«ПОЭМА БЕЗ ГЕРОЯ» АННЫ АХМАТОВОЙ: ПОЭТИКА НЕЗАВЕРШЕННОГО
|
Глава первая. Феномен незавершаемой вариативности
§1 История создания «Поэмы без героя» 13
§2 Теоретическое обоснование феномена незавершенного 16
§3 Причины незавершимости «Поэмы без героя» 20
Глава вторая. Стиховая организация «Поэмы без героя» и принцип 37
незавершенности
§1 Категория определенности-неопределенности 38
в поэтической системе «Поэмы без героя»
§2 Строфа в ситуации вариативности текста 45
§3 Сюжетно-композиционные характеристики в аспекте незавершенного 56
Глава третья. Незавершенность как свойство художественного сознания
§1 Специфика субъекта повествования как проявление незавершенного. 62
§2 Художественное сознание и пространственно-временная 69
организация «Поэмы без героя»
§3 Интертектуальные связи в аспекте незавершенного 72
Заключение. 81
Список использованной литературы 83
§1 История создания «Поэмы без героя» 13
§2 Теоретическое обоснование феномена незавершенного 16
§3 Причины незавершимости «Поэмы без героя» 20
Глава вторая. Стиховая организация «Поэмы без героя» и принцип 37
незавершенности
§1 Категория определенности-неопределенности 38
в поэтической системе «Поэмы без героя»
§2 Строфа в ситуации вариативности текста 45
§3 Сюжетно-композиционные характеристики в аспекте незавершенного 56
Глава третья. Незавершенность как свойство художественного сознания
§1 Специфика субъекта повествования как проявление незавершенного. 62
§2 Художественное сознание и пространственно-временная 69
организация «Поэмы без героя»
§3 Интертектуальные связи в аспекте незавершенного 72
Заключение. 81
Список использованной литературы 83
В записных книжках Ахматова называет себя «поэтом 1940-го года» , что оказалось возвещением нового творческого периода, связанного с кардинальным изменением стиля художника: «.. .почерк у меня изменился, .голос уже звучит по-другому. Возврата к прежней манере не может быть.1940 - апогей. Стихи звучали непрерывно, наступая на пятки».
Время тяжелейших социальных и личных потрясений Ахматовой: годы террора, войны, постановление 1946 года, забвение, затем - реабилитация, выезд за границу, - очевидно, послужило импульсом к созданию таких сочинений, которые впоследствии будут признаны исследователями наиболее значимыми и главными в творчестве поэта. Материалы записных книжек, которые заполнялись Ахматовой с 1958 по 1966 г. г., свидетельствуют о неоднократных попытках поэта подготовить фрагменты автобиографии и очерка творчества (в последнем случае текст создавался от третьего лица). О позднем периоде Ахматова пишет: «Выход из жанра “любовного дневника” (“Четки”), - жанра, в котором она не знает соперников и который она оставила. и переходит на раздумия о роли и судьбе поэта, ... о ремесле,...на легко набросанные широкие полотна, ... которые утверждают равенство всего для поэта» .
В этот период создаются «Реквием», «Северные элегии», стихи, впоследствии объединенные в циклы «Венок мертвым», «Черепки», «Шиповник цветет», поэмы «Путем всея земли», «Поэма без героя». О работе над последней Ахматова пишет в «Pro domo mea»: «Я начала ее в послеежовском опустелом Ленинграде (в мой самый урожайный 1940 год) <...> Рядом с ней, такой пестрой (несмотря на отсутствие красочных эпитетов и тонущей в музыке, шел траурный Requiem, единственным аккомпанементом которого может быть только Тишина и редкие отдаленные удары похоронного звона. В Ташкенте у нее появилась еще одна попутчица - пьеса “Энума элиш”, одновременно шутовская и пророческая...» . В. Мусатов приводит свидетельства Л. Чуковской о первоначальных замыслах Ахматовой: «Начав работу над будущей “Поэмой без героя”, она мыслила ее как продолжение “Китежанки”, то есть тоже как некий акт воскрешения прошлого, как сопротивление историческому беспамятству» . Это также свидетельствует о монолитности замысла, которому подчинялись строки, написанные в поздний период творчества.
«Поэма без героя» оказывается одним из главных произведений этого периода: неотступно следуя за автором на протяжении 25 лет, она становится лейтмотивом всего созданного в эти десятилетия. Будучи, по выражению Ахматовой, «вместилищем тайн и признаний», «Поэма» кажется универсальным текстом для исследований в различных аспектах, к которым обращались представители большинства литературоведческих школ второй половины ХХ века.
Примечательно, что некоторые идеи, послужившие отправными точками для последующих исследований, были предложены самой Ахматовой. Сопровождая создание «Поэмы» написанием «Прозы о “Поэме”», поэт включала в собственные размышления суждения слушателей и первых читателей «Поэмы», среди которых были авторитетные филологи. Например, мнение В. М. Жирмунского о «Поэме» как «исполненной мечте символистов» , К. Чуковского, увидевшего в «Поэме» «Историческую картину, летопись эпохи» , Б. Филиппова, назвавшего произведение «Поэмой канунов и сочельников», наконец, неподписанное суждение «Поэма - моя биография» , которое могло бы принадлежать самой Ахматовой и т. д. Все эти цитаты по-прежнему используются в научном обиходе, становясь импульсами к новым исследовательским интерпретациям.
Многоплановость творческого наследия Ахматовой обусловливает множественность методологических подходов.
К настоящему времени в ахматоведении затронуты все уровни существования художественного произведения, среди которых художественный метод и жанровая принадлежность «Поэмы», субъектная организация и система образов. Особое место в рамках литературоведческого подхода занимают исследования «Поэмы» в русле культурно-психологического направления, обращенные к личности автора. В основе таких исследований лежит представление о том, что литературные тексты «отражают личность их создателя, его биографию, жизненный опыт, культурные традиции...» . Биографический метод, применяемый в рамках этого направления, остается неотъемлемой частью едва ли не каждого крупного исследования, посвященного «Поэме» (и шире - всему позднему периоду творчества Ахматовой), поскольку такие работы обнаруживают попытку реконструировать события и ситуации, легшие в основу сюжета первой части триптиха «Девятьсот тринадцатый год. Петербургская повесть» . Так, реакция А. Лурье на впервые прочтенную «Поэму», приводимая в книге М. Кралина «Артур и Анна», оказалась растиражированной в научных исследованиях, где особое внимание уделяется «бунту вещей» в «Поэме» : «’’Здесь все о нас, о нашей жизни втроем”. Он говорил, что маскарадные фигуры - Фауст, Дон Жуан, Г амлет, Железная Маска и пр. - это куклы, которые Ольга Афанасьевна делала с таким вкусом и искусством. Эти куклы хранились в особых коробках и показывались, когда приходили друзья» . Трагедия самоубийства влюбленного корнета, явленная в первой части, также заставляет исследователей обращаться к биографии поэта в поисках прототипов.
Рассмотрение «Поэмы без героя» с позиций культурно-психологического направления предполагает также обращение к истории создания и отношениям автора и текста, о которых не раз упоминала Ахматова в записных книжках, однако такая работа не представляется возможной в пределах одной редакции. До недавнего времени не существовало изданий «Поэмы», предлагавших ее различные редакции, следовательно, исследователи, помещающие в работы ряд свидетельств поэта о неотступности «Поэмы», чаще всего не используют этот аспект в качестве отправной точки для размышлений, что представляется лакуной и по возможности будет исправлено в рамках данной работы.
В большинстве монографий, посвященных творчеству Ахматовой (как правило, «Поэме без героя» посвящена отдельная глава) применяется культурно-исторический метод. Понимание «Поэмы» не представляется возможным без знания культурного фона, контекста эпохи. Об этом неоднократно говорила и Ахматова, и ряд ахматоведов, чьи работы сегодня остаются необходимыми в изучении творчества поэта. Например, А. И. Павловский отмечает, что «Прихотливое течение Поэмы требует необходимых исторических комментариев, конкретных экскурсов в прошлое, знания лиц и обстановки».
Будучи диалогичной, «Поэма» допускает исследование в русле литературной герменевтики, получившей свое развитие благодаря рецептивной теории. Такие исследования и попытки анализа связаны и с авторской стратегией, и с непосредственным восприятием «Поэмы» слушателями и читателями: «...текст представляет собой множество “схем”, которые читатель должен “актуализировать”, двигаясь по “герменевтическому кругу”, проверяя свои предположения по поводу значения тех или иных схем и вербальных знаков. Информация будет постепенно накапливаться, каждое новое предположение будет открывать новые “горизонты”, которые подкрепляются или снимаются последующими» . Этот подход остается актуальным благодаря упоминаниям поэта о диалогах со слушателями «Поэмы», нередко высказывавших собственные ассоциации, которые впоследствии ложились в основу новых строк.
Будучи устремленной в музыку, «Поэма», дала основания для междисциплинарных исследований. 2 января 1961 года Ахматова делает запись: «Сегодня М. А. З<енкевич> долго и подробно говорил о “Триптихе”: Она (т.е. поэма), по его мнению, - Трагическая Симфония - музыка ей не нужна, потому что содержится в ней самой» . Эта и подобные записи приводятся в таких исследованиях как «Музыка “Поэмы без героя”» И. Лиснянской, «“Скрытие музыки” в ахматовской “Поэме без героя” Б. Каца.
«Музыкальность» «Поэмы» рассматривается и в аспекте звучания строк, мелодики стиха. Формальное направление исследования, предусматривающее анализ стиховой организации , занимает важнейшее место в системе знаний о «Поэме», появившись одним из первых и обозначив проблему «ахматовской строфы» и ритма. Стиховедческим проблемам посвящены наблюдения В. М. Жирмунского, В. А. Черных, М. Л. Гаспарова и др.
Идеи семиотической школы, предполагающие изучение «содержания через призму включенных в него знаков» , позволили подойти к исследованию «Поэмы» с позиций структурализма, а именно, сфокусировав внимание на интертекстуальных связях «Поэмы», поиске прототипов, основанном на дешифровке образов. «Зеркальное письмо», «тайнопись», к которым Ахматова прибегала в «Поэме», способствуют едва ли не безграничному числу аллюзий и отсылок. В этом ключе появляются работы, рассматривающие диалог Ахматовой с ее современниками или авторами предшествующих столетий: «Ахматова и Гоголь» Д. С. Лихачева, «К пушкинским подтекстам в “Поэме без героя” Анны Ахматовой» Л. Г. Кихнея, «Мандельштам и Ахматова: к теме диалога» Т. Цивьян, ряд исследований В. Н. Топорова о диалоге Ахматовой и Блока и др.
Помимо обращения к конкретным художественным мирам, элементы которых Ахматова включает в свой текст, внимание исследователей привлекает сам тип заимствования, способ включения чужого текста в ткань своего. В частности, Т. В. Цивьян, посвятившая «Поэме» значительное число работ, предложила рассматривать систему эпиграфов «Поэмы» в качестве знаков диалога .
Лингвистические особенности поэтического языка Ахматовой описаны в комплексных исследованиях В. М. Жирмунского, В. Мусатова, в работах А. Жолковского и Ю. Щеглова, Т. Цивьян, обращающейся к опыту «стилистических набросков» В. Виноградова.
Ахматоведение - интенсивно развивающаяся часть филологической науки, но движение времени, публикация новых материалов разнообразного характера открывают новые аспекты изучения творчества поэта.
Впервые напечатанная целиком лишь после смерти автора, в 1974 году, «Поэма без героя» распространялась в списках, запоминалась наизусть. Это обстоятельство частично обусловливает отсутствие канонического варианта. По свидетельству составителя одного из новейших изданий «Поэмы без героя» Н. И. Крайневой, «беловой рукописи или авторизованной машинописи завершающей редакции произведения, содержащей окончательный текст поэмы, не сохранилось» . Не исключено, что его и не существовало, ведь подобных свидетельств нет в записных книжках, которые заполнялись поэтом в последние годы жизни. Таким образом, установление канонического варианта / статуса остальных вариантов представляется серьезной научной проблемой.
Подход настоящей работы также может быть определен как системный, однако в отличие от предшествующих работ, он учитывает текстологическую проблему «Поэмы» и включает в понятие единой системы весь комплекс ее вариантов, предполагая рассмотрение взаимосвязи изменений отдельных составляющих и целого. Существование «Поэмы» в системе вариантов предполагает обращение к текстологическому методу, позволяющему выявить текстуальные изменения в разных редакциях. Мотивный анализ используется на этапе рассмотрения варьирования элементов полиреферентного плана, который позволяет сделать вывод об усилении звучания всех тем и мотивов от ранних вариантов - к более поздним. Феноменологический метод дает возможность рассмотреть феномен незавершенного как результат работы художественного сознания.
В соответствии с подходом и методами определяется актуальность исследования: наряду с «Поэмой без героя» в истории русской литературы есть прецеденты незавершенных текстов, однако анализ, направленный на попытку осмыслить феномен незавершенного, так и не был предпринят. Кроме того, попытка осмысления феномена незавершенного позволяет не только описать комплекс приемов, лежащих в области осознанной стратегии автора, но и проследить работу художественного сознания, приблизиться к тайне становления и генезиса творения.
Новизна исследования обусловлена тем, что в ходе работы были изучены все известные на сегодняшний день редакции «Поэмы без героя», впервые проведен сравнительный анализ с целью выявления закономерностей изменения текста и в аспекте его принципиальной незавершенности.
Объект исследования - варианты «Поэмы без героя», включая отдельные фрагменты, обнаруженные в записных книжках поэта.
Предмет исследования - существование «Поэмы без героя» с точки зрения феномена незавершенного в ситуации отсутствия канонического варианта.
Цель работы: описать феномен незавершенного на материале вариантов «Поэмы без героя».
Цель требует выполнения следующих задач:
1. Выявить феноменальные качества «Поэмы», связанные с историей создания и восприятия.
2. Сравнить все редакции «Поэмы» в соответствии с уровнями текста.
3. Выявить закономерности изменения текста.
4. Сформулировать причины вариативности и отсутствия канонического варианта.
5. Сделать вывод об особенностях изменения редакций в связи с особенностями художественного сознания поэта.
Выполнение задач обусловливает структуру работы:
В первой главе «Феномен незавершаемой вариативности» формулируются основные теоретические установки, связанные с определением и описанием феномена незавершенного, а также причины возникновения варьирования и отсутствия канонического варианта.
Во второй главе «Стиховая организация “Поэмы без героя” и принцип незавершенности» рассматривается проявление феномена незавершенного на уровне языковых единиц и строфики.
В третьей главе «Незавершенность как свойство художественного сознания» рассматривается динамичность категорий художественного произведения, вызванная идеей принципиальной незавершимости «Поэмы».
В Заключении предпринята попытка обобщить результаты исследования поэтики незавершенного.
Список использованной литературы составляет 96 позиций.
Основные результаты исследования были представлены в форме докладов на конференциях различного уровня: на XIV Международной научной конференции студентов-филологов, Факультет филологии и искусств СПбГУ, 4-8 апреля 2011 г.; на Международной студенческой конференции «Актуальные проблемы филологии», УрГПУ, Екатеринбург, 19 апреля 2012 г.; на VII Международной научной конференции «Литература Урала: Литература и история - грани единого», УрФУ, Екатеринбург, 11-13 октября 2012 г.;
Международной студенческой конференции «Актуальные проблемы филологии - 2013», УрГПУ, Екатеринбург, 18 апреля 2013 г.;
Международной конференции «Русская классическая литература
сегодня: испытания / вызовы мессианизма и массовой культуры», Институт литературы Болгарской Академии наук, София, 23 - 25 мая 2013 г; Международной научно-практическая конференция молодых учёных «Язык. Культура. Коммуникация», ЮУрГУ, Челябинск, 19 - 20 апреля 2014 г.
Результаты исследования резюмированы в статьях:
1. Рецепция Анны Ахматовой на рубеже XX - XXI столетий. XIV Международная научная конференция студентов-филологов. Тезисы. Часть 5. Филологический факультет СПбГУ, СПб, 2011. С. 12 - 13.
2. Варианты «Поэмы без героя» А.Ахматовой: характер изменения полиреферентного плана // Международная студенческая научно-практическая конференция. Актуальные проблемы филологии. Тезисы. Екатеринбург: УрГПУ, 2012. С. 120 - 122.
3. Всему ли на этом свете бывает конец, или почему тексты остаются
незавершенными // Известия Уральского университета. Сер.2: Гуманитарные науки. № 2 (102). Екатеринбург: Издательство
Уральского университета, 2012. С. 287 - 289.
4. «Поэма без героя» Анны Ахматовой: многовариантность текста как структурно-смысловая специфика // Уральский филологический вестник / ФГБОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет». - Вып. 4. / Гл. ред. Н.В. Барковская - Екатеринбург, 2012. С. 166 - 174.
5. Непечатность «Поэмы без героя» Анны Ахматовой в аспекте
вариативности // АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ФИЛОЛОГИИ:
Материалы международной научно-практической конференции молодых ученых. Екатеринбург, 18 апреля 2013 / Урал. Гос. Пед. Ун-т. - Екатеринбург, 2013. С. 104 - 108.
6. Кинематографическая проекция ахматовского текста (на примере фильма Д. Томашпольского «Луна в зените») // Toronto Slavic
Quarterly №44 Spring 2013. Department of Slavic Languages and Literatures, University of Toronto, 2013. C. 212 - 220.
7. Специфика строфики «Поэмы без героя» в ситуации вариативности текста / электронный журнал «Язык. Культура. Коммуникация». Челябинск, 2014. (сдана в печать).
8. «Поэма без героя» Анны Ахматовой: поэтика незавершенного (глава в монографии) // Феномен незавершенного / под общ. ред. Т. А. Снигиревой и А. В. Подчиненова. - Екатеринбург : Изд-во Урал. Ун-та, 2014. С. 435 - 460.
Время тяжелейших социальных и личных потрясений Ахматовой: годы террора, войны, постановление 1946 года, забвение, затем - реабилитация, выезд за границу, - очевидно, послужило импульсом к созданию таких сочинений, которые впоследствии будут признаны исследователями наиболее значимыми и главными в творчестве поэта. Материалы записных книжек, которые заполнялись Ахматовой с 1958 по 1966 г. г., свидетельствуют о неоднократных попытках поэта подготовить фрагменты автобиографии и очерка творчества (в последнем случае текст создавался от третьего лица). О позднем периоде Ахматова пишет: «Выход из жанра “любовного дневника” (“Четки”), - жанра, в котором она не знает соперников и который она оставила. и переходит на раздумия о роли и судьбе поэта, ... о ремесле,...на легко набросанные широкие полотна, ... которые утверждают равенство всего для поэта» .
В этот период создаются «Реквием», «Северные элегии», стихи, впоследствии объединенные в циклы «Венок мертвым», «Черепки», «Шиповник цветет», поэмы «Путем всея земли», «Поэма без героя». О работе над последней Ахматова пишет в «Pro domo mea»: «Я начала ее в послеежовском опустелом Ленинграде (в мой самый урожайный 1940 год) <...> Рядом с ней, такой пестрой (несмотря на отсутствие красочных эпитетов и тонущей в музыке, шел траурный Requiem, единственным аккомпанементом которого может быть только Тишина и редкие отдаленные удары похоронного звона. В Ташкенте у нее появилась еще одна попутчица - пьеса “Энума элиш”, одновременно шутовская и пророческая...» . В. Мусатов приводит свидетельства Л. Чуковской о первоначальных замыслах Ахматовой: «Начав работу над будущей “Поэмой без героя”, она мыслила ее как продолжение “Китежанки”, то есть тоже как некий акт воскрешения прошлого, как сопротивление историческому беспамятству» . Это также свидетельствует о монолитности замысла, которому подчинялись строки, написанные в поздний период творчества.
«Поэма без героя» оказывается одним из главных произведений этого периода: неотступно следуя за автором на протяжении 25 лет, она становится лейтмотивом всего созданного в эти десятилетия. Будучи, по выражению Ахматовой, «вместилищем тайн и признаний», «Поэма» кажется универсальным текстом для исследований в различных аспектах, к которым обращались представители большинства литературоведческих школ второй половины ХХ века.
Примечательно, что некоторые идеи, послужившие отправными точками для последующих исследований, были предложены самой Ахматовой. Сопровождая создание «Поэмы» написанием «Прозы о “Поэме”», поэт включала в собственные размышления суждения слушателей и первых читателей «Поэмы», среди которых были авторитетные филологи. Например, мнение В. М. Жирмунского о «Поэме» как «исполненной мечте символистов» , К. Чуковского, увидевшего в «Поэме» «Историческую картину, летопись эпохи» , Б. Филиппова, назвавшего произведение «Поэмой канунов и сочельников», наконец, неподписанное суждение «Поэма - моя биография» , которое могло бы принадлежать самой Ахматовой и т. д. Все эти цитаты по-прежнему используются в научном обиходе, становясь импульсами к новым исследовательским интерпретациям.
Многоплановость творческого наследия Ахматовой обусловливает множественность методологических подходов.
К настоящему времени в ахматоведении затронуты все уровни существования художественного произведения, среди которых художественный метод и жанровая принадлежность «Поэмы», субъектная организация и система образов. Особое место в рамках литературоведческого подхода занимают исследования «Поэмы» в русле культурно-психологического направления, обращенные к личности автора. В основе таких исследований лежит представление о том, что литературные тексты «отражают личность их создателя, его биографию, жизненный опыт, культурные традиции...» . Биографический метод, применяемый в рамках этого направления, остается неотъемлемой частью едва ли не каждого крупного исследования, посвященного «Поэме» (и шире - всему позднему периоду творчества Ахматовой), поскольку такие работы обнаруживают попытку реконструировать события и ситуации, легшие в основу сюжета первой части триптиха «Девятьсот тринадцатый год. Петербургская повесть» . Так, реакция А. Лурье на впервые прочтенную «Поэму», приводимая в книге М. Кралина «Артур и Анна», оказалась растиражированной в научных исследованиях, где особое внимание уделяется «бунту вещей» в «Поэме» : «’’Здесь все о нас, о нашей жизни втроем”. Он говорил, что маскарадные фигуры - Фауст, Дон Жуан, Г амлет, Железная Маска и пр. - это куклы, которые Ольга Афанасьевна делала с таким вкусом и искусством. Эти куклы хранились в особых коробках и показывались, когда приходили друзья» . Трагедия самоубийства влюбленного корнета, явленная в первой части, также заставляет исследователей обращаться к биографии поэта в поисках прототипов.
Рассмотрение «Поэмы без героя» с позиций культурно-психологического направления предполагает также обращение к истории создания и отношениям автора и текста, о которых не раз упоминала Ахматова в записных книжках, однако такая работа не представляется возможной в пределах одной редакции. До недавнего времени не существовало изданий «Поэмы», предлагавших ее различные редакции, следовательно, исследователи, помещающие в работы ряд свидетельств поэта о неотступности «Поэмы», чаще всего не используют этот аспект в качестве отправной точки для размышлений, что представляется лакуной и по возможности будет исправлено в рамках данной работы.
В большинстве монографий, посвященных творчеству Ахматовой (как правило, «Поэме без героя» посвящена отдельная глава) применяется культурно-исторический метод. Понимание «Поэмы» не представляется возможным без знания культурного фона, контекста эпохи. Об этом неоднократно говорила и Ахматова, и ряд ахматоведов, чьи работы сегодня остаются необходимыми в изучении творчества поэта. Например, А. И. Павловский отмечает, что «Прихотливое течение Поэмы требует необходимых исторических комментариев, конкретных экскурсов в прошлое, знания лиц и обстановки».
Будучи диалогичной, «Поэма» допускает исследование в русле литературной герменевтики, получившей свое развитие благодаря рецептивной теории. Такие исследования и попытки анализа связаны и с авторской стратегией, и с непосредственным восприятием «Поэмы» слушателями и читателями: «...текст представляет собой множество “схем”, которые читатель должен “актуализировать”, двигаясь по “герменевтическому кругу”, проверяя свои предположения по поводу значения тех или иных схем и вербальных знаков. Информация будет постепенно накапливаться, каждое новое предположение будет открывать новые “горизонты”, которые подкрепляются или снимаются последующими» . Этот подход остается актуальным благодаря упоминаниям поэта о диалогах со слушателями «Поэмы», нередко высказывавших собственные ассоциации, которые впоследствии ложились в основу новых строк.
Будучи устремленной в музыку, «Поэма», дала основания для междисциплинарных исследований. 2 января 1961 года Ахматова делает запись: «Сегодня М. А. З<енкевич> долго и подробно говорил о “Триптихе”: Она (т.е. поэма), по его мнению, - Трагическая Симфония - музыка ей не нужна, потому что содержится в ней самой» . Эта и подобные записи приводятся в таких исследованиях как «Музыка “Поэмы без героя”» И. Лиснянской, «“Скрытие музыки” в ахматовской “Поэме без героя” Б. Каца.
«Музыкальность» «Поэмы» рассматривается и в аспекте звучания строк, мелодики стиха. Формальное направление исследования, предусматривающее анализ стиховой организации , занимает важнейшее место в системе знаний о «Поэме», появившись одним из первых и обозначив проблему «ахматовской строфы» и ритма. Стиховедческим проблемам посвящены наблюдения В. М. Жирмунского, В. А. Черных, М. Л. Гаспарова и др.
Идеи семиотической школы, предполагающие изучение «содержания через призму включенных в него знаков» , позволили подойти к исследованию «Поэмы» с позиций структурализма, а именно, сфокусировав внимание на интертекстуальных связях «Поэмы», поиске прототипов, основанном на дешифровке образов. «Зеркальное письмо», «тайнопись», к которым Ахматова прибегала в «Поэме», способствуют едва ли не безграничному числу аллюзий и отсылок. В этом ключе появляются работы, рассматривающие диалог Ахматовой с ее современниками или авторами предшествующих столетий: «Ахматова и Гоголь» Д. С. Лихачева, «К пушкинским подтекстам в “Поэме без героя” Анны Ахматовой» Л. Г. Кихнея, «Мандельштам и Ахматова: к теме диалога» Т. Цивьян, ряд исследований В. Н. Топорова о диалоге Ахматовой и Блока и др.
Помимо обращения к конкретным художественным мирам, элементы которых Ахматова включает в свой текст, внимание исследователей привлекает сам тип заимствования, способ включения чужого текста в ткань своего. В частности, Т. В. Цивьян, посвятившая «Поэме» значительное число работ, предложила рассматривать систему эпиграфов «Поэмы» в качестве знаков диалога .
Лингвистические особенности поэтического языка Ахматовой описаны в комплексных исследованиях В. М. Жирмунского, В. Мусатова, в работах А. Жолковского и Ю. Щеглова, Т. Цивьян, обращающейся к опыту «стилистических набросков» В. Виноградова.
Ахматоведение - интенсивно развивающаяся часть филологической науки, но движение времени, публикация новых материалов разнообразного характера открывают новые аспекты изучения творчества поэта.
Впервые напечатанная целиком лишь после смерти автора, в 1974 году, «Поэма без героя» распространялась в списках, запоминалась наизусть. Это обстоятельство частично обусловливает отсутствие канонического варианта. По свидетельству составителя одного из новейших изданий «Поэмы без героя» Н. И. Крайневой, «беловой рукописи или авторизованной машинописи завершающей редакции произведения, содержащей окончательный текст поэмы, не сохранилось» . Не исключено, что его и не существовало, ведь подобных свидетельств нет в записных книжках, которые заполнялись поэтом в последние годы жизни. Таким образом, установление канонического варианта / статуса остальных вариантов представляется серьезной научной проблемой.
Подход настоящей работы также может быть определен как системный, однако в отличие от предшествующих работ, он учитывает текстологическую проблему «Поэмы» и включает в понятие единой системы весь комплекс ее вариантов, предполагая рассмотрение взаимосвязи изменений отдельных составляющих и целого. Существование «Поэмы» в системе вариантов предполагает обращение к текстологическому методу, позволяющему выявить текстуальные изменения в разных редакциях. Мотивный анализ используется на этапе рассмотрения варьирования элементов полиреферентного плана, который позволяет сделать вывод об усилении звучания всех тем и мотивов от ранних вариантов - к более поздним. Феноменологический метод дает возможность рассмотреть феномен незавершенного как результат работы художественного сознания.
В соответствии с подходом и методами определяется актуальность исследования: наряду с «Поэмой без героя» в истории русской литературы есть прецеденты незавершенных текстов, однако анализ, направленный на попытку осмыслить феномен незавершенного, так и не был предпринят. Кроме того, попытка осмысления феномена незавершенного позволяет не только описать комплекс приемов, лежащих в области осознанной стратегии автора, но и проследить работу художественного сознания, приблизиться к тайне становления и генезиса творения.
Новизна исследования обусловлена тем, что в ходе работы были изучены все известные на сегодняшний день редакции «Поэмы без героя», впервые проведен сравнительный анализ с целью выявления закономерностей изменения текста и в аспекте его принципиальной незавершенности.
Объект исследования - варианты «Поэмы без героя», включая отдельные фрагменты, обнаруженные в записных книжках поэта.
Предмет исследования - существование «Поэмы без героя» с точки зрения феномена незавершенного в ситуации отсутствия канонического варианта.
Цель работы: описать феномен незавершенного на материале вариантов «Поэмы без героя».
Цель требует выполнения следующих задач:
1. Выявить феноменальные качества «Поэмы», связанные с историей создания и восприятия.
2. Сравнить все редакции «Поэмы» в соответствии с уровнями текста.
3. Выявить закономерности изменения текста.
4. Сформулировать причины вариативности и отсутствия канонического варианта.
5. Сделать вывод об особенностях изменения редакций в связи с особенностями художественного сознания поэта.
Выполнение задач обусловливает структуру работы:
В первой главе «Феномен незавершаемой вариативности» формулируются основные теоретические установки, связанные с определением и описанием феномена незавершенного, а также причины возникновения варьирования и отсутствия канонического варианта.
Во второй главе «Стиховая организация “Поэмы без героя” и принцип незавершенности» рассматривается проявление феномена незавершенного на уровне языковых единиц и строфики.
В третьей главе «Незавершенность как свойство художественного сознания» рассматривается динамичность категорий художественного произведения, вызванная идеей принципиальной незавершимости «Поэмы».
В Заключении предпринята попытка обобщить результаты исследования поэтики незавершенного.
Список использованной литературы составляет 96 позиций.
Основные результаты исследования были представлены в форме докладов на конференциях различного уровня: на XIV Международной научной конференции студентов-филологов, Факультет филологии и искусств СПбГУ, 4-8 апреля 2011 г.; на Международной студенческой конференции «Актуальные проблемы филологии», УрГПУ, Екатеринбург, 19 апреля 2012 г.; на VII Международной научной конференции «Литература Урала: Литература и история - грани единого», УрФУ, Екатеринбург, 11-13 октября 2012 г.;
Международной студенческой конференции «Актуальные проблемы филологии - 2013», УрГПУ, Екатеринбург, 18 апреля 2013 г.;
Международной конференции «Русская классическая литература
сегодня: испытания / вызовы мессианизма и массовой культуры», Институт литературы Болгарской Академии наук, София, 23 - 25 мая 2013 г; Международной научно-практическая конференция молодых учёных «Язык. Культура. Коммуникация», ЮУрГУ, Челябинск, 19 - 20 апреля 2014 г.
Результаты исследования резюмированы в статьях:
1. Рецепция Анны Ахматовой на рубеже XX - XXI столетий. XIV Международная научная конференция студентов-филологов. Тезисы. Часть 5. Филологический факультет СПбГУ, СПб, 2011. С. 12 - 13.
2. Варианты «Поэмы без героя» А.Ахматовой: характер изменения полиреферентного плана // Международная студенческая научно-практическая конференция. Актуальные проблемы филологии. Тезисы. Екатеринбург: УрГПУ, 2012. С. 120 - 122.
3. Всему ли на этом свете бывает конец, или почему тексты остаются
незавершенными // Известия Уральского университета. Сер.2: Гуманитарные науки. № 2 (102). Екатеринбург: Издательство
Уральского университета, 2012. С. 287 - 289.
4. «Поэма без героя» Анны Ахматовой: многовариантность текста как структурно-смысловая специфика // Уральский филологический вестник / ФГБОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет». - Вып. 4. / Гл. ред. Н.В. Барковская - Екатеринбург, 2012. С. 166 - 174.
5. Непечатность «Поэмы без героя» Анны Ахматовой в аспекте
вариативности // АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ФИЛОЛОГИИ:
Материалы международной научно-практической конференции молодых ученых. Екатеринбург, 18 апреля 2013 / Урал. Гос. Пед. Ун-т. - Екатеринбург, 2013. С. 104 - 108.
6. Кинематографическая проекция ахматовского текста (на примере фильма Д. Томашпольского «Луна в зените») // Toronto Slavic
Quarterly №44 Spring 2013. Department of Slavic Languages and Literatures, University of Toronto, 2013. C. 212 - 220.
7. Специфика строфики «Поэмы без героя» в ситуации вариативности текста / электронный журнал «Язык. Культура. Коммуникация». Челябинск, 2014. (сдана в печать).
8. «Поэма без героя» Анны Ахматовой: поэтика незавершенного (глава в монографии) // Феномен незавершенного / под общ. ред. Т. А. Снигиревой и А. В. Подчиненова. - Екатеринбург : Изд-во Урал. Ун-та, 2014. С. 435 - 460.
Рассмотрение редакций «Поэмы без героя» с позиций поэтики незавершенного позволяет взглянуть на сложившийся массив исследований «Поэмы» под новым углом. Непрекращающийся поиск «ключа» к одному из самых загадочных текстов русской литературы приводит к находкам (в том числе, к обнаружению неизвестных ранее списков), свидетельствующих о непрерывности «вращения» «Поэмы». Умножение концепций, связанных с различными сторонами изучения художественного произведения, как представляется, оказывается вписанным в ситуацию принципиальной незавершимости.
Поэтика незавершенного явлена на всех уровнях существования текста: Варьирование языковых и более крупных единиц
обусловливает «мерцание» смыслов, возникновение новых аллюзий и диалогов.
«Поэма без героя» - принципиально незавершенное произведение: отсутствие статичности и границ как на языковых, так и на более сложных уровнях позволяет говорить о ее поэтике как о поэтике незавершенного. На первый взгляд не столь незначительные изменения (например, графические указания на особую фонетическую окраску или возникновение повторяющихся рифм в соседних строфах) оказываются механизмом неостановимого движения, полета «Поэмы». Являясь поздним текстом, «Поэма» встает в один генеалогический ряд с сожженной «Энума Элиш. Пролог, или Сон во сне» и «Реквиемом».
Процесс работы поэта над редакциями и число уровней правки, возводящее истинное количество вариантов до бесконечности, позволяет проследить, как изменяется сознание художника: стремление к выходу за границы жанра, тяготение к форме отрывка, варьирование элементов пространственно-временной организации, уход от эксплицитно явленного текста (попытка «сжечь», уничтожить, скрыть за маской перевода) оказываются не просто поэтическими приемами игры с читателем / слушателем, но онтологическими знаками таинства творчества и «магической ворожбы», устремленных в вечность.
Поэтика незавершенного явлена на всех уровнях существования текста: Варьирование языковых и более крупных единиц
обусловливает «мерцание» смыслов, возникновение новых аллюзий и диалогов.
«Поэма без героя» - принципиально незавершенное произведение: отсутствие статичности и границ как на языковых, так и на более сложных уровнях позволяет говорить о ее поэтике как о поэтике незавершенного. На первый взгляд не столь незначительные изменения (например, графические указания на особую фонетическую окраску или возникновение повторяющихся рифм в соседних строфах) оказываются механизмом неостановимого движения, полета «Поэмы». Являясь поздним текстом, «Поэма» встает в один генеалогический ряд с сожженной «Энума Элиш. Пролог, или Сон во сне» и «Реквиемом».
Процесс работы поэта над редакциями и число уровней правки, возводящее истинное количество вариантов до бесконечности, позволяет проследить, как изменяется сознание художника: стремление к выходу за границы жанра, тяготение к форме отрывка, варьирование элементов пространственно-временной организации, уход от эксплицитно явленного текста (попытка «сжечь», уничтожить, скрыть за маской перевода) оказываются не просто поэтическими приемами игры с читателем / слушателем, но онтологическими знаками таинства творчества и «магической ворожбы», устремленных в вечность.
содержание магистерской диссертации – «ПОЭМА БЕЗ ГЕРОЯ» АННЫ АХМАТОВОЙ: ПОЭТИКА НЕЗАВЕРШЕННОГО
выдержки из магистерской диссертации – «ПОЭМА БЕЗ ГЕРОЯ» АННЫ АХМАТОВОЙ: ПОЭТИКА НЕЗАВЕРШЕННОГО
Подобные работы
- Художественное воплощение идеи движения в творчестве А. С. Грина (мотивный аспект)
Диссертация , русский язык. Язык работы: Русский. Цена: 500 р. Год сдачи: 2003