КНИЖНЫЕ ИЛЛЮСТРАЦИИ РУССКОЙ ВОЛШЕБНОЙ СКАЗКИ: ВЗАИМООТНОШЕНИЕ ВЕРБАЛЬНОГО И ВИЗУАЛЬНОГО ТЕКСТОВ
|
ВВЕДЕНИЕ……………………………………………………………3
ГЛАВА I. ВЗАИМООТНОШЕНИЕ ВЕРБАЛЬНОГО И ВИЗУАЛЬНОГО ТЕКСТОВ: ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ, ФОРМЫ БЫТОВАНИЯ, КОММУНИКАТИВНАЯ СИТУАЦИЯ………………………………6
ГЛАВА II. ИКОНОГРАФИЯ ИЛЛЮСТРАЦИИ РУССКОЙ ВОЛШЕБНОЙ СКАЗКИ ОТ «ВЗРОСЛОГО» ЛУБКА ДО ДЕТСКОЙ КНИЖКИ ГЛАВА III. АНАЛИЗ ИЛЛЮСТРИРОВАННЫХ ИЗДАНИЙ РУССКОЙ ВОЛШЕБНОЙ СКАЗКИ: НА ПРИМЕРЕ ЧЕТЫРЁХ КНИГ КОНЦА XIX - НАЧАЛА XX ВЕКА
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ
ПРИЛОЖЕНИЯ…
ГЛАВА I. ВЗАИМООТНОШЕНИЕ ВЕРБАЛЬНОГО И ВИЗУАЛЬНОГО ТЕКСТОВ: ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ, ФОРМЫ БЫТОВАНИЯ, КОММУНИКАТИВНАЯ СИТУАЦИЯ………………………………6
ГЛАВА II. ИКОНОГРАФИЯ ИЛЛЮСТРАЦИИ РУССКОЙ ВОЛШЕБНОЙ СКАЗКИ ОТ «ВЗРОСЛОГО» ЛУБКА ДО ДЕТСКОЙ КНИЖКИ ГЛАВА III. АНАЛИЗ ИЛЛЮСТРИРОВАННЫХ ИЗДАНИЙ РУССКОЙ ВОЛШЕБНОЙ СКАЗКИ: НА ПРИМЕРЕ ЧЕТЫРЁХ КНИГ КОНЦА XIX - НАЧАЛА XX ВЕКА
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЯ
ПРИЛОЖЕНИЯ…
Русские народные сказки знакомы современной городской и деревенской читательской аудитории преимущественно через книги. С широким распространением книг практика рассказывания сказок сменилась практикой их чтения – вслух или про себя, старшими – детям, или детьми самостоятельно. Устный по своей природе, фольклорный текст стал частью визуальной культуры, и, следовательно, представлять собой другой вид сообщения. Сказка доходит до реципиента в виде печатного текста, чаще всего сопровожденного иллюстрациями.
Понятно, что сказка, будучи напечатанной, воспринимается читателем иначе, чем устно рассказанная. Повествование считывается не только со слов, но с изображения в интерпретации художника-иллюстратора. Так, в реальности сказки появляется авторитетное лицо, которое диктует читателю визуальное восприятие текста, тогда как при устном рассказывании реципиент находится в позиции активного «агенса» - интерпретирует его сам.
Конструкция «текст + изображение» является предметом исследования многих дисциплин. Взаимосвязи словесного текста и изображения особое внимание уделяют семиотики (Р. Барт, Ю. М. Лотман, Б. А. Успенский ), которые осмысляют словесный и визуальный тексты как особые знаковые системы. В лингвистике такие тексты называются «креолизованными» и изучаются в контексте коммуникации (Ю. А. Сорокин, Е. Ф. Тарасов, А. К. Гончаренко, М. Б. Ворошилова, Ю. Г. Алексеев и др.). Иллюстрация как элемент искусства книги – область изучения искусствоведов (Э. Д. Кузнецов, Ю. А. Герчук, Н. В. Соловьев, Е. Б. Адамов и др.).Психологи изучают использование иллюстрации в аспекте работы с детьми(М.В. Осорина, А. Ф. Яковличева и др.).
В области фольклористики тема взаимоотношения текста вербального и визуального в печатных изданиях фольклорных произведений является на данный момент не изученной. Существуют работы о книжной интерпретации фольклорных текстов (И. А. Панкеев, Е. Л. Мжельская, О. А. Комарова, С. Ю. Неклюдов), но проблеме изображения в таких изданиях исследователи почти не уделяют внимания. Этот аспект изучения фольклорного текста (в частности – волшебной сказки) нам представляется актуальным, поскольку наличие иллюстрации влияет на восприятие.
Научный интерес к теме сказочной иллюстрации обусловлен тем, что последняя представляет собой часть сообщения – наряду с вербальным текстом – который встроен в коммуникативный акт. Значит, мы можем говорить о прагматике такого сообщения. Цель настоящей работы – описать характер взаимоотношения вербального и визуального текстов русской волшебной сказки. Для этого поставлены следующие задачи:
1) Изучить методики анализа визуального и вербального текстов;
2) Описать коммуникативную ситуацию чтения книги: определить адресанта, адресата сказочной иллюстрации;
3) Описать историю развития книжной иллюстрации русских волшебных сказок;
4) Описать в общих чертах иконографию книжной иллюстрации русской волшебной сказки;
5) Создать модель анализа отношения визуального и вербального текстов: то есть, выделить в каждом из текстов систему персонажей, атрибуты, пространство, события;
6) Выполнить анализ соотношения словесного текста и изображения на материале изданий начала XXвека.
Таким образом, объектом исследования является иконография русской волшебной сказки в книжных изданиях. Предмет исследования – взаимоотношение вербального и визуального канонов. Материал представляет собой иллюстрированные издания с русскими волшебными сказками от начала XIXв. до начала XX в (см. приложение 15).
Понятно, что сказка, будучи напечатанной, воспринимается читателем иначе, чем устно рассказанная. Повествование считывается не только со слов, но с изображения в интерпретации художника-иллюстратора. Так, в реальности сказки появляется авторитетное лицо, которое диктует читателю визуальное восприятие текста, тогда как при устном рассказывании реципиент находится в позиции активного «агенса» - интерпретирует его сам.
Конструкция «текст + изображение» является предметом исследования многих дисциплин. Взаимосвязи словесного текста и изображения особое внимание уделяют семиотики (Р. Барт, Ю. М. Лотман, Б. А. Успенский ), которые осмысляют словесный и визуальный тексты как особые знаковые системы. В лингвистике такие тексты называются «креолизованными» и изучаются в контексте коммуникации (Ю. А. Сорокин, Е. Ф. Тарасов, А. К. Гончаренко, М. Б. Ворошилова, Ю. Г. Алексеев и др.). Иллюстрация как элемент искусства книги – область изучения искусствоведов (Э. Д. Кузнецов, Ю. А. Герчук, Н. В. Соловьев, Е. Б. Адамов и др.).Психологи изучают использование иллюстрации в аспекте работы с детьми(М.В. Осорина, А. Ф. Яковличева и др.).
В области фольклористики тема взаимоотношения текста вербального и визуального в печатных изданиях фольклорных произведений является на данный момент не изученной. Существуют работы о книжной интерпретации фольклорных текстов (И. А. Панкеев, Е. Л. Мжельская, О. А. Комарова, С. Ю. Неклюдов), но проблеме изображения в таких изданиях исследователи почти не уделяют внимания. Этот аспект изучения фольклорного текста (в частности – волшебной сказки) нам представляется актуальным, поскольку наличие иллюстрации влияет на восприятие.
Научный интерес к теме сказочной иллюстрации обусловлен тем, что последняя представляет собой часть сообщения – наряду с вербальным текстом – который встроен в коммуникативный акт. Значит, мы можем говорить о прагматике такого сообщения. Цель настоящей работы – описать характер взаимоотношения вербального и визуального текстов русской волшебной сказки. Для этого поставлены следующие задачи:
1) Изучить методики анализа визуального и вербального текстов;
2) Описать коммуникативную ситуацию чтения книги: определить адресанта, адресата сказочной иллюстрации;
3) Описать историю развития книжной иллюстрации русских волшебных сказок;
4) Описать в общих чертах иконографию книжной иллюстрации русской волшебной сказки;
5) Создать модель анализа отношения визуального и вербального текстов: то есть, выделить в каждом из текстов систему персонажей, атрибуты, пространство, события;
6) Выполнить анализ соотношения словесного текста и изображения на материале изданий начала XXвека.
Таким образом, объектом исследования является иконография русской волшебной сказки в книжных изданиях. Предмет исследования – взаимоотношение вербального и визуального канонов. Материал представляет собой иллюстрированные издания с русскими волшебными сказками от начала XIXв. до начала XX в (см. приложение 15).
Мы определили иллюстрированную сказку как сообщение, участвующее в коммуникации, а значит, воздействующее на адресата. Это сообщение состоит из двух негомогенных частей: из текста словесного и изобразительного. Так, по форме бытования фольклорная сказка становится похожей на литературу, и, соответственно, ее восприятие отличается от восприятия сказки, рассказанной устно: визуальный текст дает читателю информацию, дополняющую текст словесный.
Традиция иллюстрирования сказочного текста складывалась на протяжении всего XIX века, и к началу XX в. практически охватила все печатные издания сказок. Вместе с этим развивался процесс установления читательской адресации книжных иллюстрированных изданиях волшебных сказок: изначально они были адресованы взрослой аудитории, но к концу XIXвека такие книги стали выходить специально для детей.
Сложившаяся визуальная традиция представляет русскую волшебную сказку как линейно разворачиваемую историю, за которой читатель следит по иллюстрациям. С них он считывает повествование, идущее параллельно со словесным текстом, накладываемое на него. Таким образом, реципиент соотносит прочитанную историю с увиденной. Сказка начинает осмысливаться как история в картинках и восприниматься такой, какой она изображена в книге. Как мы показывали в главе I, иллюстрации конструируют у читателя определенный образ персонажей и пространства, куда они помещены.
На основе анализа четырех иллюстрированных книг мы описали характер взаимоотношения визуального и вербального текстов в русской волшебной сказке. Для этого мы рассмотрели систему персонажей, атрибуты и пространство в обоих видах текста.
Изобразительная история презентует сказочный мир как мир исторически конкретный: ориентированный на древнерусский город или деревню. Как мы знаем, перемещение героя в сказке описывает ход обряда инициации , где смена локусов соответствует смене состояния инициируемого: символическое умирание и воскрешение, то есть, поход на тот свет и возвращение к жизни. Это движение можно назвать движением по метафизической вертикали. В иллюстрации история изображается линейно (горизонтально) и развёрнута в условно «физическом» пространстве.
Иконография сказки представляет собой линейное, художественное повествование и изображает сказочный сюжет в виде приключенческого нарратива, где персонажи часто наделены психологическими характеристиками (с помощью жестов и выражений лиц) и вписаны в условное культурно-историческое время, ориентированное на древнерусскую культуру. Этот нарратив состоит из изображений некоторых моментов сказочного текста, которые, по мнению художника, являются кульминационными – для изобразительной истории. Так, в визуальном тексте расставлены акценты на каких-то событиях словесного текста, и получается, что история в иллюстрациях, которая, с одной стороны, самостоятельная, поскольку изображение в ней мира сказки не имеет прямой связи с текстом, а с другой стороны, функционирует как дублирование словесной сказки, так как без знания текста мы не сможем «прочитать» иллюстрацию. Создается тот самый симулякр сказочной действительности, о которой мы говорила в главе I.
Иллюстрация, с одной стороны, располагает сказочное действие в исторической реальности, утверждая «русскость» волшебной сказки, а с другой стороны, десакрализует сказочный текст, представляет его в виде приключенческого нарратива.
Традиция иллюстрирования сказочного текста складывалась на протяжении всего XIX века, и к началу XX в. практически охватила все печатные издания сказок. Вместе с этим развивался процесс установления читательской адресации книжных иллюстрированных изданиях волшебных сказок: изначально они были адресованы взрослой аудитории, но к концу XIXвека такие книги стали выходить специально для детей.
Сложившаяся визуальная традиция представляет русскую волшебную сказку как линейно разворачиваемую историю, за которой читатель следит по иллюстрациям. С них он считывает повествование, идущее параллельно со словесным текстом, накладываемое на него. Таким образом, реципиент соотносит прочитанную историю с увиденной. Сказка начинает осмысливаться как история в картинках и восприниматься такой, какой она изображена в книге. Как мы показывали в главе I, иллюстрации конструируют у читателя определенный образ персонажей и пространства, куда они помещены.
На основе анализа четырех иллюстрированных книг мы описали характер взаимоотношения визуального и вербального текстов в русской волшебной сказке. Для этого мы рассмотрели систему персонажей, атрибуты и пространство в обоих видах текста.
Изобразительная история презентует сказочный мир как мир исторически конкретный: ориентированный на древнерусский город или деревню. Как мы знаем, перемещение героя в сказке описывает ход обряда инициации , где смена локусов соответствует смене состояния инициируемого: символическое умирание и воскрешение, то есть, поход на тот свет и возвращение к жизни. Это движение можно назвать движением по метафизической вертикали. В иллюстрации история изображается линейно (горизонтально) и развёрнута в условно «физическом» пространстве.
Иконография сказки представляет собой линейное, художественное повествование и изображает сказочный сюжет в виде приключенческого нарратива, где персонажи часто наделены психологическими характеристиками (с помощью жестов и выражений лиц) и вписаны в условное культурно-историческое время, ориентированное на древнерусскую культуру. Этот нарратив состоит из изображений некоторых моментов сказочного текста, которые, по мнению художника, являются кульминационными – для изобразительной истории. Так, в визуальном тексте расставлены акценты на каких-то событиях словесного текста, и получается, что история в иллюстрациях, которая, с одной стороны, самостоятельная, поскольку изображение в ней мира сказки не имеет прямой связи с текстом, а с другой стороны, функционирует как дублирование словесной сказки, так как без знания текста мы не сможем «прочитать» иллюстрацию. Создается тот самый симулякр сказочной действительности, о которой мы говорила в главе I.
Иллюстрация, с одной стороны, располагает сказочное действие в исторической реальности, утверждая «русскость» волшебной сказки, а с другой стороны, десакрализует сказочный текст, представляет его в виде приключенческого нарратива.