Роль фейковых новостей в современной медиакоммуникации
|
Введение 3
ГЛАВА I. Ключевые составляющие фейковой коммуникации 10
§1. Формирование доверия к медиатексту: стратегические ритуалы журналистского текста 10
1.1. «Стратегический ритуал объективности» и жанр новостей в англо-американской газетной традиции 10
1.2. Эпоха post-truth и смена стратегического ритуала в медиатексте 16
1.3. Фейк: операционное определение 23
§2. Элементы фейковой новостной культуры в медиатекстах: ранний и сегодняшний опыт англоязычной журналистики 29
2.1. Элементы фейковости в таблоидной прессе 29
2.2. Элементы фейковости в сатирической журналистике 32
2.3. Элементы фейковости в блоггах и социальных медиа 37
ГЛАВА II. Потенциальные роли фейковых новостей в изданиях «The Mirror» и «The Onion» 44
§3. Методология и выборка исследования 44
§4. Результаты контент-анализа 55
4.1. Результаты контент-анализа для «The Mirror» 55
4.2. Результаты контент-анализа для «The Onion» 60
4.3. Сопоставительный анализ результатов для двух изданий 64
§5. Модели фейковой новости и роли фейк-новостей в англоязычной журналистике 66
Заключение 73
Список использованной литературы 78
Приложение 85
ГЛАВА I. Ключевые составляющие фейковой коммуникации 10
§1. Формирование доверия к медиатексту: стратегические ритуалы журналистского текста 10
1.1. «Стратегический ритуал объективности» и жанр новостей в англо-американской газетной традиции 10
1.2. Эпоха post-truth и смена стратегического ритуала в медиатексте 16
1.3. Фейк: операционное определение 23
§2. Элементы фейковой новостной культуры в медиатекстах: ранний и сегодняшний опыт англоязычной журналистики 29
2.1. Элементы фейковости в таблоидной прессе 29
2.2. Элементы фейковости в сатирической журналистике 32
2.3. Элементы фейковости в блоггах и социальных медиа 37
ГЛАВА II. Потенциальные роли фейковых новостей в изданиях «The Mirror» и «The Onion» 44
§3. Методология и выборка исследования 44
§4. Результаты контент-анализа 55
4.1. Результаты контент-анализа для «The Mirror» 55
4.2. Результаты контент-анализа для «The Onion» 60
4.3. Сопоставительный анализ результатов для двух изданий 64
§5. Модели фейковой новости и роли фейк-новостей в англоязычной журналистике 66
Заключение 73
Список использованной литературы 78
Приложение 85
Актуальность исследования. Современная глобальная коммуникативная культура переживает период, который наблюдатели называют эпохой «постправды» или «посткоммуникации» (post-truth)1. Возрастает количество медиакоммуникаторов, общающихся преимущественно в письменной форме. Параллельно с процессом увеличения числа медийных акторов изменяется масштаб коммуникации: она становится трансграничной, глобальной. При этом перестают срабатывать журналистские фильтры и принципы отбора и публикации информации, так как проверка информации и отбор социально значимых фактов не являются задачами миллионов новых коммуникаторов. Нарастание интенсивности потока информации, в свою очередь, производит давление и на журналистскую среду, в которой теперь превалируют практики конвейерной «переупаковки» материала и рерайтинга в условиях жесткой конкуренции, когда новость успевает устареть и потерять актуальность за короткий срок.
Трансформация основных медийных концепций в последние десятилетия в первую очередь вызвана глобальным размыванием границ профессиональной журналистики. Процессы глобализации способствуют быстрому распространению часто необъективной информации, получившей название «фейк-ньюз» (fake news)2. В условиях потокового масштабного поступления непроверенной информации подобный медийный контент часто носит черты, которые привлекают людей (он преимущественно создается именно для этого), так как построен на базовых эмоциях, например страхе, любопытстве или влечении. Сам факт существования фейковых новостей в посткоммуникативную эпоху беспокоит многих исследователей, видящих в нем угрозу журналистике. По итогам 2017 года словарь Collins признал «фейк- ньюз» словом года, чем вызвал волну научных дискуссий.3
Фальшивые новости - не просто аналог обычных новостей; как сказано выше, зачастую они более привлекательны для аудитории, чем качественная информация. Поэтому далеко не все медиа удерживаются от соблазна использования фейковых новостей или их элементов для привлечения аудитории. Эпоха размытых границ между профессиональными и непрофессиональными новостными материалами создаёт у многих медиа желание поучаствовать в этом процессе и получить выгоду, используя для создания фейковых новостей инструменты (например, жанровые атрибуты новостей), которые формируют доверие читателя.
Так, некоторые форматы задолго до наступления эпохи «постправды» содержали в себе некоторые элементы фейковой культуры. На непроверенной (или труднопроверяемой) информации исторически строится таблоидная журналистика, характеризующаяся ориентацией на сенсационность, экспрессивность, преувеличение. Но также стоит учитывать, что многие приёмы, применяемые в таблоидной прессе (например, гротеск), использовались в сатирической журналистике. Несмотря на формальное внешнее единообразие приёмов, таблоидная и сатирическая журналистики играли разные роли. В первом случае журналистика выполняла негативные роли для сообщества, в том числе и профессионального, так как таблоидная пресса снижала качество журналистики и социальное доверие к медийному продукту. Поэтому таблоидные форматы и издания больше поддаются влиянию эпохи post-truth. Во втором случае те же самые приёмы были направлены на изучение недостатков общества и создание «сатирического эффекта разрядки», а также на «очищение» медиасообщества и критику недолжных журналистских практик. Журналисты-сатирики понимали важность и социального, и профессионального влияния печатного слова.
Стоит отметить, что современная медиасреда осознает происходящие трансформационные процессы и пытается переосмыслить свои роли в постправдивом мире. Мы можем наблюдать, как некоторые форматы и издания (например, сатирические) вновь начинают использовать приёмы фейковой коммуникации в целях саморефлексии состояния журналистского сообщества.
Сегодня, когда доверие к традиционной журналистике снижается, и сатирические, и таблоидные материалы часто воспринимаются аудиторией (как обычными читателями, так и журналистами) исключительно как фейк- ньюз, то есть как отрицательное явление. Однако, если опираться на опыт сатирических изданий, уместно задаться вопросом как о негативных, так и о положительных ролях фейковых новостей в новом коммуникативном пространстве постправды. Важно знать, можно ли найти различия в том, как приёмами фейковой коммуникации пользуются таблоидные и сатирические издания: обнаружение такого различия позволило бы повысить медиаграмотность современного читателя.
Новизна исследования заключается в осмыслении фейковой новостной культуры не только как негативного, но и как позитивного медийного явления. Автором предпринята попытка системного описания социальных (направленных на аудиторию) и профессиональных (направленных на журналистское сообщество) ролей фейкового контента.
Объектом исследования выступает феномен фейковых новостей в современной англо-американской журналистике.
Предметом исследования является разнообразие ролей новостного фейкового контента в таблоидных (на примере британского издания «The Mirror») и сатирических (на примере американского издания «The Onion») изданиях.
Цель исследования - описать возможные роли фейковой медиакоммуникации на примере глобальных онлайн-изданий «The Mirror» и «The Onion» в связи с жанрово-стилистическими особенностями публикаций.
Задачи исследования:
1. Выявить связь между ролями информационного медиатекста и его жанрово-стилистической природой.
2. Рассмотреть эпоху пост-правды и смену стратегического ритуала построения медийного текста.
3. Выявить ключевые составляющие фейковой коммуникации в условиях post-truth.
4. Изучить опыт нефактологичной журналистики в предшествующие эпохи (в сатирической и таблоидной прессе) и сегодня (в онлайн-среде) и дополнить наше понимание природы и ролей фейковой информации в медиасистеме.
5. Исследовать историческую преемственность ранней и современной практики fake news в таблоидной газете «The Mirror» и сатирическом издании «The Onion».
6. На основе контент-анализа сформулировать модели фейк- новостей и потенциальные роли фейкового контента в «The Mirror» и «The Onion»; выделить инструменты формирования фейковой новости в каждом из изданий.
Хронологические рамки охватывают онлайн-публикации выбранных изданий за февраль 2018 года. Предварительный анализ материалов изданий «The Mirror» и «The Onion» показал, что новости с элементами фейка размещаются достаточно часто и могут составить выборку необходимого объема. Анализ публикаций за февраль 2018 года даёт новейшие и корректные данные о специфике фейкового дискурса изданий; при таком выборе хронологических рамок исключены сезонные и учтены частные информационные всплески.
Теоретической базой исследования послужили отечественные и зарубежные исследования об отдельных аспектах изучаемой тематики. Были изучены научные статьи, посвященные глобализационным процессам и их влиянию на СМИ, В. Гатова, В. Евдокимова, М. Луканиной, Е. Прилуковой, П. Рвалова и других. Базовыми для изучения теории в области современных медиа стали работы отечественных исследователей Е. Вартановой, А. Тертычного и других. Также для рассмотрения феномена посткоммуникации мы обращались к философскому труду Ж. Бодрийяра (при анализе явления гиперреальности, характерного для медийной среды постправды). Среди зарубежных исследований медиа можно отметить научные публикации А. Белла, Е. Тандока-младшего, Л. Ценга, Р. Линга, М. Шадсона и С. Андерсона, А. Амаразингама, И. Рейли, В. Чена, Н. Конроя. Отдельно стоит отметить две ключевые для нашего анализа научные публикации Г. Тушман «Стратегический ритуал объективности: рассмотрение журналистского понимания объективности» (1972 г.) и К. Валь-Йоргесен «Стратегический ритуал эмоциональности: пример исследования статей, получивших Пулитцеровскую премию» (2012 г.). Также в процессе работы были изучены научные труды об особенностях фейковых новостей таких русскоязычных авторов, как С. Богданова, А. Градюшко, Е. Грищенко, С. Ильченко. Отдельно стоит упомянуть научную статью Л. Майдановой и Э. Чепкиной «Проблема достоверности информации в журналистских практиках: речевой аспект» в коллективной монографии под редакцией Л. Дускаевой: в нём авторы исследуют в том числе феномен фейковых новостей исходя из традиционных методов создания новостного контента СМИ; нам близок этот подход. Из трудов лингвистов и филологов в качестве теоретической базы использовались научные публикации Н. Кодола, О. Корецкой и других. Основной теоретической базой при рассмотрении специфики таблоидных изданий стали статьи А. Прыткова, Н. Зыкун, А. Морозовой и Н. Яковлевой. Сведения о «слове года» почерпнуты с официальных сайтов Оксфордского словаря (Oxford Dictionaries) и словаря Коллинз (Collins Dictionary); также использовались специализированный словарь по медиакоммуникации Л. Земляновой «Коммуникативистика и средства информации: англо-русский толковый словарь концепций и терминов», Исторический словарь галлицизмов русского языка, онлайн- словарь Мэрриам-Вебстер (Merriam-Webster dictionary on-Line) и онлайн- версия «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова. Всего список используемой литературы и источников насчитывает 64 наименования.
В ходе исследования были использованы следующие методы: исторический анализ, структурно-функциональный анализ текста, контент- анализ (с элементами качественного анализа текстов), метод семантической интерпретации. Также учитывалась специфика типологических особенностей сатирического и таблоидного издания (применялся метод типологизации).
Эмпирическую базу исследования составили 538 опубликованных за февраль 2018 года материалов издания «The Mirror» из рубрики World news и 92 материала издания «The Onion», опубликованные в те же сроки в рубрике News in brief. Таким образом, для построения набора данных применялся метод сплошной выборки; это позволило оценить объёмы присутствия фейкового контента в обеих новостных рубриках. При этом, безусловно, количество материалов для двух изданий существенно различается, так как издания публикуют материалы с разной интенсивностью. Тем не менее, мы сочли такой способ построения выборки оптимальным и не стали приводить наборы данных по двум изданиям к численному соответствию, поскольку это означало бы применение различных принципов сэмплирования к двум изданиям и привело бы к появлению несравнимых результатов.
Работа прошла апробацию на февральской IV Межвузовской научно-практической конференции для бакалавров, магистрантов и аспирантов «Исследования медиа и коммуникаций: теории, практики, исследовательские перспективы» (Национальный исследовательский университет - Высшая школа экономики, факультет коммуникации, медиа и дизайна) в рамках стендового доклада «The Onion как медийный субъект метадискурсивной критики»; научная публикация тезисов состоится зимой 2019 года в процессе подготовки V конференции. В рамках Международного научного форума «Медиа в современном мире. 57-е Петербургские чтения» (Санкт- Петербургский государственный университет, Институт «Высшая школа журналистики и массовых коммуникаций») были зачитаны научные доклады на следующие темы: «Фотоколлаж в Mirror как инструмент эмоционального воздействия текста» и «Метакритическая цель фейковых новостей в условиях post-truth».
Структура исследовательской работы включает введение, две главы и пять параграфов, заключение, список использованной литературы и источников и одно приложение.
Трансформация основных медийных концепций в последние десятилетия в первую очередь вызвана глобальным размыванием границ профессиональной журналистики. Процессы глобализации способствуют быстрому распространению часто необъективной информации, получившей название «фейк-ньюз» (fake news)2. В условиях потокового масштабного поступления непроверенной информации подобный медийный контент часто носит черты, которые привлекают людей (он преимущественно создается именно для этого), так как построен на базовых эмоциях, например страхе, любопытстве или влечении. Сам факт существования фейковых новостей в посткоммуникативную эпоху беспокоит многих исследователей, видящих в нем угрозу журналистике. По итогам 2017 года словарь Collins признал «фейк- ньюз» словом года, чем вызвал волну научных дискуссий.3
Фальшивые новости - не просто аналог обычных новостей; как сказано выше, зачастую они более привлекательны для аудитории, чем качественная информация. Поэтому далеко не все медиа удерживаются от соблазна использования фейковых новостей или их элементов для привлечения аудитории. Эпоха размытых границ между профессиональными и непрофессиональными новостными материалами создаёт у многих медиа желание поучаствовать в этом процессе и получить выгоду, используя для создания фейковых новостей инструменты (например, жанровые атрибуты новостей), которые формируют доверие читателя.
Так, некоторые форматы задолго до наступления эпохи «постправды» содержали в себе некоторые элементы фейковой культуры. На непроверенной (или труднопроверяемой) информации исторически строится таблоидная журналистика, характеризующаяся ориентацией на сенсационность, экспрессивность, преувеличение. Но также стоит учитывать, что многие приёмы, применяемые в таблоидной прессе (например, гротеск), использовались в сатирической журналистике. Несмотря на формальное внешнее единообразие приёмов, таблоидная и сатирическая журналистики играли разные роли. В первом случае журналистика выполняла негативные роли для сообщества, в том числе и профессионального, так как таблоидная пресса снижала качество журналистики и социальное доверие к медийному продукту. Поэтому таблоидные форматы и издания больше поддаются влиянию эпохи post-truth. Во втором случае те же самые приёмы были направлены на изучение недостатков общества и создание «сатирического эффекта разрядки», а также на «очищение» медиасообщества и критику недолжных журналистских практик. Журналисты-сатирики понимали важность и социального, и профессионального влияния печатного слова.
Стоит отметить, что современная медиасреда осознает происходящие трансформационные процессы и пытается переосмыслить свои роли в постправдивом мире. Мы можем наблюдать, как некоторые форматы и издания (например, сатирические) вновь начинают использовать приёмы фейковой коммуникации в целях саморефлексии состояния журналистского сообщества.
Сегодня, когда доверие к традиционной журналистике снижается, и сатирические, и таблоидные материалы часто воспринимаются аудиторией (как обычными читателями, так и журналистами) исключительно как фейк- ньюз, то есть как отрицательное явление. Однако, если опираться на опыт сатирических изданий, уместно задаться вопросом как о негативных, так и о положительных ролях фейковых новостей в новом коммуникативном пространстве постправды. Важно знать, можно ли найти различия в том, как приёмами фейковой коммуникации пользуются таблоидные и сатирические издания: обнаружение такого различия позволило бы повысить медиаграмотность современного читателя.
Новизна исследования заключается в осмыслении фейковой новостной культуры не только как негативного, но и как позитивного медийного явления. Автором предпринята попытка системного описания социальных (направленных на аудиторию) и профессиональных (направленных на журналистское сообщество) ролей фейкового контента.
Объектом исследования выступает феномен фейковых новостей в современной англо-американской журналистике.
Предметом исследования является разнообразие ролей новостного фейкового контента в таблоидных (на примере британского издания «The Mirror») и сатирических (на примере американского издания «The Onion») изданиях.
Цель исследования - описать возможные роли фейковой медиакоммуникации на примере глобальных онлайн-изданий «The Mirror» и «The Onion» в связи с жанрово-стилистическими особенностями публикаций.
Задачи исследования:
1. Выявить связь между ролями информационного медиатекста и его жанрово-стилистической природой.
2. Рассмотреть эпоху пост-правды и смену стратегического ритуала построения медийного текста.
3. Выявить ключевые составляющие фейковой коммуникации в условиях post-truth.
4. Изучить опыт нефактологичной журналистики в предшествующие эпохи (в сатирической и таблоидной прессе) и сегодня (в онлайн-среде) и дополнить наше понимание природы и ролей фейковой информации в медиасистеме.
5. Исследовать историческую преемственность ранней и современной практики fake news в таблоидной газете «The Mirror» и сатирическом издании «The Onion».
6. На основе контент-анализа сформулировать модели фейк- новостей и потенциальные роли фейкового контента в «The Mirror» и «The Onion»; выделить инструменты формирования фейковой новости в каждом из изданий.
Хронологические рамки охватывают онлайн-публикации выбранных изданий за февраль 2018 года. Предварительный анализ материалов изданий «The Mirror» и «The Onion» показал, что новости с элементами фейка размещаются достаточно часто и могут составить выборку необходимого объема. Анализ публикаций за февраль 2018 года даёт новейшие и корректные данные о специфике фейкового дискурса изданий; при таком выборе хронологических рамок исключены сезонные и учтены частные информационные всплески.
Теоретической базой исследования послужили отечественные и зарубежные исследования об отдельных аспектах изучаемой тематики. Были изучены научные статьи, посвященные глобализационным процессам и их влиянию на СМИ, В. Гатова, В. Евдокимова, М. Луканиной, Е. Прилуковой, П. Рвалова и других. Базовыми для изучения теории в области современных медиа стали работы отечественных исследователей Е. Вартановой, А. Тертычного и других. Также для рассмотрения феномена посткоммуникации мы обращались к философскому труду Ж. Бодрийяра (при анализе явления гиперреальности, характерного для медийной среды постправды). Среди зарубежных исследований медиа можно отметить научные публикации А. Белла, Е. Тандока-младшего, Л. Ценга, Р. Линга, М. Шадсона и С. Андерсона, А. Амаразингама, И. Рейли, В. Чена, Н. Конроя. Отдельно стоит отметить две ключевые для нашего анализа научные публикации Г. Тушман «Стратегический ритуал объективности: рассмотрение журналистского понимания объективности» (1972 г.) и К. Валь-Йоргесен «Стратегический ритуал эмоциональности: пример исследования статей, получивших Пулитцеровскую премию» (2012 г.). Также в процессе работы были изучены научные труды об особенностях фейковых новостей таких русскоязычных авторов, как С. Богданова, А. Градюшко, Е. Грищенко, С. Ильченко. Отдельно стоит упомянуть научную статью Л. Майдановой и Э. Чепкиной «Проблема достоверности информации в журналистских практиках: речевой аспект» в коллективной монографии под редакцией Л. Дускаевой: в нём авторы исследуют в том числе феномен фейковых новостей исходя из традиционных методов создания новостного контента СМИ; нам близок этот подход. Из трудов лингвистов и филологов в качестве теоретической базы использовались научные публикации Н. Кодола, О. Корецкой и других. Основной теоретической базой при рассмотрении специфики таблоидных изданий стали статьи А. Прыткова, Н. Зыкун, А. Морозовой и Н. Яковлевой. Сведения о «слове года» почерпнуты с официальных сайтов Оксфордского словаря (Oxford Dictionaries) и словаря Коллинз (Collins Dictionary); также использовались специализированный словарь по медиакоммуникации Л. Земляновой «Коммуникативистика и средства информации: англо-русский толковый словарь концепций и терминов», Исторический словарь галлицизмов русского языка, онлайн- словарь Мэрриам-Вебстер (Merriam-Webster dictionary on-Line) и онлайн- версия «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова. Всего список используемой литературы и источников насчитывает 64 наименования.
В ходе исследования были использованы следующие методы: исторический анализ, структурно-функциональный анализ текста, контент- анализ (с элементами качественного анализа текстов), метод семантической интерпретации. Также учитывалась специфика типологических особенностей сатирического и таблоидного издания (применялся метод типологизации).
Эмпирическую базу исследования составили 538 опубликованных за февраль 2018 года материалов издания «The Mirror» из рубрики World news и 92 материала издания «The Onion», опубликованные в те же сроки в рубрике News in brief. Таким образом, для построения набора данных применялся метод сплошной выборки; это позволило оценить объёмы присутствия фейкового контента в обеих новостных рубриках. При этом, безусловно, количество материалов для двух изданий существенно различается, так как издания публикуют материалы с разной интенсивностью. Тем не менее, мы сочли такой способ построения выборки оптимальным и не стали приводить наборы данных по двум изданиям к численному соответствию, поскольку это означало бы применение различных принципов сэмплирования к двум изданиям и привело бы к появлению несравнимых результатов.
Работа прошла апробацию на февральской IV Межвузовской научно-практической конференции для бакалавров, магистрантов и аспирантов «Исследования медиа и коммуникаций: теории, практики, исследовательские перспективы» (Национальный исследовательский университет - Высшая школа экономики, факультет коммуникации, медиа и дизайна) в рамках стендового доклада «The Onion как медийный субъект метадискурсивной критики»; научная публикация тезисов состоится зимой 2019 года в процессе подготовки V конференции. В рамках Международного научного форума «Медиа в современном мире. 57-е Петербургские чтения» (Санкт- Петербургский государственный университет, Институт «Высшая школа журналистики и массовых коммуникаций») были зачитаны научные доклады на следующие темы: «Фотоколлаж в Mirror как инструмент эмоционального воздействия текста» и «Метакритическая цель фейковых новостей в условиях post-truth».
Структура исследовательской работы включает введение, две главы и пять параграфов, заключение, список использованной литературы и источников и одно приложение.
Глобальное размывание границ профессиональной журналистики и распространение необъективной информации, получившей название «фейк- ньюз», вызвали трансформацию основных медийных концепций. Уже несколько лет многие исследователи обеспокоены самим фактом существования фейковых новостей в современной медийной коммуникации, так как усматривают в фейк-ньюз угрозу журналистике. В 2016 году «постправда» была признана словом года, в 2017 - «фейк-ньюз». Эти два факта послужили катализаторами к возникновению новых публичных дискурсов, пытающихся ответить на два главных вопроса: как можно охарактеризовать современные условия коммуникации, и насколько большую угрозу для журналистики представляет масштабное поступление непроверенной информации?
«Постправда» (post-truth или посткоммуникация) - это медийные условия, при которых утрачивается грань между объективной информацией и фальшивыми новостями. Это симптом «изобилия»: информации с каждым днём становится всё больше в новостном потоке, продолжающемся круглые сутки. Большое количество альтернативных источников не позволяет находить время на проверку информации как обыденному читателю, так и журналистскому сообществу. Поэтому аудитория доверяет «старым», привычным источникам, ориентированным на удовлетворение разных потребностей читателей, а медиа поддаются соблазну поучастововать в общей гонке под названием «быстрее и больше».
Резюмируя размышления разных авторов, мы обобщили понятие «фейк-ньюз» - это медийный «инструмент», который может использоваться в разных целях: воздействие ради редакционной выгоды (например, коммерческий успех и обеспечение конкурентоспособности) или попытка переосмысления и очищения профессиональной медиасреды (например, высмеивание недостатков). Объединяет все определения понятия «фейковые новости» внешняя имитация новостного «формы» (например, жанра и его стилистических особенностей).
Таблоидные форматы намного раньше эпохи «постправды» содержали в себе элементы фейковой культуры и фейкового медийного пространства и продолжают содержать сейчас. Поэтому подобные издания поддаются влиянию эпохи post-truth больше, чем другие. Сатирические издания тоже имели черты фейковой культуры, но сейчас они трансформировались. В условиях постправдивой коммуникации в социальных медиа сложно выделить главного субъекта взаимодействия: с одной стороны, медиа подстраиваются под желание аудитории развлекаться (что создаёт ещё больший соблазн использования элементов фейковой культуры), с другой - медиа осуществляют информационное управление желаниями сетевых пользователей, поставляя им в большом количестве не всегда проверенную, но цепляющую внимание и отвлекающую информацию. Более того, произошло изменение позиции реципиента (от пассивного получателя и потребителя к актору и участнику). Этот факт в совокупности с актуальной установкой на интеракцию снизили и продолжают снижать «общие требования» к созданию информационного материала в сети: информацию может поставлять любой человек, не имеющий специальной профессиональной подготовки. Вследствие этого возникает ситуация информационного шума: замена фактов фактоидами, «охота» контента на пресытившегося информацией реципиента (а не наоборот). Социальные медиа и блоги только усугубляют структурную трансформацию коммуникации в условиях post-truth.
В разных «руках» инструмент-фейк будет по-разному работать: как имитатор-помощник коммерсанта, как альтернатива для развлечения и традиционных подходов к созданию новостного контента, а также как «совестный критик».
Но для того, чтобы определить, как работает фейк, необходимо было чётко сформулировать критерии, по которым можно было бы проверить новость на «фейковость». Мы считаем, что на данный момент было предложено недостаточно структурированное и несистемное описание критериев фейка. Мы использовали двухступенчатую систему: критерий и его маркёры (показатели, текстовые или визуальные индикаторы). На основе предложенного Г. Тушман «стратегического ритуала объективности» и К. Валь-Йоргесен «стратегического ритуала эмоциональности» мы дополнили список критериев и проанализировали все публикации за февраль 2018 года в рубрике World news у издания «The Mirror» и рубрике News in brief у «The Onion» по шести пунктам: работа с источниками, жанровые атрибуты, отделение факта от комментария, эклектизм, стратегический ритуал эмоциональности и визуальное сопровождение.
Результаты показали, что способ создания фейкизированного контента (использованные авторами приёмы) позволяет рассмотреть потенциальные функции и роли фейк-ньюз в современной медиакоммуникации, так как каждый фрагмент медийного текста имеет функциональную направленную. Таким образом, и фейковые новости, паразитирующие на публичном тексте, имеют функциональную природу и роли.
Традиционные роли сатирического и таблоидного изданий не просто продолжают поддерживаются с помощью фейковой культуры, но и изменяются из-за резкого расширения масштаба коммуникации и трансформации позиции читателя. Именно по этой причине в условиях post-truth стало крайне трудно детектировать фейк-ньюз: раньше читатель и профессиональное сообщество чётко отделяло сатирическую и таблоидную журналистику от классических новостных текстов. Теперь благодаря качественным новостным пародиям и умения журналистов деконструировать жанровую форму это стало почти невозможным. Изменилось само написание сатирического и таблоидного контента: внутрь этих медийных культур плотно встроилась культура фейка, произошло слияние таблоидного и сатирического текстов с «фальшивыми новостями».
Культура сатирических и таблоидных журналистик коррелирует с культурой фейковых новостей и возводит фейк-ньюз в статус популярной у аудитории информации. Фейковые публикации таблоидного издания «The Mirror» выступают как способ получения дохода за счёт удовлетворения информационных потребностей и обеспечения конкурентоспособности на современным рынке глобальных медиа. Но при этом таблоидные публикации с элементами фейкизации также выполняют и позитивные роли - позволяют читателю высвобождать природные инстинкты, «справляться» обществу с самим собой: на утрированных примерах (например, жестокости и насилия) осознавать собственное поведение, публично высказывать своё мнение. Это можно сравнить с «бессознательным саморегулированием» и высвобождением эмоций. Это конкретный тип труднопроверяемой на достоверность информации, сложившейся ещё до роста современной фейковой культуры.
Совершенно другие роли мы наблюдаем у редакции «The Onion». Она работает как культурная форма, как ключевой субъект в переосмыслении традиционной журналистики и в формулировании альтернативных форм публичного дискурса. «The Onion» оспаривает через фейк-ньюз, созданных с помощью иронических, пародийных и сатирических приёмов, технические, визуальные и риторические способы создания и подачи информации, побуждает аудиторию критически оценивать ценность и целостность новостей, ставит под сомнение современные журналистские практики. Главная задача жанра сатирической фейковой новости - акцентирование на конфликте журналистской формы и содержания. Это центральный аспект деятельности «The Onion». Подобная подача материала ориентирована на «подстрекательство» к критическому осмыслению журналисткой деятельности.
Публикации «The Onion» и «The Mirror» - это конструктивно похожие медийные продукты, но выполняющие разные функции и роли. С точки зрения жанровой имитации (структурного построения) тексты обоих изданий создаются посредством схожих приёмов и имеют фейковые черты. Их контент уже стал более похож на классические журналистские объективные новости, чем раньше в практике предшествующих эпох. Но даже несмотря на формальное пободие, не стоит утверждать, что их фейкизированные материалы продолжают выполнять классические роли сатирического и таблоидного издания. Также нельзя сказать, что их публикации с элементами фейк-ньюз играют одинаковые роли. Трансформировались сами форматы таблоидной и сатирической журналистики. Однако приравнивать фейкизированные новости «The Mirror» и «The Onion» не стоит, также как и считать, что их публикации выполняют исключительно негативные функции для современной медийной коммуникации.
Основным выводом нашего исследования стало выявление структурно-функциональной связи жанрово-стилевых особенностей материалов издания и потенциальных ролей медиатекста как для читателя, так и для профессионального сообщества. Дальнейшее исследование позитивного (в первую очередь) воздействия фейковых новостей в посткоммуникационных условиях позволит повысить общественную и профессиональную медиаграмотность и разработать методики выявления относительной степени достоверности информации.
«Постправда» (post-truth или посткоммуникация) - это медийные условия, при которых утрачивается грань между объективной информацией и фальшивыми новостями. Это симптом «изобилия»: информации с каждым днём становится всё больше в новостном потоке, продолжающемся круглые сутки. Большое количество альтернативных источников не позволяет находить время на проверку информации как обыденному читателю, так и журналистскому сообществу. Поэтому аудитория доверяет «старым», привычным источникам, ориентированным на удовлетворение разных потребностей читателей, а медиа поддаются соблазну поучастововать в общей гонке под названием «быстрее и больше».
Резюмируя размышления разных авторов, мы обобщили понятие «фейк-ньюз» - это медийный «инструмент», который может использоваться в разных целях: воздействие ради редакционной выгоды (например, коммерческий успех и обеспечение конкурентоспособности) или попытка переосмысления и очищения профессиональной медиасреды (например, высмеивание недостатков). Объединяет все определения понятия «фейковые новости» внешняя имитация новостного «формы» (например, жанра и его стилистических особенностей).
Таблоидные форматы намного раньше эпохи «постправды» содержали в себе элементы фейковой культуры и фейкового медийного пространства и продолжают содержать сейчас. Поэтому подобные издания поддаются влиянию эпохи post-truth больше, чем другие. Сатирические издания тоже имели черты фейковой культуры, но сейчас они трансформировались. В условиях постправдивой коммуникации в социальных медиа сложно выделить главного субъекта взаимодействия: с одной стороны, медиа подстраиваются под желание аудитории развлекаться (что создаёт ещё больший соблазн использования элементов фейковой культуры), с другой - медиа осуществляют информационное управление желаниями сетевых пользователей, поставляя им в большом количестве не всегда проверенную, но цепляющую внимание и отвлекающую информацию. Более того, произошло изменение позиции реципиента (от пассивного получателя и потребителя к актору и участнику). Этот факт в совокупности с актуальной установкой на интеракцию снизили и продолжают снижать «общие требования» к созданию информационного материала в сети: информацию может поставлять любой человек, не имеющий специальной профессиональной подготовки. Вследствие этого возникает ситуация информационного шума: замена фактов фактоидами, «охота» контента на пресытившегося информацией реципиента (а не наоборот). Социальные медиа и блоги только усугубляют структурную трансформацию коммуникации в условиях post-truth.
В разных «руках» инструмент-фейк будет по-разному работать: как имитатор-помощник коммерсанта, как альтернатива для развлечения и традиционных подходов к созданию новостного контента, а также как «совестный критик».
Но для того, чтобы определить, как работает фейк, необходимо было чётко сформулировать критерии, по которым можно было бы проверить новость на «фейковость». Мы считаем, что на данный момент было предложено недостаточно структурированное и несистемное описание критериев фейка. Мы использовали двухступенчатую систему: критерий и его маркёры (показатели, текстовые или визуальные индикаторы). На основе предложенного Г. Тушман «стратегического ритуала объективности» и К. Валь-Йоргесен «стратегического ритуала эмоциональности» мы дополнили список критериев и проанализировали все публикации за февраль 2018 года в рубрике World news у издания «The Mirror» и рубрике News in brief у «The Onion» по шести пунктам: работа с источниками, жанровые атрибуты, отделение факта от комментария, эклектизм, стратегический ритуал эмоциональности и визуальное сопровождение.
Результаты показали, что способ создания фейкизированного контента (использованные авторами приёмы) позволяет рассмотреть потенциальные функции и роли фейк-ньюз в современной медиакоммуникации, так как каждый фрагмент медийного текста имеет функциональную направленную. Таким образом, и фейковые новости, паразитирующие на публичном тексте, имеют функциональную природу и роли.
Традиционные роли сатирического и таблоидного изданий не просто продолжают поддерживаются с помощью фейковой культуры, но и изменяются из-за резкого расширения масштаба коммуникации и трансформации позиции читателя. Именно по этой причине в условиях post-truth стало крайне трудно детектировать фейк-ньюз: раньше читатель и профессиональное сообщество чётко отделяло сатирическую и таблоидную журналистику от классических новостных текстов. Теперь благодаря качественным новостным пародиям и умения журналистов деконструировать жанровую форму это стало почти невозможным. Изменилось само написание сатирического и таблоидного контента: внутрь этих медийных культур плотно встроилась культура фейка, произошло слияние таблоидного и сатирического текстов с «фальшивыми новостями».
Культура сатирических и таблоидных журналистик коррелирует с культурой фейковых новостей и возводит фейк-ньюз в статус популярной у аудитории информации. Фейковые публикации таблоидного издания «The Mirror» выступают как способ получения дохода за счёт удовлетворения информационных потребностей и обеспечения конкурентоспособности на современным рынке глобальных медиа. Но при этом таблоидные публикации с элементами фейкизации также выполняют и позитивные роли - позволяют читателю высвобождать природные инстинкты, «справляться» обществу с самим собой: на утрированных примерах (например, жестокости и насилия) осознавать собственное поведение, публично высказывать своё мнение. Это можно сравнить с «бессознательным саморегулированием» и высвобождением эмоций. Это конкретный тип труднопроверяемой на достоверность информации, сложившейся ещё до роста современной фейковой культуры.
Совершенно другие роли мы наблюдаем у редакции «The Onion». Она работает как культурная форма, как ключевой субъект в переосмыслении традиционной журналистики и в формулировании альтернативных форм публичного дискурса. «The Onion» оспаривает через фейк-ньюз, созданных с помощью иронических, пародийных и сатирических приёмов, технические, визуальные и риторические способы создания и подачи информации, побуждает аудиторию критически оценивать ценность и целостность новостей, ставит под сомнение современные журналистские практики. Главная задача жанра сатирической фейковой новости - акцентирование на конфликте журналистской формы и содержания. Это центральный аспект деятельности «The Onion». Подобная подача материала ориентирована на «подстрекательство» к критическому осмыслению журналисткой деятельности.
Публикации «The Onion» и «The Mirror» - это конструктивно похожие медийные продукты, но выполняющие разные функции и роли. С точки зрения жанровой имитации (структурного построения) тексты обоих изданий создаются посредством схожих приёмов и имеют фейковые черты. Их контент уже стал более похож на классические журналистские объективные новости, чем раньше в практике предшествующих эпох. Но даже несмотря на формальное пободие, не стоит утверждать, что их фейкизированные материалы продолжают выполнять классические роли сатирического и таблоидного издания. Также нельзя сказать, что их публикации с элементами фейк-ньюз играют одинаковые роли. Трансформировались сами форматы таблоидной и сатирической журналистики. Однако приравнивать фейкизированные новости «The Mirror» и «The Onion» не стоит, также как и считать, что их публикации выполняют исключительно негативные функции для современной медийной коммуникации.
Основным выводом нашего исследования стало выявление структурно-функциональной связи жанрово-стилевых особенностей материалов издания и потенциальных ролей медиатекста как для читателя, так и для профессионального сообщества. Дальнейшее исследование позитивного (в первую очередь) воздействия фейковых новостей в посткоммуникационных условиях позволит повысить общественную и профессиональную медиаграмотность и разработать методики выявления относительной степени достоверности информации.
Подобные работы
- ОФИЦИАЛЬНЫЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВА ВЕДУЩИХ
РОССИЙСКИХ СМИ В FACEBOOK: ОСОБЕННОСТИ
ИНФОРМАЦИОННОЙ ПОЛИТИКИ
Бакалаврская работа, информатика. Язык работы: Русский. Цена: 4860 р. Год сдачи: 2018 - Журналистика и блогосфера: проблема границ и симбиоза
Дипломные работы, ВКР, журналистика. Язык работы: Русский. Цена: 4700 р. Год сдачи: 2021 - Проблема определения «фактоида» и достоверности информации в современных медиатекстах (Московский государственный лингвистический университет)
Курсовые работы, журналистика. Язык работы: Русский. Цена: 800 р. Год сдачи: 2024 - ТРАНСФОРМАЦИЯ ЖАНРА МУЗЫКАЛЬНОЙ РЕЦЕНЗИИ В КОНВЕРГЕНТНОЙ МЕДИАСРЕДЕ (СТРАТЕГИИ И ТАКТИКИ МИФОЛОГИЗАЦИИ ИМИДЖА МУЗЫКАНТА)
Авторефераты (РГБ), журналистика. Язык работы: Русский. Цена: 250 р. Год сдачи: 2021