ЧЕХОВ. ШОУ. СОКУРОВ: ИСТОРИЯ ОДНОЙ ЛЮБВИ
|
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. А. П. Чехов и Б. Шоу: Творческий метод..
1.1. А. П. Чехов. Специфика драматического письма......................9
1.2. Б. Шоу. Специфика драматического письма............................18
ГЛАВА 2. «Скорбное бесчувствие» А. Н. Сокурова.
2.1. Творческая манера А. Н. Сокурова.
2.2. «Скорбное бесчувствие»: Текстуальный материал картины..27
2.3. «Скорбное бесчувствие»: Визуальный материал картины.....44
2.4. «Скорбное бесчувствие»: Иные интертексты.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
ГЛАВА 1. А. П. Чехов и Б. Шоу: Творческий метод..
1.1. А. П. Чехов. Специфика драматического письма......................9
1.2. Б. Шоу. Специфика драматического письма............................18
ГЛАВА 2. «Скорбное бесчувствие» А. Н. Сокурова.
2.1. Творческая манера А. Н. Сокурова.
2.2. «Скорбное бесчувствие»: Текстуальный материал картины..27
2.3. «Скорбное бесчувствие»: Визуальный материал картины.....44
2.4. «Скорбное бесчувствие»: Иные интертексты.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Каждое новое прочтение литературного произведения влечет за собой новую интерпретацию, и этот диалог между текстом и его читателем никогда не достигает завершения. Автор также выступает в роли читателя – мира,
разноприродных текстов, собственного произведения, и потому всякий текст
целесообразно рассматривать в его диалогичности с предшествующими и последующими, ведь «текст – это раскавыченная цитата»2. Допустимопредставление о произведении как интерпретации другого, наделяющей его
новым смыслом. В этом отношении, как представляется, наиболее
преуспевает киноискусство, активно использующее литературные тексты для конструирования собственных смыслов.
В нашей работе мы обратимся к исследованию интертекстуальной3
коммуникации, воплощенной в кинокартине А. Н. Сокурова «Скорбное
бесчувствие». Наше внимание будет обращено в первую очередь на ее взаимосвязь с пьесами драматургов А. П. Чехова и Б. Шоу, но мы также рассмотрим иные интертекстуальные сегменты, выраженные в работе
Сокурова. Под интертекстуальными сегментами мы понимаем не только
предметы словесной природы, но и элементы аудиального и визуального характера.
Советский режиссер А. Н. Сокуров в предперестроечные годы
задумывает съемки игрового фильма с примечательным заглавием
«Скорбное бесчувствие»4 по мотивам пьесы британского драматурга
Бернарда Шоу «Дом, где разбиваются сердца». Съемки картины
растягиваются на несколько лет – с 1983 по 1986 год, и представляются
зрителю годом позже, в 1987. Свое заглавие «Скорбное бесчувствие»
режиссер сопровождает подзаголовком: «Фантазия по мотивам пьесы Б. Шоу
«Дом, где разбиваются сердца»».
. Н. Сокуров создает свою картину, отталкиваясь от пьесы Б. Шоу.
Однако зрителю, знакомому с заявленным первоисточником, очевидно, что связь конечного произведения с прообразом весьма условна. Сокуров заметно отдаляется от текста, интерпретируя его в своей собственной манере.
Киновед А. Базен, впрочем, отмечает неизбежность трансформации текста при экранизации: «Чем более значительны и глубоки литературные
достоинства первоисточника, тем больше экранизация нарушает их
равновесие, тем большего творческого таланта она требует для установления нового равновесия, пусть не тождественного, но равноценного прежнему»5.
Творческий метод режиссера вторит замыслу Шоу – как и драматург,
Сокуров открыто заявляет о своей преемственности, продолжая
сложившуюся цепь, но стремится к преодолению влияния. Картина Сокурова в предверии завершения советской эпохи и изображает момент
перелома, рубежа, точку невозврата. Пьеса Б. Шоу «Дом, где разбиваются сердца»6 была задумана
драматургом накануне первой мировой войны, но опубликована лишь после ее завершения, в 1919 году. Б. Шоу сопроводил свою пьесу подзаголовком
«Фантазия в русском стиле на английские темы» и развернутым предисловием, наполненным прямыми отсылками к творчеству А. П. Чехова
как прообразу «Дома...» Аллюзии Б. Шоу здесь относятся по большей части к «Вишневому саду», последней пьесе российского драматурга, наиболее
высоко оцененной Б. Шоу. Тем не менее, очевидно влияние творческой манеры А. П. Чехова в целом – наряду с «Вишневым садом», в тексте
явственно прочитываются пьесы «Три сестры», «Дядя Ваня» и «Чайка».
Произведения А. П. Чехова послужили толчком для последующей работы Б. Шоу, однако пьеса британского драматурга, конечно, во многом трансформирует свой первоисточник, настаивая на английской природе
текста, тем самым препятствуя возникновению понимания «Дома...» как простой имитации А. П. Чехова. Пьеса Б. Шоу – цельное, самостоятельное
произведение, тяготеющее к творчеству своего предшественника, но преодолевающее его. «Дом...» - палимпсест, сквозь него проглядывают тексты Чехова, и все же он являет собой свежий текстуальный слой, по-новому интерпретирующий свое наследие и реактивирующий его для своего времени. «Вишневый сад» А. П. Чехова явил собой предзнаменование
неизбежных общественных изменений, конец отжившей эпохи и ощущение
неизвестности перед будущим. В своей пьесе драматург изобразил временной рубеж, который в итоге ознаменовался российской революцией и Литературовед Ю. Фридштейн убедительно оспаривает русский перевод заглавия: «Как мне кажется, это не «Дом, где разбиваются сердца», но «Дом, разбивающий сердца».
Тогда дом оказывается не просто местом действия, безмолвно-статичным, немым
свидетелем всего того, что происходит в его стенах, но активной движущей силой событий, их мотором, их началом, по сути – главным действующим лицом пьесы». Тем не
менее, в нашем исследовании мы будем пользоваться общепринятым в России заглавием.5 радикальной сменой государственного строя в России. Бернард Шоу писал
свой «Дом...» в предощущении войны, но опоздал – война началась раньше, чем пьеса была закончена. Работа Б. Шоу обернулась констатацией
произошедшего, итогом впечатлений о войне, ее предпосылках и последствиях. Картина А. Н. Сокурова также представляет собой
предчувствие краха советской эпохи. Предвосхищение трансформации роднит все рассматриваемые нами произведения.
В картине режиссера явственно угадываются следы соотечественника – А. П. Чехов все время проглядывает сквозь кинотекст так, что неясно, кого в «Скорбном бесчувствии» все же больше – Шоу или Чехова. Нам представляется жизнеспособным взгляд на «Скорбное бесчувствие» как на
попытку изобразить на экране А. П. Чехова, замаскированного при помощи Б. Шоу и его инородности; здесь допустимо видеть в Б. Шоу своеобразный элемент остранения7, позволяющего отечественному зрителю внимать истории как продукту иной, зарубежной культуры, тем самым воспринимая ее острее, искреннее, непосредственнее.
В то же время ни «чистого» Шоу, ни «чистого» Чехова в «Скорбном бесчувствии», конечно, нет. Сокуров представляет взору зрителя свое
видение, свое творение, свою «интерпретацию интерпретации». В картине Сокурова, таким образом, сосуществуют четыре базовых пласта – собственно, Б. Шоу, чье имя указанно в подзаголовке; Чехов, пропущенный
сквозь призму Шоу; оригинальный Чехов и сам Сокуров. В своем исследовании мы попытаемся выявить эти разноприродные мотивы в кинотексте.
Остранение – термин, введенный в употребление формалистом В. Б. Шкловским. Под О. литературовед подразумевал взгляд на привычные вещи с непривычной стороны, ибо «целью искусства является дать ощущение вещи, как видение, а не как узнавание;
приемом искусства является прием „остранения“ вещей и прием затрудненной формы, увеличивающий трудность и долготу восприятия, так как воспринимательный процесс в искусстве самоцелен и должен быть продлен; искусство есть способ пережить деланье вещи, а сделанное в искусстве не важно». (Шкловский В. Б. О теории прозы. – Круг, 1925).6
Целью работы, таким образом, является исследование кинокартины А. Н. Сокурова «Скорбное бесчувствие» и анализ ее интертекстуальных связей с пьесами А. П. Чехова «Чайка», «Дядя Ваня», «Три сестры», «Вишневый сад» и пьесой Б. Шоу «Дом, где разбиваются сердца».
Для достижения поставленной цели нами были поставлены следующие задачи:
- выявление основных характеристик творческого метода А. П. Чехова и Б. Шоу
- анализ сходных и различных элементов в творчестве исследуемых драматургов
- раскрытие мотивов, присущих творческой манере А. Н. Сокурова
- исследование специфики кинокартины «Скорбное бесчувствие» в контексте других работ режиссера
- декомпозиция картины «Скорбное бесчувствие» на обособленные текстуальные и визуальные элементы
- обнаружение иных интертекстуальных включений в картине «Скорбное бесчувствие».
Объектом исследования данной работы является кинокартина А. Н. Сокурова «Скорбное бесчувствие», представляющая собой фантазию по мотивам пьесы Б. Шоу «Дом, где разбиваются сердца».
Предмет исследования представляет собой интертекстуальное влияние текстов А. П. Чехова и Б. Шоу на творение режиссера, а также индивидуальные авторские решения в реализации работы.
Вопрос интертекстуального и междисциплинарного взаимодействия представляет сегодня интерес для широкого круга исследователей, позволяя
специалистам выходить за рамки собственной узкой специализации и налаживать контакт между различными видами искусств и их
интерпретациями. В частности, литературоведение и киноведение – две тесно сплетенные между собой дисциплины, соприкосновение которых
представляет безграничный материал для исследования. Среди произведений7 А. Н. Сокурова немало картин, имеющих литературный источник, в число
которых входит и «Скорбное бесчувствие». Однако эта ранняя и несколько
не характерная для режиссера картина представляется нам недостаточно изученной в вопросах ее интертекстуальных связей. Опора на пьесу Б. Шоу, как нам представляется, должна быть рассмотрена в контексте присутствия А. П. Чехова как в работе Б. Шоу, так и в «фантазии» А. Н. Сокурова. Этим фактом обусловлена актуальность нашего исследования, призванного прояснить значение обоих драматургов в «Скорбном бесчувствии».
разноприродных текстов, собственного произведения, и потому всякий текст
целесообразно рассматривать в его диалогичности с предшествующими и последующими, ведь «текст – это раскавыченная цитата»2. Допустимопредставление о произведении как интерпретации другого, наделяющей его
новым смыслом. В этом отношении, как представляется, наиболее
преуспевает киноискусство, активно использующее литературные тексты для конструирования собственных смыслов.
В нашей работе мы обратимся к исследованию интертекстуальной3
коммуникации, воплощенной в кинокартине А. Н. Сокурова «Скорбное
бесчувствие». Наше внимание будет обращено в первую очередь на ее взаимосвязь с пьесами драматургов А. П. Чехова и Б. Шоу, но мы также рассмотрим иные интертекстуальные сегменты, выраженные в работе
Сокурова. Под интертекстуальными сегментами мы понимаем не только
предметы словесной природы, но и элементы аудиального и визуального характера.
Советский режиссер А. Н. Сокуров в предперестроечные годы
задумывает съемки игрового фильма с примечательным заглавием
«Скорбное бесчувствие»4 по мотивам пьесы британского драматурга
Бернарда Шоу «Дом, где разбиваются сердца». Съемки картины
растягиваются на несколько лет – с 1983 по 1986 год, и представляются
зрителю годом позже, в 1987. Свое заглавие «Скорбное бесчувствие»
режиссер сопровождает подзаголовком: «Фантазия по мотивам пьесы Б. Шоу
«Дом, где разбиваются сердца»».
. Н. Сокуров создает свою картину, отталкиваясь от пьесы Б. Шоу.
Однако зрителю, знакомому с заявленным первоисточником, очевидно, что связь конечного произведения с прообразом весьма условна. Сокуров заметно отдаляется от текста, интерпретируя его в своей собственной манере.
Киновед А. Базен, впрочем, отмечает неизбежность трансформации текста при экранизации: «Чем более значительны и глубоки литературные
достоинства первоисточника, тем больше экранизация нарушает их
равновесие, тем большего творческого таланта она требует для установления нового равновесия, пусть не тождественного, но равноценного прежнему»5.
Творческий метод режиссера вторит замыслу Шоу – как и драматург,
Сокуров открыто заявляет о своей преемственности, продолжая
сложившуюся цепь, но стремится к преодолению влияния. Картина Сокурова в предверии завершения советской эпохи и изображает момент
перелома, рубежа, точку невозврата. Пьеса Б. Шоу «Дом, где разбиваются сердца»6 была задумана
драматургом накануне первой мировой войны, но опубликована лишь после ее завершения, в 1919 году. Б. Шоу сопроводил свою пьесу подзаголовком
«Фантазия в русском стиле на английские темы» и развернутым предисловием, наполненным прямыми отсылками к творчеству А. П. Чехова
как прообразу «Дома...» Аллюзии Б. Шоу здесь относятся по большей части к «Вишневому саду», последней пьесе российского драматурга, наиболее
высоко оцененной Б. Шоу. Тем не менее, очевидно влияние творческой манеры А. П. Чехова в целом – наряду с «Вишневым садом», в тексте
явственно прочитываются пьесы «Три сестры», «Дядя Ваня» и «Чайка».
Произведения А. П. Чехова послужили толчком для последующей работы Б. Шоу, однако пьеса британского драматурга, конечно, во многом трансформирует свой первоисточник, настаивая на английской природе
текста, тем самым препятствуя возникновению понимания «Дома...» как простой имитации А. П. Чехова. Пьеса Б. Шоу – цельное, самостоятельное
произведение, тяготеющее к творчеству своего предшественника, но преодолевающее его. «Дом...» - палимпсест, сквозь него проглядывают тексты Чехова, и все же он являет собой свежий текстуальный слой, по-новому интерпретирующий свое наследие и реактивирующий его для своего времени. «Вишневый сад» А. П. Чехова явил собой предзнаменование
неизбежных общественных изменений, конец отжившей эпохи и ощущение
неизвестности перед будущим. В своей пьесе драматург изобразил временной рубеж, который в итоге ознаменовался российской революцией и Литературовед Ю. Фридштейн убедительно оспаривает русский перевод заглавия: «Как мне кажется, это не «Дом, где разбиваются сердца», но «Дом, разбивающий сердца».
Тогда дом оказывается не просто местом действия, безмолвно-статичным, немым
свидетелем всего того, что происходит в его стенах, но активной движущей силой событий, их мотором, их началом, по сути – главным действующим лицом пьесы». Тем не
менее, в нашем исследовании мы будем пользоваться общепринятым в России заглавием.5 радикальной сменой государственного строя в России. Бернард Шоу писал
свой «Дом...» в предощущении войны, но опоздал – война началась раньше, чем пьеса была закончена. Работа Б. Шоу обернулась констатацией
произошедшего, итогом впечатлений о войне, ее предпосылках и последствиях. Картина А. Н. Сокурова также представляет собой
предчувствие краха советской эпохи. Предвосхищение трансформации роднит все рассматриваемые нами произведения.
В картине режиссера явственно угадываются следы соотечественника – А. П. Чехов все время проглядывает сквозь кинотекст так, что неясно, кого в «Скорбном бесчувствии» все же больше – Шоу или Чехова. Нам представляется жизнеспособным взгляд на «Скорбное бесчувствие» как на
попытку изобразить на экране А. П. Чехова, замаскированного при помощи Б. Шоу и его инородности; здесь допустимо видеть в Б. Шоу своеобразный элемент остранения7, позволяющего отечественному зрителю внимать истории как продукту иной, зарубежной культуры, тем самым воспринимая ее острее, искреннее, непосредственнее.
В то же время ни «чистого» Шоу, ни «чистого» Чехова в «Скорбном бесчувствии», конечно, нет. Сокуров представляет взору зрителя свое
видение, свое творение, свою «интерпретацию интерпретации». В картине Сокурова, таким образом, сосуществуют четыре базовых пласта – собственно, Б. Шоу, чье имя указанно в подзаголовке; Чехов, пропущенный
сквозь призму Шоу; оригинальный Чехов и сам Сокуров. В своем исследовании мы попытаемся выявить эти разноприродные мотивы в кинотексте.
Остранение – термин, введенный в употребление формалистом В. Б. Шкловским. Под О. литературовед подразумевал взгляд на привычные вещи с непривычной стороны, ибо «целью искусства является дать ощущение вещи, как видение, а не как узнавание;
приемом искусства является прием „остранения“ вещей и прием затрудненной формы, увеличивающий трудность и долготу восприятия, так как воспринимательный процесс в искусстве самоцелен и должен быть продлен; искусство есть способ пережить деланье вещи, а сделанное в искусстве не важно». (Шкловский В. Б. О теории прозы. – Круг, 1925).6
Целью работы, таким образом, является исследование кинокартины А. Н. Сокурова «Скорбное бесчувствие» и анализ ее интертекстуальных связей с пьесами А. П. Чехова «Чайка», «Дядя Ваня», «Три сестры», «Вишневый сад» и пьесой Б. Шоу «Дом, где разбиваются сердца».
Для достижения поставленной цели нами были поставлены следующие задачи:
- выявление основных характеристик творческого метода А. П. Чехова и Б. Шоу
- анализ сходных и различных элементов в творчестве исследуемых драматургов
- раскрытие мотивов, присущих творческой манере А. Н. Сокурова
- исследование специфики кинокартины «Скорбное бесчувствие» в контексте других работ режиссера
- декомпозиция картины «Скорбное бесчувствие» на обособленные текстуальные и визуальные элементы
- обнаружение иных интертекстуальных включений в картине «Скорбное бесчувствие».
Объектом исследования данной работы является кинокартина А. Н. Сокурова «Скорбное бесчувствие», представляющая собой фантазию по мотивам пьесы Б. Шоу «Дом, где разбиваются сердца».
Предмет исследования представляет собой интертекстуальное влияние текстов А. П. Чехова и Б. Шоу на творение режиссера, а также индивидуальные авторские решения в реализации работы.
Вопрос интертекстуального и междисциплинарного взаимодействия представляет сегодня интерес для широкого круга исследователей, позволяя
специалистам выходить за рамки собственной узкой специализации и налаживать контакт между различными видами искусств и их
интерпретациями. В частности, литературоведение и киноведение – две тесно сплетенные между собой дисциплины, соприкосновение которых
представляет безграничный материал для исследования. Среди произведений7 А. Н. Сокурова немало картин, имеющих литературный источник, в число
которых входит и «Скорбное бесчувствие». Однако эта ранняя и несколько
не характерная для режиссера картина представляется нам недостаточно изученной в вопросах ее интертекстуальных связей. Опора на пьесу Б. Шоу, как нам представляется, должна быть рассмотрена в контексте присутствия А. П. Чехова как в работе Б. Шоу, так и в «фантазии» А. Н. Сокурова. Этим фактом обусловлена актуальность нашего исследования, призванного прояснить значение обоих драматургов в «Скорбном бесчувствии».
Kинокартина А. Н. Сокурова «Скорбное бесчувствие» была проанализирована с использованием метода деконструкции: были вычленены
отдельные текстуальные и визуальные сегменты для исследования их во взаимодействии и участии в формировании содержания фильма.
Контекстуальный анализ картины «Скорбное бесчувствие» позволил выявить его интертекстуальные связи с основными литературными источниками: пьесами А. П. Чехова «Чайка», «Дядя Ваня», «Три сестры», «Вишневый сад»
и пьесой Б. Шоу «Дом, где разбиваются сердца». Для этого потребовалось сопоставить творческие решения А. П. Чехова, Б. Шоу и А. Н. Сокурова, выявив их сходства и различия. Контекстуальный анализ позволил
утверждать, что связь картины режиссера с центральным и объявленным первоисточником («Дом, где разбиваются сердца») оказывается достаточно условной. Более того, пьеса Б. Шоу использовалась А.Н. Сокуровым в качестве связующего элемента между фильмом и драматическими произведениями А. П. Чехова. Таким образом, была сформулирована гипотеза о том, что Б. Шоу во многом используется А. Н. Сокуровым для создания эфекта остранения, в равной степени обращенного как к Б. Шоу, так и А.П. Чехову. Отдельное внимание было уделено выявлению фоновых, но важных для формирования целостного восприятия кинокартины, интертекстуальных связей.
Исследование показало, что «Скорбное бесчуствие» как ранняя работа
А. Н. Сокурова, имеет огромный потенциал для исследования. Интерес для изучения представляет и то, что картина А. Н.Сокурова заметно выделяется как на фоне советского и российского кинематографического мейнстрима, так отечественного авторского кино, обладая совершенно не характерными для них характеристиками. В нашей работе мы лишь наметили некоторые аспекты, оставляя вопросы открытыми для дальнейших исследований кинокартины «Скорбное бесчувствие»
отдельные текстуальные и визуальные сегменты для исследования их во взаимодействии и участии в формировании содержания фильма.
Контекстуальный анализ картины «Скорбное бесчувствие» позволил выявить его интертекстуальные связи с основными литературными источниками: пьесами А. П. Чехова «Чайка», «Дядя Ваня», «Три сестры», «Вишневый сад»
и пьесой Б. Шоу «Дом, где разбиваются сердца». Для этого потребовалось сопоставить творческие решения А. П. Чехова, Б. Шоу и А. Н. Сокурова, выявив их сходства и различия. Контекстуальный анализ позволил
утверждать, что связь картины режиссера с центральным и объявленным первоисточником («Дом, где разбиваются сердца») оказывается достаточно условной. Более того, пьеса Б. Шоу использовалась А.Н. Сокуровым в качестве связующего элемента между фильмом и драматическими произведениями А. П. Чехова. Таким образом, была сформулирована гипотеза о том, что Б. Шоу во многом используется А. Н. Сокуровым для создания эфекта остранения, в равной степени обращенного как к Б. Шоу, так и А.П. Чехову. Отдельное внимание было уделено выявлению фоновых, но важных для формирования целостного восприятия кинокартины, интертекстуальных связей.
Исследование показало, что «Скорбное бесчуствие» как ранняя работа
А. Н. Сокурова, имеет огромный потенциал для исследования. Интерес для изучения представляет и то, что картина А. Н.Сокурова заметно выделяется как на фоне советского и российского кинематографического мейнстрима, так отечественного авторского кино, обладая совершенно не характерными для них характеристиками. В нашей работе мы лишь наметили некоторые аспекты, оставляя вопросы открытыми для дальнейших исследований кинокартины «Скорбное бесчувствие»
Подобные работы
- ЧЕХОВ. ШОУ. СОКУРОВ: ИСТОРИЯ ОДНОЙ ЛЮБВИ
Дипломные работы, ВКР, литература. Язык работы: Русский. Цена: 4250 р. Год сдачи: 2017