ДЕТСКИЙ САД КАК ФУНКЦИОНАЛЬНЫЙ ТИП В СОВЕТСКОЙ И СОВРЕМЕННОЙ РОССИЙСКОЙ АРХИТЕКТУРЕ

О дошкольном воспитании написано много книг, однако, об архитектуре детских садов, в частности отечественных, сказано совсем немного. Она словно находится на периферии искусствознания. Однако хотя бы тот факт, что ведущие архитекторы обращались к этому функциональному типу, говорит о необходимости исследования архитектуры детских садов. Тема не изживает себя и становится лишь более актуальной, и на это указывает многообразие дошкольных учреждений, строящихся по всему миру. На постсоветском пространстве архитектура данного функционального типа незаметно перемещается с периферии в центр внимания.
С середины XIX века архитектура детского сада прошла долгий путь, приобретя характерные черты. Натурфилософия подарила ей тягу к природе, выраженную в открытых верандах, широких козырьках и глубоких нишах первого этажа, позволяющих гулять на свежем воздухе в любую погоду. Этот интерес к изучению природных процессов, а вместе с ним и к созданию искусственного ландшафта довольно быстро исчез и лишь сейчас, после долгих лет, начинает постепенно возвращаться.
Конструктивизм в лице домов-коммун подтолкнул детские сады к освоению крыш и адаптацию их под игровое пространство. Также с популяризацией длинных коммунальных коридоров групповые комнаты перестали быть проходными и получили отдельные входы. Увеличилась и поверхность остекления за счёт ленточных окон. Что касается пластики и формы, то они определялись сталинской установкой “к освоению классического наследия” и хрущевским постановлением о “борьбе с излишествами”. Поздний модернизм и постмодернизм привнесли нелинейность, эксперименты с соучастным проектирования и, самое главное, - поиск культурных кодов. Также они постарались гармонизировать связь между зданием и детской площадкой.
Любая архитектура сильно зависит от размеров и источника финансирования, но с детскими садами случай особый. И, если с госзаказом всё ясно (происходит полное подчинение представлениям госруководства о форме), то с частными всё гораздо сложней. Родители не могут напрямую заниматься финансированием строительства, так как они используют дошкольное учреждение весьма ограниченное время (не более 4 лет). В таком случае они платят за здание уже постфактум (можно сказать, это включено в стоимость обучения), и тогда руководству детского сада приходится заказывать, действительно, необычный объект, способный привлечь своей архитектурой. Из такого соревнования форм возникают новые подходы к пространственно-планировочным решениям, больше внимания начинает уделяться интерьерам - как только у пользователя появляется выбор. Из-за сильной финансовой зависимости от клиента частному детскому саду, практически не имеющему отличий от типового проекта, грозит скорое закрытие. Архитектор обязан создать действительно притягательный продукт, который не променяют на бесплатный типовой.
По сути, лишь частные детские сады ищут клиентов. В государственные дошкольные учреждения они приходят сами и даже стоят в очередях. Следовательно, острая потребность в индивидуальных, выразительных проектах есть не у многих. Однако, как мы видим, это не помешало архитекторам государственных учреждений (Шмакову, Надёжину) разработать достойные проекты. В чём же был их стимул? Возможно, не будучи коммерциализированными архитекторами (в СССР такое едва ли было возможно), они работали на собственное имя и ответственно относились к любым вмешательствам в городскую ткань. А может быть, их “адресатами” были их же коллеги, которым они стремились доказать своё мастерство, знание зарубежной литературы или отечественного каталога типовых деталей.
Также детский сад зачастую становится показателем статуса. Это не только удобно, но и престижно, - говорят нам архитекторы. Как видно на примере киевского “Орлёнка” и белорусской “Вясёлки”, с этой целью он особенно активно использовался заводами и колхозами. Это был один из способов выделиться в конкурентной гонке, а также показать уровень заботы о сотрудниках через обеспечение высокого уровня присмотра за их детьми и помощь в их воспитании. Детский сад продолжает быть символом идеи освобождения от “кухонного рабства”.
Сегодня в Европе, да и на постсоветском пространстве, детей рождается мало, и они редко бывают нежеланными. Права детей всё чаще выносятся на обсуждение, и это без сомнений сказывается на их среде обитания. Вместе с тем, меняется типология детского сада - это уже не дисциплинарное учреждение, а пространство для игры и общения. Уже в детские сады позднего советского модернизма через детальную разработку детской площадки начинает возвращаться фрёбелевская ориентированность на игру. За счёт этого игровыми кодами начинает наполняться даже типовая, математически выверенная среда.
Любое типовое строительство основано на строгих нормативах, имеющих научное обоснование. И хотя эстетика находится за пределами круга их полномочий, они оказывают на неё прямое воздействие. Обычно внешний облик и эстетика архитектуры зависят от современной моды, но в случае с Советским Союзом решающим фактором была идеология. Выбор формы возникал не стихийно, а с подачи партии. Нормативы типового строительства захватывали также индивидуальные проекты - начиная проектировать детский сад, многие архитекторы брали за основу типовой проект и пытались его видоизменить. Но, как показывает история архитектуры, успешным может быть лишь тот проект, который не только выходит за рамки типового, но и совершенно к нему не обращается, по- своему экспериментируя с формой данного функционального типа.
К сожалению, среди архитекторов таких экспериментаторами оказываются единицы, поэтому сегодня большинство постсоветских детских садов современно лишь по внешним признакам: за вариативными фасадами скрывается одна и та же конструкция. Чтобы в России образовательные учреждения стали претендовать на звание произведения искусства, необходимо коренным образом изменить подходы к проектированию пространства, его зонирования и освещения, почувствовать материал. Найти ответы на все вопросы всегда можно, если взглянуть на клиента и попытаться его понять.

Купить