Стилистическая роль пословицы в транснациональной прозе чешских писателей М. Кундеры и Й. Шкворецкого
|
Введение 4
Глава I. Исследование транснациональной прозы в рамках паремиологии 8
1. Паремиология 8
1.1. Пословица как языковая единица 9
1.2. Функционирование пословиц в современном языке и речи 12
1.3. Понятие нормы в паремиологии и вариантность пословиц 14
1.4. Пословичные трансформации 16
2. Транснациональная проза 19
2.1. Язык транснациональных романов Кундеры и Шкворецкого 21
Выводы к главе 1 25
Глава II. Паремии в транснациональном романе Милана Кундеры 27
1. Контекст появления романа «Бессмертие» 27
2. Принадлежность романа к национальным литературам 28
3. Пословицы в тексте романа «Бессмертие» 32
3.1. Отбор пословиц для анализа 33
3.2. Простые приёмы трансформации 34
3.3. Сложные приёмы трансформации 42
Выводы к главе II 44
Глава III. Паремии в романе Й. Шкворецкого «История инженера человеческих душ» 47
1. Йозеф Шкворецкий как транснациональный автор 47
2. Паремии в тексте романа «История инженера человеческих душ» 51
2.1. Пословицы на чешском языке 52
2.2. Паремии на иностранных языках 69
Выводы к главе III 75
Заключение 75
Список литературы 80
Глава I. Исследование транснациональной прозы в рамках паремиологии 8
1. Паремиология 8
1.1. Пословица как языковая единица 9
1.2. Функционирование пословиц в современном языке и речи 12
1.3. Понятие нормы в паремиологии и вариантность пословиц 14
1.4. Пословичные трансформации 16
2. Транснациональная проза 19
2.1. Язык транснациональных романов Кундеры и Шкворецкого 21
Выводы к главе 1 25
Глава II. Паремии в транснациональном романе Милана Кундеры 27
1. Контекст появления романа «Бессмертие» 27
2. Принадлежность романа к национальным литературам 28
3. Пословицы в тексте романа «Бессмертие» 32
3.1. Отбор пословиц для анализа 33
3.2. Простые приёмы трансформации 34
3.3. Сложные приёмы трансформации 42
Выводы к главе II 44
Глава III. Паремии в романе Й. Шкворецкого «История инженера человеческих душ» 47
1. Йозеф Шкворецкий как транснациональный автор 47
2. Паремии в тексте романа «История инженера человеческих душ» 51
2.1. Пословицы на чешском языке 52
2.2. Паремии на иностранных языках 69
Выводы к главе III 75
Заключение 75
Список литературы 80
Данная работа посвящена исследованию стилистической роли единиц паремиологического уровня языка в чешской транснациональной прозе на материале романов «Nesmrtelnost» (Бессмертие, 1987) Милана Кундеры и «Pribeh inzenyra lidskych dusi» (История инженера человеческих душ, 1977) Йозефа Шкворецкого. В работе рассматриваются пословицы и их компоненты, появляющиеся в текстах романов, с точки зрения их стилеобразующего потенциала, а также сквозь призму вопроса о гибридной национальной идентичности авторов, которая приобретается ими в вынужденной эмиграции.
Вопрос о национальной идентичности лежит на пересечении множества научных дисциплин: истории, социологии, политологии, культурологии, философии, антропологии. Национальная идентичность не является врождённой, и её становление происходит в процессе включения индивида в определённую этническую общность с принятием её исторической памяти, традиций и, конечно, с освоением языка. Лингвистика закономерно продолжает ряд дисциплин, освещающих эту проблематику, в частности, отношения между языком и культурой изучает лингвокультурология. В процессе становления личности и на протяжении всей жизни человек может по тем или иным причинам встраиваться более, чем в одну культурную парадигму, и таким образом он становится носителем гибридной идентичности, т.е. особого типа самосознания, при котором в рамках индивида сочетается более одного культурного кода. Такой тип самосознания предполагает самоидентификацию с элементами различных культурных кодов. Часто причиной такой «гибридизации» национальной идентичности становятся миграционные процессы, в результате которых мигранты включаются в новую культурную и языковую среду.
Одной из значимых в чешской культуре и литературе стала волна эмиграции, последовавшая за событиями так называемой Пражской весны 1968 года. Период истории Чехословакии, предшествовавший связанному с реформами А. Дубчека периоду либерализации, был связан с активным становлением социализма в Чехословацкой республике под началом коммунистической партии. Уже в этот период в культурной жизни существовала определённая несвобода самовыражения, о чём, в частности, Йозеф Шкворецкий писал в своих эссе, где он размышлял о причинах собственной эмиграции. Реформы Дубчека были призваны обеспечить гражданам Чехословакии демократические права, такие как свобода слова, передвижения, ослабление контроля государства в области СМИ. Эти реформы не нашли одобрения в СССР. Сторонники демократизации политики ЧССР выходили на протесты и открыто заявляли о своей позиции, однако, в августе 1968 произошло введение в Прагу войск Организации Варшавского договора с целью подавления манифестаций в стране. После этого произошла отмена реформ, проводимых Дубчеком, и наступил процесс нормализации, направленный на возвращение к прежнему политическому курсу, вновь произошло ужесточение цензуры, начались гонения и преследования противников установившегося режима.
Все эти события стали причиной волны эмиграции из страны. С пресечением свободы слова и из-за участия в протестном движении многие авторы были запрещены к печати в Чехословакии, из-за чего они также были вынуждены покинуть родину. К чешской транснациональной литературе, в частности, принадлежат Павел Когоут, Йиржи Коларж, Милан Кундера, Вера Лингартова, Арношт Лустиг, Йозеф Шкворецкий и др. Творческие пути писателей в эмиграции сложились по-разному: кто-то продолжил писать по- чешски (Когоут, Шкворецкий), кто-то со временем полностью отошёл от творчества на родном языке (Кундера, Лингартова). Несомненно, перемещение в новую культурную и языковую среду привело к гибридизации идентичности каждого из авторов, что прослеживается не только в мотивах их творчества, но и в самом языке их произведений.
Изучению творчества чешских транснациональных авторов посвящён ряд исследований отечественных и зарубежных филологов, среди которых следует отметить А. Н. Болдыреву, М. Ю. Котову, C. Рихтерову, А. В. Русан, С. А. Шерлаимову и др. Ранее, однако, не предпринимались попытки подробного анализа стилистических особенностей произведений авторов с гибридной идентичностью с позиции паремиологического уровня языка, который был выделен Г. Л. Пермяковым. Актуальность настоящего исследования обусловлена тем, что в настоящее время практически нет работ, применяющих паремиологический подход к рассмотрению особенностей текстов транснационального романа.
Целью настоящей работы является определение стилистической функции пословиц и их элементов в чешском транснациональном романе.
Для достижения обозначенной цели перед нами были поставлены следующие задачи:
• Рассмотреть произведения с точки зрения гибридной идентичности авторов;
• Разработать алгоритм поиска паремиологических единиц в текстах романов;
• Обнаружить все случаи употребления пословиц или их компонентов;
• Проанализировать каждое отдельное употребление и определить его стилистическую функцию;
• Систематизировать и вывести закономерности появления тех или иных паремиологических единиц в тексте;
• Сделать выводы о степени влияния родной и воспринятой авторами текстов культуры на выбор языковых средств.
В ходе исследования нами был применён метод дескриптивного анализа, компонентного анализа, а также метод лингвостилистического анализа.
Объектом исследования стали пословицы и их элементы в романах «Nesmrtelnost» (Бессмертие, 1987) Милана Кундеры и «Pribeh inzenyra lidskych dusi» (История инженера человеческих душ, 1977) Йозефа Шкворецкого. Выбор данных романов обусловлен тем, что оба они были написаны в период эмиграции писателей. Роман Кундеры стал переходным в творчестве автора и последним романом на чешском языке, полностью написанным уже во Франции. Роман Шкворецкого был также весь написан в эмиграции, то есть с высокой долей вероятности оба текста могут содержать следы обеих лингвокульутр - родной и воспринятой.
С точки зрения перспектив дальнейшего рассмотрения творчества транснациональных авторов в рамках паремиологического подхода, настоящее исследование имеет несколько возможных вариантов своего развития. Во-первых, таким образом можно составить полную картину трансформации национальной самоидентификации каждого автора по отдельности в связи с появлением определённых типов пословиц в их произведениях на разных этапах их творчества. В другой стороны, внимание может быть направлено на прочих представителей чешской транснациональной прозы для более полного понимания того, какие именно языковые стереотипы представители чешской писательской эмиграции забрали с собой, покидая родину.
Вопрос о национальной идентичности лежит на пересечении множества научных дисциплин: истории, социологии, политологии, культурологии, философии, антропологии. Национальная идентичность не является врождённой, и её становление происходит в процессе включения индивида в определённую этническую общность с принятием её исторической памяти, традиций и, конечно, с освоением языка. Лингвистика закономерно продолжает ряд дисциплин, освещающих эту проблематику, в частности, отношения между языком и культурой изучает лингвокультурология. В процессе становления личности и на протяжении всей жизни человек может по тем или иным причинам встраиваться более, чем в одну культурную парадигму, и таким образом он становится носителем гибридной идентичности, т.е. особого типа самосознания, при котором в рамках индивида сочетается более одного культурного кода. Такой тип самосознания предполагает самоидентификацию с элементами различных культурных кодов. Часто причиной такой «гибридизации» национальной идентичности становятся миграционные процессы, в результате которых мигранты включаются в новую культурную и языковую среду.
Одной из значимых в чешской культуре и литературе стала волна эмиграции, последовавшая за событиями так называемой Пражской весны 1968 года. Период истории Чехословакии, предшествовавший связанному с реформами А. Дубчека периоду либерализации, был связан с активным становлением социализма в Чехословацкой республике под началом коммунистической партии. Уже в этот период в культурной жизни существовала определённая несвобода самовыражения, о чём, в частности, Йозеф Шкворецкий писал в своих эссе, где он размышлял о причинах собственной эмиграции. Реформы Дубчека были призваны обеспечить гражданам Чехословакии демократические права, такие как свобода слова, передвижения, ослабление контроля государства в области СМИ. Эти реформы не нашли одобрения в СССР. Сторонники демократизации политики ЧССР выходили на протесты и открыто заявляли о своей позиции, однако, в августе 1968 произошло введение в Прагу войск Организации Варшавского договора с целью подавления манифестаций в стране. После этого произошла отмена реформ, проводимых Дубчеком, и наступил процесс нормализации, направленный на возвращение к прежнему политическому курсу, вновь произошло ужесточение цензуры, начались гонения и преследования противников установившегося режима.
Все эти события стали причиной волны эмиграции из страны. С пресечением свободы слова и из-за участия в протестном движении многие авторы были запрещены к печати в Чехословакии, из-за чего они также были вынуждены покинуть родину. К чешской транснациональной литературе, в частности, принадлежат Павел Когоут, Йиржи Коларж, Милан Кундера, Вера Лингартова, Арношт Лустиг, Йозеф Шкворецкий и др. Творческие пути писателей в эмиграции сложились по-разному: кто-то продолжил писать по- чешски (Когоут, Шкворецкий), кто-то со временем полностью отошёл от творчества на родном языке (Кундера, Лингартова). Несомненно, перемещение в новую культурную и языковую среду привело к гибридизации идентичности каждого из авторов, что прослеживается не только в мотивах их творчества, но и в самом языке их произведений.
Изучению творчества чешских транснациональных авторов посвящён ряд исследований отечественных и зарубежных филологов, среди которых следует отметить А. Н. Болдыреву, М. Ю. Котову, C. Рихтерову, А. В. Русан, С. А. Шерлаимову и др. Ранее, однако, не предпринимались попытки подробного анализа стилистических особенностей произведений авторов с гибридной идентичностью с позиции паремиологического уровня языка, который был выделен Г. Л. Пермяковым. Актуальность настоящего исследования обусловлена тем, что в настоящее время практически нет работ, применяющих паремиологический подход к рассмотрению особенностей текстов транснационального романа.
Целью настоящей работы является определение стилистической функции пословиц и их элементов в чешском транснациональном романе.
Для достижения обозначенной цели перед нами были поставлены следующие задачи:
• Рассмотреть произведения с точки зрения гибридной идентичности авторов;
• Разработать алгоритм поиска паремиологических единиц в текстах романов;
• Обнаружить все случаи употребления пословиц или их компонентов;
• Проанализировать каждое отдельное употребление и определить его стилистическую функцию;
• Систематизировать и вывести закономерности появления тех или иных паремиологических единиц в тексте;
• Сделать выводы о степени влияния родной и воспринятой авторами текстов культуры на выбор языковых средств.
В ходе исследования нами был применён метод дескриптивного анализа, компонентного анализа, а также метод лингвостилистического анализа.
Объектом исследования стали пословицы и их элементы в романах «Nesmrtelnost» (Бессмертие, 1987) Милана Кундеры и «Pribeh inzenyra lidskych dusi» (История инженера человеческих душ, 1977) Йозефа Шкворецкого. Выбор данных романов обусловлен тем, что оба они были написаны в период эмиграции писателей. Роман Кундеры стал переходным в творчестве автора и последним романом на чешском языке, полностью написанным уже во Франции. Роман Шкворецкого был также весь написан в эмиграции, то есть с высокой долей вероятности оба текста могут содержать следы обеих лингвокульутр - родной и воспринятой.
С точки зрения перспектив дальнейшего рассмотрения творчества транснациональных авторов в рамках паремиологического подхода, настоящее исследование имеет несколько возможных вариантов своего развития. Во-первых, таким образом можно составить полную картину трансформации национальной самоидентификации каждого автора по отдельности в связи с появлением определённых типов пословиц в их произведениях на разных этапах их творчества. В другой стороны, внимание может быть направлено на прочих представителей чешской транснациональной прозы для более полного понимания того, какие именно языковые стереотипы представители чешской писательской эмиграции забрали с собой, покидая родину.
В настоящей работе основное внимание было уделено закономерностям, которые сопровождают появление пословиц в текстах чешских авторов, вынужденно покинувших родную страну и приобретших в эмиграции гибридную национальную идентичность. На основании анализа паремий, встречающихся в двух транснациональных романах, удалось прийти к выводам, приведённым далее.
В обоих романах в достаточно сильной мере выражается то, с какой именно национальной литературой соотносит себя автор эмигрант. У Милана Кундеры и Йозефа Шкворецкого понимание своей позиции и, соответственно, места своих произведений в рамках отдельных национальных литератур значительно отличается. Кундера в целом отказывается от причисления себя к одной конкретной национальной литературе, в то время как Шкворецкий тесно связывает свою литературную и издательскую деятельность именно с чешской литературой. Также на работу с текстом в значительной степени повлияли условия издания тексов и необходимость их перевода на другие языки. Отсюда вытекает и специфика работы с романами как на уровне сюжетно-идейном, так и на уровне языковом: степень универсальности в текстовых компонентах у Кундеры на порядок выше, в то время как Шкворецкий сохраняет свободу при работе с языковыми средствами.
Перечень пословиц, обнаруженных в текстах обоих авторов, можно разделить на две группы по степени обобщённости и распространённости тех представлений, которые соотносятся с этими языковыми единицами. Это пословицы, существующие в своём своеобразии содержательной и образной структуры исключительно в сознании носителей чешского языка, и в той или иной мере совпадающие с пословицами в других языках, отражающие общеевропейский стереотип. Универсализация языковых средств у Кундеры связана во многом с тем, что в романе чешским языком описывается французское пространство. Однако, через образы, суждения и комментарии, появляющиеся в речи повествователя, в текст просачиваются в том числе и чешские установки и ассоциации. Однако, через трансформации и авторское паремиотворчество в тексте начинают звучать и образы, которые не соотносятся с чешской языковой картиной мира, но присутствуют во французской.
В ситуации с романом Шкворецкого задача изначально другая - изображение портрета чешской эмиграции. В произведении неоднократно появляются пословицы, содержащие элементы исключительно чешского кода и не переводимые на другие языки при помощи пословиц. Однако, встречаются и случаи употребления пословиц, свидетельствующие о смешении культурных представлений не только персонажа, но, как видится, и самого автора, поскольку никакого конфликта смыслов в тексте не появляется. В романе, к тому же, через пословицу в одном из фрагментов выражается всё-таки некоторая чуждость главного персонажа языковому пространству, в котором он находится, потому что её употребление в речи вызывает непонимание собеседников. Такая нарочно введённая в текст и обыгранная оговорка раскрывает главенство родной культуры над воспринятой в эмиграции. Кроме того, текст содержит и ряд паремий, репрезентирующих европейский культурный фон и главного героя, и автора. Пословицы и крылатые выражения на языке оригинала характеризуют культурный опыт героев и задают определённые требования к опыту читателя.
Ряд функций пословиц в обоих романах выделяется в соответствии с авторским стилем в целом. Так, например, Кундера прибегает к сохранению формальной структуры пословицы, меняя её содержание, что способствует расстановке смысловых акцентов в тексте. Также для его текстов характерна метафоричность в целом, и компоненты образной основы пословиц встраиваются в текст по принципу ассоциации либо с отдельными лексемами из окружающего контекста, либо в соотнесённости со смыслом самой пословицы. В случае Шкворецкого смысл пословиц часто вступает в противоречие с окружающим контекстом, равно как и пословичные трансформации часто приводят к разрушению культурного стереотипа. Для стиля писателя характерен ироничный взгляд на действительность, и такое разрушение автоматизма при употреблении и, следовательно, восприятии пословиц создаёт комически эффект, что становится дополняющим стилистику автора приёмом.
В ходе работы были выполнены все поставленные нами задачи. Как видится, данное исследование может получить своё развитие в рамках дальнейшего изучения стилистики писателей чешской эмиграции. Данная работа может быть расширена анализом половиц, появляющихся в более ранних произведениях авторов, что поможет дополнить представление о метаморфозах их национальной самоидентификации, проявляющейся в выборе культурно окрашенных языковых средств. Также работа может стать дополнением к стилистическим исследованиям текстов рассмотренных авторов.
В обоих романах в достаточно сильной мере выражается то, с какой именно национальной литературой соотносит себя автор эмигрант. У Милана Кундеры и Йозефа Шкворецкого понимание своей позиции и, соответственно, места своих произведений в рамках отдельных национальных литератур значительно отличается. Кундера в целом отказывается от причисления себя к одной конкретной национальной литературе, в то время как Шкворецкий тесно связывает свою литературную и издательскую деятельность именно с чешской литературой. Также на работу с текстом в значительной степени повлияли условия издания тексов и необходимость их перевода на другие языки. Отсюда вытекает и специфика работы с романами как на уровне сюжетно-идейном, так и на уровне языковом: степень универсальности в текстовых компонентах у Кундеры на порядок выше, в то время как Шкворецкий сохраняет свободу при работе с языковыми средствами.
Перечень пословиц, обнаруженных в текстах обоих авторов, можно разделить на две группы по степени обобщённости и распространённости тех представлений, которые соотносятся с этими языковыми единицами. Это пословицы, существующие в своём своеобразии содержательной и образной структуры исключительно в сознании носителей чешского языка, и в той или иной мере совпадающие с пословицами в других языках, отражающие общеевропейский стереотип. Универсализация языковых средств у Кундеры связана во многом с тем, что в романе чешским языком описывается французское пространство. Однако, через образы, суждения и комментарии, появляющиеся в речи повествователя, в текст просачиваются в том числе и чешские установки и ассоциации. Однако, через трансформации и авторское паремиотворчество в тексте начинают звучать и образы, которые не соотносятся с чешской языковой картиной мира, но присутствуют во французской.
В ситуации с романом Шкворецкого задача изначально другая - изображение портрета чешской эмиграции. В произведении неоднократно появляются пословицы, содержащие элементы исключительно чешского кода и не переводимые на другие языки при помощи пословиц. Однако, встречаются и случаи употребления пословиц, свидетельствующие о смешении культурных представлений не только персонажа, но, как видится, и самого автора, поскольку никакого конфликта смыслов в тексте не появляется. В романе, к тому же, через пословицу в одном из фрагментов выражается всё-таки некоторая чуждость главного персонажа языковому пространству, в котором он находится, потому что её употребление в речи вызывает непонимание собеседников. Такая нарочно введённая в текст и обыгранная оговорка раскрывает главенство родной культуры над воспринятой в эмиграции. Кроме того, текст содержит и ряд паремий, репрезентирующих европейский культурный фон и главного героя, и автора. Пословицы и крылатые выражения на языке оригинала характеризуют культурный опыт героев и задают определённые требования к опыту читателя.
Ряд функций пословиц в обоих романах выделяется в соответствии с авторским стилем в целом. Так, например, Кундера прибегает к сохранению формальной структуры пословицы, меняя её содержание, что способствует расстановке смысловых акцентов в тексте. Также для его текстов характерна метафоричность в целом, и компоненты образной основы пословиц встраиваются в текст по принципу ассоциации либо с отдельными лексемами из окружающего контекста, либо в соотнесённости со смыслом самой пословицы. В случае Шкворецкого смысл пословиц часто вступает в противоречие с окружающим контекстом, равно как и пословичные трансформации часто приводят к разрушению культурного стереотипа. Для стиля писателя характерен ироничный взгляд на действительность, и такое разрушение автоматизма при употреблении и, следовательно, восприятии пословиц создаёт комически эффект, что становится дополняющим стилистику автора приёмом.
В ходе работы были выполнены все поставленные нами задачи. Как видится, данное исследование может получить своё развитие в рамках дальнейшего изучения стилистики писателей чешской эмиграции. Данная работа может быть расширена анализом половиц, появляющихся в более ранних произведениях авторов, что поможет дополнить представление о метаморфозах их национальной самоидентификации, проявляющейся в выборе культурно окрашенных языковых средств. Также работа может стать дополнением к стилистическим исследованиям текстов рассмотренных авторов.
