Тип работы:
Предмет:
Язык работы:


ПРОБЛЕМА УНИВЕРСАЛЬНОГО ОСНОВАНИЯ ПОЗНАНИЯ В СОВРЕМЕННОЙ ФИЛОСОФИИ НАУКИ: СТАНОВЛЕНИЕ АРГУМЕНТА СПЕКУЛЯТИВНОГО РЕАЛИЗМА

Работа №133212

Тип работы

Дипломные работы, ВКР

Предмет

философия

Объем работы87
Год сдачи2018
Стоимость4550 руб.
ПУБЛИКУЕТСЯ ВПЕРВЫЕ
Просмотрено
61
Не подходит работа?

Узнай цену на написание


Введение 3
ГЛАВА I. Проблематизация универсального основания познания 10
ГЛАВА II. Проблема универсального основания познания в XX веке 18
2.1. Основание познания в субъективной стороне познавательного отношения 19
2.1.1. Феноменология Гуссерля 19
2.1.2. Фундаментальная онтология Хайдеггера 22
2.1.3. Философия языка 25
2.2. Основание познания в объективной стороне познавательного отношения 30
2.2.1. Философия процесса и философия потока 30
2.2.2. Критический реализм Поппера 36
2.2.3. Научный реализм 39
2.3. Основание познания в объективной и субъективной стороне познавательного отношения: исторический релятивизм 43
ГЛАВА III. Аргументы спекулятивного реализма 54
3.1. Спекулятивный реализм Квентина Мейясу 54
3.2. Объект-ориентированная онтология Грэма Хармана 65
Заключение 75
Список использованной литературы 80

Что такое наука? Существует множество определений, которые дают различные толкования данного понятия, в зависимости от исторической эпо­хи, мировоззрения и философской установки. В данной работе воспользуемся определением, которое было предложено британским математиком и фило­софом Альфредом Уайтхедом: «Наука — область человеческой деятельно­сти, направленная на выработку и систематизацию объективных знаний о действительности. Основой этой деятельности является сбор фактов, их по­стоянное обновление и систематизация, критический анализ и, на этой осно­ве, синтез новых знаний или обобщений, которые не только описывают наблюдаемые природные или общественные явления, но и позволяют по­строить причинно-следственные связи с конечной целью прогнозирования. Те гипотезы, которые подтверждаются фактами или опытами, формулируют­ся в виде законов природы или общества»1.
Что существенного в этом определении? Нетрудно заметить, что важ­ным критерием науки по Уайтхеду является неразрывная связь с миром: «знания о действительности», «факты», «основа», «явления», «опыты»2 - все это говорит о том, что ни одна система, которая не включает в свой дискурс данные понятия, не может претендовать на звание науки. И если за этим определением мы признаем наиболее общее определение всякой науки, неза­висимо от времени и места ее появления, то с необходимостью приходим к тому, что эллинская наука, наука новоевропейская, индийская, китайская и любая другая, имеют в качестве своего основания природу, ее сущность, а в конечном итоге общее бытие, а не частное мышление, объективный, но не субъективные мир. Все это указывает на то, что важной чертой науки являет­ся то, что она должна быть объективной. Под объективностью понимается, во-первых, «способность науки давать относительно истинное представление о действительности»3, и, во-вторых, «беспристрастность исследователя, его незаангажированность, как свобода от ценностей, как ценностная нейтраль­ность науки»4. Конечно, знание должно оформляться в сознании, в мышле­нии, однако это не должно означать, что для разных сознаний научное знание будет существенно отличаться. Таким образом, мы приходим к иной харак­теристике знания - его общезначимости. Если знание объективно, то оно не зависит от субъекта по определению, если же знание не зависит от субъекта, то оно имеет общее (эпистемическое, а не аксиологическое) значение для всех субъектов познания.
В какое бы время ни возникала наука, кто бы не был ее создателем или продолжателем, если ее результаты действительно имели статус научного знания, то от человека, от общества требовалось признание этого статуса научности. Хотя, быть может, дело обстоит совсем наоборот: поскольку лю­ди принимали результаты научной деятельности как данность, в которой, они, впрочем, могли убедиться при постановке вопроса, эксперимента, с по­мощью верификации или фальсификации, потому знания признавалось науч­ным. В какую бы сторону не работало это отношение, мы видим сильную связь общезначимости знания и статуса его научности.
Итак, мы выделили несколько характеристик научного знания: объек­тивность как общезначимость, основа в объективном бытии, а не в субъек­тивном, вроде памяти, воображения и представления, по крайней мере, со­гласно Уайтхеду, т.е. имеется в виду отсылка к независимой реальности. Все эти характеристики обобщаются в понятии «универсальное основание зна­ния». «Основание знания» говорит нам о том, что познание имеет некую опору, то, благодаря чему знание вообще возможно, «универсальность» же говорит о том, что такое научное познание должно быть объективным, т.е. общезначимым и адекватным действительности. Таким образом, можно ска­зать, что философия науки предполагала наличие универсального основания познания в природе и объективном мире на протяжении долгого времени. Однако с завершением классической эпохи завершается и период в науке, ко­гда она могла апеллировать к природе в качестве единого основания позна­ния с одной стороны и к универсальному субъекту как гаранту общезначимо­сти с другой. В чем же причина этого?
До конца классической эпохи в философии сохранялась вера в разум и его авторитет, но все изменилось, когда на смену рациональности пришли получившие в то время признание философские направления: иррационализм и позитивизм. Первое направление дало понять, что все в мире детерминиро­вано некоей причинностью, которая не поддается упорядочивающему позна­нию, второе же вовсе поставило крест на любой метафизике, на любом зна­нии, которое претендует и способно охватить все области, на универсальной истине. Появились такие мыслители, как Маркс, Фрейд и Ницше5, которые поставили под вопрос субъекта деятельности, а значит и субъекта познания. И, так как представление о субъекте классической эпохи стало неактуально, уже не могло быть речи о какой-либо единой или всеобщей опоре для позна­ния во всеобщем, трансцендентальном субъекте.6 Научный дискурс также постепенно - к середине XX века - начинает утрачивать универсальное осно­вание, все большую силу получает так называемый релятивизм, согласно ко­торому «в научном познании не существует критериев адекватности научных теорий действительности, в связи с чем выбор между различными концепци­ями и теориями единственно верной оказывается невозможным: все они яв­ляются равноценными и равноправными»,7 и соответственно, универсаль­ность становится для науки проблемой, наука уже не может претендовать на универсальность, как это было в классическую эпоху. Следует отметить, что релятивизм не так уж однозначен, существует несколько смыслов реляти­визма, об этом будет сказано позже.
Во второй половине XX веке Мераб Мамардашвили констатировал факт8, что на смену идеалу классического научного знания пришел некласси­ческий идеал, основной характеристикой которого является риск того, что знание, которое имеет один ученый на основе фактов, не совпадет со знанием другого ученого, который оперирует этими же фактами. В историческом плане это также продемонстрировали Фуко и его исторические эпистемиче- ские установки9, Рорти с теорией репрезентативизма и солидарности уче­ных10, Кун и Фейрабент с идеей несоизмеримости и несравнимости научных теорий или парадигм11, а также Делез с концепцией ризоматичного знания и критикой единого основания знания и бытия12. И это лишь отдельные персо­налии, за которыми стоят целые направления. Можно сказать, что почти все влиятельные философы двадцатого века являются в том или ином смысле ре­лятивистами.
Кто же в это время противостоит релятивистам? Или философы просто не решаются отправляться в интеллектуальные путешествия в поисках ново­го универсального основания для познания? Дело совсем не в моде или исто­рических установках. Реализм, материализм и прочие системы, опирающиеся на независимость сферы бытия и мышления друг от друга, были неслучайно поставлены под сомнение. Данное сомнение назревало уже давно: даже в са­мих научных исследованиях, а не только в философии науки становилось очевидно, что человек имеет дело не с бытием, а лишь с феноменом, возни­кающем в мышлении. Это постулировалось еще Кантом, однако проблема возникла тогда, когда трансцендентальный субъект не смог удовлетворить требования философов, которые все большее значение придавали той части субъекта, которую называли личностью, индивидуальности. Аргументы в пользу психологического субъекта познания были сильнее, чем аргументы в пользу трансцендентального субъекта, человек в своей индивидуальности не мог выступить гарантом объективности познания. Теперь связь субъектов познания перестала быть очевидной, и универсальное основание научного познания стало проблемой.
Конечно, существуют философы и ученные, которые продолжают ве­рить, именно верить в реальность сущего, несмотря на аргументы против них. Они продолжают смотреть на бытие и видеть его свободным от челове­ческого сознания. Данная позиция наполнена догматизмом в кантовском смысле и возврат к ней не даст ничего. Она неспособна в полной мере отве­тить на критические аргументы и поэтому в принципиальном решении про­блемы не выйдет на новый уровень. Тем не менее, и в современной эписте­мологии эта теория поддерживается разными философами, которые пытают­ся легитимировать реальность в качестве опоры для познания. Среди ино­странных мыслителей можно выделить, к примеру, Пола Богоссьена или Джемса Роберта Брауна13, в отечественной же философии можно отметить работы Мамчур Е.А.14
Проблема универсального основания познания в современной фи­лософии науки связана с вопросом о возможности продолжения научного дискурса в то время, когда для научного познания уже не так просто претен­довать на ту самую общезначимость и единство знания, на которой зижди­лась классическая наука.
Такова ситуация в современной философии науки. Данную ситуацию можно охарактеризовать как противостояние между реалистами и релятиви­стами, в котором все большее преимущество получает вторая позиция. И в этом споре, как и в любом другом, который до сих пор не окончен, актуаль­ность этой проблемы не может ставиться под сомнение, впрочем, выход мо­жет быть не так далек, как может показаться на первый взгляд.
Существуют и третья позиция, которая пытается найти выход из реля­тивизма, ответить на его критику, прийти к неожиданно новому воззрению на мир, существенно отличающемуся от того реализма, который был в клас­сическую эпоху. Это позиция может дать универсальное основание для по­знания, в котором понятия научности и объективности вновь обретут утра­ченную связь. В данной позиции просматривается аристотелевская «золотая середина» или гегелевская диалектика.
На рассмотрении возникновения такой позиции и будет основано даль­нейшее изложение. Именно ее мы будем рассматривать как достойный ответ релятивизму и наивному реализму, как попытку найти золотую середину. Мы предполагаем, что проблема универсального основания познания, по крайней мере, в философии науки может быть решена в так называемом спе­кулятивном реализме.
Целью данной работы является демонстрация становления аргумента спекулятивного реализма в качестве ответа на проблему универсального основания познания.
Исходя из всего вышесказанного, поставим следующие задачи для данной работы:
1. Описать общий историко-философский контекст возникновения проблемы универсального основания познания;
2. Выявить причину актуализации данной проблемы в современной философии науки;
3. Рассмотреть аргумент спекулятивного реализма, в котором ви­дится возможное решение данной проблемы.
В соответствии с данными задачами будет основано содержание дан­ной работы.
Теперь, когда поставлены цели и задачи работы, мы переходим от вве­дения к основной части.

Возникли сложности?

Нужна помощь преподавателя?

Помощь студентам в написании работ!


Научное знание всегда признавалось практически полезным для обще­ства, поэтому те затруднения, которые возникли в XX веке, заставили фило­софов, занимающихся методологией науки, пересмотреть саму сущность знания, претендующего на статус научного. В нашем исследовании мы по­пытались выяснить, какую роль в научном знании играет такое качество ос­нования познания как его универсальность, причем мы рассмотрели пробле­му универсального основания познания в двояком отношении, исходя из раз­личных значений понятия «объективность» как идеала одной из характери­стик научного знания. Во-первых, если исходить из понимания объективно­сти как отношения к внешней сознанию реальности, когда универсальное ос­нование познания полагается в независимой реальности, тогда гарант объек­тивности и общезначимости научного знания заключается в самой независи­мой от сознания субъекта природе. Во-вторых, если исходить из понимания объективности как незаангажированности субъекта познавательного отноше­ния в самом познании, если универсальное основания познания полагается на субъективной стороне познавательного отношения, в таком случае гарантом общезначимости является некий общий элемент или общая характеристика во всех субъектах познания.
В классический период истории философии, по большей части, универ­сальное основание познания полагалось на субъективной стороне познава­тельного отношения. Чтобы обосновать это философы прибегали к различ­ным концептам (трансцендентный мир идей у Платона, Бог у средневековых мыслителей, равенство разума в период новоевропейской рациональности, которая позже вылилась в понятие «трансцендентальный субъект» Канта, за­тем - Абсолютный Дух у Г егеля). Однако, в середине XIX века универсаль­ное основание познания столкнулась с критикой таким мыслителей как Маркс, Ницше и Фрейд, которые заявили, что субъект познавательного от­ношения не является самотождественным, что он определяется различными факторами извне (классовая борьба и идеология у Маркса, ressentiment и воля к власти у Ницше, Оно и Сверх-Я у Фрейда). Эта критика привела к тому, что была вновь поставлена проблема универсального основания познания, кото­рая ставила под вопрос саму значимость научного знания. Примерно в то же время открытия науки привели к тому, что классический идеал научного зна­ния был сменен неклассическим, общезначимость и объективность научного знания теперь уже не были сами собой разумеющимися, что привело к необ­ходимости переосмысления самой науки как способа познания и практиче­ского преобразования мира.
В своем исследовании мы рассмотрели некоторые философские систе­мы XX века, которые могли бы предложить решения проблемы универсаль­ного основания познания. Среди систем, которые попытались возобновить представление о субъективной значимости в познавательном отношении мы рассмотрели концепцию Гуссерля, предлагавшего за универсальную часть сознания взять трансцендентальное ego, к которому можно прийти с помо­щью метода феноменологической редукции. Однако, перед ним встал вопрос об интерсубъективности, окончательное отсутствие решения которого ведет к персоналистскому релятивизму. Так же, в попытке решения проблемы уни­версального основания познания, была рассмотрена фундаментальная онто­логия Хайдеггера, которая справлялась с тем, чтобы выйти в своем опыте к самим наличным вещам, однако характер философии Хайдеггера, основыва­ющегося на Dasein, так же привел его в тупик персоналистского релятивизма. Рассмотрение аналитической философии, в лице его родоначальника Вит­генштейна, привело нас к похожему результату - мы не можем убедиться в том, что языковые игры имеют одинаковое основание; в итоге это актуализи­ровало тезис о непереводимости языков, что тоже является своего рода раз­новидностью персоналистского релятивизма. Наконец, мы обратились к тео­рии конструктивистов, которые полагают, что в процессе познания мира, мы сами конструируем реальность, которую и познаем.
Если проблема универсального основания познания не могла быть ре­шена через субъективную сторону познавательного отношения, имело смысл попробовать решить ее через апелляцию к независимой реальности. Пробле­мой наивных реалистов, использующих этот аргумент, было то, что они не учитывали критику со стороны тех, кто не видел выхода к самой независи­мой реальности. В реализме XX века также можно обнаружить несколько стратегий для решения проблемы универсального основания познания. Во- первых, это системы Уайтхеда и Делеза, которые, наперекор традиционному материализму, постулируют постоянную изменчивость материи и ускольза­ние смысла. Однако при таком подходе теряется сам смысл научного позна­ния мира, так как суть вещей постоянно изменяется, что ведет к другой фор­ме релятивизма, которая зависит уже не от субъекта познания, а от изменчи­вости объекта познания. Так же мы попытались найти решение поставленной проблемы в критическом реализма Поппера, который успешно справляется с персоналистским релятивизмом, выдвигая идею трех миров. Однако, его тео­рия фальсификации, которая гласит, что научные теории по определению должны быть опровержимыми, дает ему основания полагать, что объектив­ная истина невозможна, что приводит к необходимости пересмотра традици­онных идеалов научного познания. Наконец, мы рассмотрели научный реа­лизм, в попытке найти основание познания в независимой реальности. Как мы увидели, научный реализм Хакинга, основанный на том, что вещи реаль­но только в том случае, если мы можем использовать их для экспериментов с другими вещами, не уходит далеко от конструктивистской позиции модели­рования реальности, так что можно заключить, что Хакинг не находит выхо­да к независимым от сознания вещам. Научный реализм Богоссьена претен­довал найти выход из такого положения, так как изначально его позиция - это реакция на конструктивизм, он даже видит путь для преодоления поло­жения о том, что вещи даны нам только через представление. Однако его фи­лософия остается гипотетической и предпосылочной. Его идеи нашли отра­жение в спекулятивном реализме Мейясу.
Как мы уже говорили, в XX веке появились основания пересмотреть идеалы научного знания. Мы увидели, что у некоторых философов появи­лись основания сомневаться в возможности объективного знания о незави­симой реальности. Также идея о возможности объективного знания оказалась проблематичной, что выразилось в философских концепциях Томаса Куна и Мишеля Фуко, которые, независимо друг от друга заявили, что объективное знание невозможно, так как в процесс познания всегда включается субъект, который, в свою очередь определен действующей в настоящее время пара­дигмой (Кун) или эпистемой (Фуко), и со сменой парадигмы или эпистемы, меняется и знание человека о мире. Соответственно, если мы хотим найти решение универсального основания познания, то нужно учитывать возмож­ную критику со стороны исторической эпистемологии.
С самого начала нашего исследования мы имели как предпосылку по­ложение о том, что спекулятивный реализм, в лицах Мейясу и Хармана, мо­жет помочь справиться с проблемой универсального основания познания. Общим для них было то, что основание познания они полагали в независи­мой от человека реальности, поэтому они называли свои системы спекуля­тивным реализмом. Мы выяснили, что позиция Мейясу, опирающаяся на контингентность и математическое описание мира, хоть и находит выход за пределы примата корреляции, все же сталкивается с проблемой, с которой столкнулись его идейные вдохновители - Уайтхед и Делез - проблема обос­нования научного знания в условиях потенциально изменяющейся реально­сти. Стоит отметить, что в некотором роде Мейясу делает шаг назад, возвра­щаясь к обоснованию реального объекта через его математическое описание, как это полагал Декарт, что позволяет, возможно, избежать критики со сто­роны исторической эпистемологии. Тем не менее, положение о контингент- ности заставляет нас задать вопрос об историчности объекта: что это значит и можно ли с эти работать? В этом, на наш взгляд, заключено продолжение развития спекулятивного материализма Мейясу.
Харман, как другой представитель спекулятивного реализма, по- другому решает проблемы, вставшие в XX веке. Доступ к реальным объектам Харман предлагает через переосмысление инструмент-анализа Хайдеггера. В итоге, универсум Хармана состоит из двух плоскостей, чувственной и реаль­ной, и взаимодействие субъекта познания с этим универсумом удивительно напоминает философию Хайдеггера, основанную на различении сущего и бытия сущего. Мы выяснили, что Хармана сложно назвать теоретиком фило­софии и методологии науки, однако, отталкиваясь от его системы, мы можем найти выход к решению вставших перед нами проблем. Из того, что инстру­мент-анализ доказывает реальность объектов, а в рамках интенциональности сознания чувственные объекты не могут вызывать сомнения в своем суще­ствовании, встает вопрос о том, как обосновать связь между ними. На наш взгляд, у Хармана получается обосновать эту связь, и теперь мы можем предположить, что познание реальных объектов должно осуществляться с помощью объектов чувственных, они должны выступать в качестве инстру­ментов познания реальных объектов. В этом нам видится перспектива разви­тия объект-ориентированной онтологии Хармана.
Подводя итог нашего исследования, отметим, что спекулятивный реа­лизм отнюдь не справляется со всеми проблемами, вставшими перед фило­софией науки в XX веке, а в тех местах, где она все же находит выход из проблемных ситуаций, возникают новые проблемы, которые вновь побуж­дают в дальнейшей работе. Таким образом, даже если в будущем проблема универсального основания познания будет решена в рамках спекулятивного реализма, или какой-либо другой теории, это вряд ли можно будет считать завершением вопрошания об основании познания. Специфика любого фило­софского вопроса, в отличие от вопросов нефилософских, в том, что они находят свое завершение лишь тогда, когда обосновывается их несостоятель­ность. С другой стороны, справедливо возникает сомнение в том, что такое произойдет с вопросом об основании познания.


1. Автономова Н.С. Мишель Фуко и его книга «Слова и вещи» // Фуко М. Слова и Вещи. Археология гуманитарных наук. - С.7-27.
2. Бахтиярова Е.З., Чернякова И.В., История науки как основа построе­ния философско-методологических моделей // Вестник Томского госу­дарственного универстита. - 2011, №347. - С.41-44.
3. Бурганова Т.А., Мишель Фуко как основоположник современной со­циологии знания // Дискуссия. Журнал научных публикаций. - 2016. №5 (68). - С.55-62.
4. Витгенштейн Л., Логико-философский трактат // Философские работы. Часть I. - М.: Грозис, 1994. - С. 1-74.
5. Витгенштейн Л., О достоверности // Философские работы. Часть I. - М.: Гнозис, 1994. - С.321-406.
6. Витгенштейн Л., Философские исследования // Философские работы. Часть I. - М.: Гнозис, 1994. - С.75-320.
7. Гегель Г.В.Ф., Феноменология духа // Собрание сочинений в 14 т. Т IV. - М.: Издательство социально-экономической литературы (Соцэкгиз), 1959. - 440 с.
8. Голик Н.М., Проблема реальности научного знания в рамках дискуссия реализм/антиреализм: виды научного реализма // Известия Саратовско­го университета. Новая серия. Серия Философия. Психология. Педаго­гика. - 2010, №3. - С.6-10.
9. Гуссерль Э., Картезианские медитации / Пер. с нем. В.И. Молчанова. - М.: Академический Проект, 2010. - 229 с.
10. Гуссерль Э., Кризис европейских наук и трансцендентальная феноме­нология: Введение в феноменологическую философию. - СПб.: Влади­мир Даль, 2004. - 399 с.
11. Гуссерль Э., Логические исследования. Т. I: пролегомены к чистой ло­гике / Пер. с нем. Н.А. Бернштейн под ред. С.Л. Франка. Новая редак­ция Н.А. Громова. - М.: Академические проект, 2011. - 224 с.
12. Гуссерль Э., Начало геометрии // Начало геометрии. Введение Жака Деррида. - М.: Ad Marginem, 1996. - 267 с.
13. Декарт Р., Размышления о первой философии // Сочинения в 2 т. Т. II. - М.: Мысль, 1994. - С. 3-72.
14. Декарт Р., Рассуждения о методе // Сочинения в 2 т. Т. I. - М.: Мысль, 1989, - С. 250-296.
15. Делез Ж., Гваттари Ф., Ризома // Капитализм и шизофрения: тысяча плато. - М.: Астрель, 2010. - 895 с.
...


Работу высылаем на протяжении 30 минут после оплаты.




©2024 Cервис помощи студентам в выполнении работ