Проблема формирования политики мягкой силы в России
|
Введение
Глава 1. «Мягкая сила» как инструмент реализации внешней политики: теоретический аспект
1.1. Эволюция понятия и сущность концепции
1.2. Методы реализации концепции мягкой силы в внешней политике государства
1.2.1. Механизм воздействия мягкой силы
1.2.2. Ресурсы мягкой силы
1.2.3. Акторы мягкой силы
1.3. Опыт использования мягкой силы во внешней политике
Глава 2. Концепция «мягкой силы» Российской Федерации: истоки, проблемы и перспективы
2.1. «Мягкая сила» как неотъемлемая часть внешней политики России
2.2. Особенности российского дискурса «мягкой силы»
2.3. Ресурсы и инструменты «мягкой силы» Российской Федерации
2.3.1. Институционализация мягкой силы
2.3.2. Русский язык и культура как элемент мягкой силы России
2.3.3. Роль российских и пророссийских СМИ
2.3.4. Спорт как механизм «мягкой силы» Российской Федерации
Глава 3. Эффективность российской модели мягкой силы
3.1. Проблемы имплементации российской «мягкой силы» на постсоветском пространстве
3.2. Эффективность «мягкой силы» России
3.2.1. Оценка эффективности российской мягкой силы в СНГ
3.2.2. Показатели мягкой силы
3.3. Влияние Президента В.В. Путина на проецирование мягкой силы РФ
Заключение
Список использованных источников и литературы
Глава 1. «Мягкая сила» как инструмент реализации внешней политики: теоретический аспект
1.1. Эволюция понятия и сущность концепции
1.2. Методы реализации концепции мягкой силы в внешней политике государства
1.2.1. Механизм воздействия мягкой силы
1.2.2. Ресурсы мягкой силы
1.2.3. Акторы мягкой силы
1.3. Опыт использования мягкой силы во внешней политике
Глава 2. Концепция «мягкой силы» Российской Федерации: истоки, проблемы и перспективы
2.1. «Мягкая сила» как неотъемлемая часть внешней политики России
2.2. Особенности российского дискурса «мягкой силы»
2.3. Ресурсы и инструменты «мягкой силы» Российской Федерации
2.3.1. Институционализация мягкой силы
2.3.2. Русский язык и культура как элемент мягкой силы России
2.3.3. Роль российских и пророссийских СМИ
2.3.4. Спорт как механизм «мягкой силы» Российской Федерации
Глава 3. Эффективность российской модели мягкой силы
3.1. Проблемы имплементации российской «мягкой силы» на постсоветском пространстве
3.2. Эффективность «мягкой силы» России
3.2.1. Оценка эффективности российской мягкой силы в СНГ
3.2.2. Показатели мягкой силы
3.3. Влияние Президента В.В. Путина на проецирование мягкой силы РФ
Заключение
Список использованных источников и литературы
В современном мире процессы глобализации приводят к переформатированию геополитического пространства, формированию новой иерархической системы (полюсов, центров силы и региональных держав) и возникновению новых геополитических осей. Любое государство в своих иностранных делах сосредоточено на укреплении своих позиций на международной арене, а также на создании благоприятных внешних условий для долгосрочного социально-экономического развития страны. Такие условия заставляют формировать внешнюю политику, соответствующую новым реалиям, искать новые инструменты и методы для достижения стратегических целей государства и удовлетворения национальных интересов. Инструментарий внешней политики, используемый для достижения этих целей, варьируется от эпохи к эпохе. В 21 веке, когда мир становится многополярным, а ключевые факторы, позволяющие государствам иметь глобальное влияние, изменились, мягкая сила вышла на передний план внешней политики.
Рассуждая о мягкой силе, ученые, как правило, ссылаются на работы Джозефа Найя, основателя данной концепции. Дж. Най определяет «мягкую силу» как способность получать желаемое посредством привлечения или притяжения, а не принуждения. Ключевым аспектом этого определения является термин «притяжение», который, с одной стороны, подчеркивает принципиальное различие между мягкой и жесткой силой, но, с другой стороны, приводит к проблемам его измерения и количественной оценки. В то время как жесткая сила обычно понимается как военный или экономический рычаг по сравнению с другими странами, который относительно легко определить количественно, мягкая сила связана с восприятием. Мягкая сила позволяет даже тем странам, которые имеют ограниченный диапазон традиционных ресурсов влияния, например, государствам, не являющимся членами Совета Безопасности ООН, государствам, не обладающим ядерным оружием, или государствам на географической периферии, оказывать определенное влияние на международные процессы. В контексте многополярного мира любая страна, независимо от ее положения в глобальной иерархии, может скрытно влиять на международные процессы, происходящие в данном макрорегионе или даже в глобальном масштабе, при условии, что она эффективно использует инструменты мягкой силы. В последнее время в России развернулась широкая дискуссия о необходимости более широкого использования «мягкой силы» для достижения своих национальных интересов. Сегодня практически любое событие в мировой политике не происходит без использования «мягкой силы», многократно усиленной с помощью информационных и когнитивных технологий. Российское руководство признает необходимость обновления внешнеполитического инструментария. Сегодня в России на самом высоком политическом уровне ведется работа по концептуализации российской модели «мягкой силы», а также предпринимаются практические шаги по выстраиванию системы оказания «мягкого воздействия» на участников международного диалога. С момента первых упоминаний «мягкой силы» Российским руководством в 2008-2009 гг., концепция «мягкой силы» получила нормативно-правовое закрепление в официальных внешнеполитических документах, а именно в Концепции о внешней политике от 2013 года. Также были созданы институты, на которые была возложена координация применения инструментов «мягкой силы» в российской внешней политике. В этой связи, актуальность темы исследования состоит во всестороннем изучении и анализе влияния концепции «мягкой силы» во внешней политике Российской Федерации. Цель данного исследования – определить влияние концепции «мягкой силы» на внешнюю политику Российской Федерации и выявить особенности российского дискурса «мягкой силы».
Данная цель достигается решением следующих задач:
- проследить процесс возникновения концепции «мягкой силы»;
- рассмотреть предпосылки включения концепции «мягкой силы» в инструментарий внешней политики Российской Федерации;
- проанализировать особенности российского дискурса «мягкой силы»;
- изучить используемые Россией ресурсы и инструменты для проецирования «мягкой силы»;
- раскрыть проблемные аспекты стоящие перед Российской Федерацией в использовании «мягкой силы».
Методологическую основу исследования составили методы сравнительно—теоретического анализа и системно—исторического подхода. Применялся компаративистский подход для сравнения типов концепций «мягкой силы» — западного и российского подхода в понимании «мягкой силы», а также их особенностей.
Для изучения процесса зарождения, развития и изменения концепции «мягкой силы» в конкретной последовательности эволюционных этапов, а также определения взаимосвязи происходивших явлений на различных стадиях нами был использован исторический метод.
Системный метод научного анализа позволил проанализировать концепцию «мягкой силы» как механизма реализации внешнеполитического курса государства во взаимосвязи с его внутренней политикой.
Научная новизна. По итогам нашего исследования были выявлены особенности восприятия концепции «мягкой силы» в политическом руководстве России. Подробно раскрыты ресурсы и инструменты «мягкой силы» используемые руководством Российской Федерации, а также определены проблемные аспекты стоящие на пути эффективного проецирования «мягкой силы» Российской Федерации. На основе комплексного анализа выявлены сильные и слабые стороны российских институтов «мягкой силы». Изучены экспертные оценки и рейтинги эффективности «мягкой силы» Российской Федерации.
Источниковая база. В ходе данного исследования были использованы различные по характеру источники, которые мы разделили на несколько групп. В первую группу входят нормативно-правовые акты, законы, подзаконные акты, доктрины и концепции Российской Федерации, относящиеся к тематике исследования: Конституция Российской Федерации, Концепции внешней политики Российской Федерации и др.. Данная группа источников предоставляет нам информацию об особенностях внешней политики Российской Федерации и ее основных векторах. Во вторую группу вошли тексты договоров, официальные документы министерств и ведомств, в частности интервью представителей МИД РФ, Президента РФ. В последнюю группу входят новостные материалы СМИ Российской Федерации, а также иностранных информационных агентств.
Степень научной разработанности темы. В силу того что данная проблематика становится все более актуальной, она предопределила повышенный интерес ученых к этой тематике. В первую группу работ входят труды зарубежных ученых занимающихся исследованиями трансформации, произошедшей с феноменом «силы» в международных отношениях, к ним можно отнести Дж. Най, Р. Кохейн, Д. Болдуин, С. Люкс. Из отечественных авторов, посвятивших свои работы изучению феномена «силы», необходимо выделить П.А. Цыганкова, который провел существенную работу по систематизации и обобщению исследований российских и зарубежных ученых изучающих феномен «силы» . Кроме того, следует обратить внимание на работы российских исследователей концепции «мягкой силы» в международных отношениях среди которых: М.А. Неймарк, В.С. Емец, О.А. Бельков. Учитывая столь широкий резонанс в мире, вызванный распространением концепции мягкой силы он не мог не привлечь исследователей из Юго-Восточной Азии, в частности из Китая, которые также посвятили свои труды исследованию трансформаций в системе международных отношений и влиянию концепции мягкой силы Китая на взаимоотношения с другими государствами. Ведь как известно, Китай активно взялся за использование данного инструмента в своей внешней политике. В частности интересной представляется работа китайских авторов «TheConceptionofSoftPoweranditsPolicyImplications: acomparativestudyofChinaandTaiwan» посвященная сравнительному анализу восприятия «мягкой силы» китайцами и тайванцами, и то как она влияет на внешнюю политику их государств. Американские ученые также внесли особый вклад в дальнейшие исследования мягкой силы и сконцентрировались на анализе концепции «мягкой силы» США. В следующую группу работ вошли исследования посвященные непосредственно изучению российской концепции «мягкой силы». Сюда можно отнести следующих авторов: А. Цыганков, Ф. Лукьянов, М. Троицкий, Н.Ю. Маркушина, О.Л. Церпицкая. Особый интерес для нас представляет работа под названием «Understanding Russia’s Soft Power Strategy» авторами которой являются А. Сергунин и Л. Карабешкин. В ней исследователи смогли подробно раскрыть особенности российской концепции «мягкой силы». Нельзя не отметить работу доктора Фионы Хилл из Брукингского института, которая еще в 2004 году представила свой анализ мягкой силы России. Она пришла к замечательному выводу, что, хотя Россия, возможно, не сможет конкурировать с Соединенными Штатами по характеру и глобальным масштабам их мягкой силы, но она находится на пути к восстановлению той степени мягкой силы, которой когда-то пользовался СССР в его непосредственной сфере влияния». В статье, опубликованной в 2006 году, Андрей Цыганков утверждал, что российские власти все чаще демонстрируют свою готовность использовать мягкую силу в разработке внешней политики. Ученый также отмечал, что озабоченность Москвы увеличением своего присутствия мягкой силы в ближнем зарубежье следует рассматривать не через призму империализма, а как цель, направленную на поддержание стабильности и безопасности в бывшем советском регионе. Также следует обратить внимание на работу Дж. Уилсона и Н. Попеску «RussianandEuropeanNeighbourhoodPoliciesCompared». В ней ученые отмечают, что Россия стала очень заинтересована в мягкой силе после Оранжевой революции на Украине, которую она рассматривала как дело рук западных НПО, и что в ответ на «западный экспансионизм мягкой силы» Москва стремилась противодействовать своими мягкими инструментами влияния в ближнем зарубежье.
Особого внимания заслуживает статья петербургских экспертов, которые взглянули на концепцию «мягкой силы» России через призму религиозного фактора. Авторы проанализировали рост влияния РПЦ на изменение политической ситуации, а также выявили перспективы формирования дальнейшего влияния религиозного фактора при формировании имиджа России на международной арене. Предпочтение России в отношении направленного государством подхода к мягкой силе и ее глубоко укоренившейся антипатии к автономным структурам гражданского общества было отмечено Уилсоном в другой его работе под названием «SoftPower: AComparisonofDiscourseandPracticeinRussiaandChina», который утверждает, что Москва воспринимает негосударственные структуры, генерирующие мягкую силу, не только как угрозу режиму, а также как скрытые средства западных субъектов использующих мягкую силу в качестве стратегии для проникновения в «несоответствующие» государства, такие как Россия. Автор также оценивает, что подход российского руководства к мягкой силе имеет много общего с китайским подходом, отражая в значительной степени их совместный статус авторитарных режимов с общим марксистско-ленинским наследием. Интересным представляется совместное исследование П. Ратленда и А. Казанцева «The Limits of Russia’s «Soft Power»» , в которой авторы пришли к выводу, что российские лидеры в значительной степени неправильно поняли характер мягкой силы, однако Москва полна решимости овладеть искусством проекции мягкой силы и противостоять ему. Авторы подчеркивают, что российское продвижение мягкой силы пользуется лишь скромным успехом и было подорвано развертыванием жесткой силы Москвы в форме интервенции в Грузию (2008) и Украину (2014). Разница между реальностью и имиджем, который Россия проецирует в ближнем зарубежье, и вопрос об инструментализации Москвой своих ресурсов мягкой силы для достижения целей внешней политики были предметом обширной научной литературы, но влияние этих подходов на эффективность ресурсов мягкой силы России на постсоветском пространстве недостаточно изучено. В последнее время в научной среде растет интерес к изучению эффективности инструментализации Россией своих медийных ресурсов. Тем не менее, эти исследования были сосредоточены в основном на эффективности российской пропаганды и информационном противостоянии в контексте эскалации конфликта между Россией и евроатлантическим альянсом.
Объектом исследования является внешняя политика Российской Федерации. Предметом исследования являются особенности влияния концепции «мягкой силы» на формирование внешнеполитического вектора Российской Федерации.
Хронологические рамки исследования охватывают период с 1990 года по 2016 год. Первая дата обусловлена периодом зарождения концепции «мягкой силы» в международных отношениях, а конечная дата характеризуется принятием последней версии Концепции внешней политики РФ на момент написания данной диссертации.
Научно-практическая значимость исследования заключается в том, что положения исследования могут быть использованы для дальнейшего изучения этой проблемы, а также в процессе преподавания дисциплин связанных с международными отношениями.
Структура работы: данное диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, поделенных на параграфы, заключения, списка источников и литературы. В первой главе рассматривается процесс появления и сущность концепции «мягкой силы». Во второй главе речь идет предпосылках принятия Россией концепции «мягкой силы» на официальном уровне, а также об ее особенностях и инструментах проецирования. Третья глава содержит информацию о проблемных аспектах стоящих перед Российской Федерацией для эффективного использования «мягкой силы» во внешней политике.
Рассуждая о мягкой силе, ученые, как правило, ссылаются на работы Джозефа Найя, основателя данной концепции. Дж. Най определяет «мягкую силу» как способность получать желаемое посредством привлечения или притяжения, а не принуждения. Ключевым аспектом этого определения является термин «притяжение», который, с одной стороны, подчеркивает принципиальное различие между мягкой и жесткой силой, но, с другой стороны, приводит к проблемам его измерения и количественной оценки. В то время как жесткая сила обычно понимается как военный или экономический рычаг по сравнению с другими странами, который относительно легко определить количественно, мягкая сила связана с восприятием. Мягкая сила позволяет даже тем странам, которые имеют ограниченный диапазон традиционных ресурсов влияния, например, государствам, не являющимся членами Совета Безопасности ООН, государствам, не обладающим ядерным оружием, или государствам на географической периферии, оказывать определенное влияние на международные процессы. В контексте многополярного мира любая страна, независимо от ее положения в глобальной иерархии, может скрытно влиять на международные процессы, происходящие в данном макрорегионе или даже в глобальном масштабе, при условии, что она эффективно использует инструменты мягкой силы. В последнее время в России развернулась широкая дискуссия о необходимости более широкого использования «мягкой силы» для достижения своих национальных интересов. Сегодня практически любое событие в мировой политике не происходит без использования «мягкой силы», многократно усиленной с помощью информационных и когнитивных технологий. Российское руководство признает необходимость обновления внешнеполитического инструментария. Сегодня в России на самом высоком политическом уровне ведется работа по концептуализации российской модели «мягкой силы», а также предпринимаются практические шаги по выстраиванию системы оказания «мягкого воздействия» на участников международного диалога. С момента первых упоминаний «мягкой силы» Российским руководством в 2008-2009 гг., концепция «мягкой силы» получила нормативно-правовое закрепление в официальных внешнеполитических документах, а именно в Концепции о внешней политике от 2013 года. Также были созданы институты, на которые была возложена координация применения инструментов «мягкой силы» в российской внешней политике. В этой связи, актуальность темы исследования состоит во всестороннем изучении и анализе влияния концепции «мягкой силы» во внешней политике Российской Федерации. Цель данного исследования – определить влияние концепции «мягкой силы» на внешнюю политику Российской Федерации и выявить особенности российского дискурса «мягкой силы».
Данная цель достигается решением следующих задач:
- проследить процесс возникновения концепции «мягкой силы»;
- рассмотреть предпосылки включения концепции «мягкой силы» в инструментарий внешней политики Российской Федерации;
- проанализировать особенности российского дискурса «мягкой силы»;
- изучить используемые Россией ресурсы и инструменты для проецирования «мягкой силы»;
- раскрыть проблемные аспекты стоящие перед Российской Федерацией в использовании «мягкой силы».
Методологическую основу исследования составили методы сравнительно—теоретического анализа и системно—исторического подхода. Применялся компаративистский подход для сравнения типов концепций «мягкой силы» — западного и российского подхода в понимании «мягкой силы», а также их особенностей.
Для изучения процесса зарождения, развития и изменения концепции «мягкой силы» в конкретной последовательности эволюционных этапов, а также определения взаимосвязи происходивших явлений на различных стадиях нами был использован исторический метод.
Системный метод научного анализа позволил проанализировать концепцию «мягкой силы» как механизма реализации внешнеполитического курса государства во взаимосвязи с его внутренней политикой.
Научная новизна. По итогам нашего исследования были выявлены особенности восприятия концепции «мягкой силы» в политическом руководстве России. Подробно раскрыты ресурсы и инструменты «мягкой силы» используемые руководством Российской Федерации, а также определены проблемные аспекты стоящие на пути эффективного проецирования «мягкой силы» Российской Федерации. На основе комплексного анализа выявлены сильные и слабые стороны российских институтов «мягкой силы». Изучены экспертные оценки и рейтинги эффективности «мягкой силы» Российской Федерации.
Источниковая база. В ходе данного исследования были использованы различные по характеру источники, которые мы разделили на несколько групп. В первую группу входят нормативно-правовые акты, законы, подзаконные акты, доктрины и концепции Российской Федерации, относящиеся к тематике исследования: Конституция Российской Федерации, Концепции внешней политики Российской Федерации и др.. Данная группа источников предоставляет нам информацию об особенностях внешней политики Российской Федерации и ее основных векторах. Во вторую группу вошли тексты договоров, официальные документы министерств и ведомств, в частности интервью представителей МИД РФ, Президента РФ. В последнюю группу входят новостные материалы СМИ Российской Федерации, а также иностранных информационных агентств.
Степень научной разработанности темы. В силу того что данная проблематика становится все более актуальной, она предопределила повышенный интерес ученых к этой тематике. В первую группу работ входят труды зарубежных ученых занимающихся исследованиями трансформации, произошедшей с феноменом «силы» в международных отношениях, к ним можно отнести Дж. Най, Р. Кохейн, Д. Болдуин, С. Люкс. Из отечественных авторов, посвятивших свои работы изучению феномена «силы», необходимо выделить П.А. Цыганкова, который провел существенную работу по систематизации и обобщению исследований российских и зарубежных ученых изучающих феномен «силы» . Кроме того, следует обратить внимание на работы российских исследователей концепции «мягкой силы» в международных отношениях среди которых: М.А. Неймарк, В.С. Емец, О.А. Бельков. Учитывая столь широкий резонанс в мире, вызванный распространением концепции мягкой силы он не мог не привлечь исследователей из Юго-Восточной Азии, в частности из Китая, которые также посвятили свои труды исследованию трансформаций в системе международных отношений и влиянию концепции мягкой силы Китая на взаимоотношения с другими государствами. Ведь как известно, Китай активно взялся за использование данного инструмента в своей внешней политике. В частности интересной представляется работа китайских авторов «TheConceptionofSoftPoweranditsPolicyImplications: acomparativestudyofChinaandTaiwan» посвященная сравнительному анализу восприятия «мягкой силы» китайцами и тайванцами, и то как она влияет на внешнюю политику их государств. Американские ученые также внесли особый вклад в дальнейшие исследования мягкой силы и сконцентрировались на анализе концепции «мягкой силы» США. В следующую группу работ вошли исследования посвященные непосредственно изучению российской концепции «мягкой силы». Сюда можно отнести следующих авторов: А. Цыганков, Ф. Лукьянов, М. Троицкий, Н.Ю. Маркушина, О.Л. Церпицкая. Особый интерес для нас представляет работа под названием «Understanding Russia’s Soft Power Strategy» авторами которой являются А. Сергунин и Л. Карабешкин. В ней исследователи смогли подробно раскрыть особенности российской концепции «мягкой силы». Нельзя не отметить работу доктора Фионы Хилл из Брукингского института, которая еще в 2004 году представила свой анализ мягкой силы России. Она пришла к замечательному выводу, что, хотя Россия, возможно, не сможет конкурировать с Соединенными Штатами по характеру и глобальным масштабам их мягкой силы, но она находится на пути к восстановлению той степени мягкой силы, которой когда-то пользовался СССР в его непосредственной сфере влияния». В статье, опубликованной в 2006 году, Андрей Цыганков утверждал, что российские власти все чаще демонстрируют свою готовность использовать мягкую силу в разработке внешней политики. Ученый также отмечал, что озабоченность Москвы увеличением своего присутствия мягкой силы в ближнем зарубежье следует рассматривать не через призму империализма, а как цель, направленную на поддержание стабильности и безопасности в бывшем советском регионе. Также следует обратить внимание на работу Дж. Уилсона и Н. Попеску «RussianandEuropeanNeighbourhoodPoliciesCompared». В ней ученые отмечают, что Россия стала очень заинтересована в мягкой силе после Оранжевой революции на Украине, которую она рассматривала как дело рук западных НПО, и что в ответ на «западный экспансионизм мягкой силы» Москва стремилась противодействовать своими мягкими инструментами влияния в ближнем зарубежье.
Особого внимания заслуживает статья петербургских экспертов, которые взглянули на концепцию «мягкой силы» России через призму религиозного фактора. Авторы проанализировали рост влияния РПЦ на изменение политической ситуации, а также выявили перспективы формирования дальнейшего влияния религиозного фактора при формировании имиджа России на международной арене. Предпочтение России в отношении направленного государством подхода к мягкой силе и ее глубоко укоренившейся антипатии к автономным структурам гражданского общества было отмечено Уилсоном в другой его работе под названием «SoftPower: AComparisonofDiscourseandPracticeinRussiaandChina», который утверждает, что Москва воспринимает негосударственные структуры, генерирующие мягкую силу, не только как угрозу режиму, а также как скрытые средства западных субъектов использующих мягкую силу в качестве стратегии для проникновения в «несоответствующие» государства, такие как Россия. Автор также оценивает, что подход российского руководства к мягкой силе имеет много общего с китайским подходом, отражая в значительной степени их совместный статус авторитарных режимов с общим марксистско-ленинским наследием. Интересным представляется совместное исследование П. Ратленда и А. Казанцева «The Limits of Russia’s «Soft Power»» , в которой авторы пришли к выводу, что российские лидеры в значительной степени неправильно поняли характер мягкой силы, однако Москва полна решимости овладеть искусством проекции мягкой силы и противостоять ему. Авторы подчеркивают, что российское продвижение мягкой силы пользуется лишь скромным успехом и было подорвано развертыванием жесткой силы Москвы в форме интервенции в Грузию (2008) и Украину (2014). Разница между реальностью и имиджем, который Россия проецирует в ближнем зарубежье, и вопрос об инструментализации Москвой своих ресурсов мягкой силы для достижения целей внешней политики были предметом обширной научной литературы, но влияние этих подходов на эффективность ресурсов мягкой силы России на постсоветском пространстве недостаточно изучено. В последнее время в научной среде растет интерес к изучению эффективности инструментализации Россией своих медийных ресурсов. Тем не менее, эти исследования были сосредоточены в основном на эффективности российской пропаганды и информационном противостоянии в контексте эскалации конфликта между Россией и евроатлантическим альянсом.
Объектом исследования является внешняя политика Российской Федерации. Предметом исследования являются особенности влияния концепции «мягкой силы» на формирование внешнеполитического вектора Российской Федерации.
Хронологические рамки исследования охватывают период с 1990 года по 2016 год. Первая дата обусловлена периодом зарождения концепции «мягкой силы» в международных отношениях, а конечная дата характеризуется принятием последней версии Концепции внешней политики РФ на момент написания данной диссертации.
Научно-практическая значимость исследования заключается в том, что положения исследования могут быть использованы для дальнейшего изучения этой проблемы, а также в процессе преподавания дисциплин связанных с международными отношениями.
Структура работы: данное диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, поделенных на параграфы, заключения, списка источников и литературы. В первой главе рассматривается процесс появления и сущность концепции «мягкой силы». Во второй главе речь идет предпосылках принятия Россией концепции «мягкой силы» на официальном уровне, а также об ее особенностях и инструментах проецирования. Третья глава содержит информацию о проблемных аспектах стоящих перед Российской Федерацией для эффективного использования «мягкой силы» во внешней политике.
В 21 веке в условиях быстроменяющихся процессов и взаимозависимости международных субъектов, перед государствами встал вопрос о поиске альтернативных методов для достижения политических целей. На основе проведенного анализа мы определили, что ряд существенных факторов, таких как необходимость пересмотра своей внешнеполитической доктрины в соответствии с современными реалиями, улучшение международного имиджа и укрепление глобального авторитета России, в особенности на постсоветском пространстве, побудили Москву обратиться к концепции «мягкой силы». Во второй половине 2000-х годов она глубоко укоренилась во внешнеполитическом мышлении Российской Федерации. В то же время Россия не ограничилась простым копированием концепции мягкой силы. Российское понимание мягкой силы существенно отличается от «классического», основанного на идеях Дж. Найя и других западных теоретиков. Российскую интерпретацию мягкой силы можно охарактеризовать как инструменталистскую, прагматичную и ориентированную на национальные интересы. Кроме того, отсутствие четко определенной терминологии и использование иного понятийного аппарата является еще одной отличительной особенностью российского восприятия мягкой силы. Российский дискурс мягкой силы представляет собой сочетание идеальных и материальных мотивов. С одной стороны, Россия рассматривает мягкую силу как важный инструмент восстановления и поддержания статуса великой державы России, формирования будущего мирового порядка и принуждения Западных стран соблюдать правила этого порядка. С другой стороны, Россия очень прагматично рассматривает свою стратегию мягкой силы как эффективный инструмент продвижения своих национальных интересов в зарубежных странах, создания коалиций и противовеса Западу в глобальной геополитической игре. На современном этапе «мягкая сила» России имеет довольно смешанный уровень производительности. С одной стороны, Россия обладает огромными ресурсами мягкой силы экономического, социального, политического и культурного характера. С другой стороны, Москва часто не может в полной мере воспользоваться данными ресурсами должным образом. Признание российской мягкой силы западными странами и, как следствие, улучшение негативного имиджа России, зависит от того, соответствует ли Россия западным критериям мягкой силы, а именно либеральным демократическим ценностям. Если Россия не будет соответствовать требованиям западной «мягкой силы», она вполне может попытаться получить признание на своих собственных условиях. Большое внимание западных СМИ уделяется ошибкам и провалам в России, но это следует рассматривать в контексте общей, хотя и несовершенной, кампании по усилению информационного и культурного влияния России. В этой связи, быстро меняющаяся среда в средствах массовой информации и социальных сетях символизирует необходимость повышения стандартов проверки фактов излагаемых средствами массовой информации, повышение качества регулирования СМИ, инвестирование большего количества ресурсов в повышение уровня медиаграмотности среди медиапотребителей, для противодействия попыткам по дезинформации. Отвечая на вопрос об эффективности в проецировании российской «мягкой силы», в экспертном сообществе преобладают различные точки зрения по этому поводу. Некоторые эксперты полагают, что стремление Москвы сохранить полный контроль над мягкой силой и использовать ее только для служения государственным интересам побудило бывшие постсоветские страны задуматься о продвижении русского языка и культуры. Особенно ярко это проявилось после того, как Москва аргументировала свое участие в грузинской и украинской кампании под предлогом защиты своих соотечественников. Сторонники этой теории также подчеркивают, что отказ от классической теории мягкой силы Дж. Найя и структурные проблемы в механизме разработки и реализации внешней политики, привели к тому, что в России так и не смогли полностью раскрыть весь потенциал концепции «мягкой силы», что свидетельствует о нестабильной природе российской публичной дипломатии. С другой стороны, существует точка зрения, что Россия вполне эффективно справляется с проецированием «мягкой силы». Свидетельством этого выступает сохраняющаяся популярность русского языка и культуры, а также повышенный интерес к российским интеграционным инициативам. Тем не менее, в нашем понимании у России есть огромный потенциал в использовании инструментов мягкой силы во внешнеполитической деятельности, к которым она прибегает для достижения определенных целей. Ее эффективность особенно сильно проявилась в отношении постсоветского пространства в силу ряда факторов, которые благоприятствовали продвижению российской мягкой силы, таких как общность истории, экономическая привлекательность, русская культура, соотечественники и т.д. Однако, дальнейший успех на постсоветском пространстве будет зависеть от способности России выйти за рамки опоры на советское наследие, чтобы создать перспективную основу для новых объединяющих факторов и обеспечить последовательную, эффективную реализацию внешней политики путем дальнейшего улучшения качества и масштабов ее ресурсов мягкой силы и наращивания доверительных отношений. В то время как в отношении Запада Россия прибегает к другим инструментам, включающие в себя энергетические рычаги и культурное влияние, которые также сохраняют свою эффективность, в силу энергозависимости некоторых стран-потребителей от российских энергоресурсов. Необходимо отметить, что на сегодняшний день, по прежнему сохраняются препятствия на пути полноценного использования всего потенциала российской «мягкой силы», среди которых особенно выделяется непоследовательный подход и отсутствие четкой координации при разработке политики «мягкой силы». Кроме того, международные кризисы с участием российской стороны, в таких странах, как Грузия и Украина, омрачают восприятие российской политики «мягкой силы», тем самым подрывая успешные стратегии в различных странах. В этой связи России важно выработать меры и подходы для оптимизации эффективного использования «мягкой силы». По нашему мнению, в список предпринимаемых мер должно войти создание и продвижение собственной модели «мягкой силы», которая будет соответствовать современным реалиям и вызовам. Очень важно сохранить статус России как одной их ведущих держав мира, сторонницы равноправия и многополярного мира. Необходимо создать специализированный государственный орган, занимающийся вопросами реализации «мягкой силы» и формирования позитивного международного имиджа Российской Федерации. И наконец, следует предпринять меры для более равномерного и последовательного использования ресурсов «мягкой силы». Подводя итог, мы можем прийти к заключению, что России все еще предстоит пройти долгий путь, чтобы раскрыть и эффективно использовать весь потенциал и возможности своей стратегии «мягкой силы» для большего укрепления своих позиций и повышения имиджа страны на международной арене.
Подобные работы
- СПЕЦИФИКА ФОРМИРОВАНИЯ ПОЛИТИКИ «МЯГКОЙ СИЛЫ» КНР, РЕСПУБЛИКИ КОРЕЯ И ЯПОНИИ
Бакалаврская работа, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 4220 р. Год сдачи: 2017 - СМИ как инструмент реализации политики мягкой силы и общественной дипломатии в США (Дипломатическая академия Министерства иностранных дел Российской Федерации)
Магистерская диссертация, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 2400 р. Год сдачи: 2023 - ВЛИЯНИЕ ПОЛИТИКИ «МЯГКОЙ СИЛЫ» НА СОВРЕМЕННОЕ РАЗВИТИЕ КИТАЯ
Бакалаврская работа, региональная экономика. Язык работы: Русский. Цена: 5900 р. Год сдачи: 2016 - Политика «мягкой силы» на примере стран Китая, Японии и Южной Кореи
Дипломные работы, ВКР, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 6300 р. Год сдачи: 2018 - Политика «мягкой силы» Японии в начале XXI века
Бакалаврская работа, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 4270 р. Год сдачи: 2020 - Образовательные технологии как «мягкая сила» во внешней политике государства: на примере программ по изучению иностранных языков
Магистерская диссертация, лингвистика. Язык работы: Русский. Цена: 5600 р. Год сдачи: 2021 - Влияние политики мягкой силы на формирование международного имиджа КНР в начале XXI века
Магистерская диссертация, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 4920 р. Год сдачи: 2021 - «Мягкая сила» во внешней политике России и КНР в начале XXI века
Магистерская диссертация, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 4945 р. Год сдачи: 2019 - Английский язык как инструмент мягкой силы в мировой политике (на примере Великобритании)
Магистерская диссертация, лингвистика. Язык работы: Русский. Цена: 4830 р. Год сдачи: 2022



