Территориально-кадровая система РККА на Урале в 1920 - 1930-е гг
|
Актуальность темы исследования. Армия России пережила за свою историю несколько военных реформ, которые неизменно затрагивали принципы её комплектования как основу военного строительства. При этом следует заметить, что корректировка принципов военного строительства всегда проходила параллельно с трансформацией государственного аппарата. Но в течение всего существования Вооруженных Сил России для их пополнения использовался как территориальный, так и кадровый принципы комплектования в различном их сочетании.
Профессионализация российской армии на современном этапе не имеет благоприятных социально-экономических, историко-культурных и геополитических условий. Длительный социально-экономический кризис и ухудшение геополитического положения России не позволяют гарантировать обороноспособность страны при опоре на профессиональную армию. В современных экономических условиях государство не в состоянии предложить, а самое главное гарантировать достойный уровень жизни и социальной защищенности многих профессиональных военных. Кроме того, следует иметь в виду, что профессиональная армия, поглощая значительную часть госбюджета, всегда будет малочисленной. Особое геополитическое положение России требует содержания достаточно многочисленных сухопутных войск хотя бы для прикрытия государственных границ.
Военно-политическое положение СССР в конце 30-х гг. дает основание для проведения исторических параллелей с современностью. В 20-е гг. СССР имел низкую обороноспособность в результате губительных последствий Первой мировой и особенно Гражданской войн. В 90-е гг. XX в. и в начале нынешнего столетия Россия пожинает плоды поражения в «холодной войне» и неоднозначных по своим последствиям экспериментов по форсированному переходу к рыночной экономике и созданию правового государства. Многие представители политического истеблишмента современной России являются выходцами из военной среды. В 20-е гг. служба в РККА была одним из наиболее простых способов сделать политическую карьеру. В исследовании необходимо дать достаточно объективную оценку причин, приведших РККА к катастрофическим последствиям в 1941 г., предостеречь, чтобы аналогичная катастрофа не повторилась в ближайшем будущем.
Объектом исследования являются территориальные соединения и части РККА, дислоцировавшиеся на Урале. Среди них выделяются части 57-й Уральской стрелковой дивизии, являвшиеся наиболее боеспособными в 20-е гг., и соединения 13-го Уральского стрелкового корпуса, развернутые в 30-х гг. на базе 57-й дивизии.
Предметом исследования является процесс строительства территориальных частей РККА, социальные характеристики переменного состава, социально-культурный, экономический, внутренний и внешний политический факторы развития смешанной системы комплектования, а также причины ее свертывания во второй половине 30-х гг.
Хронологические рамки исследования охватывают период с 1921 по 1939 гг., но наиболее подробно изучен период с 1923 по 1927 гг., во время которого происходило непосредственное формирование территориальной системы РККА на Урале, а также период с конца 20-х гг. до середины 30-х гг., когда происходило развитие системы до максимального предела, а затем начался процесс ее свертывания.
Территориальные рамки исследования включают в себя территорию современных Пермской, Свердловской, Челябинской обл., являвшиеся в 20-х - начале 30-х гг. ядром Уральской обл., в которую входили также Курганская и Тюменская обл., а также территорию Башкирской АССР.
Степень научной разработанности проблемы. В настоящее время нет ни одной монографии, посвященной исключительно территориальным частям РККА, тем более в рамках Уральского региона. Те или иные аспекты проблемы в масштабах всей страны рассматривались еще в 1920-х гг. представителями русской и советской военной школы А.А. Свечиным, А.М. Зайончковским, Б.М. Шапошниковым, В.К. Триандафиловым. Практические вопросы перехода к смешанной системе комплектования в РККА разрабатывались наркомом военных и морских дел (до января 1925 г. заместитель наркома) М.В. Фрунзе, работниками Инспектората РККА Я.Я. Алкснисом, И.А. Алексеевым, Ж. Блюмбергом, А.С. Городко, И.В. Лисовским, М. А. Кульчаком и др? Их работы были построены на обобщении имеющегося опыта территориального военного строительства в странах Западной Европы, который, в свою очередь, обобщили ранее представители западноевропейской военной мысли XIX и начала XX вв. К. Клаузевиц, Ф. Меринг, Ж. Жорес.
Работники инспектората РККА составляли по сути дела практические инструкции для комсостава, в которых высокая роль неизменно отводилась идеологической работе, как во время сборов, так и в период между сборами. К сожалению, в этих работах отсутствовал анализ результатов первых полевых сборов, замалчивались многие недостатки.
На формирование любой военной доктрины оказывает влияние целый ряд факторов: социально-экономический уровень развития, геополитическое положение страны, культурно-национальные особенности населения. Они особенно детально были изучены в работах Н. Лисовского, В. Левичева, И. Алексеева и других представителей советской военной школы 1920-х гг. Для теоретического обоснования военной доктрины эти авторы использовали анализ обстановки в стране и за рубежом, состояние экономики, демографические показатели и местные бытовые особенности населения. Особое внимание уделялось наличию и пригодности социально-экономической инфраструктуры? Рост боеспособности терчастей РККА В. Левичев видел в рамках всеобщего экономического и культурного развития страны. Повышение общего уровня грамотности, особенно грамотности технической, при дальнейшем развитии системы допризывной подготовки создавало более благоприятные условия для адаптации призывников к обстановке военных сборов в терчастях и делало качество подготовки нисколько не хуже, чем в кадровых частях, что, естественно, снимало необходимость длительного казарменного обучения.
В 50-х гг. после долгого перерыва (с середины 30-х гг.) в военно-исторической науке произошел возврат к проблеме. И.Б. Берхин детально остановился на замысле военной реформы 1924-1925 гг. и механизме ее проведения, но не сделал анализа ее результатов.
Н.В. Афанасьев, В.Н. Конюховский, а вслед за ними Ф.Г. Кулик считали, что военная реформа, разработанная под руководством М.В. Фрунзе, только начала осуществляться в 1924-1925 гг. и была завершена к 1928 г. уже без ее главного идейного руководителя. Мы считаем, что военная реформа в СССР к 1928 г. еще не была завершена, а находилась лишь в начальной стадии. В середине 30-х гг. началась «военная контрреформа», которая включала в себя процесс увеличения кадровых частей РККА, в том числе и за счет терчастей. Она же стала одной из предпосылок массовых репрессий против высшего и старшего комсостава Красной Армии.
В работах Н.А. Сувенирова и С.М. Кляцкина главный акцент делался на идеологической и воспитательной функциях терчастей РККА. Проблемам боеспособности терчастей, организации вневойсковой подготовки, особенностям морально-психологического климата уделялось значительно меньше внимания. В диссертации акцент на этих вопросах несколько усилен. Дана критичная оценка состоянию политической и воспитательной работы в терчастях Красной Армии на Урале.
Наиболее близко к проблеме территориального строительства РККА на Урале подошли исследователи Гражданской войны на Урале В.С. Скробов и М.А. Молодцыгин. Их работы не рассматривали территориальный принцип комплектования Красной Армии в качестве самостоятельной проблемы, тем более что в указанный период для него не было благоприятных условий. Проблема развития военного строительства на Урале после окончания Гражданской войны была поднята в исследовании А.А. Крошилова. Но он ограничился периодом 1921—1925 гг. и в качестве основного объекта исследования избрал военные комиссариаты, которые лишь отчасти имели отношение к территориальному строительству РККА на Урале.
Практически во всех работах советских историков 60-80-х гг. отсутствовала оценка результатов военной реформы 1924 - 1925 гг., а переход к кадровой системе комплектования объяснялся только как ответ на нарастание угрозы войны в Европе. Во многих работах в стороне оставались вопросы участия терчастей РККА в техническом перевооружении армии, изменения в социальном составе призывного контингента в 30-е гг., организации сети военно-учебных заведений на местах. Достаточно подробно была изложена история формирования первых территориальных частей РККА на Урале в книгах по истории Уральского военного округа. В них приводится богатый фактический материал о ходе учений и об успехах в боевой подготовке переменного состава. Но при этом не были указаны все причины свертывания территориальной системы Красной Армии.
Полезным было знакомство автора с концепциями западных историков по вопросам военного строительства в СССР. Новизна постановки вопроса М. Хагеном заключалась в том, что он раньше своих советских коллег поднял проблему социальных последствий территориального строительства РККА, рассматривая военную службу как самую оптимальную возможность сделать политическую карьеру в СССР. Кроме того, он затронул малоизученный вопрос об особых привилегиях для военных, которые повышали их социальный статус в глазах гражданского населения. Наиболее интересным предположением М. Хагена было утверждение о том, что армия во многом определила политику партии по отношению к коллективизации, став кузницей кадров для вновь созданных колхозов. Любопытным является мнение автора о противостоянии в 30-е гг. между руководством ОГПУ и РККА, которое закончилось политическим поражением последнего в 1937-1938 гг. Использование социологических подходов в исследованиях западных историков иногда дает возможность для новых теоретических построений. Но при этом они страдают от недостатка достоверности и не дают возможность уловить региональную специфику изучаемой проблемы.
В начале 90-х гг. механизм репрессий в Красной Армии по-новому попытался осветить О.Ф. Сувениров. Он дал развернутый анализ этого процесса, отодвинув его хронологические рамки до середины 20-х гг. По его мнению, до середины 30-х гг. высший комсостав и органы ОГПУ организовывали репрессии согласованно, направляя их в основном против бывших офицеров русской армии. С середины 30-х гг. главная роль в организации репрессий в РККА стала принадлежать руководству НКВД, и теперь они были направлены против высшего комсостава армии. О.Ф. Сувениров утверждал, что руководство НКВД стремилось играть решающую роль в проведении внутренней политики СССР в 30-е гг.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что территориально-кадровая система РККА в 20 - 30-е гг. XX в. впервые рассматривается в качестве самостоятельной проблемы и анализируется на региональном уровне. Она также выступает как проблема, решаемая в -специфических условиях: на границе между армией и обществом, с учетом взаимного влияния социальных законов и традиций, по которым живут воинские коллективы.
Цель и задачи исследования.
Целью работы является уточнение роли Красной Армии в становлении и развитии Советского государства, как одной из составляющих складывавшегося тоталитарного режима. Основываясь на региональных материалах, мы еще раз выходим на проблему социально-политической эволюции российского общества, которая находит свое отражение в направленности военного строительства.
Поставленная цель предполагает решение следующих основных задач.
1. Исследование строительства территориальных частей РККА на Урале в 1921 - 1939 гг. в качестве специальной проблемы.
2. Анализ основных элементов системы смешанного территориально-кадрового комплектования, которая включает в себя порядок проведения приписки переменного состава и его призыв для прохождения воинской службы в территориальных частях Красной Армии, организацию полевых учений, вневойсковой подготовки в период между сборами, взаимодействие с системой допризывной подготовки, как необходимой базы для развития строительства территориальных частей.
3. Раскрытие взаимосвязи социально-экономических, социально-культурных, внешних и внутриполитических факторов развития территориальной системы РККА в 20-е гг. и ее свертывания во второй половине 30-х гг.
4. Уточнение причин низкой боеспособности терчастей Красной Армии, исходя из конкретных условий реализации рекомендаций Инспектората РККА по организации полевых лагерных сборов переменного состава территориальных частей и соединений.
Методологической основой диссертации стали принципы историзма и научной объективности, структурного и динамического анализа культурно-исторического процесса в рамках российской цивилизации, сочетающей в себе признаки европейского и азиатского культурно-исторических типов. Эти методы прошли апробацию в современной российской исторической школе. Исследование построено на стыке таких дисциплин, как военная и политическая история, социология, политология, социальная психология. Это позволяет провести более объективный анализ поставленной проблемы и оптимально сочетать теоретическую и практическую части диссертации.
Нсточниковая база исследования. Для раскрытия темы диссертации автором использованы архивные документы, периодическая печать 1920 - 1930-х гг., теоретические работы и методические указания руководства Народного комиссариата по военным и морским делам, работников Инспектората РККА, сборники опубликованных документов и материалов, историческая литература. Основная масса документов, привлеченных исследователем, находится в фондах Российского государственного военного архива (РГВА) и Центра документации общественных организаций Свердловской области (ЦДОО СО). В качестве источников привлечены также отдельные документы из Центрального архива Министерства Обороны (ЦАМО) и Государственного архива Свердловской области (ГАСО).
Наибольшую ценность представляют фонды РГВА, в которых хранятся документы Управления Уральского и Приволжского военных округов. В них содержится информация о переводе на территориальный принцип комплектования 57-й Уральской стрелковой территориальной дивизии, дислоцировавшейся на территории Екатеринбургской, Пермской и Челябинской губ. в 1923 г., о проведении призыва и первых полевых сборов. Отдельные фонды содержат документы Управления делами Реввоенсовета СССР, Наркомата Обороны и секретариата наркома обороны. При работе с ними была использована информация о кадровых перестановках в РККА в 20¬30-х гг., а также сведения о техническом переоснащении и перевооружении Красной Армии в 30-е гг.
Создание 13-го Уральского стрелкового территориального корпуса в 1931-1932 гг., развернутого на базе 57-й Уральской дивизии, было прослежено по фондам, в которых отложились документы по каждой территориальной дивизии в составе корпуса. Документы указанных фондов содержат сведения о проведенных учениях, инспекторских смотрах состояния боевой подготовки в территориальных дивизиях, социальные характеристики призывного контингента, результаты работы по вербовке на сверхсрочную службу, сведения о состоянии партийно-политической работы, в том числе о чистках рядов ВКП (б) в частях корпуса, а также информацию об участии тердивизий в строительстве промышленных предприятий на Урале.
Административным центром Уральской обл. до ее раздела в 1934 г. был г. Свердловск, поэтому документы Уралобкома ВКП (б) в основном пополнили фонды областного партийного архива, а ныне ЦДОО СО. Фонды ГАСО (Екатеринбургский губвоенкомат и Уральский облвоенкомат, Управление военно-продовольственного снабжения Приуральского военного округа) привлекались для изучения вопросов проведения демобилизации из Красной Армии после окончания Гражданской войны и оказания взаимной помощи территориальных частей и промышленных предприятий г. Екатеринбурга по решению хозяйственных вопросов. Фонд ЦДОО СО, в котором сосредоточены документы Уралобкома ВКП (б), содержит много материалов о проведении партийных чисток, призыва в терчасти, о проблемах тылового обеспечения полевых сборов. Следует отметить, что значительная часть документов из уральских архивов была либо утрачена, либо передана на хранение в центральные военные архивы. Часть документов вводится в научный оборот впервые.
Опубликованные документы включают в себя резолюции съездов и конференций как центральных, так и уральских областных Советов, организаций компартии, статистические сборники, содержащие социально-демографические показатели призывного контингента, сборники законов СССР. Большим подспорьем в работе над исследованием проблемы послужили уральские периодические издания, такие как «Известия Екатеринбургского губкома РКП (б)», «Уральский рабочий», «На смену!», а также военная периодика частей РККА на Урале («Красноармейская звезда», «Красный боец», «Артиллерист», «Красный сапер» и др.). В них в основном поднимались проблемы поддержания высокого уровня дисциплины, отражался процесс социалистического соревнования по повышению боевой выучки подразделений и целых частей, затрагивались многие бытовые неурядицы в жизни рядовых красноармейцев.
В диссертации использованы мемуары участников территориального строительства РККА в 20-х гг. и тех, кто в конце 30-х гг. на практике смог оценить результаты перехода к смешанной системе комплектования Красной Армии, опираясь на полученный боевой опыт. Среди них особое место занимают воспоминания С.И. Гусева, принимавшего непосредственное участие в реализации военной реформы 1924 - 1925 гг., а также Г.К. Жукова, который в боях на р. Халхин-Гол смог убедиться в реальной степени боеспособности территориальных частей.
Справочная литература в виде социально-демографические данных личного состава РККА и сборников законов РСФСР и СССР позволила провести анализ социально-правого аспекта территориального строительства Красной Армии в 20-е гг.
Опубликованные материалы партийных и комсомольских конференций в территориальных соединениях дали возможность исследования проблем политического развития страны и региона в 20-е гг. В 30-е гг. количество опубликованных материалов значительно сократилось, поэтому социально-политический аспект исследования анализировался на основе архивных документов и периодической печати.
Апробация работы. Основные положения диссертации изложены на пяти региональных научных конференциях (Екатеринбург - 1996, 1998, 1999 гг., Тюмень - 1998 г.). Текст диссертации обсуждался на заседании кафедры истории России исторического факультета Уральского госуниверситета. Основное содержание диссертации отражено в пяти публикациях.
Структура исследования обусловлена поставленными задачами. Она включает введение, две главы, состоящие из четырех параграфов, заключение, список использованных источников и литературы, а также приложения.
Профессионализация российской армии на современном этапе не имеет благоприятных социально-экономических, историко-культурных и геополитических условий. Длительный социально-экономический кризис и ухудшение геополитического положения России не позволяют гарантировать обороноспособность страны при опоре на профессиональную армию. В современных экономических условиях государство не в состоянии предложить, а самое главное гарантировать достойный уровень жизни и социальной защищенности многих профессиональных военных. Кроме того, следует иметь в виду, что профессиональная армия, поглощая значительную часть госбюджета, всегда будет малочисленной. Особое геополитическое положение России требует содержания достаточно многочисленных сухопутных войск хотя бы для прикрытия государственных границ.
Военно-политическое положение СССР в конце 30-х гг. дает основание для проведения исторических параллелей с современностью. В 20-е гг. СССР имел низкую обороноспособность в результате губительных последствий Первой мировой и особенно Гражданской войн. В 90-е гг. XX в. и в начале нынешнего столетия Россия пожинает плоды поражения в «холодной войне» и неоднозначных по своим последствиям экспериментов по форсированному переходу к рыночной экономике и созданию правового государства. Многие представители политического истеблишмента современной России являются выходцами из военной среды. В 20-е гг. служба в РККА была одним из наиболее простых способов сделать политическую карьеру. В исследовании необходимо дать достаточно объективную оценку причин, приведших РККА к катастрофическим последствиям в 1941 г., предостеречь, чтобы аналогичная катастрофа не повторилась в ближайшем будущем.
Объектом исследования являются территориальные соединения и части РККА, дислоцировавшиеся на Урале. Среди них выделяются части 57-й Уральской стрелковой дивизии, являвшиеся наиболее боеспособными в 20-е гг., и соединения 13-го Уральского стрелкового корпуса, развернутые в 30-х гг. на базе 57-й дивизии.
Предметом исследования является процесс строительства территориальных частей РККА, социальные характеристики переменного состава, социально-культурный, экономический, внутренний и внешний политический факторы развития смешанной системы комплектования, а также причины ее свертывания во второй половине 30-х гг.
Хронологические рамки исследования охватывают период с 1921 по 1939 гг., но наиболее подробно изучен период с 1923 по 1927 гг., во время которого происходило непосредственное формирование территориальной системы РККА на Урале, а также период с конца 20-х гг. до середины 30-х гг., когда происходило развитие системы до максимального предела, а затем начался процесс ее свертывания.
Территориальные рамки исследования включают в себя территорию современных Пермской, Свердловской, Челябинской обл., являвшиеся в 20-х - начале 30-х гг. ядром Уральской обл., в которую входили также Курганская и Тюменская обл., а также территорию Башкирской АССР.
Степень научной разработанности проблемы. В настоящее время нет ни одной монографии, посвященной исключительно территориальным частям РККА, тем более в рамках Уральского региона. Те или иные аспекты проблемы в масштабах всей страны рассматривались еще в 1920-х гг. представителями русской и советской военной школы А.А. Свечиным, А.М. Зайончковским, Б.М. Шапошниковым, В.К. Триандафиловым. Практические вопросы перехода к смешанной системе комплектования в РККА разрабатывались наркомом военных и морских дел (до января 1925 г. заместитель наркома) М.В. Фрунзе, работниками Инспектората РККА Я.Я. Алкснисом, И.А. Алексеевым, Ж. Блюмбергом, А.С. Городко, И.В. Лисовским, М. А. Кульчаком и др? Их работы были построены на обобщении имеющегося опыта территориального военного строительства в странах Западной Европы, который, в свою очередь, обобщили ранее представители западноевропейской военной мысли XIX и начала XX вв. К. Клаузевиц, Ф. Меринг, Ж. Жорес.
Работники инспектората РККА составляли по сути дела практические инструкции для комсостава, в которых высокая роль неизменно отводилась идеологической работе, как во время сборов, так и в период между сборами. К сожалению, в этих работах отсутствовал анализ результатов первых полевых сборов, замалчивались многие недостатки.
На формирование любой военной доктрины оказывает влияние целый ряд факторов: социально-экономический уровень развития, геополитическое положение страны, культурно-национальные особенности населения. Они особенно детально были изучены в работах Н. Лисовского, В. Левичева, И. Алексеева и других представителей советской военной школы 1920-х гг. Для теоретического обоснования военной доктрины эти авторы использовали анализ обстановки в стране и за рубежом, состояние экономики, демографические показатели и местные бытовые особенности населения. Особое внимание уделялось наличию и пригодности социально-экономической инфраструктуры? Рост боеспособности терчастей РККА В. Левичев видел в рамках всеобщего экономического и культурного развития страны. Повышение общего уровня грамотности, особенно грамотности технической, при дальнейшем развитии системы допризывной подготовки создавало более благоприятные условия для адаптации призывников к обстановке военных сборов в терчастях и делало качество подготовки нисколько не хуже, чем в кадровых частях, что, естественно, снимало необходимость длительного казарменного обучения.
В 50-х гг. после долгого перерыва (с середины 30-х гг.) в военно-исторической науке произошел возврат к проблеме. И.Б. Берхин детально остановился на замысле военной реформы 1924-1925 гг. и механизме ее проведения, но не сделал анализа ее результатов.
Н.В. Афанасьев, В.Н. Конюховский, а вслед за ними Ф.Г. Кулик считали, что военная реформа, разработанная под руководством М.В. Фрунзе, только начала осуществляться в 1924-1925 гг. и была завершена к 1928 г. уже без ее главного идейного руководителя. Мы считаем, что военная реформа в СССР к 1928 г. еще не была завершена, а находилась лишь в начальной стадии. В середине 30-х гг. началась «военная контрреформа», которая включала в себя процесс увеличения кадровых частей РККА, в том числе и за счет терчастей. Она же стала одной из предпосылок массовых репрессий против высшего и старшего комсостава Красной Армии.
В работах Н.А. Сувенирова и С.М. Кляцкина главный акцент делался на идеологической и воспитательной функциях терчастей РККА. Проблемам боеспособности терчастей, организации вневойсковой подготовки, особенностям морально-психологического климата уделялось значительно меньше внимания. В диссертации акцент на этих вопросах несколько усилен. Дана критичная оценка состоянию политической и воспитательной работы в терчастях Красной Армии на Урале.
Наиболее близко к проблеме территориального строительства РККА на Урале подошли исследователи Гражданской войны на Урале В.С. Скробов и М.А. Молодцыгин. Их работы не рассматривали территориальный принцип комплектования Красной Армии в качестве самостоятельной проблемы, тем более что в указанный период для него не было благоприятных условий. Проблема развития военного строительства на Урале после окончания Гражданской войны была поднята в исследовании А.А. Крошилова. Но он ограничился периодом 1921—1925 гг. и в качестве основного объекта исследования избрал военные комиссариаты, которые лишь отчасти имели отношение к территориальному строительству РККА на Урале.
Практически во всех работах советских историков 60-80-х гг. отсутствовала оценка результатов военной реформы 1924 - 1925 гг., а переход к кадровой системе комплектования объяснялся только как ответ на нарастание угрозы войны в Европе. Во многих работах в стороне оставались вопросы участия терчастей РККА в техническом перевооружении армии, изменения в социальном составе призывного контингента в 30-е гг., организации сети военно-учебных заведений на местах. Достаточно подробно была изложена история формирования первых территориальных частей РККА на Урале в книгах по истории Уральского военного округа. В них приводится богатый фактический материал о ходе учений и об успехах в боевой подготовке переменного состава. Но при этом не были указаны все причины свертывания территориальной системы Красной Армии.
Полезным было знакомство автора с концепциями западных историков по вопросам военного строительства в СССР. Новизна постановки вопроса М. Хагеном заключалась в том, что он раньше своих советских коллег поднял проблему социальных последствий территориального строительства РККА, рассматривая военную службу как самую оптимальную возможность сделать политическую карьеру в СССР. Кроме того, он затронул малоизученный вопрос об особых привилегиях для военных, которые повышали их социальный статус в глазах гражданского населения. Наиболее интересным предположением М. Хагена было утверждение о том, что армия во многом определила политику партии по отношению к коллективизации, став кузницей кадров для вновь созданных колхозов. Любопытным является мнение автора о противостоянии в 30-е гг. между руководством ОГПУ и РККА, которое закончилось политическим поражением последнего в 1937-1938 гг. Использование социологических подходов в исследованиях западных историков иногда дает возможность для новых теоретических построений. Но при этом они страдают от недостатка достоверности и не дают возможность уловить региональную специфику изучаемой проблемы.
В начале 90-х гг. механизм репрессий в Красной Армии по-новому попытался осветить О.Ф. Сувениров. Он дал развернутый анализ этого процесса, отодвинув его хронологические рамки до середины 20-х гг. По его мнению, до середины 30-х гг. высший комсостав и органы ОГПУ организовывали репрессии согласованно, направляя их в основном против бывших офицеров русской армии. С середины 30-х гг. главная роль в организации репрессий в РККА стала принадлежать руководству НКВД, и теперь они были направлены против высшего комсостава армии. О.Ф. Сувениров утверждал, что руководство НКВД стремилось играть решающую роль в проведении внутренней политики СССР в 30-е гг.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что территориально-кадровая система РККА в 20 - 30-е гг. XX в. впервые рассматривается в качестве самостоятельной проблемы и анализируется на региональном уровне. Она также выступает как проблема, решаемая в -специфических условиях: на границе между армией и обществом, с учетом взаимного влияния социальных законов и традиций, по которым живут воинские коллективы.
Цель и задачи исследования.
Целью работы является уточнение роли Красной Армии в становлении и развитии Советского государства, как одной из составляющих складывавшегося тоталитарного режима. Основываясь на региональных материалах, мы еще раз выходим на проблему социально-политической эволюции российского общества, которая находит свое отражение в направленности военного строительства.
Поставленная цель предполагает решение следующих основных задач.
1. Исследование строительства территориальных частей РККА на Урале в 1921 - 1939 гг. в качестве специальной проблемы.
2. Анализ основных элементов системы смешанного территориально-кадрового комплектования, которая включает в себя порядок проведения приписки переменного состава и его призыв для прохождения воинской службы в территориальных частях Красной Армии, организацию полевых учений, вневойсковой подготовки в период между сборами, взаимодействие с системой допризывной подготовки, как необходимой базы для развития строительства территориальных частей.
3. Раскрытие взаимосвязи социально-экономических, социально-культурных, внешних и внутриполитических факторов развития территориальной системы РККА в 20-е гг. и ее свертывания во второй половине 30-х гг.
4. Уточнение причин низкой боеспособности терчастей Красной Армии, исходя из конкретных условий реализации рекомендаций Инспектората РККА по организации полевых лагерных сборов переменного состава территориальных частей и соединений.
Методологической основой диссертации стали принципы историзма и научной объективности, структурного и динамического анализа культурно-исторического процесса в рамках российской цивилизации, сочетающей в себе признаки европейского и азиатского культурно-исторических типов. Эти методы прошли апробацию в современной российской исторической школе. Исследование построено на стыке таких дисциплин, как военная и политическая история, социология, политология, социальная психология. Это позволяет провести более объективный анализ поставленной проблемы и оптимально сочетать теоретическую и практическую части диссертации.
Нсточниковая база исследования. Для раскрытия темы диссертации автором использованы архивные документы, периодическая печать 1920 - 1930-х гг., теоретические работы и методические указания руководства Народного комиссариата по военным и морским делам, работников Инспектората РККА, сборники опубликованных документов и материалов, историческая литература. Основная масса документов, привлеченных исследователем, находится в фондах Российского государственного военного архива (РГВА) и Центра документации общественных организаций Свердловской области (ЦДОО СО). В качестве источников привлечены также отдельные документы из Центрального архива Министерства Обороны (ЦАМО) и Государственного архива Свердловской области (ГАСО).
Наибольшую ценность представляют фонды РГВА, в которых хранятся документы Управления Уральского и Приволжского военных округов. В них содержится информация о переводе на территориальный принцип комплектования 57-й Уральской стрелковой территориальной дивизии, дислоцировавшейся на территории Екатеринбургской, Пермской и Челябинской губ. в 1923 г., о проведении призыва и первых полевых сборов. Отдельные фонды содержат документы Управления делами Реввоенсовета СССР, Наркомата Обороны и секретариата наркома обороны. При работе с ними была использована информация о кадровых перестановках в РККА в 20¬30-х гг., а также сведения о техническом переоснащении и перевооружении Красной Армии в 30-е гг.
Создание 13-го Уральского стрелкового территориального корпуса в 1931-1932 гг., развернутого на базе 57-й Уральской дивизии, было прослежено по фондам, в которых отложились документы по каждой территориальной дивизии в составе корпуса. Документы указанных фондов содержат сведения о проведенных учениях, инспекторских смотрах состояния боевой подготовки в территориальных дивизиях, социальные характеристики призывного контингента, результаты работы по вербовке на сверхсрочную службу, сведения о состоянии партийно-политической работы, в том числе о чистках рядов ВКП (б) в частях корпуса, а также информацию об участии тердивизий в строительстве промышленных предприятий на Урале.
Административным центром Уральской обл. до ее раздела в 1934 г. был г. Свердловск, поэтому документы Уралобкома ВКП (б) в основном пополнили фонды областного партийного архива, а ныне ЦДОО СО. Фонды ГАСО (Екатеринбургский губвоенкомат и Уральский облвоенкомат, Управление военно-продовольственного снабжения Приуральского военного округа) привлекались для изучения вопросов проведения демобилизации из Красной Армии после окончания Гражданской войны и оказания взаимной помощи территориальных частей и промышленных предприятий г. Екатеринбурга по решению хозяйственных вопросов. Фонд ЦДОО СО, в котором сосредоточены документы Уралобкома ВКП (б), содержит много материалов о проведении партийных чисток, призыва в терчасти, о проблемах тылового обеспечения полевых сборов. Следует отметить, что значительная часть документов из уральских архивов была либо утрачена, либо передана на хранение в центральные военные архивы. Часть документов вводится в научный оборот впервые.
Опубликованные документы включают в себя резолюции съездов и конференций как центральных, так и уральских областных Советов, организаций компартии, статистические сборники, содержащие социально-демографические показатели призывного контингента, сборники законов СССР. Большим подспорьем в работе над исследованием проблемы послужили уральские периодические издания, такие как «Известия Екатеринбургского губкома РКП (б)», «Уральский рабочий», «На смену!», а также военная периодика частей РККА на Урале («Красноармейская звезда», «Красный боец», «Артиллерист», «Красный сапер» и др.). В них в основном поднимались проблемы поддержания высокого уровня дисциплины, отражался процесс социалистического соревнования по повышению боевой выучки подразделений и целых частей, затрагивались многие бытовые неурядицы в жизни рядовых красноармейцев.
В диссертации использованы мемуары участников территориального строительства РККА в 20-х гг. и тех, кто в конце 30-х гг. на практике смог оценить результаты перехода к смешанной системе комплектования Красной Армии, опираясь на полученный боевой опыт. Среди них особое место занимают воспоминания С.И. Гусева, принимавшего непосредственное участие в реализации военной реформы 1924 - 1925 гг., а также Г.К. Жукова, который в боях на р. Халхин-Гол смог убедиться в реальной степени боеспособности территориальных частей.
Справочная литература в виде социально-демографические данных личного состава РККА и сборников законов РСФСР и СССР позволила провести анализ социально-правого аспекта территориального строительства Красной Армии в 20-е гг.
Опубликованные материалы партийных и комсомольских конференций в территориальных соединениях дали возможность исследования проблем политического развития страны и региона в 20-е гг. В 30-е гг. количество опубликованных материалов значительно сократилось, поэтому социально-политический аспект исследования анализировался на основе архивных документов и периодической печати.
Апробация работы. Основные положения диссертации изложены на пяти региональных научных конференциях (Екатеринбург - 1996, 1998, 1999 гг., Тюмень - 1998 г.). Текст диссертации обсуждался на заседании кафедры истории России исторического факультета Уральского госуниверситета. Основное содержание диссертации отражено в пяти публикациях.
Структура исследования обусловлена поставленными задачами. Она включает введение, две главы, состоящие из четырех параграфов, заключение, список использованных источников и литературы, а также приложения.
В заключении дается краткий анализ итогов территориального строительства армии в СССР и на Урале в 20 - 30-е гг. Эти два неполных десятилетия оказались по срокам вполне достаточными, чтобы определилось основное направление в военном строительстве. Им оставалось комплектование большей части РККА по кадровому экстерриториальному принципу. Территориальные части Красной Армии исполняли роль формирования стратегических резервов для развертывания в дальнейшем новых кадровых частей в течение 30-х гг.
Территориальные части РККА на Урале в 20-е гг. сыграли роль социального посредника между коммунистическим режимом и населением региона, которое было вовлечено в вооруженное противостояние вплоть до конца 1921 г. и могло способствовать новой вспышке Гражданской войны на Урале при содействии крестьянских повстанческих армий в Западной Сибири. Переход армии на смешанный принцип комплектования являлся продолжением курса руководства РКП (б) на установление социального компромисса в стране, начавшегося с отмены продразверстки.
На рубеже 20-х и 30-х гг. территориально-кадровая система перешла в фазу экстенсивного роста, что само по себе являлось отражением процесса развития советской тоталитарной системы, нуждавшейся в расширении ресурсов, необходимых для ее нормальной жизнедеятельности. В этот период РККА вновь, как и во время Гражданской войны, становится основным средством и целью в проведении внутренней и внешней политики партийного руководства.
В середине 20-х гг. у территориальной системы были более благоприятные условия, созданные НЭП, так как она развивалась в условиях экономического роста и политической стабилизации в СССР. Стремительная маргинализация советского общества, ставшая следствием политики «большого скачка», разрушила систему складывавшихся горизонтальных социальных связей в советском обществе. Это привело к сужению социальной основы для развития территориальной системы комплектования Красной Армии в 30-е гг.
Изменение международной обстановки на рубеже 20-30-х гг. значительно повлияло на принципы военного строительства в СССР. В первой половине 30¬х гг. советская военная доктрина подверглась очередной переработке. Для выполнения новой стратегической задачи потребовались мобильные и технически хорошо оснащенные войска. Переменный состав терчастей РККА по своему уровню подготовки соответствовал только стрелковым подразделениям Сухопутных войск. Но они в 30-х гг. были в стадии перевооружения, что потребовало принципиального изменения системы боевой подготовки, сложившейся в 20-е гг. Терчасти имели очень низкую мобильность и мобилизационную готовность, что совершенно не соответствовало планам скрытной мобилизации и концентрации значительной части сил Красной Армии в приграничных военных округах.
Социально-экономические и социально-культурные факторы также ограничили возможности развития территориально-милиционной системы РККА. Они зависели от степени и темпов индустриального развития СССР и не позволяли отказаться от кадрового принципа комплектования Вооруженных Сил, поскольку индустриализация носила локальный и незавершенный характер. Уровень образования и культурного развития основной массы населения региона и всей страны был невысоким, удельный вес городского населения, в том числе промышленных рабочих по-прежнему был ниже, чем крестьян.
В противоречие с территориальной системой комплектования армии пришли тенденции к усилению степени централизации управления в государстве в целом, а также потребность в ускоренной индустриализации края, что значительно сократило возможности отвлечения от производства рабочей силы, необходимой для развертывания в регионе предприятий военно-промышленного комплекса.
Опыт территориального строительства Красной Армии на Урале показал, что эффективность работы командного и политического состава терчастей во многом зависела от тесного взаимодействия с местными территориальными партийными и советскими органами. Интересы комсостава терчастей РККА и местного партийно-советского аппарата часто не совпадали и приходили в прямое противоречие. Специфика функционирования армии и партийного аппарата приводила к противопоставлению узких корпоративных интересов и тех, и других, поэтому взаимодействие комсостава терчастей и местных органов власти не имело положительных результатов. Обе стороны были заняты борьбой за выживание, в том числе ценой доносительства друг на друга, что способствовало росту масштабов массовых репрессий.
Наиболее оптимальным выходом из создавшегося в конце 30-х гг. кризисного положения системы смешанного комплектования стал перевод территориальных частей Красной Армии на кадровый принцип комплектования, что возвращало эти части в полное ведение Наркомата обороны и, в конечном итоге, давало возможность возобновить процесс их
полного укомплектования и боевой учебы. А это, в свою очередь, позволяло надеяться на рост боеспособности РККА в условиях начавшейся Второй мировой войны.
Историческое значение создания территориальной системы Красной Армии на Урале заключается в том, что в условиях острейшего социально-экономического и политического кризиса в начале 20-х гг. терчасти частично позволили решить проблему поддержания обороноспособности страны при значительном сокращении численности Вооруженных Сил СССР. Они способствовали началу социальной интеграции- советского общества после окончания Гражданской войны. Вместе с тем, деятельность терчастей РККА на Урале расширила возможности милитаризации населения края, что стало одной из социально-политических предпосылок формирования и укрепления тоталитарного режима. К концу 30-х гг. в Уральском военном округе были созданы значительные стратегические резервы, благодаря которым было ускорено развертывание массовой кадровой армии накануне начала Великой Отечественной войны. Красной Армии РККА в 20 - ЗО-.х гг. может быть применимым и в современных условиях в качестве социального компромисса государственной власти и российского общества, который позволит восстановить престиж службы в российской армии и решить проблему массового уклонения от призыва, а в перспективе и обороноспособности страны. Кроме того, неиспользованным резервом остается закон «Об альтернативной службе», механизм действия которого не приспособлен для нракдического применения и не подвержен контролю со стропы органов местного самоуправления. Наконец, нуждается в обобщении опыт участия казачьих формирований, созданных по территориальному принцип}, по охране отдельных участков государственной границы Российской Федерации. Инициатива населения отдельных субъектов РФ нуждается в политической, правовой и финансовой поддержке со стороны и центральных, и местных органов власти. Необходимо наладить эффективное формирований с территориальными управлениями МВД, ФСБ, ФПС, командованием военных округов и округов внутренних войск. Исторический опыт показывает, что без поддержки со стороны населения силовые структуры любого государства были не в состоянии решать военно-политические задачи. Переходный период в истории нашей страны требует принятия компромиссных решений проблем становления Российского государства и его армии.
Территориальные части РККА на Урале в 20-е гг. сыграли роль социального посредника между коммунистическим режимом и населением региона, которое было вовлечено в вооруженное противостояние вплоть до конца 1921 г. и могло способствовать новой вспышке Гражданской войны на Урале при содействии крестьянских повстанческих армий в Западной Сибири. Переход армии на смешанный принцип комплектования являлся продолжением курса руководства РКП (б) на установление социального компромисса в стране, начавшегося с отмены продразверстки.
На рубеже 20-х и 30-х гг. территориально-кадровая система перешла в фазу экстенсивного роста, что само по себе являлось отражением процесса развития советской тоталитарной системы, нуждавшейся в расширении ресурсов, необходимых для ее нормальной жизнедеятельности. В этот период РККА вновь, как и во время Гражданской войны, становится основным средством и целью в проведении внутренней и внешней политики партийного руководства.
В середине 20-х гг. у территориальной системы были более благоприятные условия, созданные НЭП, так как она развивалась в условиях экономического роста и политической стабилизации в СССР. Стремительная маргинализация советского общества, ставшая следствием политики «большого скачка», разрушила систему складывавшихся горизонтальных социальных связей в советском обществе. Это привело к сужению социальной основы для развития территориальной системы комплектования Красной Армии в 30-е гг.
Изменение международной обстановки на рубеже 20-30-х гг. значительно повлияло на принципы военного строительства в СССР. В первой половине 30¬х гг. советская военная доктрина подверглась очередной переработке. Для выполнения новой стратегической задачи потребовались мобильные и технически хорошо оснащенные войска. Переменный состав терчастей РККА по своему уровню подготовки соответствовал только стрелковым подразделениям Сухопутных войск. Но они в 30-х гг. были в стадии перевооружения, что потребовало принципиального изменения системы боевой подготовки, сложившейся в 20-е гг. Терчасти имели очень низкую мобильность и мобилизационную готовность, что совершенно не соответствовало планам скрытной мобилизации и концентрации значительной части сил Красной Армии в приграничных военных округах.
Социально-экономические и социально-культурные факторы также ограничили возможности развития территориально-милиционной системы РККА. Они зависели от степени и темпов индустриального развития СССР и не позволяли отказаться от кадрового принципа комплектования Вооруженных Сил, поскольку индустриализация носила локальный и незавершенный характер. Уровень образования и культурного развития основной массы населения региона и всей страны был невысоким, удельный вес городского населения, в том числе промышленных рабочих по-прежнему был ниже, чем крестьян.
В противоречие с территориальной системой комплектования армии пришли тенденции к усилению степени централизации управления в государстве в целом, а также потребность в ускоренной индустриализации края, что значительно сократило возможности отвлечения от производства рабочей силы, необходимой для развертывания в регионе предприятий военно-промышленного комплекса.
Опыт территориального строительства Красной Армии на Урале показал, что эффективность работы командного и политического состава терчастей во многом зависела от тесного взаимодействия с местными территориальными партийными и советскими органами. Интересы комсостава терчастей РККА и местного партийно-советского аппарата часто не совпадали и приходили в прямое противоречие. Специфика функционирования армии и партийного аппарата приводила к противопоставлению узких корпоративных интересов и тех, и других, поэтому взаимодействие комсостава терчастей и местных органов власти не имело положительных результатов. Обе стороны были заняты борьбой за выживание, в том числе ценой доносительства друг на друга, что способствовало росту масштабов массовых репрессий.
Наиболее оптимальным выходом из создавшегося в конце 30-х гг. кризисного положения системы смешанного комплектования стал перевод территориальных частей Красной Армии на кадровый принцип комплектования, что возвращало эти части в полное ведение Наркомата обороны и, в конечном итоге, давало возможность возобновить процесс их
полного укомплектования и боевой учебы. А это, в свою очередь, позволяло надеяться на рост боеспособности РККА в условиях начавшейся Второй мировой войны.
Историческое значение создания территориальной системы Красной Армии на Урале заключается в том, что в условиях острейшего социально-экономического и политического кризиса в начале 20-х гг. терчасти частично позволили решить проблему поддержания обороноспособности страны при значительном сокращении численности Вооруженных Сил СССР. Они способствовали началу социальной интеграции- советского общества после окончания Гражданской войны. Вместе с тем, деятельность терчастей РККА на Урале расширила возможности милитаризации населения края, что стало одной из социально-политических предпосылок формирования и укрепления тоталитарного режима. К концу 30-х гг. в Уральском военном округе были созданы значительные стратегические резервы, благодаря которым было ускорено развертывание массовой кадровой армии накануне начала Великой Отечественной войны. Красной Армии РККА в 20 - ЗО-.х гг. может быть применимым и в современных условиях в качестве социального компромисса государственной власти и российского общества, который позволит восстановить престиж службы в российской армии и решить проблему массового уклонения от призыва, а в перспективе и обороноспособности страны. Кроме того, неиспользованным резервом остается закон «Об альтернативной службе», механизм действия которого не приспособлен для нракдического применения и не подвержен контролю со стропы органов местного самоуправления. Наконец, нуждается в обобщении опыт участия казачьих формирований, созданных по территориальному принцип}, по охране отдельных участков государственной границы Российской Федерации. Инициатива населения отдельных субъектов РФ нуждается в политической, правовой и финансовой поддержке со стороны и центральных, и местных органов власти. Необходимо наладить эффективное формирований с территориальными управлениями МВД, ФСБ, ФПС, командованием военных округов и округов внутренних войск. Исторический опыт показывает, что без поддержки со стороны населения силовые структуры любого государства были не в состоянии решать военно-политические задачи. Переходный период в истории нашей страны требует принятия компромиссных решений проблем становления Российского государства и его армии.
Подобные работы
- УЧАСТИЕ ВОЕННЫХ СПЕЦИАЛИСТОВ В КРАСНОЙ АРМИИ В ХОДЕ БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ НА ВОСТОЧНОМ ФРОНТЕ (1918-1919 ГГ.)
Магистерская диссертация, история . Язык работы: Русский. Цена: 4900 р. Год сдачи: 2018