ОБРАЗ ПРОРОКА СУЛАЙМАНА В КЛАССИЧЕСКОЙ ПЕРСИДСКОЙ ПОЭЗИИ X - XV ВЕКОВ
|
Введение 4
Глава 1. Образ и особенности его функционирования в классической персидской литературе 8
1.1. Понятие образа 8
1.2. Обзор положения поэзии Ирана в описываемый период 11
1.3. Об изобразительных средствах персидской классической литературы 16
Глава 2. Источники образа Сулаймана 21
2.1. Библия 21
Достоверность сведений 21
Происхождение имени 22
Начало правления 22
Строительство Храма 23
Мудрость Соломона 24
Соломоновы книги 24
Царица Савская 26
Богатство Соломона 26
Итоги правления 27
2.2. Аггада 28
Отличия Соломона в Аггаде от библейского царя 28
Царица Савская 29
Власть над животными и демонами 29
Неоднозначность Соломона 30
2.3. Коран и тафсиры 31
Параллели коранического и библейско-аггадического сюжетов 31
Сулайман в тафсирах 32
Царица Сабы 32
Встреча Сулаймана и муравьев 34
Поглаживание коней 35
Изгнание Сулаймана 35
Смерть Сулаймана 36
Глава 3. Художественные функции образа пророка Сулаймана 37
3.1. Образ Сулаймана как объект сравнения в панегирике 37
3.2. Основные мотивы сюжетов 45
3.2.1. Сулайман и муравьи 45
3.2.2. Перстень Сулаймана 52
3.2.3. Сулайман и дивы 54
3.2.4. Сулайман повелевает ветром 56
3.2.5. Сулайман, язык птиц и удод 59
3.2.6. Сулайман и Билкйс 64
3.2.7. Сулайман и Асиф 66
Заключение 69
Список литературы 72
Источники 77
Глава 1. Образ и особенности его функционирования в классической персидской литературе 8
1.1. Понятие образа 8
1.2. Обзор положения поэзии Ирана в описываемый период 11
1.3. Об изобразительных средствах персидской классической литературы 16
Глава 2. Источники образа Сулаймана 21
2.1. Библия 21
Достоверность сведений 21
Происхождение имени 22
Начало правления 22
Строительство Храма 23
Мудрость Соломона 24
Соломоновы книги 24
Царица Савская 26
Богатство Соломона 26
Итоги правления 27
2.2. Аггада 28
Отличия Соломона в Аггаде от библейского царя 28
Царица Савская 29
Власть над животными и демонами 29
Неоднозначность Соломона 30
2.3. Коран и тафсиры 31
Параллели коранического и библейско-аггадического сюжетов 31
Сулайман в тафсирах 32
Царица Сабы 32
Встреча Сулаймана и муравьев 34
Поглаживание коней 35
Изгнание Сулаймана 35
Смерть Сулаймана 36
Глава 3. Художественные функции образа пророка Сулаймана 37
3.1. Образ Сулаймана как объект сравнения в панегирике 37
3.2. Основные мотивы сюжетов 45
3.2.1. Сулайман и муравьи 45
3.2.2. Перстень Сулаймана 52
3.2.3. Сулайман и дивы 54
3.2.4. Сулайман повелевает ветром 56
3.2.5. Сулайман, язык птиц и удод 59
3.2.6. Сулайман и Билкйс 64
3.2.7. Сулайман и Асиф 66
Заключение 69
Список литературы 72
Источники 77
Немногие литературные образы получили такое распространение в мировой культуре как образ библейского царя Соломона. Представленная в Ветхом Завете как историческая личность, его фигура со временем обросла множеством легенд, и оказалась включена в пеструю мозаику мировой литературной традиции. Соломон становится персонажем Корана, исламских, иудейских и христианских преданий и притч, появляется в европейской литературе - как религиозной и дидактической, так и - позже - художественной. На протяжении многих лет мудрость, богатство и величие библейского царя становились источником вдохновения для художников, писателей и композиторов.
Беллетризация образа Соломона произошла еще на раннем этапе комментирования библейских сказаний: уже здесь царь Иудеи, описанный в Ветхом Завете (о достоверности библейских сведений о Соломоне речь пойдет ниже) получает сверхъестественные силы и волшебных помощников. В дальнейшем эти мотивы укрепляются и развиваются, превращая Соломона в легендарный литературный образ. Соломон может разговаривать со зверями и птицами, повелевать демонами и ветрами, он - обладатель несметных богатств и безмерной мудрости.
Пожалуй, не будет большой ошибкой сказать, что образ именно царя Соломона из всех библейских персонажей, особенно глубоко проник в европейскую культурную традицию. Соломон упоминается в «Божественной комедии» Данте, о богатствах иудейского царя европейскому читателю рассказывает Г. Р. Хаггард в романе «Копи царя Соломона», по мотивам библейского рассказа о Соломоне создает свою ораторию Фридрих Г ендель. Наконец, даже фраза «Соломоново решение» стала крылатым выражением. В европейской литературе Соломон стал олицетворением мудрости и справедливости - а как обстоит дело с восточной литературой?
В Коране Сулайман описан как пророк - набй - то есть один из тех, кого Аллах выбрал, чтобы нести Откровение и Слово Божие людям. Всего в Коране упоминается 31 пророк-набй, в том числе первый пророк - Адам - и последний - Мухаммад - «печать пророков», 25 из них имеют библейские прототипы. Чаще всего в Коране встречаются упоминания трех библейских персонажей: Ноя (Нуха), Авраама (Ибрахима) и Моисея (Мусы) как особенно значимых для приготовления пророческой миссии Мухаммада.
Почему же для литературного анализа в рамках данной работы выбран именно Сулайман? Сулайман упоминается в Коране относительно нечасто: его имя встречается 17 раз в разных аятах, но каждый из эпизодов, связанных с ним, через посредство обширнейшей традиции составления комментариев к Корану породил соответствующий комплекс мотивов, включенных в литературную художественную действительность персидской поэзии классического периода. Какие именно коранические и библейские эпизоды стали предметом такой литературной обработки будет рассмотрено далее в этой работе. Здесь Сулаймана уместно сравнить с другими кораническими персонажами, также оказавшимися в роли художественных литературных образов, таких как Йусуф, Муса или Адам.
Итак, мы видим, что образ Сулаймана объединяет в себе литературные традиции, основанные на Священных Писаниях трех религий - иудейском и христианском Ветхом Завете и мусульманском Коране - и целом комплексе комментариев к ним, а потому представляет собой определенный интерес как объект литературоведческого исследования.
Теперь нужно сделать еще одно пояснение относительно темы данной работы, а именно: почему был выбран этот временной период? Дело в том, что на X - XV века пришелся расцвет персоязычной литературы, этот период в отечественном востоковедении принято называть классическим. Строго говоря, в современной иранистике отсчет существования классической персидской литературы начинается уже с IX века, т.е. с появления самых первых дошедших до нас произведений на новоперсидском языке, записанных с использованием арабографического алфавита. На этом этапе активно формируются и развиваются каноны стихосложения и образной системы персидской поэзии.
В это же время существовала так называемая еврейско-персидская литература на еврейско-персидском языке. Рассмотрение этого комплекса произведений не входит в задачи данной работы по причинам ограниченности времени и объема работы, а также в силу скромных познаний автора в том, что касается еврейского алфавита; однако нельзя не отметить потенциальную возможность изучения произведений на еврейско- персидском языке и предполагаемый интерес такого исследования именно в связи с библейскими образами в художественной литературе, в частности, образа царя Соломона.
Целью данного исследования является описание и анализ роли образа пророка Сулаймана в классической литературе Ирана - своего рода восстановление портрета этого коранического персонажа по данным произведений персидской литературы указанного периода и установление его места в системе художественных образов персидской поэзии.
Практические задачи работы включают в себя, прежде всего, определение предмета исследования - т.е. составление представления о теории образа вообще и образной системе персидской поэзии в частности. В работу также будет включен краткий экскурс в историю персидской литературы и характеристика описываемого периода, а также специфика профессии придворного поэта и вытекающие из нее особенности произведений, создаваемых при дворах шахов и знатных вельмож. Также будут кратко описаны основные изобразительные средства, которыми пользовались персидские классики, и сказано несколько слов о персидских трактатах по теории литературы, поэтике и риторике. Теоретическая часть работы будет также включать в себя анализ источников художественных образов персидской поэзии вообще и роли коранических образов в частности. Таков примерный состав первой - теоретической - главы данного исследования.
Вторая глава будет посвящена описанию образа Соломона/Сулаймана в его изначальном виде, т.е. в тех источниках, откуда этот образ перешел в произведения персидских поэтов: в Библии, Талмуде и Коране, а также в комментариях к этим Священным Писаниям. В процессе анализа будут выделены значимые элементы сюжетов, связанных с Соломоном/Сулайман ом, которые впоследствии, пройдя этап беллетризации, вошли в художественную литературную традицию Ирана.
Наконец, основная, исследовательская, часть работы будет содержать примеры, иллюстрирующие использование образа этого коранического пророка в произведениях персидской классической поэзии, в соответствии с обозначенными ранее элементами коранических и библейских сюжетов, и анализ функционирования в них образа пророка Сулаймана и других образов, связанных с ним сюжетно.
Беллетризация образа Соломона произошла еще на раннем этапе комментирования библейских сказаний: уже здесь царь Иудеи, описанный в Ветхом Завете (о достоверности библейских сведений о Соломоне речь пойдет ниже) получает сверхъестественные силы и волшебных помощников. В дальнейшем эти мотивы укрепляются и развиваются, превращая Соломона в легендарный литературный образ. Соломон может разговаривать со зверями и птицами, повелевать демонами и ветрами, он - обладатель несметных богатств и безмерной мудрости.
Пожалуй, не будет большой ошибкой сказать, что образ именно царя Соломона из всех библейских персонажей, особенно глубоко проник в европейскую культурную традицию. Соломон упоминается в «Божественной комедии» Данте, о богатствах иудейского царя европейскому читателю рассказывает Г. Р. Хаггард в романе «Копи царя Соломона», по мотивам библейского рассказа о Соломоне создает свою ораторию Фридрих Г ендель. Наконец, даже фраза «Соломоново решение» стала крылатым выражением. В европейской литературе Соломон стал олицетворением мудрости и справедливости - а как обстоит дело с восточной литературой?
В Коране Сулайман описан как пророк - набй - то есть один из тех, кого Аллах выбрал, чтобы нести Откровение и Слово Божие людям. Всего в Коране упоминается 31 пророк-набй, в том числе первый пророк - Адам - и последний - Мухаммад - «печать пророков», 25 из них имеют библейские прототипы. Чаще всего в Коране встречаются упоминания трех библейских персонажей: Ноя (Нуха), Авраама (Ибрахима) и Моисея (Мусы) как особенно значимых для приготовления пророческой миссии Мухаммада.
Почему же для литературного анализа в рамках данной работы выбран именно Сулайман? Сулайман упоминается в Коране относительно нечасто: его имя встречается 17 раз в разных аятах, но каждый из эпизодов, связанных с ним, через посредство обширнейшей традиции составления комментариев к Корану породил соответствующий комплекс мотивов, включенных в литературную художественную действительность персидской поэзии классического периода. Какие именно коранические и библейские эпизоды стали предметом такой литературной обработки будет рассмотрено далее в этой работе. Здесь Сулаймана уместно сравнить с другими кораническими персонажами, также оказавшимися в роли художественных литературных образов, таких как Йусуф, Муса или Адам.
Итак, мы видим, что образ Сулаймана объединяет в себе литературные традиции, основанные на Священных Писаниях трех религий - иудейском и христианском Ветхом Завете и мусульманском Коране - и целом комплексе комментариев к ним, а потому представляет собой определенный интерес как объект литературоведческого исследования.
Теперь нужно сделать еще одно пояснение относительно темы данной работы, а именно: почему был выбран этот временной период? Дело в том, что на X - XV века пришелся расцвет персоязычной литературы, этот период в отечественном востоковедении принято называть классическим. Строго говоря, в современной иранистике отсчет существования классической персидской литературы начинается уже с IX века, т.е. с появления самых первых дошедших до нас произведений на новоперсидском языке, записанных с использованием арабографического алфавита. На этом этапе активно формируются и развиваются каноны стихосложения и образной системы персидской поэзии.
В это же время существовала так называемая еврейско-персидская литература на еврейско-персидском языке. Рассмотрение этого комплекса произведений не входит в задачи данной работы по причинам ограниченности времени и объема работы, а также в силу скромных познаний автора в том, что касается еврейского алфавита; однако нельзя не отметить потенциальную возможность изучения произведений на еврейско- персидском языке и предполагаемый интерес такого исследования именно в связи с библейскими образами в художественной литературе, в частности, образа царя Соломона.
Целью данного исследования является описание и анализ роли образа пророка Сулаймана в классической литературе Ирана - своего рода восстановление портрета этого коранического персонажа по данным произведений персидской литературы указанного периода и установление его места в системе художественных образов персидской поэзии.
Практические задачи работы включают в себя, прежде всего, определение предмета исследования - т.е. составление представления о теории образа вообще и образной системе персидской поэзии в частности. В работу также будет включен краткий экскурс в историю персидской литературы и характеристика описываемого периода, а также специфика профессии придворного поэта и вытекающие из нее особенности произведений, создаваемых при дворах шахов и знатных вельмож. Также будут кратко описаны основные изобразительные средства, которыми пользовались персидские классики, и сказано несколько слов о персидских трактатах по теории литературы, поэтике и риторике. Теоретическая часть работы будет также включать в себя анализ источников художественных образов персидской поэзии вообще и роли коранических образов в частности. Таков примерный состав первой - теоретической - главы данного исследования.
Вторая глава будет посвящена описанию образа Соломона/Сулаймана в его изначальном виде, т.е. в тех источниках, откуда этот образ перешел в произведения персидских поэтов: в Библии, Талмуде и Коране, а также в комментариях к этим Священным Писаниям. В процессе анализа будут выделены значимые элементы сюжетов, связанных с Соломоном/Сулайман ом, которые впоследствии, пройдя этап беллетризации, вошли в художественную литературную традицию Ирана.
Наконец, основная, исследовательская, часть работы будет содержать примеры, иллюстрирующие использование образа этого коранического пророка в произведениях персидской классической поэзии, в соответствии с обозначенными ранее элементами коранических и библейских сюжетов, и анализ функционирования в них образа пророка Сулаймана и других образов, связанных с ним сюжетно.
Персидская литература классического периода как одна из самых богатых в мире представляет собой практически неисчерпаемый источник тем для литературоведческих, лингвистических и исторических исследований. Образная система персидской литературы вдохновляется литературными традициями как ислама, так и других религий, в частности иудаизма. Многие поэтические образы через коранические сюжеты восходят к ветхозаветным персонажам. Одним из таких образов является образ пророка Сулаймана (библейского Соломона), анализ функционирования которого в персидской поэзии классического периода и был выбран и качестве темы данной работы.
Ранее уже проводились подобные исследования, посвященные как образу Сулаймана, так и другим кораническим образам в произведениях персидских поэтов: среди таковых можно указать статью М. Л. Рейснер, в которой анализируется образ коранического пророка Йусуфа [Рейснер, 2014], также статью Парйса Даварй на персидском языке «Та’сйр-и ривайат-и Кур’ан аз дастан-и хадрат-и Сулайман дар адаб-и фарси» («Влияние коранического рассказа о Сулаймане в персидской литературе») [Даварй, 2012]. Однако нужно отметить, что эти статьи, как и настоящая работа, далеко не исчерпывают всех возможностей для изучения функционирования коранических и библейских образов в персидской поэзии, и исследования в этом направлении могут быть продолжены и расширены, например, за счет включения в область исследования произведений персоязычных поэтов более раннего или более позднего времени, как эпических, так и лирических, а также прозаической дидактической или религиозной литературы.
В работе была сделана попытка проанализировать и описать характер функционирования образа пророка Сулаймана в персоязычной поэзии X - XV веков. Дав определение понятию «образ», мы далее сделали краткий обзор литературной жизни в Иране в исследуемый период. Также рассмотрены источники изучаемого образа, такие как Библия, Коран, иудейские предания и экзегетическая литература, и выделены значимые элементы сюжетов, связанных с образом пророка Сулаймана, которые впоследствии стали использоваться персидскими поэтами.
В средневековых панегириках образ Сулаймана использовался в первую очередь в сравнении. Поэты сопоставляли своего покровителя с легендарным царем по признакам могущества, богатства и мудрости, т. к. именно эти качества являются отличительными чертами Сулаймана. Для раскрытия подобных сравнений поэты обращались к различным кораническим сюжетам, и мотивам. Например, мотив власти Сулаймана над животными, ветрами и нечистой силой, а также связанные с этими мотивами образы трона и кольца Сулаймана давали поэтам многочисленные возможности для создания аллюзий и прямых сравнений, особенно уместных в тех случаях, когда имя восхваляемого совпадало с именем этого коранического пророка. Кроме того, мотивы власти и могущества также давали повод рядом с Сулайманом упомянуть другого легендарного правителя - Джамшида.
Мотив власти мы находим не только в панегирической поэзии. В любовной и мистической лирике власть Сулаймана над людьми, животными и дивами, дарованная ему кольцом, становится аллегорией власти возлюбленной над сердцем влюбленного. Раскрыть тему мистической или мирской любви помогает еще один образ, связанный с историей Сулаймана - образ Билкйс.
Одна из самых ярких и часто встречающихся тем в персидской литературе, которая раскрывается с помощью образа пророка Сулаймана и сюжетов коранического повествования о нем, - это тема смирения и бренности земной жизни. В раскрытии этой темы могут быть задействованы почти все элементы повествования о Сулаймане. Истории о встрече войска Сулаймана с муравьями и ножке саранчи, принесенной царю в дар муравьем, используются в поучениях о смирении и скромности. Сюжет о власти Сулаймана и его свержении учит тому, что любое богатство и могущество в этом мире мимолетно и в любой момент может развеяться по ветру, подобно тому, как трон и кольцо великого царя оказались в руках дива.
Еще одна грань образа Сулаймана, которая оказывается важной в контексте мистической литературы, - это его способность понимать язык птиц. Сулайман воспринимается как идеальный учитель, который переводит на понятный простым людям язык слова мистического откровения и ведет их по пути к соединению с божественным Абсолютом. Иногда в подобных случаях на месте Сулаймана оказывается удод, который может также восприниматься как посланник царя, связывающий дух и чувственную душу и несущий людям свет мистического познания.
Говоря об образе Сулаймана, нельзя также забывать о еще одном персонаже, связанным с ним - о легендарном визире Сулаймана, Асифе. Интересно, что если в западной литературе Соломон в первую очередь является олицетворением мудрости, то в персидской поэзии изучаемого периода данную роль, как правило, исполняет именно Асиф. Этот выдающийся министр и советник Сулаймана славен своей рассудительностью и умением отдавать разумные приказы, а также тем, что смог в мгновение ока перенести трон Билкйс из Сабы ко двору Сулаймана.
Таким образом, мы видим, что образ Сулаймана в персидской классической поэзии весьма многогранен и мог использоваться в различных контекстах. Как и образы многих других коранических персонажей образ Сулаймана прочно вошел в систему художественной выразительности средневекового персидского поэтического языка. Дальнейшее изучение функционирования этого и других коранических образов в персидской поэзии несомненно имеет перспективу и представляет интерес для литературоведов и востоковедов.
Ранее уже проводились подобные исследования, посвященные как образу Сулаймана, так и другим кораническим образам в произведениях персидских поэтов: среди таковых можно указать статью М. Л. Рейснер, в которой анализируется образ коранического пророка Йусуфа [Рейснер, 2014], также статью Парйса Даварй на персидском языке «Та’сйр-и ривайат-и Кур’ан аз дастан-и хадрат-и Сулайман дар адаб-и фарси» («Влияние коранического рассказа о Сулаймане в персидской литературе») [Даварй, 2012]. Однако нужно отметить, что эти статьи, как и настоящая работа, далеко не исчерпывают всех возможностей для изучения функционирования коранических и библейских образов в персидской поэзии, и исследования в этом направлении могут быть продолжены и расширены, например, за счет включения в область исследования произведений персоязычных поэтов более раннего или более позднего времени, как эпических, так и лирических, а также прозаической дидактической или религиозной литературы.
В работе была сделана попытка проанализировать и описать характер функционирования образа пророка Сулаймана в персоязычной поэзии X - XV веков. Дав определение понятию «образ», мы далее сделали краткий обзор литературной жизни в Иране в исследуемый период. Также рассмотрены источники изучаемого образа, такие как Библия, Коран, иудейские предания и экзегетическая литература, и выделены значимые элементы сюжетов, связанных с образом пророка Сулаймана, которые впоследствии стали использоваться персидскими поэтами.
В средневековых панегириках образ Сулаймана использовался в первую очередь в сравнении. Поэты сопоставляли своего покровителя с легендарным царем по признакам могущества, богатства и мудрости, т. к. именно эти качества являются отличительными чертами Сулаймана. Для раскрытия подобных сравнений поэты обращались к различным кораническим сюжетам, и мотивам. Например, мотив власти Сулаймана над животными, ветрами и нечистой силой, а также связанные с этими мотивами образы трона и кольца Сулаймана давали поэтам многочисленные возможности для создания аллюзий и прямых сравнений, особенно уместных в тех случаях, когда имя восхваляемого совпадало с именем этого коранического пророка. Кроме того, мотивы власти и могущества также давали повод рядом с Сулайманом упомянуть другого легендарного правителя - Джамшида.
Мотив власти мы находим не только в панегирической поэзии. В любовной и мистической лирике власть Сулаймана над людьми, животными и дивами, дарованная ему кольцом, становится аллегорией власти возлюбленной над сердцем влюбленного. Раскрыть тему мистической или мирской любви помогает еще один образ, связанный с историей Сулаймана - образ Билкйс.
Одна из самых ярких и часто встречающихся тем в персидской литературе, которая раскрывается с помощью образа пророка Сулаймана и сюжетов коранического повествования о нем, - это тема смирения и бренности земной жизни. В раскрытии этой темы могут быть задействованы почти все элементы повествования о Сулаймане. Истории о встрече войска Сулаймана с муравьями и ножке саранчи, принесенной царю в дар муравьем, используются в поучениях о смирении и скромности. Сюжет о власти Сулаймана и его свержении учит тому, что любое богатство и могущество в этом мире мимолетно и в любой момент может развеяться по ветру, подобно тому, как трон и кольцо великого царя оказались в руках дива.
Еще одна грань образа Сулаймана, которая оказывается важной в контексте мистической литературы, - это его способность понимать язык птиц. Сулайман воспринимается как идеальный учитель, который переводит на понятный простым людям язык слова мистического откровения и ведет их по пути к соединению с божественным Абсолютом. Иногда в подобных случаях на месте Сулаймана оказывается удод, который может также восприниматься как посланник царя, связывающий дух и чувственную душу и несущий людям свет мистического познания.
Говоря об образе Сулаймана, нельзя также забывать о еще одном персонаже, связанным с ним - о легендарном визире Сулаймана, Асифе. Интересно, что если в западной литературе Соломон в первую очередь является олицетворением мудрости, то в персидской поэзии изучаемого периода данную роль, как правило, исполняет именно Асиф. Этот выдающийся министр и советник Сулаймана славен своей рассудительностью и умением отдавать разумные приказы, а также тем, что смог в мгновение ока перенести трон Билкйс из Сабы ко двору Сулаймана.
Таким образом, мы видим, что образ Сулаймана в персидской классической поэзии весьма многогранен и мог использоваться в различных контекстах. Как и образы многих других коранических персонажей образ Сулаймана прочно вошел в систему художественной выразительности средневекового персидского поэтического языка. Дальнейшее изучение функционирования этого и других коранических образов в персидской поэзии несомненно имеет перспективу и представляет интерес для литературоведов и востоковедов.