ТРАНСФОРМАЦИЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ КОРОЛЕВСТВА ШВЕЦИЯ ПОД ВОЗДЕЙСТВИЕМ МИГРАЦИОННОГО ФАКТОРА
|
Введение
Глава I. Теоретико-методологические основы изучения идентичности
1. Идентичность: базовые понятия и механизмы
2. Историческая перспектива формирования шведской идентичности
3. Интеграционная модель королевства Швеция
Глава II. Формирование основ современной шведскости
1. Трансформация восприятия шведами ислама и мусульман
2. Трансформация идентификационного дискурса шведов
Заключение
Список литературы и источников
Глава I. Теоретико-методологические основы изучения идентичности
1. Идентичность: базовые понятия и механизмы
2. Историческая перспектива формирования шведской идентичности
3. Интеграционная модель королевства Швеция
Глава II. Формирование основ современной шведскости
1. Трансформация восприятия шведами ислама и мусульман
2. Трансформация идентификационного дискурса шведов
Заключение
Список литературы и источников
В современном мире миграция и миграционные процессы рассматриваются как один из наиболее значимых факторов, трансформирующий облик государств в экономической, социальной сферах. С течением времени миграция приобретает все более существенный размах. По данным ООН, в 2015 году было зарегистрировано 244 миллиона международных мигрантов, из которых около 140 миллионов пришлось на страны Северной Европы (ООН классифицирует как страны Северной Европы Данию, Ирландию, Исландию, Латвию, Литву, остров Мэн, Норвегию, Нормандские острова, Соединенное королевство Великобритании и Северной Ирландии, Фарерские острова, Финляндию, Швецию и Эстонию). С учетом сложившейся в последние годы политической ситуацией миграционные потоки из стран Ближнего Востока и Северной Африки в западные страны приобрели колоссальные масштабы.
Когда разразился миграционный кризис в 2013 году, Королевство Швеция было одним из главных государств-реципиентов. К 2014 году Швеция заняла второе место после Германии по количеству принятых беженцев. В 2015 году убежища в Швеции запросили 162450 человек, в то время как в Италии - 84085, а во Франции 75750 человек. Для такой страны, как Швеция, где население составляет около 10 миллионов человек, массовые миграционные потоки представляют собой серьезную угрозу для сохранения идентичности. По статистике, большинство иммигрантов в Швеции – это бывшие граждане мусульманских государств. В 2015 году в Швецию мигрировало 134240 человек, включая беженцев из Ирака, Афганистана, Сомали и Сирии, и экономических мигрантов из Европейского союз. Подобное размывание гомогенности шведского общества приводит к возникновению и роста напряженности в обществе и пересмотру основных национальных ценностей, то означает определенную трансформацию национальной идентичности королевства Швеция.
Актуальность исследования определяется следующим: во-первых, миграционный кризис является общеевропейской проблемой, во-вторых, эта проблема до сих пор не имеет решения, в-третьих, вопросы расовой дискриминации в Скандинавии, возникшие на фоне миграционного кризиса, являются одной из наиболее острых проблем современности.
Целью работы является выявить особенности трансформации национальной идентичности шведов и их восприятия интеграционной модели, реализуемой шведским правительством.
Для достижения цели данной работы были поставлены следующие задачи:
1. Обозначить основополагающие элементы концепции национальной идентичности на основе анализа существующих концепций;
2. Охарактеризовать интеграционную модель, проводимую шведским правительством;
3. Определить основные факторы, которые стали основой для формирования шведской идентичности.
Несмотря на то, что миграционный кризис является одной из наиболее актуальных тем на сегодняшний день, аналитических работ, посвященных трансформации идентичностей принимающих государств, не так уж и много. Сравнительно небольшое количество исследований на данную тему объясняется относительной новизной самого явления кризиса идентичности как такового, что обуславливает новизну данного исследования.
Базу исследования составили работы таких отечественных авторов, как Плевако Н.С. и Чернышевой О.В., а также Чесноковой Т.А., в исследовательской работе которых учтены все тонкости как миграционной, так и интеграционной политики Швеции. Исследования западных ученых Нойманна И. и Строта Б. стали опорными для изучения теории, посвященной идентичности и ее формированию. Для анализа исторических процессов послужили труды по истории Швеции под авторством Отербекка Й. и Рогинского В.В.. Анализ шведской идентичности Дауна О. позволил составить полноценную картину о типичных чертах шведского национального характера.
Источниковую базу исследования составили статистические данные официального статистического бюро Швеции, отчеты и публикации Организации Объединенных Наций касательно вопроса миграционных процессов, разделы официальных сайтов партий государства.
Для того, чтобы проследить процессы трансформации общественного сознания, представляется немаловажным изучения позиций, высказываемых в СМИ, в социальных сетях, а также форумах.
Для решения поставленных задач используются преимущественно общенаучные методы, такие как анализ и синтез, индукция и дедукция. Основным методом исследования является метод дискурс-анализа, который позволяет изучить непосредственно дискурсы, имеющие место быть в современном шведском обществе.
Структура исследования состоит из введения, двух глав, содержание которых раскрывает поставленные задачи, заключения и списка источников и литературы.
Когда разразился миграционный кризис в 2013 году, Королевство Швеция было одним из главных государств-реципиентов. К 2014 году Швеция заняла второе место после Германии по количеству принятых беженцев. В 2015 году убежища в Швеции запросили 162450 человек, в то время как в Италии - 84085, а во Франции 75750 человек. Для такой страны, как Швеция, где население составляет около 10 миллионов человек, массовые миграционные потоки представляют собой серьезную угрозу для сохранения идентичности. По статистике, большинство иммигрантов в Швеции – это бывшие граждане мусульманских государств. В 2015 году в Швецию мигрировало 134240 человек, включая беженцев из Ирака, Афганистана, Сомали и Сирии, и экономических мигрантов из Европейского союз. Подобное размывание гомогенности шведского общества приводит к возникновению и роста напряженности в обществе и пересмотру основных национальных ценностей, то означает определенную трансформацию национальной идентичности королевства Швеция.
Актуальность исследования определяется следующим: во-первых, миграционный кризис является общеевропейской проблемой, во-вторых, эта проблема до сих пор не имеет решения, в-третьих, вопросы расовой дискриминации в Скандинавии, возникшие на фоне миграционного кризиса, являются одной из наиболее острых проблем современности.
Целью работы является выявить особенности трансформации национальной идентичности шведов и их восприятия интеграционной модели, реализуемой шведским правительством.
Для достижения цели данной работы были поставлены следующие задачи:
1. Обозначить основополагающие элементы концепции национальной идентичности на основе анализа существующих концепций;
2. Охарактеризовать интеграционную модель, проводимую шведским правительством;
3. Определить основные факторы, которые стали основой для формирования шведской идентичности.
Несмотря на то, что миграционный кризис является одной из наиболее актуальных тем на сегодняшний день, аналитических работ, посвященных трансформации идентичностей принимающих государств, не так уж и много. Сравнительно небольшое количество исследований на данную тему объясняется относительной новизной самого явления кризиса идентичности как такового, что обуславливает новизну данного исследования.
Базу исследования составили работы таких отечественных авторов, как Плевако Н.С. и Чернышевой О.В., а также Чесноковой Т.А., в исследовательской работе которых учтены все тонкости как миграционной, так и интеграционной политики Швеции. Исследования западных ученых Нойманна И. и Строта Б. стали опорными для изучения теории, посвященной идентичности и ее формированию. Для анализа исторических процессов послужили труды по истории Швеции под авторством Отербекка Й. и Рогинского В.В.. Анализ шведской идентичности Дауна О. позволил составить полноценную картину о типичных чертах шведского национального характера.
Источниковую базу исследования составили статистические данные официального статистического бюро Швеции, отчеты и публикации Организации Объединенных Наций касательно вопроса миграционных процессов, разделы официальных сайтов партий государства.
Для того, чтобы проследить процессы трансформации общественного сознания, представляется немаловажным изучения позиций, высказываемых в СМИ, в социальных сетях, а также форумах.
Для решения поставленных задач используются преимущественно общенаучные методы, такие как анализ и синтез, индукция и дедукция. Основным методом исследования является метод дискурс-анализа, который позволяет изучить непосредственно дискурсы, имеющие место быть в современном шведском обществе.
Структура исследования состоит из введения, двух глав, содержание которых раскрывает поставленные задачи, заключения и списка источников и литературы.
В результате исследования были сделаны следующие выводы:
Во-первых, Швеция, государство, которое несколько лет подряд занимало лидирующие строчки в рейтингах, посвященных иммиграционной и интеграционной политике, претерпела значительную трансформацию национального сознания, что привело к смене интеграционного дискурса и миграционного законодательства уже в 2016 году. Миграционные законы Швеции, еще в начале 2000-ых гг. бывшие одними из наиболее демократичных в Европе, постепенно были ужесточены и на сегодняшний день (2017 г.) являют собой одно из наиболее строгих.
Во-вторых, результат интеграционного процесса зависит от того, насколько мигранты готовы отказаться от собственной исходной идентичности. Как показывают различные исследования, а также проведенный анализ записей в социальных сетях, мигранты, в основном, представители мусульманской общества, не готовы отказаться от своей идентичности. Более того, они воспринимают шведскую культуру как порочную, лишенную смысла, абсолютно непатриотичную. С учетом того, что шведская культура достаточно демократична и восприимчива к переменам, арабы не видят в ней должной для них строгости и дисциплины, которые присущи их культуре. Мигранты в большинстве случаев не хотят интегрироваться и открыто об этом заявляют, объясняя тем, что выучив шведский язык и приобщившись к шведским традициям, мигрант больше потеряет, поскольку убеждены, что это все равно не поможет им стать полноценной частью шведского общества.
В-третьих, обреченность интеграционных процессов проявляется на глубоком психологическом уровне в виде большой культурной пропасти между шведами и приезжими. Шведский национальный характер, формирование которого началось гораздо позже формирования арабского, включает в себя едва не противоположные арабскому характеру черты. Шведская застенчивость не сочетается с арабским гостеприимством, шведская сдержанность и серьезность не сочетаются с темпераментностью и эмоциональностью арабов. Две культуры, сосуществующие на одной территории, не могут привыкнуть друг к другу из-за больших различий в национальных характерах. Пропасть между ними увеличивается также вследствие распространения предубеждений в обществе.
В-третьих, значительная разница между исламской культурой и лютеранским христианством шведов стала одной из причин. Мировоззренческая несовместимость ислама и североевропейского образа жизни приводит к неизбежным конфликтам между мусульманскими установлениями Корана и образом жизни современного европейского общества. Если к некоторым проявлениям исламской культуры шведское общество может терпимо отнестись (например, ношение головных платков девочками в школах, неупотребление в пищу свинины и алкоголя), то другие проявления, которые прямо противоречат шведскому образу жизни, вряд ли будут когда-нибудь поддержаны (например, создание отдельных школ для девочек, досрочное окончание школы в связи с ранними браками в возрасте 13-15 лет, заключенных их родителями и прочее ). Подобные обычаи мусульман в Швеции приравниваются к нарушениям прав и свобод человека и гражданина, а потому не могут не быть запрещены законами государства, которое является одним из наиболее демократичных на сегодняшний день.
В-четвертых, чем больше становился приток мигрантов, тем более шведская культура размывалась, тем острее становился вопрос национального самосознания шведов. Возрос интерес к собственной истории, своему культурному наследию, заметно повысился и ранее присущий шведам интерес к областным особенностям, языковым диалектам, национальному костюму, фольклору, выяснению родовых корней. На шведских форумах все чаще ставили вопрос об отношении населения к принятию большего числа мигрантов, чем Швеция принимала ранее. Исходя из опросов общественного мнения, проведенных до возникновения массовых потоков миграции, которые несли прямую угрозу шведской идентичности, можно заключить, что большая часть коренного шведского населения лояльно и терпимо относится к приезжим, только при условии соблюдения ими шведских порядков и обычаев. Опросы, проведенные в 2015-2016 гг. говорят о том, что шведская толерантность находилась на пределе. Если в 2013 году была возможность найти баланс между сохранением имиджа государства “всеобщего благосостояния” и сохранением собственной культуры и идентичности, то уже в 2015-2016 гг. такой возможности не представлялось, о чем свидетельствовало острое противоречие между растущим недовольством шведов проводимой политикой, стремлением снизить коэффициент миграционного потока и в то же время увеличивающимися миграционными потоками в государство. К 2017 году национальное сознание претерпело значительную трансформацию, что в итоге привело к принятию нового миграционного законодательства, которое стало одним из наиболее жестких в Европе.
Во-первых, Швеция, государство, которое несколько лет подряд занимало лидирующие строчки в рейтингах, посвященных иммиграционной и интеграционной политике, претерпела значительную трансформацию национального сознания, что привело к смене интеграционного дискурса и миграционного законодательства уже в 2016 году. Миграционные законы Швеции, еще в начале 2000-ых гг. бывшие одними из наиболее демократичных в Европе, постепенно были ужесточены и на сегодняшний день (2017 г.) являют собой одно из наиболее строгих.
Во-вторых, результат интеграционного процесса зависит от того, насколько мигранты готовы отказаться от собственной исходной идентичности. Как показывают различные исследования, а также проведенный анализ записей в социальных сетях, мигранты, в основном, представители мусульманской общества, не готовы отказаться от своей идентичности. Более того, они воспринимают шведскую культуру как порочную, лишенную смысла, абсолютно непатриотичную. С учетом того, что шведская культура достаточно демократична и восприимчива к переменам, арабы не видят в ней должной для них строгости и дисциплины, которые присущи их культуре. Мигранты в большинстве случаев не хотят интегрироваться и открыто об этом заявляют, объясняя тем, что выучив шведский язык и приобщившись к шведским традициям, мигрант больше потеряет, поскольку убеждены, что это все равно не поможет им стать полноценной частью шведского общества.
В-третьих, обреченность интеграционных процессов проявляется на глубоком психологическом уровне в виде большой культурной пропасти между шведами и приезжими. Шведский национальный характер, формирование которого началось гораздо позже формирования арабского, включает в себя едва не противоположные арабскому характеру черты. Шведская застенчивость не сочетается с арабским гостеприимством, шведская сдержанность и серьезность не сочетаются с темпераментностью и эмоциональностью арабов. Две культуры, сосуществующие на одной территории, не могут привыкнуть друг к другу из-за больших различий в национальных характерах. Пропасть между ними увеличивается также вследствие распространения предубеждений в обществе.
В-третьих, значительная разница между исламской культурой и лютеранским христианством шведов стала одной из причин. Мировоззренческая несовместимость ислама и североевропейского образа жизни приводит к неизбежным конфликтам между мусульманскими установлениями Корана и образом жизни современного европейского общества. Если к некоторым проявлениям исламской культуры шведское общество может терпимо отнестись (например, ношение головных платков девочками в школах, неупотребление в пищу свинины и алкоголя), то другие проявления, которые прямо противоречат шведскому образу жизни, вряд ли будут когда-нибудь поддержаны (например, создание отдельных школ для девочек, досрочное окончание школы в связи с ранними браками в возрасте 13-15 лет, заключенных их родителями и прочее ). Подобные обычаи мусульман в Швеции приравниваются к нарушениям прав и свобод человека и гражданина, а потому не могут не быть запрещены законами государства, которое является одним из наиболее демократичных на сегодняшний день.
В-четвертых, чем больше становился приток мигрантов, тем более шведская культура размывалась, тем острее становился вопрос национального самосознания шведов. Возрос интерес к собственной истории, своему культурному наследию, заметно повысился и ранее присущий шведам интерес к областным особенностям, языковым диалектам, национальному костюму, фольклору, выяснению родовых корней. На шведских форумах все чаще ставили вопрос об отношении населения к принятию большего числа мигрантов, чем Швеция принимала ранее. Исходя из опросов общественного мнения, проведенных до возникновения массовых потоков миграции, которые несли прямую угрозу шведской идентичности, можно заключить, что большая часть коренного шведского населения лояльно и терпимо относится к приезжим, только при условии соблюдения ими шведских порядков и обычаев. Опросы, проведенные в 2015-2016 гг. говорят о том, что шведская толерантность находилась на пределе. Если в 2013 году была возможность найти баланс между сохранением имиджа государства “всеобщего благосостояния” и сохранением собственной культуры и идентичности, то уже в 2015-2016 гг. такой возможности не представлялось, о чем свидетельствовало острое противоречие между растущим недовольством шведов проводимой политикой, стремлением снизить коэффициент миграционного потока и в то же время увеличивающимися миграционными потоками в государство. К 2017 году национальное сознание претерпело значительную трансформацию, что в итоге привело к принятию нового миграционного законодательства, которое стало одним из наиболее жестких в Европе.
Подобные работы
- МИГРАЦИОННАЯ ПОЛИТИКА ЕВРОПЕЙСКОГО СОЮЗА(07.00.03)
Диссертации (РГБ), история . Язык работы: Русский. Цена: 700 р. Год сдачи: 2005 - Социальные последствия трансформации внутренней политики Э. Макрона
Бакалаврская работа, международные отношения. Язык работы: Русский. Цена: 4320 р. Год сдачи: 2020