бы то ни было редактирования и правки. Почти всегда авторы писем были взволнованы, огорчены или сердиты, они пишут о том, что их волнует в данный момент. Благодаря этому частные письма предоставляют редкостную возможность изучения всех проявлений повседневной жизни античного Причерноморья.
Одно из таких писем на свинцовой пластинке было найдено в Ольвии в 2010 г. По палеографическим данным оно было датировано первой половиной V в. до н. э. Несмотря на плохую сохранность, удалось предложить чтение текста письма и частично восстановить слова в лакунах. Можно сделать вывод о том, что это письмо, как и подавляющее большинстве остальных подобных памятников, определенно можно отнести к документам торгово-хозяйственного характера. В пользу такой гипотезы говорит лексика. Использование таких слов как уорин, пёмте, ёктар и, возможно, [xA]dvL&[a ?] дает нам возможность, предполагать, что автором письма являлся либо некий торговец, либо человек, совершающий покупку. Кроме того, если буквы Е, К, Т, А, Е в начале четвертой строки письма были правильно определены как acc. plur. от слова жгу, то ольвийское письмо 2010 г. становится еще одним эпиграфическим памятником V в. до н.э., который свидетельствует об использовании в это время фракций кизикинов, служивших «межполисной валютой» в Малой Азии и Северном Причерноморье в V в. до н.э. Это хорошо сочетается с тем, что было уже известно о монетном обращении Ольвии по письменным и археологическим источникам.
Помощь студентам и аспирантам в выполнении работ от наших партнеров
