Помощь студентам в учебе
Актуальные проблемы ответственности за ненасильственное хищение чужого имущества
|
Введение 3
Глава 1. Понятие хищения чужого имущества, его виды и формы... 7
1.1 Исторический аспект развития законодательства о преступлениях
против собственности 7
1.2 Понятие и признаки хищения в уголовном законодательстве Российской Федерации на современном этапе, деление его на формы и виды 20
Глава 2. Проблемы ответственности за отдельные виды ненасильственного хищения чужого имущества 36
2.1 Проблемы уголовной ответственности за кражу 36
2.2 Проблемы уголовной ответственности за мошенничество 42
2.3 Присвоение и растрата 50
2.4 Квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки хищений
чужого имущества 55
Глава 3. Вопросы отграничения хищений чужого имущества от смежных составов преступлений 85
3.1 Кража и мошенничество 85
3.2 Кража и хищение в форме присвоения или растраты 88
3.3 Отграничение мошенничества от присвоения и растраты 90
Заключение 92
Список используемых источников
Глава 1. Понятие хищения чужого имущества, его виды и формы... 7
1.1 Исторический аспект развития законодательства о преступлениях
против собственности 7
1.2 Понятие и признаки хищения в уголовном законодательстве Российской Федерации на современном этапе, деление его на формы и виды 20
Глава 2. Проблемы ответственности за отдельные виды ненасильственного хищения чужого имущества 36
2.1 Проблемы уголовной ответственности за кражу 36
2.2 Проблемы уголовной ответственности за мошенничество 42
2.3 Присвоение и растрата 50
2.4 Квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки хищений
чужого имущества 55
Глава 3. Вопросы отграничения хищений чужого имущества от смежных составов преступлений 85
3.1 Кража и мошенничество 85
3.2 Кража и хищение в форме присвоения или растраты 88
3.3 Отграничение мошенничества от присвоения и растраты 90
Заключение 92
Список используемых источников
Общепризнано, что из преступлений против собственности самыми распространёнными являются и всегда являлись хищения чужого имущества. Данный вид преступлений распространён во всех государствах, независимо от политической системы, и совершается против любых форм собственности. Так, по данным МВД РФ хищения чужого имущества, совершенные путем кражи, мошенничества, грабежа, разбоя составляют более половины всех зарегистрированных преступлений (51,3%). Из них «каждая четвёртая кража (24,9%), каждый двадцать третий грабёж (4,3%) и каждое девятое разбойное нападение (10,8%) были сопряжены с незаконным проникновением в жилище, помещение или иное хранилище».
В свою очередь, среди хищений наибольшее распространение получили ненасильственные посягательства на собственность. Эта криминогенная тенденция сохраняется как во всём мире, так и в России.
Несмотря на то, что преступления данной категории столь широко распространены и, казалось бы, выделенные составы должны быть хорошо изучены, в следственно-судебной практике и в теории уголовного права остаётся большое количество спорных вопросов и дискуссионных моментов относительно квалификации некоторых деяний, разграничения способов хищения, в особенности, когда речь идёт о смежных составах.
Такая ситуация осложняет работу оперативно-следственных, судебных органов и, как следствие, отрицательно сказывается на борьбе с хищениями. Ввиду этого, кажется очевидным, что означенная проблема требует, как серьезного теоретического осмысления, так и выработки практических мер, устраняющих саму вероятность неверной квалификации. Таких мер, которые исключали бы двойные стандарты и неопределённости, с которыми сталкиваются работники, ведущие расследование указанных общественно опасных деяний. Чтобы решить эту проблему, чтобы обеспечить неотвратимость уголовного наказания и достижение его целей, необходимо внести предельную ясность в реализацию уголовно-правовых норм.
Можно с уверенностью констатировать, что тот уровень разработанности проблемы уголовной ответственности, в том числе и за ненасильственное хищение чужого имущества, который мы имеем сегодня, к сожалению, не удовлетворяет потребностям нормотворческой и правоприменительной деятельности. Далеко не все вопросы ответственности за анализируемые преступления, проработаны должным образом на теоретическом уровне. У различных авторов некоторые аспекты проблемы получают различную, даже противоречивую трактовку, существуют определённые разногласия и в понимании признаков отдельных составов преступлений. В «Основах государственной политики борьбы с преступностью в России» отмечается, что «строгость уголовной репрессии необходимо сочетать с оправданным либерализмом» . Воплощению этого подхода на практике призвана способствовать, в том числе, и дифференциация уголовной ответственности.
Таким образом, мы видим огромную социальную значимость проблемы, с одной стороны, с другой стороны - её недостаточную разработанность с учетом правоприменительной практики. Данным противоречием и обусловлена актуальность темы настоящего диссертационного исследования, его теоретическая и практическая значимость.
Состояние разработанности проблемы. Отдельные аспекты проблемы дифференциации ненасильственных форм хищения рассматривались и российскими, и советскими учёными, среди которых можно выделить Н.Ю. Акинину, В.Ф. Анисимова, Н.И. Архипцева, М.В. Бавсун, А.В. Башкова, С.Я. Бойко, Б.С. Болотского, Г.Н. Борзенкова, Б.В. Волженкина, Л.Д. Гаухмана, С.А. Елисеева, А.Э. Жалинского, Б.Д. Завидова, А.Ф. Залова, Н.А. Карпову, С.М. Кочои, Н.А. Лопашенко, Ю.И. Ляпунова, В.И. Плохова, Ю.В. Сеночкина, Б.К. Таратунина, В.Ю. Туранина, А.В. Шеслера.
Ряд диссертационных исследований также затрагивал данную тематику. В этом направлении работали Г.В. Верина, А.В. Данилов, Н.А. Карпова, М.В. Степанов, Н.Д. Эриашвили.
Однако, изменения, вносимые в законодательство, и разъяснения Пленума Верховного суда РФ относительно применения уголовно-правовых норм постоянно привносят новые вопросы и проблемы. Кроме того, точка зрения указанных выше авторов не всегда выглядит бесспорно и однозначно, и данная работа является попыткой рассмотреть спорные моменты с собственной позиции и в свете последних изменений в законодательстве и применения уголовно-правовых норм на практике. В этом, собственно и состоит новизна данной работы.
Цель исследования состоит в разработке идей и практических рекомендаций в плане совершенствования уголовного законодательства об ответственности за ненасильственные хищения чужого имущества на основе изучения теоретического материала и с учётом правоприменительной практики по данной категории дел.
Объектом исследования являются охраняемые нормами уголовного закона общественные отношения, которые возникают в сфере обеспечения защиты законных прав и интересов граждан от преступных посягательств, рассматриваемых в настоящей работе, и пути решения проблемы дифференциации уголовной ответственности за данный вид преступлений.
Предметом исследования в настоящей работе служат уголовно-правовые нормы главы 21 УК РФ (преступления против собственности), предусматривающие ответственность за ненасильственные виды хищения, а также практика применения уголовного закона и принципы квалификации преступлений, относящихся к данной категории, различные понятия и категории, связанные с ненасильственными видами хищения и дифференциацией ответственности за них.
В основу методологии и методики данного диссертационного исследования положен диалектический метод научного познания явлений окружающей действительности. В методологии и методике так же нашли отражение научные подходы и категории познания, выработанные в философии, социологии, теории права, уголовном, уголовно-процессуальном, уголовно-исполнительном, гражданском праве, криминологии. Помимо общедиалектических, в работе нашли место некоторые частнонаучные методы, такие как системно-структурный, исторический, формально-логический, сравнительно-правовой, лингвистический. Положения, выводы и рекомендации, которые содержатся в настоящей работе, получили своё обоснование в результате комплексного применения методов социально-правового исследования: историко-правового, статистического и логико-юридического.
Эмпирическую базу исследования составили материалы уголовных дел, рассмотренных в Озёрском городском суде Московской области за 2014 - 2018 годы.
Структура и объем магистерской диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, разделенных на девять параграфов, заключения и списка используемых источников. Общий объем работы составляет 108 страниц
В свою очередь, среди хищений наибольшее распространение получили ненасильственные посягательства на собственность. Эта криминогенная тенденция сохраняется как во всём мире, так и в России.
Несмотря на то, что преступления данной категории столь широко распространены и, казалось бы, выделенные составы должны быть хорошо изучены, в следственно-судебной практике и в теории уголовного права остаётся большое количество спорных вопросов и дискуссионных моментов относительно квалификации некоторых деяний, разграничения способов хищения, в особенности, когда речь идёт о смежных составах.
Такая ситуация осложняет работу оперативно-следственных, судебных органов и, как следствие, отрицательно сказывается на борьбе с хищениями. Ввиду этого, кажется очевидным, что означенная проблема требует, как серьезного теоретического осмысления, так и выработки практических мер, устраняющих саму вероятность неверной квалификации. Таких мер, которые исключали бы двойные стандарты и неопределённости, с которыми сталкиваются работники, ведущие расследование указанных общественно опасных деяний. Чтобы решить эту проблему, чтобы обеспечить неотвратимость уголовного наказания и достижение его целей, необходимо внести предельную ясность в реализацию уголовно-правовых норм.
Можно с уверенностью констатировать, что тот уровень разработанности проблемы уголовной ответственности, в том числе и за ненасильственное хищение чужого имущества, который мы имеем сегодня, к сожалению, не удовлетворяет потребностям нормотворческой и правоприменительной деятельности. Далеко не все вопросы ответственности за анализируемые преступления, проработаны должным образом на теоретическом уровне. У различных авторов некоторые аспекты проблемы получают различную, даже противоречивую трактовку, существуют определённые разногласия и в понимании признаков отдельных составов преступлений. В «Основах государственной политики борьбы с преступностью в России» отмечается, что «строгость уголовной репрессии необходимо сочетать с оправданным либерализмом» . Воплощению этого подхода на практике призвана способствовать, в том числе, и дифференциация уголовной ответственности.
Таким образом, мы видим огромную социальную значимость проблемы, с одной стороны, с другой стороны - её недостаточную разработанность с учетом правоприменительной практики. Данным противоречием и обусловлена актуальность темы настоящего диссертационного исследования, его теоретическая и практическая значимость.
Состояние разработанности проблемы. Отдельные аспекты проблемы дифференциации ненасильственных форм хищения рассматривались и российскими, и советскими учёными, среди которых можно выделить Н.Ю. Акинину, В.Ф. Анисимова, Н.И. Архипцева, М.В. Бавсун, А.В. Башкова, С.Я. Бойко, Б.С. Болотского, Г.Н. Борзенкова, Б.В. Волженкина, Л.Д. Гаухмана, С.А. Елисеева, А.Э. Жалинского, Б.Д. Завидова, А.Ф. Залова, Н.А. Карпову, С.М. Кочои, Н.А. Лопашенко, Ю.И. Ляпунова, В.И. Плохова, Ю.В. Сеночкина, Б.К. Таратунина, В.Ю. Туранина, А.В. Шеслера.
Ряд диссертационных исследований также затрагивал данную тематику. В этом направлении работали Г.В. Верина, А.В. Данилов, Н.А. Карпова, М.В. Степанов, Н.Д. Эриашвили.
Однако, изменения, вносимые в законодательство, и разъяснения Пленума Верховного суда РФ относительно применения уголовно-правовых норм постоянно привносят новые вопросы и проблемы. Кроме того, точка зрения указанных выше авторов не всегда выглядит бесспорно и однозначно, и данная работа является попыткой рассмотреть спорные моменты с собственной позиции и в свете последних изменений в законодательстве и применения уголовно-правовых норм на практике. В этом, собственно и состоит новизна данной работы.
Цель исследования состоит в разработке идей и практических рекомендаций в плане совершенствования уголовного законодательства об ответственности за ненасильственные хищения чужого имущества на основе изучения теоретического материала и с учётом правоприменительной практики по данной категории дел.
Объектом исследования являются охраняемые нормами уголовного закона общественные отношения, которые возникают в сфере обеспечения защиты законных прав и интересов граждан от преступных посягательств, рассматриваемых в настоящей работе, и пути решения проблемы дифференциации уголовной ответственности за данный вид преступлений.
Предметом исследования в настоящей работе служат уголовно-правовые нормы главы 21 УК РФ (преступления против собственности), предусматривающие ответственность за ненасильственные виды хищения, а также практика применения уголовного закона и принципы квалификации преступлений, относящихся к данной категории, различные понятия и категории, связанные с ненасильственными видами хищения и дифференциацией ответственности за них.
В основу методологии и методики данного диссертационного исследования положен диалектический метод научного познания явлений окружающей действительности. В методологии и методике так же нашли отражение научные подходы и категории познания, выработанные в философии, социологии, теории права, уголовном, уголовно-процессуальном, уголовно-исполнительном, гражданском праве, криминологии. Помимо общедиалектических, в работе нашли место некоторые частнонаучные методы, такие как системно-структурный, исторический, формально-логический, сравнительно-правовой, лингвистический. Положения, выводы и рекомендации, которые содержатся в настоящей работе, получили своё обоснование в результате комплексного применения методов социально-правового исследования: историко-правового, статистического и логико-юридического.
Эмпирическую базу исследования составили материалы уголовных дел, рассмотренных в Озёрском городском суде Московской области за 2014 - 2018 годы.
Структура и объем магистерской диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, разделенных на девять параграфов, заключения и списка используемых источников. Общий объем работы составляет 108 страниц
На основании проведённого исследования можно сделать следующие выводы.
Проблема дифференциации уголовной ответственности всегда была и остаётся актуальной как в теории уголовного права, так и в правоприменительной практике. Основанием дифференциации всегда служила степень общественной опасности деяния, а вот критерии прошли долгий эволюционный путь от чисто объективных признаков преступления, среди которых ведущая роль отводилась предмету преступления, до субъективных признаков, таких как личность преступника и вина. Квалифицирующие признаки преступления начинают играть сколь-нибудь важную роль в дифференциации уголовной ответственности лишь с конца XIX столетия.
В настоящее время под дифференциацией уголовной ответственности, осуществляемой на законодательном уровне, принято понимать её градацию в зависимости от степени общественной опасности преступлений, личности преступника, объективных и субъективных признаков преступления.
Важнейшей предпосылкой дифференциации уголовной ответственности является правильная квалификация преступлений, поскольку именно правильная квалификация обусловливает справедливость назначения уголовного наказания лицу, признанному виновным в совершении преступления.
Большое значение для вопроса квалификации имеет родовое понятие хищения. Несмотря на существующую критику, полагаю правильным сохранить общее понятие хищения в тексте уголовного закона. Во-первых, имея в кодексе данное понятие правоприменитель имеет возможность, выявив индивидуально-определенные признаки совершенного преступления, сопоставить их с требованиями уголовного закона и, таким образом, правильно разрешать частные вопросы относительно квалификации деяний. К тому же, практически все формы хищения определены через это понятие (кража, то есть тайное хищение...; мошенничество, то есть хищение...; присвоение или растрата, то есть хищение... и т.д.), и, не имея родового понятия хищения нам бы пришлось давать определение каждой форме хищения в отдельности, без опоры на родовое понятие. В связи с этим и с учётом критики существующего на сегодняшний день определения хищения предлагаю изложить определение в следующей редакции:
«Под хищением понимаются совершенные с корыстной целью либо из иной личной заинтересованности противоправное безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества, либо приобретение права на чужое имущество в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному законному владельцу этого имущества».
Вообще, говоря о терминологии, необходимо отметить, что поскольку в уголовном праве, построенном на императивных правовых предписаниях, в силу части 2 статьи 3 УК РФ применение уголовного закона по аналогии не допускается, то уголовный закон требует четкого и однозначного использования понятий в частности и терминологии в целом.
В этой связи было бы полезно собрать воедино термины и понятия Уголовного Кодекса в специально посвященной этому статье общей части.
Эта мера упростила бы, в случае необходимости, обращение к ним, которое в настоящее время затруднено тем, что термины и понятия раскрываются в примечаниях к различным статьям особенной части.
Те изменения, которые вносит в нашу жизнь научно-технический прогресс, изменения, происходящие в общественных отношениях, экономике, оказывают влияние и на преступность. Появляются новые виды преступлений, новые способы их совершения, новые предметы преступлений. В связи с этим в последнее время все большую распространённость получает мысль о том, что категория предмета хищения должна рассматриваться шире и не ограничиваться вещным миром.
Принимая во внимание сказанное выше, полагаю целесообразным признавать предметом хищения различные субстанции, лишённые вещной формы, но, при этом, обладающие количественными характеристиками, поддающимися измерению, а также безналичные денежные средства.
Уголовный кодекс не даёт ответ на вопрос о моменте окончания кражи, но разъяснение содержится в акте официального толкования, в Постановлении Пленума Верховного суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29, согласно которому предлагается считать кражу оконченной, «если имущество изъято и виновный имеет реальную возможность им пользоваться или распоряжаться по своему усмотрению».
На мой взгляд, такое разъяснение не всегда даёт ответ на вопрос о моменте окончания кражи. Виной тому я считаю два оценочных критерия, содержащиеся в тексте: «реальная» (возможность) и «по своему усмотрению».
Полагаю, что указанные выше критерии не имеют практического значения и от них можно, в принципе, отказаться. Тогда, кража будет считаться оконченной, если имущество изъято и виновный имеет возможность им пользоваться или распоряжаться.
Как хищение, мошенничество обязательно характеризуется корыстной целью. Сомнительно, что само по себе право на имущество, являющееся возможным предметом посягательства в мошенничестве, даёт преступнику какую-либо выгоду или пользу. Чтобы получить выгоду, то есть реализовать корыстную цель хищения, преступник должен распорядиться похищенным имуществом по своему усмотрению. Получается, что предметом преступления (вещью, по поводу которой лицо совершает преступление) в конечном итоге оказывается чужое имущество.
В этой связи представляется резонной точка зрения С.М. Кочои, который предлагает отказаться от выделения в мошенничестве права на имущество, основываясь на том, что гражданско-правовое понятие имущества охватывает собой и понятие «право на имущество».
Анализируя современную правоприменительную практику противодействия мошенничеству, несложно заметить, что законодатель не определил четкие концептуальные положения, которые позволяли бы правоприменителю юридически точно квалифицировать деяния, содержащие признаки мошенничества. Об отсутствии научно обоснованного механизма предупреждения хищений, совершаемых в различных секторах экономики говорит и введение уголовной ответственности за специальные виды мошенничества (статьи 159.1-159.6 УК РФ).
Если сравнивать санкции общего и специальных видов мошенничества, нетрудно заметить, что специальные составы остаются привилегированными даже при наличии в конструкциях квалифицирующих признаков, что противоречит основам построения уголовно-правовой нормы.
Поскольку все виды мошенничества объединяют такие признаки, как хищение и способ - обман или злоупотребление доверием, независимо от сферы общественных отношений, в которой совершаются данные преступления, то означенные выше несоответствия могло бы снять простое исключение специальных видов мошенничества из Уголовного закона. Состав мошенничества статьи 159 УК РФ сформулирован довольно обще, что обеспечивает долгую жизнь нормы и возможность применять её в различных исторических и социальных условиях.
В доктрине уголовного права до сих пор нет единого мнения относительно сущности присвоения и растраты, поэтому при разграничении данных форм хищения возникает много споров. Мне кажется верным решение, которое давно предлагается некоторыми учёными, и состоит оно в том, чтобы вообще отказаться от понятий присвоения или растраты и дать иную, общую формулировку данной форме хищения, к примеру: «хищение имущества, вверенного виновному». Действительно, нет практического смысла для правоприменителя выяснять было ли совершено присвоение или растрата, если оба деяния охватываются одной и той же статьёй уголовного кодекса, за их совершение предусмотрены одни и те же санкции.
Квалифицирующий признак тайного хищения (кражи) из одежды, сумки или другой ручной клади, находившихся при потерпевшем, вызывает споры о разграничении понятий сумки и ручной клади. Поскольку принципиальной разницы в функциональном назначении означенных выше предметов нет, то данная проблема могла бы быть решена, если отказаться от понятия «сумка» и оставить единое понятие «ручная кладь». Последнее является более широким и охватывает собой понятие «сумка». Такой подход упростил бы применение анализируемого квалифицирующего признака.
24 мая 2016 года Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» было дополнено пунктом 23.1, который предписывает правоприменителю не учитывать особенности состояния потерпевшего при квалификации кражи по пункту "г" части 2 статьи 158 УК РФ. Пункт 23.1 искажает изначальный смысл анализируемого квалифицирующего признака - борьба с профессиональной преступностью и приводит к необоснованному смягчению ответственности за более общественно опасные действия, чем кража. Чтобы устранить данное несоответствие, полагаю целесообразным исключить пункт 23.1 из постановления «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» и вернуться к прежнему толкованию рассматриваемой нормы.
Кражу, совершенную из нефтепровода, нефтепродуктопровода, газопровода высшим судебным органом РФ предписано квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных пунктом «б» части 3 статьи 158 и статьи 215.3 УК РФ.
Здесь вызывает вопросы формулировка части 3 статьи 215.3 УК. Если логически проанализировать её текст, получается, что приведение трубопроводов в негодное для эксплуатации состояние не всегда влечёт, и даже не всегда может повлечь нарушение их нормальной работы.
Полагаю, в данном случае можно отказаться от описания последствий и изложить анализируемую часть следующим образом:
Разрушение, повреждение или приведение иным способом в негодное для эксплуатации состояние нефтепроводов, нефтепродуктопроводов, газопроводов, а также технологически связанных с ними объектов, сооружений, средств связи, автоматики, сигнализации из корыстных или хулиганских побуждений.
В квалифицирующем признаке хищения с проникновением в жилище помимо посягательства на собственность присутствует дополнительный объект - право человека на неприкосновенность жилища, закреплённое в Конституции РФ, и являющееся неотъемлемой частью права на неприкосновенность частной жизни.
В связи с этим ряд авторов полагает, что определяющей характеристикой помещения или строения для признания их жилищем должна быть возможность обеспечения неприкосновенности частной жизни. Однако этот признак носит субъективный, оценочных характер, в связи с чем возникает проблема единообразного применения рассматриваемой нормы.
Решая вопрос о наличии или отсутствии в действиях виновного такого квалифицирующего признака как проникновение в жилище надо исходить из реалий сложившейся социальной обстановки - люди живут не только в домах и постройках. Для кого-то жилищем стал шалаш, а кто-то предпочитает жить на собственной яхте. Задача же уголовного законодательства - в равной мере защитить обоих.
Поэтому, я полагаю, что для определения понятия "жилище" достаточно того факта, что помещение предназначено или приспособлено в основном для постоянного или временного проживания людей. Однако, с учётом субъективного принципа вменения, необходимо чтобы и лицо, совершающее преступные действия, осознавало, что помещение, в которое оно проникает, является жилищем.
Другая проблема заключается в том, что помещение может быть предназначено или приспособлено для постоянного или временного проживания людей, но не использоваться по назначению. В этом случае неприкосновенность частной жизни собственника или иного владельца не нарушается, а, следовательно, такое помещение вряд ли может рассматриваться как жилище.
Принимая во внимание приведённые доводы, полагаю правильным изложить определение жилища следующим образом:
Жилище - индивидуальный жилой дом с входящими в него жилыми и нежилыми помещениями, жилое помещение независимо от формы собственности, входящее в жилищный фонд и пригодное для постоянного или временного проживания, а равно иное помещение или строение, не входящие в жилищный фонд, но предназначенные или приспособленные для постоянного или временного проживания и используемое в этих целях.
Соглашаясь с Е.В. Благовым, считаю нелогичным введение законодателем новых понятий «разрушение» и «порча» в квалифицирующем признаке хищения, повлекшем уничтожение, порчу или разрушение предметов или документов, имеющих особую ценность, и его отказ от уже имеющихся при описании составов посягательств на собственность понятий «уничтожение» и «повреждение».
Нет смысла отходить от единообразной терминологии. В связи с этим, полагаю целесообразным изложить пункт «в» части 2 статьи 164 УК РФ в следующей редакции:
- повлекшее уничтожение или повреждение предметов или документов, указанных в части первой настоящей статьи.
Проблема дифференциации уголовной ответственности всегда была и остаётся актуальной как в теории уголовного права, так и в правоприменительной практике. Основанием дифференциации всегда служила степень общественной опасности деяния, а вот критерии прошли долгий эволюционный путь от чисто объективных признаков преступления, среди которых ведущая роль отводилась предмету преступления, до субъективных признаков, таких как личность преступника и вина. Квалифицирующие признаки преступления начинают играть сколь-нибудь важную роль в дифференциации уголовной ответственности лишь с конца XIX столетия.
В настоящее время под дифференциацией уголовной ответственности, осуществляемой на законодательном уровне, принято понимать её градацию в зависимости от степени общественной опасности преступлений, личности преступника, объективных и субъективных признаков преступления.
Важнейшей предпосылкой дифференциации уголовной ответственности является правильная квалификация преступлений, поскольку именно правильная квалификация обусловливает справедливость назначения уголовного наказания лицу, признанному виновным в совершении преступления.
Большое значение для вопроса квалификации имеет родовое понятие хищения. Несмотря на существующую критику, полагаю правильным сохранить общее понятие хищения в тексте уголовного закона. Во-первых, имея в кодексе данное понятие правоприменитель имеет возможность, выявив индивидуально-определенные признаки совершенного преступления, сопоставить их с требованиями уголовного закона и, таким образом, правильно разрешать частные вопросы относительно квалификации деяний. К тому же, практически все формы хищения определены через это понятие (кража, то есть тайное хищение...; мошенничество, то есть хищение...; присвоение или растрата, то есть хищение... и т.д.), и, не имея родового понятия хищения нам бы пришлось давать определение каждой форме хищения в отдельности, без опоры на родовое понятие. В связи с этим и с учётом критики существующего на сегодняшний день определения хищения предлагаю изложить определение в следующей редакции:
«Под хищением понимаются совершенные с корыстной целью либо из иной личной заинтересованности противоправное безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества, либо приобретение права на чужое имущество в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному законному владельцу этого имущества».
Вообще, говоря о терминологии, необходимо отметить, что поскольку в уголовном праве, построенном на императивных правовых предписаниях, в силу части 2 статьи 3 УК РФ применение уголовного закона по аналогии не допускается, то уголовный закон требует четкого и однозначного использования понятий в частности и терминологии в целом.
В этой связи было бы полезно собрать воедино термины и понятия Уголовного Кодекса в специально посвященной этому статье общей части.
Эта мера упростила бы, в случае необходимости, обращение к ним, которое в настоящее время затруднено тем, что термины и понятия раскрываются в примечаниях к различным статьям особенной части.
Те изменения, которые вносит в нашу жизнь научно-технический прогресс, изменения, происходящие в общественных отношениях, экономике, оказывают влияние и на преступность. Появляются новые виды преступлений, новые способы их совершения, новые предметы преступлений. В связи с этим в последнее время все большую распространённость получает мысль о том, что категория предмета хищения должна рассматриваться шире и не ограничиваться вещным миром.
Принимая во внимание сказанное выше, полагаю целесообразным признавать предметом хищения различные субстанции, лишённые вещной формы, но, при этом, обладающие количественными характеристиками, поддающимися измерению, а также безналичные денежные средства.
Уголовный кодекс не даёт ответ на вопрос о моменте окончания кражи, но разъяснение содержится в акте официального толкования, в Постановлении Пленума Верховного суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29, согласно которому предлагается считать кражу оконченной, «если имущество изъято и виновный имеет реальную возможность им пользоваться или распоряжаться по своему усмотрению».
На мой взгляд, такое разъяснение не всегда даёт ответ на вопрос о моменте окончания кражи. Виной тому я считаю два оценочных критерия, содержащиеся в тексте: «реальная» (возможность) и «по своему усмотрению».
Полагаю, что указанные выше критерии не имеют практического значения и от них можно, в принципе, отказаться. Тогда, кража будет считаться оконченной, если имущество изъято и виновный имеет возможность им пользоваться или распоряжаться.
Как хищение, мошенничество обязательно характеризуется корыстной целью. Сомнительно, что само по себе право на имущество, являющееся возможным предметом посягательства в мошенничестве, даёт преступнику какую-либо выгоду или пользу. Чтобы получить выгоду, то есть реализовать корыстную цель хищения, преступник должен распорядиться похищенным имуществом по своему усмотрению. Получается, что предметом преступления (вещью, по поводу которой лицо совершает преступление) в конечном итоге оказывается чужое имущество.
В этой связи представляется резонной точка зрения С.М. Кочои, который предлагает отказаться от выделения в мошенничестве права на имущество, основываясь на том, что гражданско-правовое понятие имущества охватывает собой и понятие «право на имущество».
Анализируя современную правоприменительную практику противодействия мошенничеству, несложно заметить, что законодатель не определил четкие концептуальные положения, которые позволяли бы правоприменителю юридически точно квалифицировать деяния, содержащие признаки мошенничества. Об отсутствии научно обоснованного механизма предупреждения хищений, совершаемых в различных секторах экономики говорит и введение уголовной ответственности за специальные виды мошенничества (статьи 159.1-159.6 УК РФ).
Если сравнивать санкции общего и специальных видов мошенничества, нетрудно заметить, что специальные составы остаются привилегированными даже при наличии в конструкциях квалифицирующих признаков, что противоречит основам построения уголовно-правовой нормы.
Поскольку все виды мошенничества объединяют такие признаки, как хищение и способ - обман или злоупотребление доверием, независимо от сферы общественных отношений, в которой совершаются данные преступления, то означенные выше несоответствия могло бы снять простое исключение специальных видов мошенничества из Уголовного закона. Состав мошенничества статьи 159 УК РФ сформулирован довольно обще, что обеспечивает долгую жизнь нормы и возможность применять её в различных исторических и социальных условиях.
В доктрине уголовного права до сих пор нет единого мнения относительно сущности присвоения и растраты, поэтому при разграничении данных форм хищения возникает много споров. Мне кажется верным решение, которое давно предлагается некоторыми учёными, и состоит оно в том, чтобы вообще отказаться от понятий присвоения или растраты и дать иную, общую формулировку данной форме хищения, к примеру: «хищение имущества, вверенного виновному». Действительно, нет практического смысла для правоприменителя выяснять было ли совершено присвоение или растрата, если оба деяния охватываются одной и той же статьёй уголовного кодекса, за их совершение предусмотрены одни и те же санкции.
Квалифицирующий признак тайного хищения (кражи) из одежды, сумки или другой ручной клади, находившихся при потерпевшем, вызывает споры о разграничении понятий сумки и ручной клади. Поскольку принципиальной разницы в функциональном назначении означенных выше предметов нет, то данная проблема могла бы быть решена, если отказаться от понятия «сумка» и оставить единое понятие «ручная кладь». Последнее является более широким и охватывает собой понятие «сумка». Такой подход упростил бы применение анализируемого квалифицирующего признака.
24 мая 2016 года Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 года № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» было дополнено пунктом 23.1, который предписывает правоприменителю не учитывать особенности состояния потерпевшего при квалификации кражи по пункту "г" части 2 статьи 158 УК РФ. Пункт 23.1 искажает изначальный смысл анализируемого квалифицирующего признака - борьба с профессиональной преступностью и приводит к необоснованному смягчению ответственности за более общественно опасные действия, чем кража. Чтобы устранить данное несоответствие, полагаю целесообразным исключить пункт 23.1 из постановления «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» и вернуться к прежнему толкованию рассматриваемой нормы.
Кражу, совершенную из нефтепровода, нефтепродуктопровода, газопровода высшим судебным органом РФ предписано квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных пунктом «б» части 3 статьи 158 и статьи 215.3 УК РФ.
Здесь вызывает вопросы формулировка части 3 статьи 215.3 УК. Если логически проанализировать её текст, получается, что приведение трубопроводов в негодное для эксплуатации состояние не всегда влечёт, и даже не всегда может повлечь нарушение их нормальной работы.
Полагаю, в данном случае можно отказаться от описания последствий и изложить анализируемую часть следующим образом:
Разрушение, повреждение или приведение иным способом в негодное для эксплуатации состояние нефтепроводов, нефтепродуктопроводов, газопроводов, а также технологически связанных с ними объектов, сооружений, средств связи, автоматики, сигнализации из корыстных или хулиганских побуждений.
В квалифицирующем признаке хищения с проникновением в жилище помимо посягательства на собственность присутствует дополнительный объект - право человека на неприкосновенность жилища, закреплённое в Конституции РФ, и являющееся неотъемлемой частью права на неприкосновенность частной жизни.
В связи с этим ряд авторов полагает, что определяющей характеристикой помещения или строения для признания их жилищем должна быть возможность обеспечения неприкосновенности частной жизни. Однако этот признак носит субъективный, оценочных характер, в связи с чем возникает проблема единообразного применения рассматриваемой нормы.
Решая вопрос о наличии или отсутствии в действиях виновного такого квалифицирующего признака как проникновение в жилище надо исходить из реалий сложившейся социальной обстановки - люди живут не только в домах и постройках. Для кого-то жилищем стал шалаш, а кто-то предпочитает жить на собственной яхте. Задача же уголовного законодательства - в равной мере защитить обоих.
Поэтому, я полагаю, что для определения понятия "жилище" достаточно того факта, что помещение предназначено или приспособлено в основном для постоянного или временного проживания людей. Однако, с учётом субъективного принципа вменения, необходимо чтобы и лицо, совершающее преступные действия, осознавало, что помещение, в которое оно проникает, является жилищем.
Другая проблема заключается в том, что помещение может быть предназначено или приспособлено для постоянного или временного проживания людей, но не использоваться по назначению. В этом случае неприкосновенность частной жизни собственника или иного владельца не нарушается, а, следовательно, такое помещение вряд ли может рассматриваться как жилище.
Принимая во внимание приведённые доводы, полагаю правильным изложить определение жилища следующим образом:
Жилище - индивидуальный жилой дом с входящими в него жилыми и нежилыми помещениями, жилое помещение независимо от формы собственности, входящее в жилищный фонд и пригодное для постоянного или временного проживания, а равно иное помещение или строение, не входящие в жилищный фонд, но предназначенные или приспособленные для постоянного или временного проживания и используемое в этих целях.
Соглашаясь с Е.В. Благовым, считаю нелогичным введение законодателем новых понятий «разрушение» и «порча» в квалифицирующем признаке хищения, повлекшем уничтожение, порчу или разрушение предметов или документов, имеющих особую ценность, и его отказ от уже имеющихся при описании составов посягательств на собственность понятий «уничтожение» и «повреждение».
Нет смысла отходить от единообразной терминологии. В связи с этим, полагаю целесообразным изложить пункт «в» части 2 статьи 164 УК РФ в следующей редакции:
- повлекшее уничтожение или повреждение предметов или документов, указанных в части первой настоящей статьи.
Подобные работы
- Актуальные проблемы ответственности за ненасильственное хищение чужого имущества
Магистерская диссертация, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 4960 р. Год сдачи: 2019 - Ответственность за кражу по Уголовному кодексу Российской Федерации
Бакалаврская работа, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 4260 р. Год сдачи: 2015 - Ответственность за кражу по российскому уголовному законодательству
Дипломные работы, ВКР, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 4210 р. Год сдачи: 2017 - Уголовная ответственность за грабеж
Бакалаврская работа, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 4220 р. Год сдачи: 2018 - Уголовная ответственность за кражу
Бакалаврская работа, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 4210 р. Год сдачи: 2018 - Ответственность за грабёж по Уголовному кодексу РФ
Бакалаврская работа, уголовное право. Язык работы: Русский. Цена: 4800 р. Год сдачи: 2016 - Уголовная ответственность за кражу (Московский Государственный Областной Университет)
Дипломные работы, ВКР, уголовное право. Язык работы: Русский. Цена: 2000 р. Год сдачи: 2022 - Виды и формы хищений
Курсовые работы, уголовное право. Язык работы: Русский. Цена: 350 р. Год сдачи: 2022 - Уголовная ответственность за грабеж
Бакалаврская работа, юриспруденция. Язык работы: Русский. Цена: 4700 р. Год сдачи: 2017